Ольга Резниченко - Вето на любовь

— Не, — пристыжено прячу взор. На устах — кривая улыбка.

— Ох уж он трепло! Хуже бабы. Но да ладно, — поморщилась. — Короче, не было ничего. Напугала ты его. Кровякой своей, плачем. Мол, куда там… кончать? Там сам чуть не кончился, — рассмеялась нервно. — «Я еще толком не вошел, — говорит, — а выходит, что уже, вроде как, силой взял… И это при том, что Рожа на стреме — п**да же, конкретная. Причем сразу, на месте. Без суда и следствия. Я давай бежать. А тут Он, Федор собственной персоной, — я уже даже молиться никаким богам не стал. Убьет. Понял, что убьет. И убивал. Но тут Эта прибежала. И как давай вопить: «Я добровольно! Добровольно!» Я и ох**л. Сразу принялся объяснять, но Рогожин уже ничего слушать не стал. Свои выводы сделал. Короче, так или иначе, обоим п**дец». А потом еще и она, Малая, то бишь ты, Вань, — взор на меня беглый Ники, и снова за горизонт, — пропала. Пошли искать. Даже Шмель, хотя, говорит, после всего еле двигался… и видел, что вокруг, гы. Девок в дом загнали, дверь на ключ заперли, а сами — на разведку. Ну, а дальше… дальше ты знаешь.

* * *

Скрывалась. Как могла — скрывалась. Иногда за продуктами быстро прошвырнуться на рынок, молясь, чтоб нигде ни с кем из их компании не пересечься, а в остальном — сидеть покорно в четырех стенах: то спать, то в телевизор втыкать, то книги «на будущее» штудировать (по списку литературы на лето — как еще никогда доселе).

Ничего. Ничего больше не хотела.

Ника, конечно, заходила пару раз. И даже Настя. Но мамы не было дома — а потому умело я состроила вид, что никого нет в квартире.

Про отца — он так и не узнал, что произошло. Спасибо матери. А, вернее, ее нежеланию ввязываться в проблемы.

А потому прошло.

Всё прошло. Перешагнули.

А там и вовсе — первое сентября. Пора браться за ум и учебу. Спасибо, что хоть не в одном классе со всеми ними.

Я надеюсь.

* * *

Линейка. Черт бы ее побрал.

Одиннадцатые классы — обязаны «состыковаться» с первоклашками. Гимн страны, речи. Танцы, пляски. Подарки малышам. Первый звонок.

Да только я — вся на иголках. Что двести двадцать ко мне подключили.

Уже пару раз видела знакомые лица — Настя, Инна, Дима. И даже Некит.

Слава богу, ни Рожи, ни Шмелева.

И на этом спасибо.

— Да станьте по классам! Что вы, как дикари, столпились? — причитает наша классная.

Жуткое зрелище.

— Слышь, а ты че, новенькая? — слышу едкий смех за своей спиной неустанного местного клоуна.

— Да нет, уже как восемнадцать лет отроду, — злобно язвлю, исходясь на нервах.

— Ты че, больно умная, да? — гневное. — На меня смотри, когда с тобой разговариваю.

Дабы не распалять конфликт еще больше, нехотя, но всё же подчиняюсь. Разворачиваюсь.

Уловила невольно взглядом за его спиной: Инка с Настей. Окатила мадам Соболева меня презрительным взглядом, что-то буркнула своей подруге и отвернулась. Беглый, колкий взор Метлицкой Старшей на меня — и та тоже отвела очи в сторону, сделав вид, что не заметила.

Ну и плевала я. Плевала на вас! Мне еще и лучше!

— А звать-то хоть как? — не унимается мой развеселый собеседник.

Игнорирую.

— Ванесса, — неожиданно вместо меня отвечает какая-то девушка.

— О, наша Мина всё знает! Умница! Пять балов! Возьми с полки пирожок! — гогочет.

Отвернулась «всезнайка» тотчас, раздраженно фыркнув.

— Несси, что ли? — взор уже на меня этого нахала. — Чудовище? А че озеро с собой не прихватила?

* * *

Так и прицепилось с тех пор ко мне это прозвище. Если не «Несское», то просто «Чудовище». Более того, классный руководитель умудрилась меня посадить за одну парту с этой «Миной». И теперь сие место стало очагом взрывного изгойства.

И если не пнет, то мерзкую шуточку точно в нашу сторону кто-то да отвесит.

* * *

Физкультура. Спасибо моей недавней операции — получила освобождение от этой каторги (жаль, что от доставучего клоуна Картошина мне никто справку не даст). И даже за это прилетело:

— Да… скелетам бегать нельзя — по дороге рассыплются! А нам потом собирай и лепи обратно. А биологичка-то на больничном! Еще че-то не то и не туда прилепим.

— Ага, — не уступает и его друг. — И вместо Ванессы какой-то Вован получится.

Ох, уж эти идиоты. Антон Картошин и Костя Леонов. Два «брата-акробата». Не по крови. По уму. Не зря же сколько лет за одной партой (судя по рассказам), на галерке. Вечно сидят и единственное что, кроме как резаться в дурака, делают, так это гогочут и бумажками кидаются в тех, кто, по их мнению, не должен был и рождаться, а не только… в школу, к ним в класс попадать.

* * *

Попить воды. Дождаться свою подругу по несчастью, Минину Олесю, Леську, и потопать в столовку. Что-что, а булочки здесь отменные.

Купить чай с витушкой — и за стол.

— А че… че у нас тут? — гогочет. Завалился рядом Картоха. — А че на нас не наливают? — вперил в меня наглый взгляд.

— Отвали, — окатила презрением я его — и отвернулась.

Принялась жевать свой обед.

— Ну хоть немного… поделись, а? — ехидное. Потянулся к моей булке.

— Тебе что, пальцы сломать?

— А че ты такая борзая? — отломил кусок и тотчас показательно принялся жевать, приблизившись ко мне. — М-м-м, вкусная.

— И подавись ей, — рычу.

Ржет скотина.

— А че у нас тут? — слышу знакомый голос.

Невольно обернулась я. Так и есть — Ника.

Виновато, смущенно опускаю очи.

Знаю, как я их проигнорировала — так и они нынче мне этим платят.

А кое-кто… и заслужено презирает.

— О, б***ь, Малая! — громом где-то надо мной. Рожина. — Жека, возьми на меня! И сюда дуй. Я те потом деньги отдам.

Живо присела рядом, между нами с Антоном. Вздрогнула я невольно.

— Привет, народ! — Некит.

Торопливо завторили мы ей в ответ:

— Привет…

— Привет.

— Здорово.

Взор около Вероники. И на меня:

— Ну, здравствуй, Вань! — счастливая улыбка окрестила ее уста.

— Привет, — смущенно шепчу, повторяю, не поднимая глаз.

— Че не заходишь? Мы уже соскучились ужас как! Я, кстати, пару раз заходила к тебе, домой. Да и Валька с Метёлкой. Мы уже думали, всё… свинтила от нас, молча, в свои теплые края.

— Да нет, просто… — мнусь. — Учеба… все дела. Сама понимаешь.

— Ой, да ну ее! — звонко захохотала Ника. — Не напоминай! Эти восемь утра — кто придумал в такую рань просыпаться?!

— О-о, зато наша Несси, — внезапно отозвался Антон, — как и Мина, не свет не заря — а уже в классе. Они, наверно, спят и видят, как бы поскорее обратно в школу вернуться.

Обмерла, окоченев от шока, Некит:

— Те че, кто-то слово давал, или че? — дерзкое. — Слышь, Картоха, если ты тут сидишь, не значит, что я отменила мораторий на твои шутки. Не твое — не берись. Я тебе давно уже это сказала.

Нервически рассмеялся, смолчал.

— Вань, так че? — вперила в меня взгляд. — Когда в гости-то? Если не ты к нам, то мы к тебе? — хохочет.

— Ну… — замялась я, пожимая плечами.

— Оба-на! — и еще один знакомый голос за моей спиной. Обняла на миг за плечи. Присела рядом, протискиваясь между нами с Лесей. Валька.

— Привет, — счастливо улыбаюсь ей.

— Катька, Настя, айда сюда, — махнула враз та рукой.

Подоспели. Только втроем. С еще одной девчонкой.

— Кстати, — неожиданно вновь отозвалась Вероника. — Познакомься, — кивнула на незнакомку головой. — Вы вроде еще не пересекались. Ритка, Рогожина Младшая. Наша с Федькой сестра.

— И моя одноклассница заодно, — вклинилась радостно Катя.

— Привет, — смущенно шепчу ей, заливаясь краской. Не то от нового (волнительно из-за важности, принадлежности) знакомства, не то… упоминания о Нем.

— Привет, — незамедлительный, строгий, сдержанный ответ той.

— Кстати, как там Рожа? — торопливо отозвался задвинутый на галерку Картошин.

— А че, соскучился? — ехидное Ники.

— Да нет, просто…

— Давно он тебе уши мял, да? — гогочет Рожина.

Скривился, отвернувшись. Смолчал. Только сейчас заметила — рядом с ним уже и его любимый «Костяныч» нарисовался. Чай с булками принес.

— Так че, как дела? — отозвалась Валька. — Совсем про нас забыла!

— Вот и я ей об этом, — рассмеялась Некит.

— Да вообще, выпороть давно пора! — слышу голос Жени.

Черт. Да вся честная компания скоро тут соберется!

Разве что…

— Привет, народ!

А нет, вот и Она. Собственной персоной. Передернуло меня от Ее голоса.

— Привет, Инесс, — поспешили ответить ребята.

— А че вы тут? У нас переезд? — гоготнула, но тотчас осеклась. Увидела меня.

— Да вон, пропажу нашли, — кивнула на меня Ника.

Отвечаю участием — сцепились наши взоры.

Перекосилось от злости Ее лицо.

— А, ясно… — несмело. — Ладно, я пойду. Булку куплю и пойду. А то мне сегодня еще в библиотеку зайти надо.

— Иди-иди, — ироническое Вали.

— А когда ты ботаничкой успела стать? — отозвался ядовито за ее спиной Димка и нагло протиснулся вперед. Упал за стол, еще дальше оттесняя моего назойливого «надзирателя» Картошина.