Далеко за полночь Изабелла еще бродила по комнате, наводя порядок, в то время как Роберт отдыхал у догорающего камина.

— Оставь все это слугам, — сказал он, — и иди сюда ко мне. Я должен тебе кое-что рассказать.

— Что такое?

Роберт взял Изабеллу за руку и заставил сесть рядом с собой.

— У тебя дар заставлять всех чувствовать себя счастливыми, — сказал он. — Ты это знаешь?

— Просто я всех вдоволь кормлю и пою.

— Ты сделала гораздо больше.

Он откинулся назад, улыбаясь жене, но она нахмурилась.

— У тебя очень хитрый и таинственный вид. Что-нибудь случилось?

— Да, в некотором роде. Как ты смотришь на то, чтобы поехать в Россию?

— Россия? — Изабелла выпрямилась. Если бы ей предложили слетать на луну, она удивилась бы меньше. — Россия! Но, Роберт, ты ведь честно обещал…

— Сначала на несколько месяцев, — продолжал он. — Говорят, Санкт-Петербург красивый город, а царь Александр молодой и привлекательный.

— Но зачем, Роберт, зачем? Что мы там будем делать?

— Кажется, король снова не в себе, и, вероятно, очень скоро Питта снова призовут к управлению делами. Разрабатывается новая военная стратегия. Британии нужны союзники в Европе, но русские еще колеблются между нами и Бонапартом. Я буду приписан к посольству как наблюдатель, чтобы оценить позицию царя и его министров, выяснить настроения в стране, а потом обо всем доложить.

— Но ты ведь не знаешь русского языка, — с сомнением заметила Изабелла.

— Правительство и двор там говорят по-французски, иногда по-немецки, так что с этим сложностей не будет. А ты, моя дорогая, поедешь со мной. Будешь устраивать там восхитительные приемы, а все несчастные русские будут изливать тебе душу.

— Не смейся надо мной, Роберт, это слишком серьезно. Ты хочешь сказать, мы будем работать вместе?

— А что, это мысль. Теперь тебе не нужно раздумывать. Мы уезжаем через несколько месяцев.

— А если я откажусь, ты все равно поедешь?

— Боюсь, что да.

— Тогда решено. Я еду с тобой.

— Замечательно. Именно это я и надеялся от тебя услышать.


Позднее, когда они лежали, прижавшись друг к другу, в огромной постели, Изабелла подумала, как много всего произошло с нею за последние пять месяцев, с тех пор как они в последний раз спали здесь вместе. И вот теперь она действительно будет участвовать в той, другой жизни Роберта.

Засыпая, Изабелла спросила:

— Если наш сын родится там, значит ли это, что он будет русским?

— Если он родится в посольстве, то нет. Это британская территория. — Потом он вдруг сел. — Изабелла, так это… Что ты говоришь?

— Ну, я еще не совсем уверена, но, думаю, да.

— О, Боже мой, это так неожиданно…

— Помнишь ту ночь на чердаке у Гризетты после того, как ты убил одну из ищеек Фуше?

Та безумная ночь, когда они набросились друг на друга, как двое изголодавшихся, потерявших голову любовников. Он вдруг рассмеялся.

— Все-таки отец был прав.

— Ты о чем? Какое отношение к этому имеет твой отец?

— Нет, никакого. Любовь моя, у меня нет слов.

— Если я беременна, ты ведь не уедешь без меня?

— Никогда. Ведь мы соратники и в этом деле и в будущем.

Изабелле хотелось, чтобы именно это ей сказал Роберт. Это доказывало его доверие, его любовь и оправдывало всю боль и напряжение прошедших недель. Когда-то она думала, что единственное, чего ей хочется, это спокойно жить рядом с Робертом, но поняла, что это невозможно, пока идет война, пока он считает, что может приносить пользу. Ей придется жить опасной и трудной жизнью, но это не имело значения в сравнении с его любовью. И теперь Изабелла знала, что нужна ему.

Руки Роберта обняли Изабеллу, и она счастливо вздохнула. Ветер с моря вернул ей возлюбленного.