«Но не с Ги, — подумала она, — это невозможно». Но страх не покидал Изабеллу.

На следующий день Изабелла сидела в комнате экономки и занималась штопкой вышитого экрана для камина, прожженного в один из зимних вечеров искрами от горящих угольков. Работа была скучная и требовала внимания в подборе оттенков для вышитых цветов. Нужные нитки она отыскивала среди спутанных клубков шерсти в большой корзине и делала маленькие аккуратные стежки на одной из самых красивых вещиц, вышитых ее бабушкой, слывшей известной рукодельницей во времена старой королевы Анны. Дома было очень тихо. Венеция и ее мать выехали в карете, а сэр Джошуа отправился навестить друзей в Кентербери. Когда Изабелла отложила иглу и распрямила усталую спину, в двери она увидела голову лакея.

— К вам джентльмен, мисс.

— Ко мне? Ты, должно быть, ошибаешься. Это к Венеции, а не ко мне. Скажи ему, что она вернется к пяти часам.

— О нет, он хочет видеть именно вас, — сказал Франклин, входя в комнату с добродушной фамильярностью, которая не нравилась ей с их самой первой встречи.

— Это тот самый лорд Килгоур, — продолжал он, — поклонник мисс Венеции.

— Ты слишком многое себе позволяешь, — холодно сказала Изабелла. — В таком случае, надо выйти к нему. Скажи, что я буду через минуту.

Когда слуга вышел, девушка сняла передник и недовольно осмотрела свое старое платье, которое надела утром, собираясь работать в нем весь день. Опухоль уже немного уменьшилась, но синяк образовал огромный черный фонарь под глазом: но тут уж ничего не поделаешь. Она пригладила волосы, поправила бант, стягивавший их сзади, и сбежала вниз по лестнице.

Роберт стоял у окна. Когда Изабелла вошла в гостиную, он тотчас же обернулся.

— Я осмелился заехать к вам и отдать это.

Изабелла взяла протянутую ей книгу и, сдвинув брови, прочитала название: «Лирические баллады».

— Вы помните, вчера мы говорили о Кольридже: «Иль нарисован океан и нарисован бриг?» Ну вот, вы найдете эти стихи в «Сказании о старом мореходе», крайне таинственной и романтической поэме, и другие стихи, в том числе его друга Уильяма Водсворта. Я подумал, что книга должна вам понравиться.

Этот неожиданный подарок — такая редкость для нее — взволновал девушку до глубины души.

— И вы решили привезти ее мне? Как мило, как вы добры. — Изабелла открыла книгу наугад, прочла несколько строчек, потом подняла глаза на Роберта. — Как мне хочется показать эту книгу мистеру Холланду!

— Почему бы не сделать это прямо сейчас?

— Сейчас? Я не знаю, возможно ли. Ведь я рассказывала вам, как это нелегко.

— Если вы не против, — невозмутимо продолжал Роберт, — я был бы счастлив сопровождать вас. Мне необходимо встретиться с возможно большим числом людей в этих краях, а тут предоставляется такая возможность.

Это было правдой. Он действительно старался побольше узнать о жизни местной общины не только в связи со строительством укреплений, но и из-за развернувшейся здесь нелегальной торговли, а кто же лучше, чем викарий, знает местных жителей. Была и еще одна — личная причина, о которой он предпочел умолчать.

Изабелла нахмурилась, но потом вдруг улыбнулась, как шаловливый ребенок: он сам давал ей повод, сам предложил, и тетя Августа вряд ли будет ругать ее за то, что она откликнулась на просьбу ее самого важного гостя.

— Вы не против пойти через Волланд Марш? Правда, дорога не очень хорошая. Ничего?

— Согласен. На конюшне присмотрят за моей лошадью?

— Разумеется. Я скажу Джейсону.

На это потребовалась всего минута. Лошадь отвели на конюшню, и Роберт и Изабелла зашагали по узкой тропинке. Солнце пробивалось сквозь облака, вокруг пахло травой и водой. Они остановились на ступеньках, ведущих к изгороди. Роберт помог своей спутнице подняться по ним, сам постоял немного, опершись о верхнюю перекладину, окидывая взором обширные пастбища, расцвеченные лютиками. Овцы с подросшими ягнятами мирно пощипывали травку.

— Странно подумать, что до того, как сюда пришли римляне и построили первые дамбы, в этих местах были сплошные болота.

— Иногда зимой луга все же затопляются. Они превращаются в огромные блестящие озера. Морские птицы вьются над ними и, кажется, что живешь на острове. Барти сутками не бывает дома: он сгоняет овец, особенно, если овцам пора ягниться. Однажды в январе мы с Гвенни выкормили пятерых ягнят из рожка, потому что их матери утонули.

Роберт был так внимателен, с ним так легко было говорить, что Изабелла забыла свою робость, забыла, что он является высокопоставленным чиновником Министерства иностранных дел, и продолжала весело рассказывать о повседневной жизни, сообщая о себе гораздо больше, чем ей казалось.

У ворот дома викария они заметили старую белую кобылу. Кобыла пошла к ним через поле в надежде получить лакомство. Изабелла нежно погладила бархатистые ноздри.

— Сегодня ничего нет, Роси, дорогая, извини. Роси была тощая, как пугало, когда мистер Холланд вызволил ее у жестокого человека, морившего бедняжку голодом. Вот почему у нее имя — Росинанта, почти как клячи Дон-Кихота, — объяснила Изабелла. — Но сейчас она довольно упитанная.

— Так вы читали «Дон-Кихота»?

— Да, но не на испанском. Это оказалось слишком трудным.

— Вы меня удивляете. Я думал, вы читаете по-испански с такой же легкостью, как по-латыни.

— Мистер Эрмитейдж, вы надо Мной смеетесь?

— Боже упаси! — Он сорвал пучок сорной травы и протянул лошади. — Я слышал, что в отсутствие дяди вы берете его лучшую лошадь и мчитесь во весь опор вдоль побережья.

Изабелла удивленно взглянула на него.

— Откуда вы знаете?

— Неважно, но не беспокойтесь. Обещаю, что не выдам вас.

— Наверное, вы думаете, это неприлично? Я знаю, если бы моей тете стало об этом известно, она подумала бы именно так. Но как увлекает верховая езда! Началось все, когда однажды Джейсон повредил себе ногу и не смог заняться с Джуно, поэтому я поехала вместо него. — Изабелла посмотрела вдаль. — Давным-давно в Совиньи у меня была красивая лошадка, ее звали Ромэн. Обычно я ездила верхом вместе с отцом. — Тень пробежала по ее лицу, и она быстро продолжила: — Нужно поторопиться. Видите: мисс Холланд в саду. Ей интересно будет познакомиться с вами.

Харриет Холланд склонилась над клумбой. Вокруг талии у нее был повязан передник, а большой белый чепец, завязанный под подбородком, защищал ее от солнца. Увидев незнакомца, она выпрямилась.

— Я привела к вам в гости друга, — сказала Изабелла, открывая ворота. — Это Роберт Эрмитейдж, виконт Килгоур. Он хотел бы поговорить с мистером Холландом.

— Я не подаю руки, лорд, потому что занимаюсь прополкой, — извинилась она, в некотором замешательстве глядя на элегантно одетого молодого человека. Роберт с улыбкой смотрел на нее. — Сорняки растут так быстро, что я никак не могу с ними справиться.

— Вы напоминаете мне мою бабушку, — весело сказал Роберт, — ей почти восемьдесят, но она не перестает заниматься садоводством, хотя это ей уже трудновато, особенно, если с моря дует сильный ветер. В начале марта он буквально сбивает с ног, но ничто не может остановить ее.

— Я понимаю, что должна чувствовать ваша бабушка. Сад не может ждать, и работа приносит удовлетворение, когда видишь плоды своего труда, — продолжала мисс Холланд, вытирая руки о передник. Не согласитесь ли вы выпить с нами чаю, лорд? Изабелла, отведи джентльмена к викарию, он в своем кабинете, а потом помоги мне на кухне.

Мистер Холланд, с диковинным растением в руке, в очках, опасно балансирующих на кончике носа, склоненный над раскрытой книгой, не поднял глаз, когда Изабелла открыла дверь и ввела Роберта Эрмитейджа в тесную комнату, похожую на шкаф.

— Одну минуту, Харриет, сейчас приду, — раздраженно пробормотал он. — Я пытаюсь определить, что это за редкое растение.

Роберт заглянул ему через плечо.

— Кажется, мне знакома эта книга. «Paradisus» Джона Паркинсона? Моя бабушка называет ее библией садовода-любителя.

— Действительно, это так. Кроме того, она содержит собранные в течение более двухсот лет сведения о растениях. У меня — первое издание, — гордо заявил мистер Холланд. — Вчера я нашел это растение на болотах, оно мне совершенно не знакомо, и я как раз пытался определить корневую систему.

Потом викарий замолчал и поднял глаза.

— Боже милостивый, о чем только я думаю? Я не сообразил… — Он встал со стула. — Примите мои извинения, сэр.

— Не беспокойтесь, мистер Холланд. Я — Роберт Эрмитейдж, — сказал Роберт, протягивая руку. — Изабелла рассказала мне, как она читает с вами латинские тексты, и я уговорил ее познакомить меня с вами.

— В самом деле: она читает по-латыни. Очень способная ученица, в отличие от многих молодых людей, которым я имел несчастье преподавать. Вы о чем-то хотели поговорить со мной, сэр?

— Да.

Мистер Холланд безжалостно смахнул книги и бумаги с одного из стульев.

— Садитесь, дорогой сэр, устраивайтесь поудобнее. Изабелла, милая, сбегай предупреди мою сестру, что у нас гость.

— Она уже знает.

Отношения между двумя мужчинами, так удачно начавшиеся с разговора о страстном увлечении мистера Холланда, становились все более дружескими. Изабелла тем временем отправилась на кухню к мисс Холланд.

— Кто он такой? — шепнула та, вынимая свой лучший сервиз китайского фарфора, тонкий, как яичная скорлупа, и раскладывая свежеиспеченные лепешки на блюде.

— Тетя Августа надеется, что он сделает предложение Венеции, — сказала Изабелла, намазывая лепешки клубничным джемом.

— В самом деле?

— Мне кажется, она ошибается относительно его намерений. Ее ждут разочарования. Его отец — граф Гленмур.