Перед воротами собралось уже довольно много людей, желавших выйти из города. Толпа нетерпеливо гудела, обсуждая последние события. Николь и Тильда встали немного в стороне; кое-кто взглянул на них, но ничей взгляд не задержался надолго на девушке и ее высоком спутнике.

Видимо, ничего интересного в двух молодых простолюдинах не было.

Николь втянула ноздрями воздух, наполненный ароматом тушеного мяса, и желудок тотчас отозвался громким урчанием. Но какой толк сейчас в мыслях о еде? Кожаный мешочек на поясе пуст, как и ее желудок. Вероятно, путь к месту встречи с Окслейдом предстоял не только грязный и холодный, но и голодный.

Грубая шерсть накидки колола голую шею. Подняв плечи, Николь повертела головой, чтобы избавиться от неприятного ощущения, и, засунув руку под капюшон, с наслаждением почесала шею.

– Перестань, не стаскивай капюшон с лица, – недовольно прошипела Тильда и, поднявшись на цыпочки, оглядела толпу. – Да где же он? – пробормотала она себе под нос.

– О ком ты?

– Да о том типе, который вывезет нас из Грейстена, глупая. Вообще-то мы появились рановато. Я и не думала, что тебя так быстро можно переделать в мужика, – хихикнула Тильда, снова всматриваясь в толпу.

Николь в растерянности приоткрыла рот, не веря своим ушам.

– Ты кому-то рассказала обо мне? Да вдобавок мужчине?

– Именно, и очень этому рада. В таком сопровождении нам будет легче пройти через ворота. Двое мужчин и одна женщина. Как раз то, что надо, а? – Тильда снова хихикнула.

– И ты могла меня предать? – тихо воскликнула Николь.

– Предать! Подумать только, какие слова ты говоришь, Колетт! – Тильда повернулась к подруге, уперев руки в бока и зло сощурившись. – Разве не ты сбежала из-под венца? Разве не ты на пути к обручению с де Окслейдом?

Легкий порыв ветра сдул соломинку с серого капюшона Тильды.

– Откуда я знаю, что этот тип не сдаст меня обратно в Грейстен?

Тильда посмотрела на Николь, потом пожала плечами.

– Не беспокойся. Алан доставит тебя в целости и сохранности куда надо. – Тильда помолчала, слегка пожала плечами и добавила: – Ох, Колетт, не понимаю, почему ты выбрала этого маленького гаденыша, ведь были же и другие простаки, которые хотели твоей руки. Если ты думаешь, что де Окслейд будет спокойно стоять, когда ты начнешь кромсать его на куски, то ошибаешься. Он прекрасно помнит, как ты однажды обошлась с ним. – Тильда с отвращением фыркнула, тряхнув волосами. – Выбери кого-нибудь другого.

Николь хрипло рассмеялась, и ее смех эхом отразился от каменной стены позади них.

– Нет, Хью идеально подходит для моих целей. Жадность тащит его прямо ко мне в руки. Желание заполучить земли Эшби приведет его под мой нож. И с его племянниками я тоже разберусь, подумаю, как устроить их судьбу.

– Ну что ж, дело твое. Но я все же думаю, что глупо было связываться с этой свиньей, – бросила через плечо Тильда, снова вглядываясь в толпу. – А вот и Алан.

Николь бросила взгляд туда, куда посмотрела Тильда, и застонала в отчаянии.

Рядом с бело-рыжей клячей неопределенной породы шел солдат в шлеме, с ободранным щитом у седла. Темные волосы падали на плечи, обрамляя лицо, заросшее густой бородой. Осанка солдата была чрезмерно самодовольная, взгляд наглый, хотя все его доспехи состояли из грубого кожаного дублета с нашитыми зелеными колечками, поблескивавшими и позвякивавшими при каждом шаге. Это был скорее всего простой наемник или внебрачный отпрыск какого-нибудь мелкого землевладельца, пытающийся пробить себе дорогу в жизни. Николь после первого взгляда на него не сомневалась, что если бы он мог получить за нее деньги, то немедленно бы ее продал.

– Тильда, как ты могла? – выдохнула девушка, чувствуя, как нехорошие предчувствия сдавливают ей грудь.

Тильда ухватила Николь за капюшон, притянула к себе и жарко прошептала прямо в лицо:

– Слушай внимательно. Он думает, что я с северо-запада, из поселян. Будто бы я оттуда возвращалась в Грейстен, когда встретилась с ним на дороге. Ты мой очень робкий братец Никольс, ученик продавца одежды. Я сказала Алану, что сегодня мы едем домой к умирающей матери. Вот. Теперь ты поняла, что я никому не говорила, кто ты такая на самом деле? Ладно, будем считать, что ты немножко поволновалась. Решила, что я предательница? Вообще-то я могла бы и обидеться.

Николь широко раскрыла глаза и с облегчением вздохнула.

– Тебя стоило бы отколотить, крысеныш, – с сердитым смехом заявила она. Потом снова вздохнула, точно желая извиниться. – Заточение сделало меня подозрительной и раздражительной. Прости, Тильда, что я в тебе усомнилась.

В карих глазах девушки мелькнула печаль, но она только улыбнулась и спросила:

– Так как, остаемся друзьями навсегда? Что бы ни случилось?

– Тильда, а в чем дело? – Николь с беспокойством заглянула в лицо подруги, положив руку ей на плечо.

Тильда нервно дернулась, желая высвободиться.

– Ладно, поговорим потом. А сейчас, братец, будь робким, очень робким, и только изредка поднимай на него глаза. – С этими словами Тильда отвернулась от Николь, чтобы поздороваться с солдатом.

Чувство самосохранения заставило Николь мгновенно опустить глаза долу, сгорбиться и сцепить перед собой руки, словно и впрямь очень робкий молодой человек. Осторожно выглянув из-под края капюшона, девушка увидела, что Алан склонился над хорошенькой девушкой.

– Ах, красавица Тильда, вот где ты меня ждешь. – По-английски он говорил старательно, желая казаться не тем, кем был на самом деле. Затем солдат повернулся к Николь. – Стало быть, это и есть твой братец? Здравствуй, парень.

– Приветствую вас, сэр, – пробормотала Николь, кивая. В это мгновение лошадь солдата шагнула в ее сторону, и Николь с благодарностью спряталась за ее шею. – Подержать вашу лошадь? – проговорила она как можно более грубым голосом.

– Очень любезно с твоей стороны, – сказал солдат и, словно испугавшись, сразу добавил: – Но в этом нет необходимости.

– Мой брат хочет хоть как-то отблагодарить тебя за то, что ты проводишь нас из Грейстентауна, – сладким голоском пропела Тильда. – Боже мой, даже я забыла, какой он робкий. С тех пор как я здесь появилась, то есть со вчерашнего дня, я услышала от него не больше десятка слов. Так что не сочти его неразговорчивость грубостью.

Николь еле сдержалась, чтобы не выкрикнуть: значит, Тильда появилась в городе только вчера? Разве последние четыре месяца она не жила в Грейстене, как ей полагалось? Однако единственным, на что она осмелилась, был быстрый взгляд на подругу из-за гривы лошади.

Тильда склонилась к солдату, гладя его по руке. Лицо Алана стало похотливым, он маслеными глазами не отрываясь смотрел на девушку. Озабоченность Николь сменилась горьким весельем. Мужчины всегда глупели рядом с Тильдой. Они никогда не замечали, что девушка использует их, а потом, когда они надоедают и ей становится скучно, избавляется от них.

– Ты ведь едешь с нами? Правда? – промурлыкала она.

– Да, еду. Мне здесь не повезло, я не нашел места, – ответил Алан. Голос его стал хриплым от желания. – Мне как раз нужна компания, чтобы скрасить одинокий путь.

Николь кашлянула. Ей стало ясно, что вовсе не свое одиночество он собирался скрасить. Нет.

У них за спиной неожиданно громко заговорили по-французски. Николь подняла глаза, открыла рот и ухватила лошадь Алана за уздечку, желая совсем спрятать голову за густой гривой животного.

– Милорд, не знаю, как вас благодарить, но ведь вы хорошо понимаете, что в мою обязанность входит следить за торговлей. Она не должна прекращаться, иначе город ослабеет.

Гиллиам мысленно выругался и широкими шагами двинулся к городским воротам. Джослин плелся за ним по пятам. Глава городского совета старался не отстать от лорда. Голос этого человека всегда действовал Гиллиаму на нервы, но сегодня он просто ни минуты больше не мог выносить его бормотание.

– Мы, купцы, хотели довести до вашего сведения, что понимаем, как драгоценна ваша потеря, но считаем, что можно выйти из положения, не причинив вреда ни одной из сторон. Можно договориться: пускай каждый охранник у ворот станет задавать вопросы всем подряд. Уверяю вас, никому не удастся проскользнуть незаметно.

– Довольно, хватит, я все понял, – раздраженно прервал его Гиллиам. – Ты попросил, я согласился.

– Значит, вы согласны… – Под суровым взглядом Гиллиама мужчина моментально умолк.

Они пересекли небольшую площадку, выложенную камнем, и направились к воротам.

– Альфред, – сказал Гиллиам солдату, стоявшему рядом с охранником. – Переведи своему напарнику: он может открыть одну створку, но каждого незнакомого человека необходимо расспросить, кто он и куда едет. Все повозки надо тщательно осматривать, и если появятся сомнения, пусть сразу зовет меня. Я буду наверху, в башне, и оттуда стану наблюдать. Как только ты объяснишь ему это, пойди и сообщи всем, кто занимается поисками, где я. Пусть идут с докладом прямо ко мне.

– Слушаю, милорд, – ответил солдат и принялся переводить охраннику слова лорда Гиллиама.

Гиллиам уже направился к одной из башен, когда внезапно задержался: взгляд его упал на вооруженного мужчину. Конечно, нельзя было сравнить доспехи и лошадь Гиллиама с доспехами и жеребцом этого всадника, но молодой рыцарь увидел в наемнике того, кем мог бы оказаться сам. Если бы не щедрость Рэналфа, Гиллиаму пришлось бы ходить от одного большого замка к другому в поисках работы.

– Джослин, иди сюда, – велел Гиллиам парнишке.

Его неодолимо потянуло к несчастному рыцарю, и он не отказал себе в том, чтобы подойти к нему.

Рядом с рыцарем стояла маленькая женщина, хорошенькая, но уже похожая на отцветающую розу. Девушка нахально смотрела на него, и в ее взгляде читался откровенный расчет, как у проститутки, которая оглядывает мужчину, подсчитывая, сколько можно с него взять. Стало быть, этот рыцарь состоит при ней сводником, пытается заработать лишние монеты. Похоже на то.