Лорели поставила ногу на ступеньку, чтобы забраться в дилижанс, как вдруг поскользнулась и начала падать назад. Анастасия бросилась к матери, чтобы помочь ей, но тоже чуть не упала. В самый последний момент чьи-то сильные руки сумели подхватить девушку. Мать и дочь с трудом, но удержались на ногах. Очутившись в невольном объятии, Анастасия вдруг ощутила, как ее пробрал непонятный волнующий озноб.

Почувствовав, что ее больше не держат, девушка обернулась, чтобы поблагодарить своего спасителя. Им оказался высокий темноволосый мужчина. Широкополая белая шляпа отбрасывала густую тень на его лицо. От этого человека исходило ощущение той опасной силы, что копится в мужчине на протяжении многих лет суровой, полной лишений жизни, Одет незнакомец был так, как одевались ковбои.

Людей, подобных ему, Анастасии встречать еще не приходилось, да и, по правде говоря, такой встречи она никогда не стала бы искать. Решив, что это, должно быть, только что подошедший новый пассажир, девушка, собравшись с духом, уже была готова произнести слова благодарности, как тут ее опередила мать.

– Глубокочтимый сэр, – проговорила Лорели мягким грудным голосом с заметным южным акцентом, – позвольте от всего сердца вас поблагодарить. Вы очень вовремя пришли нам на помощь. Боюсь, путешествие оказалось для меня слишком долгим, да и я уже не так молода, как раньше.

– К вашим услугам, мэм, – низким голосом ответил незнакомец и вежливо наклонил голову. – Если вы разрешите, я помогу вам подняться в дилижанс.

– Благодарю вас, сэр, вы так предупредительны, – ответила Лорели и, поворачиваясь к почтовому дилижансу, бросила на Анастасию осуждающий взгляд, явно недовольная невоспитанностью дочери. Джентльмена нужно благодарить незамедлительно и вслух.

Анастасия тихонько вздохнула, зная, что ее манеры никогда не отвечали строгим требованиям благородного общества, однако в этом не было ни вины ее матери, ни ее собственной.

Когда их благодетель ловко повел Лорели к свободному месту, Анастасия увидела, что все самые лучшие места уже заняты. Девушка едва заметно покачала головой. Как ни старалась она во время бесчисленных остановок и пересадок уговорить мать прийти пораньше и выбрать место получше, они всегда являлись последними. Этот раз тоже не стал исключением. Теперь всю дорогу им обеим придется сидеть вместе с незнакомцем спиной к лошадям – хуже мест не придумаешь.

Когда Лорели, наконец, кое-как устроилась, мужчина повернулся к Анастасии и довольно откровенно оглядел ее с ног до головы, задержав взгляд на лице, казавшемся светлым пятном в наступающих сумерках. Под этим пытливым, ощупывающим взглядом девушка почувствовала себя каким-то особым, поданным на десерт блюдом, которое не ожидали увидеть и теперь с любопытством разглядывают, прикидывая, каким образом приступить к трапезе. Чувство было не из приятных, она даже слегка передернула плечами, и тут мужчина, продолжая смотреть на ее в упор, усмехнулся, негромко хмыкнув.

– Знаете, мы с мамой уже очень долго путешествуем, и я, наверное, вся в пыли, но, по-моему, это все-таки не лучший повод для веселья, – сердито заметила Анастасия.

– Упаси Боже, я смеюсь не над вами, а над собой, – возразил он, по-прежнему не отрывая глаз от ее лица.

Анастасия выразительно фыркнула:

– Как вам будет угодно, сэр.

– Дай-то Бог, – ответил он полным задумчивости голосом.

– Что? – сузив глаза, резко переспросила Анастасия.

– Позвольте я помогу вам...

– Нет, спасибо. Я не нуждаюсь в помощи. Я...

Незнакомец, будто не расслышав отказа, уверенно взял ее за руку.

– Немедленно отпустите меня! – возмущенно воскликнула девушка.

Мужчина снова усмехнулся, притянул Анастасию к себе и одним ловким движением посадил ее в дилижанс. Затем легко поднялся следом и бесцеремонно уселся рядом с девушкой.

Нахмурившись, Анастасия попыталась отодвинуться к матери, но из этого ничего не получилось – дилижанс был набит битком. Все сидели, так тесно прижимаясь плечами друг к другу и упираясь коленями в колени сидящих напротив, что и речи не могло быть о том, чтобы пошевелиться. Еще хуже было то, что пассажиры все видели и слышали. Девушка тешила себя надеждой, что повозка с почтой, прицепленная к дилижансу, окажется не слишком тяжелой и им не придется всю дорогу слушать оглушительный грохот колес и валиться друг на друга на каждой выбоине.

Испытывая непонятную злость, Анастасия в очередной раз попыталась отодвинуться от сидевшего рядом мужчины, но с прежним успехом. Наконец она решительно повернулась к своему попутчику и, глядя ему прямо в лицо, произнесла:

– Сэр, вы не могли бы немного подвинуться? А то мне...

– Извините, но ехать нам придется только так. Свободных мест нет.

– Дело в том, что я...

– Не волнуйтесь. Сейчас что-нибудь придумаем.

С этими словами незнакомец поднял левую руку, чуть повернулся и ловко обнял Анастасию за плечи. Девушка сразу почувствовала, что так гораздо удобнее. Правда, спиной она опиралась о грудь незнакомца, а его бедро крепко прижималось к ее ноге.

От этой нежданной близости Анастасия вспыхнула и попыталась отклониться назад, с возмущением воскликнув:

– Сэр, я не очень-то приучена к такого рода...

Мужчина не только не отпустил ее, но и весьма невежливо перебил:

– Я все понимаю. Вы – леди. Но здесь – Дикий Запад. Законы у нас свои, и самый первый – годится все, если это поможет выжить. Единственный способ сидеть удобно – это так, как мы сидим сейчас. Путь, между прочим, нам предстоит неблизкий.

Выжить? Да, это было ей понятно. До последнего времени их с матерью жизнь была сплошной отчаянной борьбой за существование, так что пару дней и ночей рядом с этим человеком можно вытерпеть. В конце концов, наверное, на следующей остановке можно будет с кем-нибудь поменяться местами. Девушка кивнула, смирившись с тем, что рука соседа какое-то время пробудет у нее на плече, и почувствовала, как тот расслабился.

– Я вообще-то Хок, – сообщил он ей с белозубой улыбкой.

Анастасия почувствовала какую-то неловкость. Он явно ждал, что она назовет свое имя, а ей вовсе этого не хотелось. Они случайно оказались в одном дилижансе, и через пару дней судьба разлучит их навсегда. И что это за имя – Хок? Или это фамилия? Покосившись на Анастасию, Лорели в очередной раз ответила за дочь:

– Еще раз хочу поблагодарить вас, мистер Хок, за участие к нам. Дорога в самом деле утомительна, но придется с этим мириться. Меня зовут Лорели Спенсер. А это моя дочь Анастасия.

Хок скользнул взглядом по лицу девушки.

– Анастасия... Спенсер?

– Вы абсолютно правы, – улыбаясь, подтвердила Лорели. – Анастасия Спенсер.

– Очень необычные и красивые имена, – задумчиво покачал головой Хок. – Рад знакомству.

– Благодарю вас, – наклонила голову Лорели.

– Кстати, я не мистер Хок. Просто Хок.

Лорели слегка покраснела.

– О, но мы... не настолько хорошо знакомы...

– Нет-нет, миссис Спенсер, я не это имел в виду, – улыбнулся Хок. – Мое полное имя Хок Райдер. Но в этих краях мы не очень-то следуем условностям. Так что здесь для всех я Хок.

– Понимаю... – в замешательстве протянула Лорели. – И все же...

– Мама, почему бы вам не поспать? – вмешалась в разговор Анастасия, которой не хотелось продолжения беседы. Больше всего на свете она не любила, когда ее представляли Анастасией. Ее полное имя всегда казалось ей напыщенно театральным. Но такой уж оказалась воля ее матери, начитавшейся во время беременности древнегреческих трагедий. Когда она была девочкой, отец звал ее Стейси, и это имя ей нравилось гораздо больше. Да и подруги все время ее так называли.

– А ведь ты, пожалуй, права, моя дорогая, – чуть удивленно согласилась Лорели. – Я и правда устала. Благодарю вас еще раз, мистер... Райдер.

– Не за что. Если сможете, постарайтесь немного поспать.

– Обязательно. Спасибо, – ответила Лорели и, бросив на дочь вопросительный взгляд, попыталась по возможности устроиться поудобнее.

– А вы, мисс Спенсер?

Анастасия, сосредоточенно пытавшаяся заправить выбившуюся прядь волос на место, удивленно подняла глаза: – Что?

– Я говорю, вы тоже могли бы поспать. Если прикорнете у меня на плече, я потерплю, – улыбнулся Хок.

– Полагаю, в этом нет необходимости, – ледяным тоном ответила Анастасия, все еще стесненная их вынужденным соседством.

– Ну, как хотите, – усмехнулся Хок. – А я таки сосну пару часиков. Ночь долгая. – С этим словами он привалился плечом к стенке дилижанса и закрыл глаза.

Давно затерялся где-то в ночи оставшийся позади Тусон, а Анастасии все не спалось. Она изо всех сил старалась сидеть как можно прямее, но на ухабистой дороге дилижанс немилосердно швыряло из стороны в сторону, и девушку то и дело кидало на ее попутчика. Как она ни отстранялась от Райдера, толку в этом было мало.

Сумерки стремительно сменились ночью, расправившей свои угольно-черные крылья над аризонской пустыней. Клубы пыли, летевшие из-под колес дилижанса, застили бледное пятно луны, плывшей высоко в небе, и, серебрясь в лунном свете, белым покрывалом ложились на спящих пассажиров.

Сон все не шел к Анастасии. Чем дольше тянулось их путешествие, начавшееся на Миссисипи, тем сильнее она беспокоилась о матери. Лорели за эти недели заметно сдала, но упрямо отказывалась это признавать. Ничто и никто не могло удержать ее от немедленного исполнения указаний, что были написаны в письме, которое она все время носила у сердца.

Анастасии никогда не забыть того дня, когда они его получили. Долгих тринадцать лет они с матерью ждали этого письма. За это время Анастасия успела вырасти из маленькой девчушки в юную женщину, а ее мать слишком быстро постарела. После отъезда отца они полгода кое-как перебивались, оставаясь жить в своем имении, дожидаясь сначала весны, а потом лета. Кормились они фруктами и овощами из сада, приторговывали хлопком и все ждали вестей от отца. К следующей осени письмо так и не пришло, а янки ввели такие налоги, что мать предпочла продать имение, не особо беспокоясь о цене. Одинокая женщина с невзрослой еще дочерью на руках, без рабочих и денег была не в силах вести хозяйство и присматривать даже за небольшой хлопковой плантацией. Жить здесь становилось даже опасно – вокруг все чаще шныряли какие-то подозрительные личности.