— А наш роскошный мистер Уинслоу не пытался за тобой приударить? — поинтересовался Джимми.

— Разумеется, нет! — рассмеялась его мать. — Я лет на тридцать старше его идеала. Кроме того, Куп достаточно умен, чтобы понимать — в моем возрасте я вижу его насквозь. Правда, ему бы пошло только на пользу, если бы какая-нибудь женщина вроде меня взяла его в оборот, но мне жаль тратить на это время и силы. — Она улыбнулась. — Чтобы перевоспитать такого, как Куп, нужно очень много энергии, упорства и желание.

У нее действительно не было ни сил, ни желания флиртовать с Купом. Валери всегда говорила, что дни, когда ее интересовали мужчины, давно прошли. Ей нравилась жизнь, которую она вела, к тому же у нее был Джимми. Она уже пообещала, что не вернется в Бостон до тех пор, пока он не выздоровеет, и Джимми был очень этому рад. Вот уже несколько лет он общался с матерью в основном по телефону. Виделись они крайне редко, урывками, а с ней ему всегда было интересно и легко, ибо, кроме чисто родственных отношений, их связывала тесная дружба.

— Может, ты все-таки попытаешься? — шутливо предложил Джимми. — Хотя бы из спортивного интереса — пусть Алекс немного поволнуется за своего драгоценного Купа.

— Боюсь, ничего не выйдет. Ей достаточно пальцем пошевелить, и Куп снова будет принадлежать ей со всеми потрохами, — так же шутливо ответила Валери. Другое дело, подумала она, нужно ли это Алекс, но ответ на этот вопрос могло дать только время.

Глава 21

Наступил июнь. Роман между Марком и Тайрин набрал полную силу. Пока, впрочем, они встречались тайно — ни он, ни она не хотели посвящать Джейсона и Джессику. Дети успели полюбить Тайрин и запросто с нею общались, но в последнее время оба сильно нервничали из-за необходимости возвращаться в Нью-Йорк к матери. С тех пор как Джейсон и Джессика переехали в Лос-Анджелес, Дженнет виделась с ними только один раз, когда во время пасхальных каникул Марк и дети ненадолго прилетали в Нью-Йорк. Кроме того, они звонили ей очень редко, а если звонила она, то разговаривали крайне сдержанно, и Дженнет была очень этим обеспокоена. В конце концов она сама позвонила Марку и потребовала, чтобы он немедленно отправил обоих к ней. Дженнет хотела, чтобы Джейсон и Джессика оставались с ней до ее свадьбы. Она и Эдам решили пожениться в уикенд Четвертого июля[9], и Дженнет решила, что они обязательно должны присутствовать на церемонии.

Марк не возражал, но дети неожиданно заупрямились.

— Никуда я не поеду! — заявила Джессика, когда Марк попытался обсудить проблему с ними. Она все еще сердилась на мать. Джейсон не был столь категоричен, но можно было не сомневаться: он поддержит сестру, как бы она ни поступила.

— Но почему?! — воскликнул Марк.

— Потому что я не хочу идти на их дурацкую свадьбу, — отрезала Джессика. — Я хочу остаться с тобой, с Тайрин и со своими друзьями.

— Давай не будем мешать все в одну кучу, — рассудительно сказал Марк. — До свадьбы еще целый месяц. А вот то, что ты не хочешь повидаться с родной матерью, мне не нравится.

— Да, я не хочу ее видеть, — резко сказала Джессика. — Не хочу. Она бросила тебя ради этого ублюдка!

— Это касается только меня и Дженнет, — возразил Марк. — К вам это не имеет никакого отношения.

В ответ Джессика сверкнула глазами, и Марк только головой покачал. Он давно понял, что Дженнет сожгла за собой все мосты. Теперь она могла идти только вперед, но ей было трудно, а Эдам не смог или не захотел ей помочь.

Вместо того чтобы завоевать доверие Джесс и Джейсона, он попытался навязать им себя чуть ли не силой. Одно его заявление, что он встречался с Дженнет, еще когда она жила в Калифорнии, способно было сделать его для детей врагом номер один. Сама Дженнет только подлила масла в огонь, когда попыталась удержать их в Нью-Йорке, прибегнув к запретам и ограничениям. Подобная тактика представлялась Марку по меньшей мере неразумной, и теперь Дженнет пожинала ее плоды. Оставалось только надеяться, что в конце концов дети все-таки поймут мать и постараются простить, но Марк понимал, что это будет еще не скоро.

Быть может, этого вообще никогда не случится, если Дженнет и дальше будет вести себя по отношению к детям так, словно они — бесчувственные куклы, с которыми можно делать все, что угодно.

— В любом случае вы не должны обижать ее, — добавил Марк. — Ведь она вас любит!

— Я тоже ее люблю, — ответила Джессика со слезами на глазах. — Но все равно я очень на нее сердита! Зачем она выходит замуж за этого козла?!

Ей недавно исполнилось шестнадцать, а Марк где-то читал, что для девочки в этом возрасте конфликт с матерью является почти естественным состоянием, однако не беспокоиться он не мог. Джейсон выступал против матери не так резко, как сестра, однако Марку было ясно — он тоже обижен и разочарован. С ним детям было очень хорошо и спокойно, и сознание этого приятно согревало самолюбие Марка, однако он понимал, что должен в первую очередь быть справедливым.

— И в эту кретинскую школу я тоже не хочу ходить! — добавила Джессика, хотя Марк об этом еще не заикался. Дженнет действительно хотела, чтобы осенью дети вернулись в ту же школу в Нью-Йорке, но сказать об этом детям у него не повернулся язык.

Этот разговор так ни к чему и не привел, и в конце концов Марк позвонил Дженнет, чтобы обсудить с ней положение.

— Ничего не получается, Дженнет, — сказал он. — Я пытался поговорить с ними, но они и слушать ничего не желают. Они не хотят ни возвращаться в Нью-Йорк, ни присутствовать на твоей свадьбе. — О том, что они не хотели видеть саму Дженнет, Марк умолчал. Он был уверен, что Джессика сказала это сгоряча.

— Как они могут?! — разрыдалась Дженнет. — Ты отец, ты должен их заставить!

— Не могу же я запаковать их в мешки и погрузить на самолет! — сухо сказал Марк. — Они тоже люди, и у них есть чувства, которые надо уважать. Вы с Эдамом этого не сделали, и вот результат… — Марк крепко стиснул зубы. Роль посредника-миротворца изрядно ему надоела. Дженнет сама выбрала свой путь, а теперь жалуется, что тропа оказалась слишком каменистой. Впрочем, злорадства он не испытывал. Им с Тайрин было настолько хорошо вместе, и Марк готов был любить весь белый свет, включая свою неверную женушку.

— Могу дать только один совет, — добавил он. — Ты должна сама приехать в Лос-Анджелес и поговорить с детьми. Я уверен, что так ты добьешься гораздо большего…

Но Дженнет даже слушать его не захотела.

— Вечно ты городишь какую-то чепуху! — вспыхнула она. — Спросил бы сначала, есть у меня время разъезжать туда-сюда или нет.

Они с Эдамом сняли на лето дом в Коннектикуте и готовились к свадьбе, на которой должно было присутствовать не меньше двухсот пятидесяти гостей.

— Что ж, если ты не хочешь ничего предпринять, в таком случае твои дети просто не придут к тебе на свадьбу, только и всего, — отрезал Марк. — Так что тебе решать, есть у тебя время или нет.

— Заставь их! — Дженнет явно разозлилась. — Если ты не сделаешь этого, я обращусь в суд, и их доставят в Нью-Йорк силой.

«Только сделай это — и потеряешь их навсегда!» — хотел ответить Марк, но сдержался. Он был уверен, что Дженнет и сама это поймет, когда немного остынет. Вместо этого он сказал:

— Джейсон и Джессика уже не младенцы — им четырнадцать и шестнадцать. Конечно, они еще несовершеннолетние, но в таком возрасте суд может и учесть их желание. Ты ничего не выиграешь, а потерять можешь многое.

— Суд не станет слушать малолетних преступников, а они ведут себя даже хуже.

— Нет, — тихо, но твердо возразил Марк. — Они не преступники, просто ты очень их обидела. Они считают, ты солгала им, когда сказала, что познакомилась с Эдамом только недавно. И ты действительно обманула их, Дженнет. А этот твой Эдам и вовсе сказал открытым текстом, что ты бросила меня ради него. Я думаю, в нем говорило обычное самолюбие, а не злой умысел — по крайней мере, я надеюсь на это, — но это мало что меняет. Дети услышали его — и сделали свои выводы.

— Он просто не привык к детям — у него своих не было… — Дженнет продолжала защищать Эдама, хотя и понимала, что Марк прав.

— Честность — лучшая политика, а с детьми — еще единственно возможная, — сказал Марк. Он никогда не лгал детям, да и Дженнет до своего знакомства с Эдамом — тоже. Он словно околдовал ее, и теперь она делала все, что он пожелает.

— Извини, Дженнет, — добавил он, — но я ничем не могу тебе помочь, пока ты сидишь сложа руки. Приезжай на выходные, мы все обсудим спокойно, и, может быть, проблема решится.

В конце концов Дженнет все-таки приехала. Она остановилась в отеле «Бель-Эйр», и Марк сумел убедить детей пожить с ней эти два дня. К сожалению, им так и не удалось решить все вопросы. Дети согласились поехать в Нью-Йорк, но только на три недели, то есть до конца июня. Идти на свадьбу они по-прежнему не хотели, и Дженнет пришлось пообещать, что она не будет их заставлять. Дженнет была уверена, что после того, как они окажутся в Нью-Йорке, она сумеет их уговорить, но Марк в этом очень сомневался.

Кроме того, Джессика весьма недвусмысленно заявила матери, что в школу она будет ходить только в Лос-Анджелесе, и Джейсон поддержал сестру. Чувствуя, что и в этом вопросе ей придется уступить, Дженнет нехотя согласилась и даже предложила Марку составить что-то вроде расписания. Она хотела, чтобы в течение учебного года дети приезжали к ней в Нью-Йорк два раза в месяц и на каждые каникулы, и Марк сказал, что попытается их уговорить.

В целом Джессика и Джейсон остались очень довольны тем, что мать позволила им остаться с отцом; они считали это важной победой, и Марк не мог с ними не согласиться.

Какой-никакой компромисс был найден, и он надеялся, что это — первый шаг. Уже через год, рассуждал он, дети станут старше и начнут лучше понимать собственную мать; быть может, тогда им будет проще простить ее.

В начале следующей недели Джессика и Джейсон улетели в Нью-Йорк в отличном настроении. Они были уверены, что через месяц вернутся к отцу в свой любимый Лос-Анджелес, а Марк и печалился, и радовался их отъезду. Печалился он потому, что — пусть недолгая — это все же была разлука; радовался же он по той простой причине, что теперь ничто не мешало Тайрин перебраться к нему в гостевое крыло. Впрочем, в последнее время они скрывали свои отношения от детей скорее по привычке, чем по необходимости. Тайрин и Джессика стали подружками, к тому же Тайрин не разрушала их семью и не «уводила» Марка, как это сделал Эдам. Таким образом, можно было надеяться, что, когда настанет решительный момент, ни Джессика, ни Джейсон не примут Тайрин в штыки.