Я всё так же сидела сзади и теперь уже не отрываясь, смотрела на Лёшку. И мне было пофиг, что он заметит мой взгляд, я, пожалуй, даже хотела бы этого. И чего скрывать, я уже жалела, что решила уехать. Дурацкие качели в очередной раз швырнули меня на вершину сладкого, тягучего притяжения — к этим рукам, плечам, ушам, щекам, но́су, губам, бороде... К рельефным, обтянутым джинсами бёдрам, к ногам, выжимающим педали. К до безумия родному, тёплому голосу, отвечающему на вопросы Алекса. К той ауре, соприкасаясь с которой, я искрила и сгорала, нафиг, как бенгальский огонь.

Олеся, дай Бог ей здоровья, молодец, кто спорит! И она при своём праве, я же не претендую, хотя и очень хочется. И как же ей, чёрт возьми, повезло оказаться в нужное время в нужном месте! Или не повезло, а она действительно заслужила это, отработав какую-то там охрененную карму? Это всё понятно, да... Но если говорить о неслучайных случайностях — то не чудо ли, что Алекс сохранил себе именно то видео, с Лёшкой? Что Ленка, спустя три года от первой попытки моих поисков, всё-таки нашлась и ответила мне ДО того, как мы с Алексом уехали обратно в Германию? Что именно в этот день к ним приехал Лёшка? Что меня так безумно замкнуло на нём, и он...

Если честно, мне всё-таки иногда казалось, что и он не так уж и нейтрален ко мне.

И так ли уж это грешно́, схлестнуться в мгновенном, безумном порыве страсти? Так ли уж глупы мотыльки, летящие на пламя? А что, если только ради этого и сто́ит жить?

И ведь когда-то давно, ещё в прошлой жизни, я уже задавалась этим вопросом, и выбрала тогда пламя, и горела в нём, и расплачивалась потом кровавыми слезами... Но Денис оставил мне сына, а значит, несмотря на цену, всё было не зря?

И вот прошли долгие годы ледяной пустоты в сердце... И я снова задаюсь этим вопросом — не лучше ли кинуться в омут, и чёрт с ними с кровавыми слезами после?.. И существуют ли они вообще —  безболезненные пути к тому теплу, что так манит меня сейчас?

Я до сих пор не знала правильного ответа. Не могла оценить масштабов возможной катастрофы. Я просто искала оправдания своей страсти и вспоминала те далёкие времена, когда Лёшка был моим, а я этого не ценила. Да что там — я вообще смотрела тогда в другую сторону. И жалею ли я об этом теперь? Нет, ведь всему своё время.

Но, чёрт возьми, почему у меня такое чувство, что я всё-таки опоздала на свой поезд?

* * *

В девятом часу вечера, когда уже ехали по Белоруссии, и до Бреста оставалось примерно пять часов пути, Лёшка, как ни развлекала я его разговорами, стал конкретно залипать. Наконец остановился за остановкой общественного транспорта в каком-то населённом пункте, растёр ладонями лицо.

— Всё, перекур на часок. Мне надо вздремнуть. — Развернулся ко мне: — Вы тоже будете спать, или довезти вас до какой-нибудь кафешки, чтобы в машине не сидели?


— Лёш, может, хватит дурью маяться, а? — осторожно завела я свою вот уже двухчасовую песню. — Я вообще-то в Россию сама приехала, и ничего, живая. Ну я тебе обещаю, что не больше шестидесяти буду держать, м? — Так, хотелось игриво пихнуть его в плечо... но Алекс. — Лёш?

Он завис на пару мгновений и неожиданно согласился:

— Ладно, давай.

Быстренько поменялись местами, все со всеми: я за руль, Алекс назад, Лёшка на переднее пассажирское. Откинулся назад, подложил под шею валик... Но вместо того, чтобы закрыть глаза и наконец-то поддаться усталости, начал объяснять мне дорогу.

— Лёш... — улыбнулась я. — Я разберусь, правда! Спи уже, а? — и потянулась к магнитоле, чтобы выключить, но Лёшка отвёл мою руку:

— Не вздумай!  Серьёзно, мне не мешает. Через час, если сам не проснусь, пихни меня, ладно?

— Конечно, — соврала я и глянула на часы: — В девять двадцать две. Всё, время пошло.

Руль лёг в ладони привычно и даже приятно. Это всё потому, что Лёшка был рядом — вот он, в соседнем кресле, протяни руку и коснёшься. Это придавало сил и уверенности. Да ещё и трасса, по которой мы ехали, была относительно свободная и хорошего качества.

Но, несмотря на это, первые минут пятнадцать Лёшка всё же то и дело приоткрывал глаза и мониторил обстановку. Я молча улыбалась на это. Хотелось шутливо закрыть ему ладонью глаза и сказать: «Спи давай, контролёр!»... но Алекс.

Примерно через два часа заехала на заправку. Мужчины спали. Я залила бак до полного, вернулась к кассе оплачивать, и в этот момент в зал зашёл Лёшка. Меня сразу же обдало теплом, но вида я, конечно, не подала, только улыбнулась. Думала, будет возмущаться, что не разбудила его, как договаривались через час, но он вдруг просто подошёл сзади и обнял, положив подбородок мне на затылок. Так просто и бесконечно нежно. Без лишних слов. И я тоже промолчала, только сердце затрепыхалось тоской — завтра утром, в это же время, мы уже будем врозь. Всё. Время вышло. И даже параллельная мысль, о том, что Алекс, возможно, тоже проснулся и может в любой момент войти, не смогла заставить меня выбраться из долгожданных объятий.

Впрочем, оказалось, что и Лёшка прекрасно всё понимает — в то момент, когда он уверенно победил в нашей недолгой немой схватке за то, кто будет расплачиваться за бензин, и  сунул-таки кассиру деньги, он неожиданно отнял от меня и вторую руку тоже и отступил назад, к витрине с кофе и хот-догами. И уже через несколько мгновений в зал вошёл заспанный Алекс.

* * *

Около часа ночи были в Бресте, заселились в гостиницу «Беларусь» И Лёшка даже здесь не дал мне проявить самостоятельность — сам взял номера, сам оплатил. Один двухместный повышенной комфортности и один одноместный люкс.

— Вам люкс с окнами на восток или лучше на запад? — уточнила девушка на ресепшн.

— Мне чтобы кровать была большая, — устало ответил Лёшка. — И желательно неподалёку от двухместного.

— Номера на одном этаже, в одном крыле, — возвращая паспорта, улыбнулась администратор. — Но не соседние, а примерно через четыре номера. Завтрак включён, ресторан работает с восьми часов утра. Приятного отдыха.

Когда поднялись на пятый этаж, Лёшка протянул мне ключ:

— Твой люкс, а мы с Алексом посожительствуем. Алекс, ты как, храпишь?

— Не поняла, — заторможено взяла я ключ. — Почему?

— Потому, что тебе надо нормально выспаться перед завтрашней дорогой. Чтобы никто не ходил, не сопел поблизости и не ворочался. Фёрштейн?*

Я улыбнулась:

— Ja, mein General!*

И только когда вошла в шикарный, просторный номер на две комнаты с балконом, ванную с джакузи и огромной кроватью в спальне, до меня вдруг дошло, что всё это может значить...

********************

*Фёрштейн — от verstehen (понимать) (нем.)

*Ja, mein General! — Да, мой генерал! (нем)

*********************

Какое там джакузи! Всё очень быстро: душ, мытьё головы, фен, парфюмированное молочко для тела вместо туалетной воды, свежее бельё, «невидимый» макияж... Когда подкрашивала ресницы, взгляд неожиданно споткнулся об отражение своей руки. В лучах светодиодной подсветки зеркала бриллианты на обручальном кольце сверкали особенно ярко и чисто. Неуместно.

Я замерла, задумчиво покрутив его на пальце. Снять? Глупо как-то. Тут же поймала себя на мысли, — да даже не мысли, а мимолётном ощущении, — что если вдруг Лёшка снимет своё... Это разочарует меня в нём. Как-то обесценит, что ли...

Бредовая, странная логика! Впрочем, всё, что со мной сейчас происходило, казалось странным.

Было волнительно и даже немного страшно — аж до тугого узла в солнечном сплетении, от которого слегка подташнивало и перехватывало дыхание. Мне ведь уже не восемнадцать. Я ведь уже не та Людка, которую он когда-то любил и хотел...

Интересное дело — с Олегом мне было наплевать на то,  что он подумает о моём теле. Но Лёшка... Почти до паники. До смутного желания прикинуться дурочкой и, сделав вид, что ничего не происходит, просто лечь спать.

Но я не могла. Всё. Поздно. Ведь на самом деле я всё для себя уже решила. Вкапывать голову в песок и делать вид, что ничего не было, буду завтра. А сегодня я уже ждала и вздрагивала от каждого шороха в коридоре.

Ждала до часа. До половины второго. До двух...


Я понимала, что Алекс мог не спать, и поэтому всё затягивалось, но...

Напряжение гудело во мне набатом, лишая сил. Нервы на пределе.

Вначале третьего я начала злиться. В половине третьего психанула и, демонстративно заперев дверь своего номера изнутри, пошла и умылась. Нахрен всё!

Руки потряхивало, но теперь уже от злости на саму себя. Господи, стыдоба-то какая! Человек наверняка уже давным-давно спит, а я тут ожидаю грехопадения... Блин.

Но когда вернулась в спальню, обнаружила СМС от Лёшки:

 «Спишь?»

Ву-у-ух, захлестнуло! Как будто и не психовала только что.

«Нет /кокетливый смайлик/ Не спится»

Выскочила в гостиную комнату и, прижав телефон к груди, прислушалась, ожидая шагов в коридоре... Но тишина. И новое сообщение:

«Плохо, Люд! Серьёзно, тебе надо поспать. Завтра сложный день. Спи. Спокойной ночи!»

Я растерялась. Но тут же, в очередной раз почувствовав себя дурой, разозлилась:

«Тогда зачем ты мне пишешь?!»

«Просто как чувствовал, что ты не послушаешься и не выключишь телефон. Я тебя прошу, не заставляй меня забирать его, ага? Спи, Люд. Серьёзно. Пожалуйста»

«Я тебя поняла. Спокойной ночи!»

В сердцах швырнула телефон на столик. Давно же я не чувствовала себя так глупо... Даже слёзы набежали. Но кто виноват? Сама. Сама придумала, сама обиделась. А он имел в виду лишь то, что имел в виду — мне надо выспаться перед дорогой.

Вернулась в спальню, замоталась в одеяло... Но сон не шёл. Перевозбуждённое сердце трепыхалось, молотясь об рёбра, а от массово подохших в животе бабочек слегка подташнивало. Тут же, сама собою всплыла совсем уж неуместная мысль: «А правда, не беременна ли я?»