Анна даже развеселилась немного – так банально это прозвучало.

– Хм… Никто из мужчин, то есть никто из холостяков за тридцать, не хочет жениться, это естественно. И вообще я не вижу связи между моим замужеством и твоей женитьбой.

– О, связь есть, и прямая.

Анна молча ждала продолжения. И оно воспоследовало.

– Айвен, как мне стало известно, богат. Его пребывание в дикой Азии принесло значительную прибыль. Правда, тебе лучше не знать, каким именно образом он заработал капитал.

Анна поморщилась. Действительно, Айвен не затронул эту тему, но Анна не была наивной. Единственный способ быстро разбогатеть в Китае – это опиум. Это тяжело принять, однако Анна полагала, что Айвен достаточно заплатил за это.

– Да, он богат. – Анна знала, какие темы стоит затрагивать в разговоре с братцем, а какие – ни за что. – Но…

– Вот именно, но… – Джексом зябко передернул плечами. – Он пугает меня до оцепенения. Я все же слишком тебя люблю, чтобы отдать на растерзание его демонам.

– Тебя не особо волновали демоны тех, кого ты прочил мне в мужья все эти годы.

– Это совершенно другое, – отрезал брат. – Обычные пороки, ничего страшного.

– Господь всемогущий, Джексом, иногда я просто готова тебя убить!

– О, я знаю. И иногда я этого заслуживаю.

– Почти всегда!

– Подожди… – брат поднял ладонь, однако Анна не стала слушать.

– Чего мне ждать? Объясни, ты теперь хочешь, чтобы я вышла замуж за Айвена? Или по-прежнему не хочешь, поэтому несешь тут всякую чушь?

Джексом положил надкушенную булочку на тарелку и потер лоб.

– Я хочу, чтобы ты вышла замуж. Но ты явно не выйдешь ни за кого, кроме чертова Айвена МакТирнана. А мне придется стать его родственником. Впрочем, я готов это вынести, лишь бы не жениться самому.

– Так. Я опять потеряла нить твоих рассуждений. – Анна действительно ничего не понимала. – Если можно, перестань говорить о себе и начни говорить об обстоятельствах.

– Гром и молния! Я не могу перестать говорить о себе! – Джексом отшвырнул салфетку. – Ведь дело во мне!

– Прелестное самомнение. Но продолжай.

– Я хочу объяснить, почему был так против твоей свадьбы с Айвеном, – неохотно произнес брат. Такое впечатление, будто он выдавливает из себя слова по капле. Зачем так мучиться?

– Джексом, десять лет прошло. Не все ли равно? – Анна действительно не хотела обсуждать это. Разговор с матушкой, разговор с Айвеном – все это заставило ее переоценить события прошлого. А сегодняшняя ночь укрепила ее решимость оставить прошлое позади, просто закрыть эту страницу. Десять лет назад Джексом расстроил ее свадьбу, а теперь просто толкает к алтарю. Что бы это значило?

– Нет, не все равно. Потому что… Просто выслушай меня.

Очередная колкость едва не сорвалась с губ Анны, но Джексом выглядел таким поникшим, что она решила промолчать, лишь махнула рукой, предлагая продолжать.

– Когда десять лет назад я расстроил твою свадьбу, я меньше всего думал о тебе.

Вот тут уже Анна не сдержалась.

– Да, ты думал о себе и о моих деньгах.

– И о деньгах я думал в последнюю очередь. Просто использовал их как удобный предлог. Как очевидный предлог. Я тогда был так молод и глуп…

Анна даже замерла: услышать подобное из уст самовлюбленного и эгоистичного Джексома…

– Да, глуп, потому что действовал, поддавшись бесплодному порыву, но меня можно простить, я был влюблен.

Анна моргнула. Влюблен? В кого?

– Я был отчаянно и безнадежно влюблен в Айвена МакТирнана и просто не мог, не мог вынести, что он станет твоим мужем, что будет спать с тобой в одной постели, целовать тебя…

Анна почувствовала приступ тошноты, в голове стало совершенно пусто. Впервые в жизни она была близка к обмороку. А она-то думала, что услышит очередное эгоистичное признание, замешанное на скупости…

– Постой. – Анна подняла руку в отстраняющем жесте. – Просто помолчи минутку.

Способность соображать медленно и нерешительно возвращалась, хотя мысли все еще путались. Анне было уже далеко не восемнадцать, она достаточно вращалась в свете и общалась с замужними подругами, чтобы знать о том, что иногда встречаются извращенные мужчины, которые предпочитают любовь других мужчин. Допустим. Хотя представить себе такое Анна не могла. Но чтобы ее братец, картежник, распутник и гуляка… Правда, если хорошо подумать, то по поводу его распутства никаких слухов не ходило. Господи. Вся ее жизнь оказалась разрушена лишь потому, что Джексом воспылал грешной страстью к ее жениху? Деньги, честолюбие, злобный нрав – все это абсолютно ни при чем? Банальная ревность? Анна едва могла дышать. Все же это слишком – услышать такое за завтраком.

– Продолжай, – наконец выдавила она. – Но прошу тебя, без подробностей. Я все же незамужняя девушка.

– Э-м-м… Главное я уже сказал.

– То есть ты считаешь, что этого достаточно? – Анна начинала всерьез злиться. – «Прости, сестра, я влюблен в твоего жениха». И что? Зачем ты мне это сообщил? Я уже давно смирилась с тем, что мой братец испортил мне жизнь. И я даже не знаю, сделало ли меня более счастливой знание, что ты так поступил не потому, что эгоистичный ублюдок, а потому, что эгоистичный, извращенный и влюбленный ублюдок. И, кстати, в твою эгоистическую и тупую голову не приходила мысль, что на войне могут и убить?

Джексом поморщился: Анна никогда не использовала подобные выражения в прошлом. Видимо, влияние графини Рэйвенвуд.

– Хм… – Джексом задумался. – Да, мне пришло это в голову, но уже позже. Когда ты получила сообщение, что Айвен МакТирнан ранен. Я же говорю тебе, я был молод и глуп. Но я должен был рассказать тебе о причинах тех своих действий, потому что иначе ты не поймешь, почему теперь я хочу, чтобы ты вышла за Айвена. Во-первых, я давно уже не влюблен в него.

– Какое облегчение! – фыркнула Анна. Она все еще пребывала в странном состоянии, но мысли постепенно прояснялись. – Мне не придется соперничать со своим братом за сердце жениха!

– Но я влюблен в Дени де Ригона.

– Боже мой! – Анна сложила руки в умоляющем жесте. – Только без подробностей!

– Как пожелаешь. – Кажется, к Джексому вернулась его всегдашняя блистательная самоуверенность. – Мы хотим уехать во Францию, в его замок. И я хочу думать, что навсегда. Поэтому я не хочу жениться – да это бы стало жесточайшим издевательством над какой-нибудь милой юной мисс. И, следовательно, ты должна выйти замуж, чтобы не зависеть от меня. И мама тоже. Но на ее счет я не беспокоюсь. Вчера она по секрету поведала мне, что собирается позволить графу Тремейну сделать предложение. А вот ты… Хоть я и ужасный старший брат, но было бы страшной неблагодарностью оставить тебя заботиться о Верне, зная, что в конце концов тебе придется его покинуть, когда я умру, не оставив наследников.

– Джексом! Но Верн – майорат! Ты должен произвести на свет наследников! – Анна произнесла это прежде, чем успела сообразить, что говорит.

– Ты же сама сказала – без подробностей. Но, уверяю тебя, при моих наклонностях невозможно заиметь наследника. Поверь.

Анна снова сглотнула, борясь с дурнотой.

– Спасибо, что просветил.

– Всегда пожалуйста. Теперь насчет Верна. У нас есть дальний кузен, я недавно с ним познакомился. У него пятеро прелестных детишек, деловая хватка и крепкая зад…

– Нет! – вскрикнула Анна. – Остановись.

Кажется, Джексом совсем уже оправился и не прочь поиздеваться над сестрой, раз уж выдалась такая возможность. Вот всегда так. Братец все способен превратить в утонченное издевательство или пытку.

– Хорошо, я не хочу тебя расстраивать.

– Вот уж спасибо! Как вовремя! – Анна сглотнула. – А матушка в курсе твоих планов?

– М-м-м… Как бы тебе сказать… Я надеюсь, что замужество немного отвлечет ее от отъезда блудного сына, а позже ты найдешь, как ее успокоить, не шокируя откровениями. И, кстати, когда вы обе выйдете замуж, я рассчитываю получить доходы от Верна полностью в свое распоряжение.

– Ну уж нет! – возмутилась Анна, но потом сообразила, что деньги – это меньшее из того, что она отдала бы, чтобы братец мирно и навсегда исчез из ее жизни. – Впрочем, как пожелаешь.

– И оцени мой щедрый жест, – изобразил поклон Джексом. – Если ты все же решишь не выходить замуж за Айвена, я выделю тебе достаточное содержание, чтобы ты беспечно и безбедно прожила жизнь.

– Только вот мне придется отработать каждый пенни, управляя Верном.

– О, я не буду расточительным. Мы с Дени собираемся вести тихую деревенскую жизнь. Никаких карт, гулянок и излишеств.

– Э-м-м… Теперь я верю, что ты действительно его любишь. Каким бы странным мне это ни казалось. – Анна глубоко вздохнула. – Все, братец. Прошу тебя. Я все услышала. Все поняла. Я все обдумаю. Только… Забери, пожалуйста, свой чай и булочки в кабинет. Доешь свой завтрак там. Мне действительно нужно побыть одной.

Джексом, как ни странно, внял этой просьбе. Он позвонил, тут же появился слуга, который по приказу хозяина собрал его завтрак на поднос и торжественно прошествовал следом в кабинет. Высокая дверь бесшумно закрылась.

Анна осталась сидеть за столом, позабыв о кофе и завтраке. После бессонной ночи мысли ворочались в голове едва-едва, а уж после откровений брата они просто замерли совсем. Анна бездумно переводила взгляд с одного столового прибора на другой, потом на скатерть, на серебряный подсвечник на камине… Анна моргнула, пытаясь стряхнуть оцепенение.

Она не может полностью понять и принять это сейчас. Джексом дал ей время на размышления… а впрочем, зачем ему это? Он все уже решил для себя и просто поставил ее в известность. Анне было почти все равно, каких усилий стоило брату это признание и стоило ли хоть чего-нибудь – или это расчетливый ход, равно как и мастерски разыгранное замешательство и смущение. Мир Джексома, оказывается, совсем не похож на мир Анны. Это не просто мужской мир, это… Она зажмурилась и замотала головой, будто отказываясь поверить.