Линетт вошла в сопровождении целой вереницы служанок, несших ведра с горячей водой. Девушки притащили деревянную бадью, наполнили ее водой и удалились, в комнате осталась одна Линетт.

– Уже довольно поздно, Линетт, не так ли?

На пухлых щеках горничной выступили два ярких розовых пятна.

– Милорд сказал, что вы будете очень усталой этим утром, миледи. – Она робко улыбнулась, отчего на ее щеках выступили ямочки. – И что нам не следует будить вас слишком рано.

Судя по улыбке Линетт, у горничной сложилось впечатление, что Гарет провел ночь в своей постели – причем провел ее вместе с ней, Джиллиан. Для Джиллиан было крайне стеснительно вылезать обнаженной из постели, ведь Линетт была убеждена в том, что Гарет и его молодая жена предавались всю ночь плотским удовольствиям, тогда как в действительности они спали раздельно. Ах, черт бы побрал все ее брачные обеты! Где же на самом деле провел ночь Гарет? Джиллиан знала наверняка лишь одно: она не станет спрашивать об этом ни его самого, ни кого-либо из слуг. Поступить так означало бы унизить их обоих. Она внутренне поморщилась. Вряд ли ей доставит удовольствие увидеть его снова, особенно после того, как он минувшей ночью бросился вон из комнаты.

После ванны Джиллиан уселась за стол, чтобы отведать еды с подноса, который оставила ей Линетт. Завтрак оказался простым: хлеб, эль и мягкий, кремового цвета сыр. Джиллиан ела с аппетитом, поскольку накануне вечером почти не притронулась к ужину. Закончив, она смахнула крошки с юбки, и тут из-за приоткрытой двери до нее донесся какой-то шорох. Думая, что это горничная вернулась за подносом, она крикнула:

– Я уже позавтракала, Линетт.

Однако Линетт так и не появилась. Джиллиан, нахмурившись, бросила взгляд через плечо: она была совершенно уверена в том, что слышала чьи-то шаги. Однако все, что она могла видеть, – это детские пальчики, обхватившие дверной косяк. Не успела Джиллиан сказать хотя бы слово, как за ними показались белокурая головка и пара проказливых глаз.

Джиллиан изумленно моргнула. Она подошла к двери, но не слишком близко, чтобы ненароком не испугать неожиданного гостя.

– Ну, здравствуй, – произнесла она с улыбкой на лице. – Не хочешь ли войти?

К этому времени мальчик уже полностью показался в дверном проеме. Робби сделал несколько шагов вразвалку в глубь комнаты, после чего остановился и с любопытством уставился на Джиллиан. Она слегка склонила голову набок.

– Ты заблудился, Робби?

Мальчик покачал головой. Впрочем, она так и предполагала, поскольку он не выглядел ни испуганным, ни растерянным.

– Ты ищешь няню?

Он снова покачал головой.

– Значит, ты убежал от няни. И опять он покачал головой.

– Что ж, тогда позволь мне высказать еще одну догадку. Ты прячешься от няни?

Робби хихикнул и утвердительно закивал. Его глаза необычного ярко-зеленого оттенка блеснули, а озорная улыбка явно оказалась заразительной, поскольку, несмотря на все усилия Джиллиан, ее собственные губы тоже растянулись в улыбке.

– Она наверняка недоумевает, где ты, Робби. – Джиллиан пыталась выглядеть строгой, однако это у нее плохо получалось. – И уж конечно, будет очень беспокоиться.

– Но ты же сказала, что я могу войти, – тотчас возразил мальчик.

Джиллиан прикусила губу.

– Да, верно. – Ей не хотелось брать свои слова обратно. Это могло стать плохим примером для ребенка. – Ну ладно, заходи, но только ненадолго. А потом мы вместе отправимся на поиски няни и объясним ей, что с тобой все в порядке. – Она подошла к кровати и жестом указала на покрывало: – Хочешь посидеть со мной?

Едва она это сказала, как Робби бросился к ней через всю комнату. Однако кровать была слишком высокой для него, и он не мог забраться на нее без посторонней помощи. Тогда малыш без колебаний протянул ей обе руки, чтобы она его подсадила. Джиллиан подхватила его на руки и подняла в воздух.

– Боже мой! – воскликнула она, когда он удобно устроился рядом с ней. – И чем только тебя накормили? Ты такой тяжелый, словно пень от упавшего дуба в лесу!

Ее слова были шуткой лишь отчасти, поскольку мальчик и в самом деле оказался настоящим крепышом. Перед ее мысленным взором тотчас возник образ Гарета, который поднял сына на руки с такой легкостью, как будто тот весил не больше гусиного перышка. Но тут же этот образ померк.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросил мальчик.

– Ну, – ответила она как ни в чем не бывало, – я видела, как ты прибыл вчера вместе с королем Иоанном и его свитой. Тогда-то я и узнала, что тебя зовут Робби.

Мальчик выпятил нижнюю губу, брови над маленьким носиком собрались в хмурую складку.

– Мне не нравится король Иоанн, – заявил он. Джиллиан наклонила голову и поманила его пальцем к себе.

– Я открою тебе один секрет, – прошептала она. – Мне он тоже не нравится. Но пусть это останется между нами. Что ты на это скажешь, Робби? Ты умеешь хранить секреты?

– Секрет! – так и ахнул он, после чего радостно захлопал в ладоши. – У меня есть секрет! – Робби радостно хихикнул.

Джиллиан сама с трудом удержалась от смеха, хотя это и вправду могло показаться невероятным – смеяться, когда речь шла о короле! Она поднесла палец к губам:

– У нас есть секрет.

Робби, снова прыснув, сделал то же самое. Сердце Джиллиан было покорено. Бог свидетель, Робби оказался прелестным мальчуганом – пухлые щечки, белая кожа и кудрявые шелковистые волосы золотистого цвета. Линетт уверяла, что ребенок очень похож на свою покойную мать, Селесту… И почти тут же мысли Джиллиан невольно обратились к своему дорогому брату. Правда, Клифтон был гораздо старше Робби, но все же еще мальчиком, едва ли готовым к самостоятельной жизни. Клифтон. Боль раздирала ей душу. Клифтон, где ты?

Яркие зеленые глаза мальчика всмотрелись пристальнее в ее лицо.

– Ты жена моего отца?

– Да, – подтвердила она.

Робби, похоже, задумался над ее словами.

– Если ты замужем за моим папой, – произнес он медленно, – то, значит, ты должна быть моей мамой. – Он не сводил с нее испытующего взгляда. – Скажи, ты и есть моя мама?

Он выглядел таким серьезным, на лице его отражалось столько надежды, что Джиллиан больно было его разочаровывать.

– Нет, – ответила она как можно мягче. – Я Джиллиан. Видишь ли, Робби, когда у кого-нибудь умирает жена, он может жениться вторично. Именно так поступил твой папа, и я… – тут она запнулась, – я его вторая жена. Твоя мама, Селеста, была его первой женой. Сейчас она на небесах, вместе с нашим Господом.

Она заколебалась, не будучи вполне уверенной, что именно он знал и что ему уже говорили о Селесте. Ей казалось странным говорить о женщине, которую она никогда не встречала…

Но не просто о женщине. О жене Гарета. Более того, ей странно было сознавать, что в то время, как она говорила с этим мальчиком о его покойной матери, именно она, Джиллиан, скорее всего останется для Робби единственной матерью, которую ему суждено узнать. Однако вряд ли ребенок в его возрасте мог вместить в себя так много. Даже для нее самой, подумалось ей смутно, это почти слишком.

– Ты помнишь свою мать, Робби? – не сдержавшись, спросила она.

– Нет. А ты?

На какой-то миг Джиллиан была захвачена врасплох. Впрочем, со стороны Робби вопрос мог показаться вполне естественным. Теперь пришла ее очередь отрицательно покачать головой.

– Нет, я никогда не была знакома с твоей матерью, Робби, поскольку я лишь недавно в Соммерфилде, – пояснила она. – Но знаешь, что мне пришло в голову?

– Нет. А что?

– Я чувствую себя здесь одинокой… и мне так нужен друг.

Маленькие пальчики ребенка скользнули в ее ладонь.

– Я готов стать твоим другом, Джиллиан, – ответил он серьезно.

Сердце растаяло в груди Джиллиан.

– Вот как? – Господи, какой же он милый! – Для меня это будет большим счастьем, Робби.

Мальчик весь просиял, глядя на нее снизу вверх.

– Ну а теперь, юный сэр, я полагаю, нам нужно найти няню. – Она поднялась и протянула ему обе руки. – Пойдем?

До чего же странно, размышляла она про себя впоследствии, что именно Робби дал ей силы, чтобы смело встретить наступающий день… и лорда Соммерфилда. Тем не менее она почувствовала огромное облегчение, услышав, что хозяин отправился на прогулку верхом – осматривать свои владения.

Линетт заметила ее в зале и тут же поспешила к ней. Когда горничная предложила Джиллиан показать замок и прилегавшие к нему земли, та охотно согласилась. Было приятно немного размяться, к тому же на небе не осталось никаких следов недавней грозы. Хотя воздух был по-зимнему холодным и бодрящим, сквозь пушистые белые облачка на землю лился яркий солнечный свет. Накануне у нее почти не было времени, чтобы полюбоваться окрестностями, и Джиллиан снова, уже в который раз, испытала чувство благоговейного трепета. Замок Соммерфилд располагался на высоком холме, окруженный водами глубокого рва. Судя по всему, его поддерживали в отличном состоянии в отсутствие Гарета. Джиллиан и Линетт неторопливо прогуливались по замку и его окрестностям, вплоть до паривших высоко в воздухе оборонительных сооружений на стенах. Отсюда можно было как на ладони видеть реку, которая узкой змейкой несла свои воды через долину, и еще дальше к северу девственные леса Шотландии.

Джиллиан была весьма признательна Линетт за ее общество, поскольку девушка оказалась превосходным проводником. Линетт поведала ей о том, как норманнский предок Гарета, лорд Роберт, построил этот замок на земле, пожалованной ему Вильгельмом Завоевателем в награду за верную службу.

– Значит, Робби назвали в его честь? – осведомилась Джиллиан.

– Наверное, да, – ответила горничная.

Джиллиан поплотнее закуталась в плащ, поскольку воздух здесь, наверху, был довольно холодным. Внезапная острая боль пронзила все ее существо. Ей еще так много предстояло узнать о браке Гарета с Селестой… или же она предпочла бы вовсе об этом не знать?