Ник оживился.

- Значит, я могу заказать...

- Нет, - Харпер оборвала его еще до того, как он успел произнести 'стриптизершу'.

Ник хихикнул.

- Ну и ладно. Мистер Чопорность все равно не согласился бы.

Дверь открылась, и в комнату вошел Бен.

- Алессандра, - тихо сказал он. - Здесь детектив Грин, она хочет взять у тебя показания. Я говорил ей, что сейчас не лучшее время, но...

- Вы прослушали запись?

Он кивнул.

- Там все есть, - его глаза потемнели, и Алли знала, что он вновь переживает потерю лучшего друга. - Если повезет, все это закончится быстро.

Детектив Грин ждала ее на сестринском посту. Она коротко поздоровалась, поинтересовалась, есть ли информация о состоянии Хадсона, и отвела ее в небольшую комнатку в конце коридора. В небольшом помещении располагался стул и двухместный диванчик, а на столике между ними стояла упаковка бумажных платочков. Это была одна из тех комнат, где семьям сообщают плохие новости и дают минутку справиться с горем. И от этого Алли бросило в холодный пот.

- Прошу вас, мисс Синклер, присаживайтесь, - сказала она, опускаясь в кресло.

- Миссис Чейз, по правде говоря, - пробормотала Алли. Они с Беном сели рядом на небольшой диван.

Детектив на мгновение замерла, но тут же продолжила доставать блокнот и ручку из потертой сумки. Где-то в голове Алли промелькнула мысль, что эту женщину не так-то просто застать врасплох.

- Поздравляю. Не знала, что вы с мистером Чейзом поженились.

- Об этом объявлено совсем недавно, - ответил Бен от ее имени. - И они решили пока не сообщать журналистам. Уверен, вы понимаете, учитывая, давление на мисс... миссис Чейз со стороны прессы в связи с гибелью ее родителей.

- Не говоря уж о реакции мистера Лорена, - добавила Грин. Взгляд Алли зацепился за царапину на деревянном кофейном столике, которая стала ее точкой равновесия. Она посмотрела детективу в глаза. - Я говорила с Максом Найтом (42) на месте происшествия, - сказала она, и Алли не в первый раз задумалась, настоящая ли это фамилия. - Он объяснил, что мистер Лорен угрожал вам.

Бен наклонился вперед.

- Если вы уже получили его показания, я не понимаю, почему это не может подождать, учитывая сложившуюся ситуацию.

Выражение на лице детектива ясно говорило, что это не подлежит обсуждению.

- Поэтому мы беседуем здесь, а не в участке, - она повернулась к Алли. - Мне нужно, чтобы вы рассказали вашу версию событий, которые привели к инциденту, произошедшему сегодня в Мэйфлаэур Плейс.

Алли глубоко вздохнула. Она прекрасно знала, что Макс никогда не выдал бы то, что имел против них Джулиан. Его заявление бесспорно было кратким и по делу, сосредоточенным на преступлениях Джулиана, а не Хадсона.

- Джулиан связался со мной, когда мы уезжали в Европу на новогодних каникулах. Он хотел, чтобы я вернула его кольцо, но когда я его принесла, он был очень зол из-за разрыва нашей помолвки. В его глазах все выглядело так, будто я сорвала деловое соглашение, и он имеет право на компенсацию.

Детектив не записала ни слова в приготовленном блокноте. Вместо этого она внимательно смотрела на Алли. Испытующий взгляд вынуждал Алли следить не только за каждым произнесенным словом, но и за каждым жестом. Она сложила руки на коленях, пытаясь не дать дрожащим пальцам выдать ее нервозность.

- Он хотел, чтобы я порвала с Хадсоном, а затем предложила ему вновь сойтись, но только если он перепишет на меня свой пакет акций Ингрэм. После этого Джулиан хотел, чтобы я вышла за него замуж, подписав брачный контракт, согласно которому он получал полную власть над компанией, которую считал по праву своей.

- Что вы ему сказали?

Алли раздраженно выдохнула.

- Что он сошел с ума, и я ни за что на это не соглашусь. И тогда он сказал, что убил моих родителей, - ее голос дрогнул, и она на мгновение перевела взгляд на свои руки. Прочистив горло, Алли продолжила: - Он убил их, детектив, точно так же, как если бы самолично спустил курок, - она встретилась с ее пристальным взглядом. - И он угрожал навредить Хадсону, если я не сделаю в точности, как он говорит.

- Вам приходило в голову обратиться в полицию? - спросила Грин, нацарапав в блокноте несколько слов, которые Алли не удалось разобрать.

- Конечно, приходило. Но расследование не давало никаких результатов, а у меня не было доказательств. Было лишь мое слово против его. До сих пор. Сегодня я спрятала в блузке цифровой рекордер. Джулиан нашел его как раз перед тем, как появился Хадсон, - она тяжело сглотнула. - Это его и спровоцировало.

- Он признал свою причастность?

Алли кивнула.

- Он сознался во всем.

Бен достал устройство из кармана устройство. Оно было завернуто в носовой платок, который обычно идеальным квадратиком выглядывал из нагрудного кармашка.

- Все здесь.

Грин вытащила из кожаной сумки пластиковый пакетик с надписью УЛИКА и положила туда рекордер.

- Джулиан Лорен убил моих родителей, и все, что я могу сделать сейчас - это сидеть в комнате ожидания и молиться, чтобы он не забрал у меня еще и мужа. Джулиан, может, и мертв, но урон, нанесенный им, необратим. Поэтому он никогда не исчезнет из моей жизни насовсем, но чем скорее я начну пытаться оставить его позади, тем лучше.

- Если запись на этом устройстве подтверждает вашу историю, я не вижу никаких трудностей, - ее взгляд смягчился. - Я не особо религиозная женщина, миссис Чейз, учитывая, что я вижу каждый день. Но я буду молиться за здоровье вашего мужа. Если кто и заслуживает счастливого конца, это вы двое.

- Спасибо, детектив, - краем глаза Алли заметила проблеск голубого. Она повернулась как раз, чтобы заметить женщину в больничной одежде, вошедшую в комнату для ожидающих семей. - С вашего позволения, - сказала она и поспешила по коридору, даже не дождавшись ответа.

- Он в порядке? - выпалила Алли, едва ворвавшись в комнату.

Женщина в халате стояла перед Ником, сидевшим на одном из пластиковых стульев. Ступней он отбивал бешеный ритм, от чего дрожала вся нога, его лицо выглядело намного старше двадцати двух лет.

- Он все еще в операционной, - сказал Ник. Голос его был таким тихим и слабым, что Алли едва его узнала.

- Здесь личные вещи мистера Чейза, - сказала женщина, протягивая большой пакет из манильской бумаги. - Жаль, что у меня нет для вас хороших новостей. Надеюсь, скоро кто-нибудь выйдет и сообщит последние сведения.

- Спасибо, - Алли села на один из стульев у противоположной стены и взяла пакет. Внутри был смартфон Хадсона и его бумажник, но не было одноразового телефона. Он точно взял его с собой, иначе как бы он получил сообщение и узнал, что она с Джулианом? Но где же этот телефон, черт подери? Макс, подумала она. Ну конечно же, он позаботился обо всех хвостах до приезда полиции. В отличие от незарегистрированного телефона, который Хадсон использовал для их общения, смартфон, который держала Алли, был для бизнеса. Четыре дюйма современных технологий, служивших ему связью с постоянно растущим конгломератом. Алли чувствовала себя увереннее, раз все его контакты будут рабочими, но если есть малейший шанс, что осталось что-то уличающее его...

Она включила телефон и невольно улыбнулась - паролем был день ее рождения. Но как только загрузился домашний экран, улыбка исчезла, на глаза навернулись слезы. На экране устройства, на которое Хадсон смотрел целыми днями, управляя своей империей, красовалось их селфи со дня их свадьбы. Она впитывала каждую деталь фото, начиная от того, как близко она прижималась к своему новоиспеченному мужу, до того, как властно его рука обвивала ее плечи. Но именно выражение их лиц заставило ее сердце болезненно сжаться. Их взгляд как будто говорил: 'Я дома'.

Ей стало любопытно, сохранилось ли на телефоне фото их поцелуя после пробы свадебного торта, и Алли нажала на иконку галереи. Она нашла не только то фото, но и дюжину других. Все они были сняты в повседневной обстановке, на всех была она. Копалась в рулонах оберточной бумаги на Кристкиндлмаркете; смеялась перед камином вместе с Харпер; читала книгу, закутавшись в кашемировый плед в библиотеке Хадсона. Куча снимков, на которых она незаметно запечатлена в моменты счастья. И тот факт, что Хадсон не только сфотографировал это, но и хранил в телефоне, был лишним доказательством его романтической натуры, существование которой он категорически отрицал. Она улыбнулась про себя. Когда он очнется, она его за это отчитает.

Когда он очнется...

Если он очнется...

Нет. Она покачала головой, чтобы отбросить эти мысли. Они никому не помогут. Она должна думать о лучшем. Если не ради себя, то ради Ника. За исключением редких моментов, когда Харпер усаживала его на стул, он не переставал мерить комнату шагами. Паника и страх в его глазах, когда он изредка поглядывал на Алли, заставляла ее грудь мучительно сжиматься. Все его чувства, как и трезвость, болтались на волоске. И при виде Алли, бьющейся в истерике, ему было бы намного сложнее держаться в и без того непростой ситуации. Меньше всего ей хотелось ухудшить положение вещей.

Так что вместо просмотра фотографий, вызывавших до боли счастливые воспоминания, Алли переключилась на пакет из манильской бумаги. Она потянулась за его бумажником, но тут рука нащупала что-то еще - его обручальное кольцо. Она подняла платиновый ободок и впервые поняла, что на нем была гравировка. Алли не заметила ее, когда надевала кольцо ему на палец. Амбар был освещен тусклым светом свечей, и ее взгляд был прикован к любимому мужчине, а не к кольцу. Но в больничной комнате ожидания, под резким флуоресцентным светом невозможно было не заметить слов, выгравированных на внутренней стороне.