– Моего совета? – сэр Уолдо поднял брови. – Господи, Джулиан, если ты хочешь спросить у меня совета, надо ли тебе делать предложение мисс Чартли, я могу тебе сказать одно – до тех пор, пока мой совет или мое мнение на этот счет не станут тебе абсолютно безразличны…

– Да нет! – нетерпеливо воскликнул Джулиан. – Я уверен в себе без твоего совета – или кого бы то ни было! Что же касается твоего мнения… – он замолчал, немного подумал и добавил с обезоруживающей виноватой улыбкой: – Разумеется, я им дорожу – но не до такой степени!

– Очень разумно, – одобрил сэр Уолдо.

– Теперь ты издеваешься надо мной! Перестань, Уолдо, это очень серьезно!

– Я не издеваюсь. Так в чем тебе нужен мой совет?

– В общем… – нерешительно протянул Джулиан, сцепив руки, нахмурившись и уставясь взглядом в пол. – Дело в том, что… Уолдо, когда мы приехали сюда, я думаю, ты догадался, что я втрескался в мисс Вилд. – Он поднял глаза и криво усмехнулся. – Ты, наверное, скажешь, что я вел себя как идиот, да так, по-видимому, и было.

– Не такой уж и идиот, раз ты не сделал ей предложения. Джулиан удивленно взглянул на него.

– Ты знаешь, Уолдо, я раньше вообще не думал о женитьбе, – простодушно воскликнул он. – Сейчас мне кажется, что впервые я задумался об этом, только когда встретился с мисс Чартли. На самом деле я вообще не думал о будущем. Но узнав Пейшенс, естественно, я задумался, потому что я хочу всю свою жизнь быть с ней. И так оно и будет! – упрямо добавил он.

– Я благословляю этот союз – она будет тебе отличной женой! Но что ты хочешь, чтобы я тебе посоветовал? Или ты просто склоняешь меня к тому, чтобы я сообщил эту новость твоей маме?

– Нет, разумеется, нет! Я сам ей скажу. Хотя было бы неплохо, если бы ты меня поддержал, – добавил он, немного поразмыслив.

– Я это сделаю.

Джулиан благодарно улыбнулся.

– Спасибо! Я знал, что ты лучше всех!

– Не вгоняй меня в краску, Джулиан. Ну, а мой совет?

– Одно меня беспокоит в этом деле, – признался Линдет. – Я хочу выложить карты на стол, и хотя Чартли всегда были добры ко мне и ни словом, ни жестом не давали мне понять, что я нежелательный гость в их доме, я не могу понять, не будет ли слишком рано просить у пастора разрешения на то, чтобы сделать предложение Пейшенс! Я имею в виду, что если он считает меня дамским угодником из-за того, что я бегал за мисс Вилд, то он даст мне от ворот поворот – и праздник будет закончен!

– Я не думаю, что он настолько строго будет тебя судить, – с завидной серьезностью ответил сэр Уолдо. – В конце концов, ты же никоим образом не связал себя с Теофанией.

– О, нет! – заверил его Джулиан. – Ничем! На самом деле она сама отвернулась от меня после того, что случилось в Лидсе, поэтому я не думаю, что я у нее в долгу, как ты считаешь? – Он усмехнулся. – Лоури отбил ее у меня! Я и мечтать об этом не мог! Подумать только – испытывать благодарность к Лоури! С ума сойти! Но все же скажи мне, Уолдо, что мне нужно делать?

Сэр Уолдо, который считал, что пастор живет в ожидании в любую минуту услышать предложение лорда Линдета, не колебался, какой совет дать молодому человеку. Он порекомендовал при первой же возможности самым учтивым образом предложить руку и сердце своей избраннице, вместе с тем заверить пастора в своей добропорядочности на случай, если тот считает его закоренелым распутником. Джулиан облегченно заулыбался и в течение последующего получаса утомлял сэра Уолдо пылкой речью на тему неисчислимых достоинств мисс Чартли.

Наконец он ушел, но не прошло и десяти минут, как вместо него появился Лоуренс, который остановился в нерешительности на пороге, с сомнением глядя на своего кузена.

Сэр Уолдо сидел за столом. Перед ним были разложены какие-то бумаги, но было непохоже, чтобы он с ними работал. Он сидел, сцепив пальцы и уставившись взглядом в стену перед собой. Выражение его лица было необычно мрачным. Когда он повернулся к вошедшему Лоуренсу, его лицо не просветлело – скорее наоборот, оно стало еще более угрюмым.

– Что такое? – сказал он холодно.

Если его вида было недостаточно, чтобы Лоуренс понял, что он выбрал крайне неудачный момент для разговора, то тон короткого вопроса, заданного сэром Уолдо, не оставлял никаких сомнений. Лоуренс не успел еще закрыть за собой дверь, поэтому он просто попятился вон из комнаты, проговорив поспешно:

– Ничего-ничего! Я только… Прошу прощения! Не знал, что ты занят. Как-нибудь в другой раз!

– Я советую тебе не питать иллюзий! Ни в этот раз, ни в какой другой! – резко сказал сэр Уолдо.

При других обстоятельствах это бы вызвало длинную возмущенную тираду Лоуренса, но на этот раз Лоуренс вообще не решился ничего ответить и благоразумно ретировался так быстро, как только мог. Захлопнув дверь, он какое-то время не двигался с места, глядя перед собой, словно он мог видеть лицо сэра Уолдо сквозь стену; его лисий мозг заработал над новой, неожиданно возникшей проблемой. Погруженный в свои мысли, он удалился.

Ему потребовалось не слишком много времени, чтобы решить, что единственной причиной беспрецедентного поведения Уолдо могло быть любовное разочарование.

Предполагать, что у него могли быть финансовые затруднения, было нелепо; а с точки зрения Лоуренса только любовь и денежные трудности были достойны таких переживаний. На первый взгляд не меньшей нелепицей могла показаться мысль, что он мог потерпеть неудачу в своих ухаживаниях за мисс Трент, но после некоторых размышлений Лоуренс пришел к заключению, что именно здесь может крыться разгадка. Казалось невозможным, что дама в ее положении может отказать такому великолепному поклоннику, но мисс Трент была странным созданием. Тем не менее, не было сомнений, что она так же сильно влюблена в Уолдо, как и он в нее. Позже, за завтраком Уолдо был в прекрасном расположении духа, ни разу тревога или грусть не омрачили его лицо. Затем он отъехал, на ходу что-то шутливо заметив Джулиану; и хотя он не сообщил, куда он направлялся, только совсем тупой мог не догадаться, что он поехал в Степлз. Джулиан, увлеченный собственными делами, возможно, не знал, что Уолдо вот уже больше недели навещает Степлз каждый Божий день, но его более проницательный кузен не мог этого не заметить. Было очень похоже, что Уолдо сделал предложение и получил отказ. Но почему?

Как он ни ломал себе голову над этой загадкой, он не смог найти удовлетворительного ответа. Если бы на месте Уолдо был кто-то другой, Лоуренс мог бы предположить, что ей что-нибудь про него наговорили, потому что подозревал, что она женщина довольно строгих правил. Но Уолдо тоже придерживается строгости в вопросах нравственности, поэтому что мог про него сказать самый отъявленный сплетник, что отпугнуло бы девушку? Или она настолько глупа, что поверила какой-нибудь истории, сочиненной одной из завистниц?

Все было очень запутанно, но ответ должен был быть где-то здесь, и стоило постараться найти его. Его первый план добиться расположения своего кузена потерпел неудачу, – он очень скоро понял, что нет никакой нужды в его помощи, чтобы отвлечь Джулиана от Теофании Вилд – но очень могло быть, что эта новая весьма странная ситуация пойдет ему на пользу. Если при его содействии влюбленные снова обретут мир и согласие, то было трудно представить, что Уолдо – который, надо отдать ему должное, не был скрягой! – не выразит свою благодарность подходящим образом.

Приунывший было Лоуренс снова воспрянул духом. Конечно, было досадно, что его гениальный план увести девчонку Вилд от Линдета оказался напрасным. Но он не слишком жалел, что соблазнился им, потому что все равно нужно было каким-то образом развлекаться в этой глуши, а украсть красотку из-под носа ее верных обожателей было на самым плохим вариантом. День или два он даже подумывал о том, чтобы всерьез заняться ухаживанием за Теофанией, но быстро отказался от этой идеи. Сама мысль об узах законного брака была ему отвратительна, и хотя он превозмог бы свое отвращение ради ее денег, он не видел шансов получить согласие ее опекунов на этот брак, не говоря уж о том, что они передадут в его руки управление ее состоянием прежде, чем она достигнет совершеннолетия. Поэтому, как бы ни было приятно флиртовать с такой красоткой, вся эта затея была пустой тратой времени. Единственным плюсом было то, что он имел предлог для частых посещений Степлза, чтобы иметь возможность своими глазами следить за развитием событий. Конечно, нелегко будет убедить мисс Трент довериться ему, но, несмотря на то, что она держится с ним довольно сдержанно, в последнее время она стала более дружелюбна, а если она так же удручена разрывом, как и Уолдо, то может обрадоваться возможности облегчить душу. Безусловно, она так бы поступила, если бы она и Уолдо поругались, – ей бы не терпелось пожаловаться кому-нибудь, кто хоть что-то понимает в женщинах! Однако ссора крайне маловероятна – она совсем не походила не женщину, которая легко выходит из себя или принимает обиды слишком близко к сердцу, а ровный характер Уолдо был всем хорошо известен. В целом Лоуренс склонялся к тому, что виной всему послужило какое-то недоразумение. Очень вероятно, что каждый из них был слишком горд, чтобы попытаться понять другого и попросить объяснения, и ни в ком они сейчас так остро не нуждались, как в тактичном посреднике. Лавировать меж двух огней было сложной и утомительной задачей, но ради достижения собственной цели Лоуренс был готов попотеть.

В соответствии со своим новым планом он в тот же день, не откладывая, отправился в Степлз под предлогом навестить Теофанию. Там ему сообщили, что она уехала в Хэрроугейт, а мисс Трент лежит с приступом мигрени. Он попросил передать привет и откланялся, ни в коей мере не опечаленный этим известием. Приступ мигрени? Это обнадеживает! Женщины часто пользуются этим предлогом, когда на самом деле рыдают у себя в комнате в подушку; он был бы гораздо больше раздосадован, если бы застал ее в прекрасном настроении.