Ей предстояло тяжелое испытание – сидеть за столом, зная, что за ней испытующе наблюдает миссис Миклби, а может, и миссис Чартли. Она выбрала из своего небогатого гардероба самое скромное, неброское вечернее платье и надела шляпку поверх аккуратно уложенных, завитых в косу волос, на что миссис Андерхилл тут же отреагировала:

– Ты чего это ради нацепила шляпку, словно сорокалетняя старая дева? Иди и сними ее, ради Бога! У тебя еще будет время носить шляпки, когда выйдешь замуж!

– Я не собираюсь выходить замуж, мэм, и вы знаете, что гувернантке полагается…

– Конечно, кто же тебя возьмет, если ты не будешь стараться выглядеть попривлекательней! – резко оборвала ее миссис Андерхилл. – Если бы ты еще не вырядилась в это старое коричневое платье, от одного вида которого у меня портится настроение! Должна вам заметить, что вы такая же вредная, как и Теофания, мисс Трент!

Мисс Трент удалилась снять пресловутую шляпку, но платье все-таки не сменила и спустилась вниз, когда все гости уже прибыли; улыбками и легкими реверансами отвечая на приветствия, она проскользнула за стол и заняла место настолько далеко от сэра Уолдо, насколько это было возможно.

Она сидела между сквайром и пастором и в этой благожелательной, непредвзятой компании смогла себя чувствовать так же легко, как обычно. В гостиной было не так просто, особенно до того, как джентльмены присоединились к дамам.

Миссис Миклби не могла говорить ни о чем другом, кроме прошедшего бала, и ей удалось воткнуть несколько острых кинжалов в трепещущую плоть мисс Трент. Мисс Трент отвечала улыбкой и вообще реагировала с таким вежливым спокойствием, что глаза миссис Миклби засветились недобрым огнем. Тут миссис Чартли, воспользовавшись краткой зловещей паузой в их разговоре, пододвинула свой стул поближе к Анцилле и сказала:

– Я рада, что могу поговорить с вами, мисс Трент. Давно хочу вас попросить напомнить мне тот рецепт маринования грибов, что вы как-то мне описывали. Всякий раз забываю вам сказать и вспоминаю, только когда мы уже расстались.

Анцилла была очень благодарна за доброту, с которой миссис Чартли пришла ей на помощь, но от этого ее щечки раскраснелись гораздо сильнее, чем от всех уколов миссис Миклби. Она пообещала записать рецепт и принести его в дом пастора. Ей хотелось бы как можно быстрее улизнуть в комнату для занятий, пока не вошли джентльмены. Но это было невозможно: миссис Андерхилл хотела, чтобы она разливала чай позже вечером.

Неожиданный поворот (крайне нежелательный) возник из-за Теофании, которая вдруг воскликнула:

– У меня родилась грандиозная идея! Давайте опять поиграем в бирюльки!

Она не только не дала договорить Пейшенс, которая что-то ей рассказывала, но и перебила миссис Миклби, говорившую что-то миссис Андерхилл, и от такого грубого нарушения приличий мисс Трент готова была провалиться сквозь землю, зная, что миссис Миклби запишет это на ее счет. Однако худшее было впереди.

– Я надеялась, что мисс Чартли доставит нам удовольствие своим пением, – сказала миссис Андерхилл. – Я думаю, это все оценят, у вас такой прелестный голос, дорогая!

– Нет, в бирюльки!

– Теофания, – тихим строгим голосом сказала мисс Трент.

Сверкающие глаза посмотрели на нее с немым вопросом; она спокойно выдержала этот взгляд; наконец, Теофания звонко рассмеялась.

– О, я не хотела никого обидеть! Пейшенс знает это, правда, Пейшенс?

– Ну конечно! – тут же ответила Пейшенс. – Мне кажется, гораздо забавнее будет поиграть в бирюльки. Только против мисс Трент мы все проиграемся в пух и прах – даже сэр Уолдо! Если вы опять с ним устроите дуэль, дорогая, на этот раз я не буду ставить против вас!

Мисс Трент оставалось только благодарить судьбу, что в этот момент двери отворились и в гостиную вошли джентльмены. Она отошла от группы дам, расположившихся в центре комнаты, под предлогом того, что ей понадобилось поручить одному из лакеев открыть крышку фортепиано и зажечь свечи; она так и осталась стоять у инструмента, сосредоточенно роясь в кипе нот. Через пару минут к ней подошел Лоуренс.

– Могу ли я чем-нибудь помочь вам, мэм? Позвольте, я подержу эту стопку.

– Благодарю вас. Будьте любезны, положите это на тот столик, чтобы можно было открыть инструмент…

Он выполнил ее просьбу и затем обратился к ней, широко улыбаясь:

– Позвольте мне выразить, как я счастлив познакомиться с вами, мэм. С одним представителем вашей семьи я уже знаком – мне кажется, Бернард Трент доводится вам кузеном, не так ли?

Мисс Трент слегка наклонила голову в знак согласия, однако ничего не ответила. Это не слишком обнадеживало, но Лоуренс все же решил развить тему:

– Прекрасный человек! Один из лучших, кого я знал! Мы с ним давнишние приятели.

– Вот как? – произнесла мисс Трент.

Он был слегка обескуражен ее ледяным тоном и оттенком высокомерия в ее взгляде. «Какая собака ее укусила?» – обиженно подумал он. Казалось бы, она должна была обрадоваться встрече со знакомым ее кузена, а вместо этого она отреагировала с холодным безразличием. Ничего себе гувернанточка!

Она почувствовала, что вела себя чересчур резко, и добавила с легкой улыбкой:

– Боюсь, что вы знаете его лучше, чем я, сэр. Мы никогда с ним не были особенно близки.

Она повернулась, чтобы поправить одну из свечей, и, подняв глаза, заметила сэра Уолдо, который стоял так близко, что легко мог слышать их разговор. Их взгляды встретились, и столько теплоты она увидела в его глазах, что невольно улыбнулась. Это продолжалось какое-то мгновение, но Лоуренс уловил обмен взглядами и был так доволен, что его подозрения подтвердились, что его возмущение и обида мигом улетучились. «Поразительно, как легко влюбленные теряют голову!» – подумал он и тактично отошел в сторону.

Сэр Уолдо подошел к фортепиано и взял в руки щипцы для снятия нагара со свечей.

– Он спрашивал без задней мысли, уверяю вас, – тихо произнес сэр Уолдо, аккуратно подравнивая фитиль. – Конечно, мне нужно было его предупредить!

– Боюсь, что я вела себя невежливо, – призналась она.

– Нет-нет, всего лишь щелкнули его по носу! – успокоил он Анциллу.

Она не могла сдержать смех, но тут же заметила, что миссис Миклби внимательно следит за ней.

– Это ужасно! Простите, я должна поговорить с миссис Чартли!

Анцилла поспешно отошла от него, и ей удавалось держаться в отдалении до того момента, пока не внесли поднос с чаем. В этом ей невольно помогла миссис Миклби, которая все время была рядом с сэром Уолдо и занимала его какой-то оживленной многословной ерундой, пока, наконец, Пейшенс не уговорили спеть. После этого Теофания опять предложила играть в бирюльки, что позволило мисс Трент удалиться в дальнюю гостиную, где она занялась поисками бирюлек и рассаживанием по местам вокруг стола четырех самых юных гостей. Сэр Уолдо не делал никаких попыток присоединиться к ней, но когда ей пришлось вернуться в центральную гостиную, чтобы разливать чай, он подошел к столу принять от нее чашку и спокойно спросил, не обидел ли он ее чем-нибудь. «Нет, но люди говорят, что я пытаюсь вас на себе женить!» – невозможно выговорить такие слова.

– Обидели меня? – вслух сказала она. – Вовсе нет! Чем вы могли меня обидеть?

– Не знаю. Но если это так, я прошу вас простить меня. Ее глаза вдруг наполнились слезами; она не смела взглянуть на него.

– Что за ерунда! По правде говоря, у меня просто болит голова, и это мне нужно просить у вас прощения за то, что я веду себя так глупо! Вот чашка для мистера Чартли; сэр Уолдо, не будете ли вы так любезны передать ее ему?

– Если это правда, то мне остается только выразить свое сожаление, – сказал он, принимая чашку. – Но мне почему-то кажется, что это не так. Что вас так огорчило?

– Ничего! Сэр Уолдо, умоляю вас…

– Как невыносимо для меня, что я вынужден встречаться с вами только на людях! – горячо воскликнул он, понизив голос. – Я заеду к вам завтра, и надеюсь, что хоть в этот раз застану вас одну!

Эти слова заставили ее поднять голову и посмотреть на него.

– Мне нужно поговорить с вам наедине, мисс Трент. Только не убивайте меня вашим холодным «вот как?», как вы поступили с бедным Лоури, и не говорите, что вы не понимаете, с какой стати я надеюсь застать вас в одиночестве!

Она через силу улыбнулась, но ответила довольно сдержанно:

– Ну ладно – хотя я действительно не понимаю! К тому же, вы должны знать, что в моем положении мне не подобает принимать гостей.

– Да, разумеется. Но я приеду не со светским визитом. – Он заметил озабоченность, явно проступившую на ее лице, и в его глазах заиграли веселые огоньки. – У меня есть определенное предложение для вас, мэм! Я не буду сейчас говорить, какое именно, не то в таком настроении вы мне нос откусите!

13

Однако, когда не следующий день сэр Уолдо появился в Степлзе, он застал там полный беспорядок. Ему вообще не удалось повидаться с мисс Трент, но когда миссис Андерхилл объяснила причину, почему он застал такой, как она выразилась, кавардак, сэр Уолдо и не пытался увидеть мисс Трент. Он понял, что выбрал далеко не самый удачный момент для своего визита.

Дело было в следующем. Мисс Трент, покинув гостей сразу же после того, как она разлила всем чай, поднялась наверх и застала Шарлотту совсем больной, с усталыми глазами и лихорадочным румянцем, явно страдающей от боли. Ее старая няня хлопотала вокруг нее; она ясно дала понять, что в то время, как мисс Трент предоставлена полная свобода в обучении ее подопечной, ни ее советы, ни помощь не требуются, если мисс Шарлотта нездорова. У няни было несколько безотказных средств против зубной боли, и хотя со стороны мисс Трент было очень любезно предложить посидеть с мисс Шарлоттой, не было никакой необходимости утруждать себя.

Правильно поняв, что любую попытку предложить свою помощь няня воспримет как посягательство на круг обязанностей, находившихся в ее компетенции, мисс Трент без лишних колебаний удалилась в свою комнату и сразу же легла в постель.