Доктор Нонна - Верь, люби, живи! (сборник)

К Асе они ехали в сосредоточенном молчании, оба думали об одном и том же: об их будущей жизни. Ася позвонила в дверь, хотя в этот раз ключи она не забыла. Просто она любила, когда ей открывают дверь. Для нее после гибели матери и смерти няни (о смерти Глафиры Александровны Мила рассказала, когда Асе исполнилось пятнадцать лет) момент, когда ей открывали дверь, был важным ритуалом. Открывают дверь – значит, все в порядке.

Возбужденная Мила стояла на пороге.

– А вот и именинница! Да не одна! – громко сказала она.

Игорь немного неуклюже шагнул вперед:

– Здравствуйте! Меня зовут Игорь. Я... жених Аси.

– Да вы ей в отцы годитесь! – изумленно вскинула брови Мила. Она повернулась к Асе: – Так вот ты какая, тихоня! Ну, меня это теперь не касается! Проходите, раз пришли. Только разуйтесь, пожалуйста!

– Он не будет разуваться! – впервые Ася не сдержала раздражения.

Из-за спины Милы показалась разрумянившаяся Аня.

– Ну, подруга, тебе всегда везет! Твой отец нашелся. Гарик, идите сюда, вот ваша дочь!

В дверях гостиной стоял, улыбаясь, высокий, сухощавый, с легкой сединой в шевелюре Гарик.

– Ася? Вот ты какая! Красавица! Вылитая мать... – Он осекся.

В коридор, постукивая тростью, вышел Артур.

– Ну, что вы ее атаковали! Дайте молодым людям пройти. – Он улыбнулся Игорю. – Здравствуй, Игорь. У нас сегодня сумасшедший дом. Это мой друг детства – Гарик. Они были в разводе с Ириной, когда Асенька родилась... – почему-то начал объяснять Артур, но вдруг оборвал себя и сказал: – С днем рождения, доченька!

Мила слышала эти слова Артура. Они больно резанули ее. В этот момент она испытывала острую неприязнь, почти ненависть к мужу. В последнее время она была как загнанная лошадь: работа, дом, больной Артур... А еще эта Ася, которая, словно камешек в туфлях, мешала ей всем: своим видом, своим даже самым примерным поведением. И даже тем, что она внезапно похорошела. Высокая, как и ее мать, Ира, статная, с гордо посаженной головой, Ася притягивала к себе взгляды мужчин. А сейчас, влюбившись в Игоря до умопомрачения, она буквально расцвела.

Правда, истинную причину этого Мила не знала.

Повернувшись к Гарику, Мила усмехнулась:

– Артур любит ее как родную дочь!

– Нет, Мила. Ася биологически – моя дочь! Я сделал ДНК-тест. Я в свое время изменил тебе с Ириной. – Артур побледнел, но стоял прямо и не собирался отступать.

На минуту воцарилась звенящая тишина. Все были потрясены и буквально потеряли дар речи.

Первой пришла в себя Мила.

– Прекрасно, тогда я развожусь с тобой! – Она гордо вскинула голову.

– Вы бы обсудили все это без девочек и без посторонних... – жестко сказал Игорь, обнимая дрожащую Асю.

– Гарик, а это твоя дочь! – указывая на Аню, крикнула возбужденная Мила. – Я тебе тоже изменила, Артур. И тоже, как ты выражаешься, в свое время. Гарик – обними ее!

– Ну, это еще надо доказать... – Гарик, прилетевший сегодня из Америки, явно был выбит из колеи, он совершенно не ожидал такого поворота событий. Ему не хотелось взваливать на себя новые и, похоже, довольно сложные жизненные проблемы.

В Израиле он развелся с Ларисой. Экзамен, подтверждающий его врачебный диплом, он не сдал. Зато оформил фиктивный брак с одной женщиной и уехал в Канаду. Там работал грузчиком в продуктовом русском магазине, пока не скрутило спину.

Лечила его русская, тоже уехавшая из Израиля, массажистка, Инна. В итоге этого «лечения» они расписались. Вся семья Инны жила в Америке. Туда они с его новой женой вскоре и перебрались. Так Гарик попал в рай, он не работал и получал пособие по безработице. По-английски он говорил вполне прилично. Человеком он был легким и предприимчивым. Познакомился с одним адвокатом и вместе с ним провернул некую сделку, выиграв в суде миллион долларов. Удачно вложил деньги в продуктовый бизнес, потом завел свое, пусть и небольшое дело – стал торговать русскими деликатесами. С Инной он вскоре тоже развелся и теперь был свободен и богат. Эгоист по натуре, любитель выпить, поволочиться за женщинами, он совсем не хотел что-то менять в своей жизни.

Напряженную ситуацию разрядила истерика Ани. Избалованная девочка не выдержала первого жизненного экзамена. Она упала на пол, стала выть и извиваться. Мила опрометью кинулась на кухню, схватила бутылку минеральной воды и плеснула на дочь. Ася присела рядом, обняла Аню, которая постоянно обижала ее, и начала качать и уговаривать, как ребенка:

– Все хорошо! Ничего плохого не произошло... Все разъяснилось. У нас теперь есть отцы. – Она повернула голову к Артуру и тихо сказала: – Я всегда знала, что нас связывают кровные узы! Я люблю тебя, папочка!

Истерика Ани была как удар хлыстом по чувствам Гарика. Он неожиданно почувствовал прилив жалости и нежности к этой испуганной девочке. Он тоже присел и взял Аню за руку:

– Доченька, прости меня! Я же не знал...

– Пойдемте все за праздничный стол! – Мила опять успокоилась быстрее остальных и решила все взять в свои руки.

Но, хотя все и послушались ее, все же праздничный ужин прошел в напряженном молчании. Каждый думал о своем, и общих тем для разговора совсем не находилось, а говорить пустые слова никому не хотелось, слишком важные события произошли в их жизни. Когда по этикету уже можно было встать и выйти из-за стола, Гарик вскочил и сказал, что он очень устал.

– Я поеду в гостиницу, завтра поговорим обо всем... – Он подошел к Ане, обнял ее и молча поцеловал.

– Мы тоже поедем, – Игорь с трудом встал. – Вы не возражаете? Ася теперь будет жить у меня!

– Асенька, доченька, не оставляй меня! Прошу тебя... – Артур, не стесняясь, заплакал и не вытирал слез.

– Что ты, папочка! Я тебя никогда не оставлю! – Она повернулась к Игорю: – Прости меня Игорь, но я останусь дома. – И уже шепотом добавила: – Я люблю тебя!

Все разбрелись по комнатам. Ася так и спала в кабинете Артура за ширмой, а Артур на диване. Все как обычно.

Сегодня был день открытий и откровений. Когда они улеглись, он стал рассказывать о том, о чем молчал столько лет:

– Я узнал, что ты моя дочь, почти через год после смерти твоей мамы. Ты тогда заболела гриппом, и под этим предлогом я сделал анализ крови... Мне очень тяжело было хранить эту тайну. Я тебя, девочка, очень люблю.

Он замолчал. Ася услышала, что он плачет. Она подбежала к нему, села рядом и обняла, прижимая его голову к своей груди. От этого Артур заплакал еще горше.

– Прости, я стал такой плаксивый. Это все от этой проклятой болезни, – всхлипывая, сказал он. – У меня рассеянный склероз, я... – он не закончил фразу.

– Я все знаю, папочка! Я давно прочитала об этом заболевании все, что есть в Интернете! Я обязательно тебя вылечу!

Артур понял, что все это девочка говорит, чтобы вселить в него веру.

– Я читала, что в Америке стволовыми клетками...

– Я тоже читал, – безнадежно перебил ее Артур. – Подобное лечение стоит около миллиона долларов, и этот метод еще пока в стадии клинических испытаний.

– Поэтому подожди немного. Я знаю, как тебе тяжело.

– Извини, подай мне «утку» и иди спать.

Ася быстро подала ему «утку» и убежала за ширму. Она давно знала, что ночью, чтобы никого не беспокоить, отец пользуется «уткой». И еще она знала, это свидетельствует о том, что его заболевание прогрессирует.

– Господи, спаси моего отца и моего любимого! – Она вспомнила натертые до крови культи Игоря. Ей стало невыносимо больно за самых дорогих ей мужчин.

Она еще долго ворочалась в постели, но наконец заснула, словно провалилась в темную яму.

В эту ночь остальные долго не могли заснуть. Ни Мила с Аней, ни Гарик, ни Артур. Игорь в своей квартире тоже не спал.

Мила горестно жалела себя:

– Я всю молодость посвятила Артуру, а он меня обманул...

Странно устроено женское мышление. Она ведь тоже изменила мужу. Но себя она не ругала...

– Лучше уж быть одной, чем тащить на себе всех: Артура, Аню, Асю... Больше не могу его видеть. Завтра же подам на развод и сниму квартиру. Ведь теперь Гарик алименты будет платить? – Она закрыла глаза и незаметно уснула.

Аня мечтала об Америке.

– Уеду вместе с отцом... Хм-м-м... Смешно, Гарик – мой отец. Красивый и богатый... Так этой Аське и надо! Хотя у нее теперь жених, тоже богатый. Интересно, какой дом у Гарика, то есть у папы? – Она заснула с улыбкой на лице.

Артур не спал всю ночь.

– Девочка моя, Асенька. Почему же Ира не сказала мне, что она моя дочь? Царство ей небесное... А Мила? Она же любила меня? А может, Гарика? Ей, бедной, от меня всю жизнь достается. Да и всем достается. – Слезы капали на подушку и затекали в уши, но Артур их не вытирал. – Зато какой жених теперь у Асеньки! Правда, от одного инвалида к другому. Ох, нелегко ей будет. Как же теперь жить, если Мила уйдет? Любовь наша давно растворилась в моей болезни, тревогах за девочек, в Милиных ночных дежурствах и бесконечной работе. Ладно... Пусть хоть теперь поживет для себя! А Гарик тоже хорош! Наша дружба треснула, когда мы оба поженились. Я тоже сволочь хорошая... Шестнадцать лет – почти семнадцать – хранили тайну... Я, конечно, чувствовал, что Аня не моя. Но это не имело бы значения, если бы не болезнь... Дачу надо продать... На какое-то время денег нам с Асенькой хватит, а там... – Он закрыл глаза, когда часы пробили шесть утра.

Гарик стоял у окна гостиничного номера и курил.

– Надо же, вот так сразу – шестнадцатилетняя дочь! Девочка красивая и избалованная – вся в меня... А что? Женюсь на Милке и увезу их в Америку. А там посмотрим... Не одному же мне старость коротать...

В это время позвонил сотовый.

– Да! Проснулась, солнышко? – заворковал он с очередной любовницей. – Нет, не скоро...

Игорь тоже лежал без сна. Ныли натруженные за день ноги, мучила тревога за Асю.