Кэй Джейби - Венгерская рапсодия

Она все еще стояла за столом на четвереньках, когда вдруг почувствовала, что кто-то стоит позади нее.

– Ради бога, Салли, встань. Я же не святой!

Она встала слишком резко, все немного кружилось, Камерон был к ней ближе, чем здравый смысл позволял при данных обстоятельствах.

– Черт возьми, ты меня напугал. Чудо, что я не разбила бокалы.

Салли неосознанно стала играть волосами, когда он смотрел на нее. Он нахмурился, в глазах читалась неуверенность, но без негодования.

– Это всегда чудо, когда вы ничего не роняете, мисс Брирс!

– Нахал!

Салли почувствовала, что уголок ее рта начинает непроизвольно улыбаться; какое облегчение, что их, пусть и странный, разговор начался спонтанно, без взаимных издевок.

– А вам не обязательно говорить мне, что вы не святой, мистер Джеймс, мне и самой удалось это выяснить.

Он пристально посмотрел на нее, пораженный очевидным флиртом. После напряженного дня ледяной тишины Камерон бесконечно прокручивал в голове фразы, которые мог сказать Салли при встрече, чтобы убедить ее в том, что не планировал секс. Он не собирался признаваться, что подстроил все так, чтобы она промокла до нитки, потому что тогда ему пришлось бы объяснять, зачем ему это понадобилось. Хотя уже подумывал о том, чтобы признаться.

Камерон знал, что Салли обедала с этим подонком Райли. Но что-то должно было пойти не так, чтобы она была с ним вежливой; возможно, даже больше, чем вежливой. Камерон не переставал думать о том, что Дэвид мог ей наговорить, чтобы у нее пропала враждебность.

– Как прошел обед?

Его слова прозвучали легко, словно он и вправду надеялся, что Салли насладилась каждым кусочком, съеденным в компании Райли, параллельно интересуясь, сколько она уронила. Его желание вылизать ее было сильнее, чем когда-либо. Теперь он знал, что мастурбировать с ней так же приятно, как он себе представлял.

– Не очень.

Не удержавшись от ухмылки, Камерон заговорил как можно более искренне:

– Жаль.

– Нет, не жаль, чертов лгун!

Сдерживая улыбку и стараясь говорить как можно тише, потому что к их стенду подходили посетители, Салли сказала:

– Это был очень познавательный час. Я узнала много нового. Нам с тобой, как говорят во всех самых ужасных теленовеллах, нужно поговорить.

Камерон открыл рот, чтобы ответить, но гости были уже слишком близко, так что он передумал и просто кивнул в знак согласия. Крохотный луч надежды поднимался, сопровождаемый шевелениями в паху. Возможно, он не окончательно все испортил. Он перевел взгляд с Салли на стол, его лицо стало спокойным, но внутри бушевала страсть к женщине, стоявшей перед ним. Ее лицо внимательно и спокойно, глаза осторожные, но сияющие.

– У нас нет ведер со льдом под шампанское. Я схожу за ними или… сходишь?

Работая, как хорошо смазанная машина, Салли поражалась тому, как сильно можно измениться всего за 24 часа. Она не решилась предложить Камерону помочь принести ведра из кладовки, поскольку не могла полностью доверять себе, когда оказывалась с ним в замкнутом пространстве. Однако необходимость выяснить, где вторая татуировка, начинала выходить за рамки.

Она вспомнила университетскую одержимость однокурсником, усыпанным веснушками. Ее желание узнать, сколько именно кожи они покрывают, довольно быстро стало для нее важнее, чем сами отношения. Салли боялась, что это может повториться. Она изо всех сил старалась сосредоточиться на работе, но ей удавалось немногим больше, чем улыбаться клиентам и не проливать шампанское. Становилось все очевиднее, что Кэрол была права с самого начала. Она нравилась Камерону. Салли решила не заводить с ним отношений, пока они не докажут самим себе, что хоть раз смогут вести себя как цивилизованные взрослые люди, и нормально поговорят. Ей сложно было представить, чтобы какой-либо разговор состоялся, останься они наедине.

При мысли о том, чем они займутся вместо этого, ее бюстгальтер вдруг стал слишком тугим, и соски врезались в черный сатин.

Вечерняя сессия и длилась целую вечность, и пролетела в один миг. Камерон не был уверен, о чем именно Салли собирается поговорить. Последние два часа она казалась очень решительной, а когда часы показали половину одиннадцатого, его волнение усиливалось вместе с эрекцией. Он хотел уехать с ней куда-нибудь, увезти ее из отеля. Желательно туда, где она достаточно испачкается, чтобы он смог ее вымыть.

Не без удивления Салли увидела, как к столу Зелкон подходит Дэвид – как раз когда Камерон скрылся в кладовке с «не внушающими доверия» ведрами. Прошло всего несколько часов с тех пор, как они сидели за обеденным столом, но так и не поели. Но в своих упорных попытках сосредоточиться на работе и предстоящем разговоре Салли уже совсем о нем забыла.

– Может, мы все-таки сможем выпить вместе?

Дэвид наклонился над столом, его руки самоуверенно наполовину высунуты из карманов, он спокоен и элегантен.

Подавляя свою привычку всем угодить и не задумываясь на все отвечать «да», даже когда ей совсем не хотелось, Салли извинилась:

– Прости, Дэвид, у меня сейчас деловая встреча.

– Так поздно? – Дэвид наклонился еще ближе. – Брось, дорогая. Даже Кам – не такой садист.

Салли удивлялась, как она вообще могла подумать, что Дэвид – славный парень.

– Как ты мне сам сказал, в Зелконе грядут большие перемены, а поскольку мы не в офисе, то вынуждены встречаться, когда есть возможность. Сегодня это единственное свободное время.

– Но завтра точно? Я думал отвести тебя в китайский ресторан, знаю один неподалеку.

Салли увидела, что этот парень не привык, чтобы женщины ему отказывали.

– Я занята, Дэвид, но спасибо за приглашение.

– Почему бы мне не поговорить с Камом, уверен, он ради этого передумает.

– Передумает ради чего?

От неожиданного появления Камерона за спиной сердце Салли забилось от облегчения и желания, что пару лет назад показалось бы ей невозможным.

Когда она обернулась, чтобы объяснить Камерону, что тут происходит, вмешался Дэвид:

– Я хотел пригласить Салли выпить, но она сказала, что у вас деловая встреча. Брось, дружище, дай девочке немного свободы, пусть погуляет.

Камерон перевел взгляд с Салли, которая, очевидно, была раздражена этой бесцеремонностью, на Дэвида, который, казалось, верил, что это сработает.

– Встреча организована по просьбе Салли. Как и мои коллеги из Зелкона, я не смею отказать даме. Извини, но тебе придется поискать другую красотку, с которой ты будешь хорошо смотреться сегодня вечером.

Дэвид собирался возразить, но посмотрев на серьезные лица обоих, решил отступить, прежде чем выставить себя на посмешище. Пожав плечами, как бы говоря «ты не знаешь, от чего отказываешься», он самодовольно направился к бару.

Когда он ушел, Камерон сказал:

– И где он собирался тебя кормить-поить?

– В китайском ресторане неподалеку.

Салли не спешила поворачиваться к нему, она все еще думала о том, что Камерон назвал ее красивой при Дэвиде.

– Звучит неплохо. Умираю от голода, пойдем?

– А Дэвида там не будет?

Салли и впрямь хотелось выйти из отеля, не говоря уж о том, чтобы поесть без необходимости вскакивать из-за стола и уходить.

– А если он будет там? Мы может его игнорировать.

Голод побуждал ее быстро принимать решение. И она кивнула.

– Но у меня два условия: во-первых, я сниму эти чертовы туфли, как только мы сядем за стол; во-вторых, ты не будешь издеваться, если я что-нибудь уроню.

– Поверь мне, – Камерон заметил, что ему сложно говорить спокойно, – меня не волнуют твои туфли, и вне работы можешь вылить на себя хоть тарелку лапши, мне все равно.

Он немедленно пожалел о том, что представил это. Он уже видел себя склонившимся над Салли и оборачивающим длинную лапшу вокруг ее груди; теперь видно только ее соски. Он бы съел каждую полосочку с ее сладкого тела…

Довольно хрипло Камерон произнес:

– Пойдем уже, если мы еще прокопаемся, то у нас не останется времени на этот важный, как ты говоришь, разговор, потому что я тут узнал, что кладовку еще не закрыли.

С этими словами он схватил руку Салли, отчего томительное желание разливалось по всему ее телу, когда она выходила из отеля.

Салли прекрасно чувствовала расстояние между собой и Камероном, потому что старалась поспевать за его большими шагами. Ей и в лучшие времена нелегко было идти по прямой, а теперь пришлось сосредоточиться, чтобы случайно не врезаться в него. Одно дело ходить по отелю на каблуках маленькими шажками, но для более длинных дистанций она бы предпочитала ботинки на плоской подошве или кроссовки.

Приятно было выбраться из отеля. Вечер был приятно свежим, а неяркие огни говорили о том, что еще не совсем стемнело.

Ресторан гудел от негромких разговоров, в воздухе повис сладкий манящий запах, доносившийся с кухни. Салли знала, что это идеальное место для разговора. Интимное и не слишком романтичное; здесь людно, но не так шумно, чтобы нельзя было себя слышать.

Через несколько секунд официанты усадили их за накрытый красной скатертью столик на двоих, принесли меню и поставили в центр корзиночку с крупуком.

Камерон принялся за чипсы и, к облегчению Салли, не обращал внимания на мелкие крошки, падавшие ему на рубашку. Она последовала его примеру, спокойная, поскольку ее спутник накрошил первым. Неужели наконец она приступает к еде, которую ей удастся доесть?

– Итак… – Камерон наклонился вперед, его глаза бегали по меню. – Не знаю, как ты, а я точно не в состоянии выбрать, что я буду. Как насчет комплексного ужина? Просто честно скажи, если не хочешь; я не способен ни на какие решения в столь поздний час.

– Отлично.

Салли было все равно, что есть, лишь бы принесли побыстрее, поэтому она добавила:

– Ты не против заменить рис на лапшу?