— Гримерка за поворотом, сразу не лево, Красавчик.

Дошел до двери, первым порывом было сразу же выбить её к чертовой матери, но я сдержался, громко постучал.

За дверью воцарилась гробовая тишина, а затем шорох шелкового халата.

— Фрэнк, ты? — спросила она.

Я не успел ничего ответить, Чика распахнула дверь. Её глаза горели, дыхание участилось, а грудь тяжело вздымалась. Ванильный запах девчонки моментально окутал, призывая приблизиться и насладиться им как следует. Интересно, это запах шампуня или лосьона для тела? Я опустил взгляд к чуть приоткрытым губам и снова вернулся к кошачьим глазам. Шумно выдохнул перед тем, как заговорить.

— Привет, Котёнок, — усмехнулся, наблюдая за тем, как расширились её зрачки от моих слов. Она судорожно сглотнула, и я заметил, как сильно вздымается и опадает ее грудь под тонким шелком, вспомнил, как под прозрачной материей виднелись ее соски и дышать стало намного сложнее.

— Это тебе, — достал из — под мышки букет алых роз и протянул ей.

От неожиданности она некоторое время просто смотрела на цветы, а потом снова перевела взгляд на меня и улыбнулась.

— Спасибо.

Марина отошла в сторону, пропуская меня вовнутрь.

— Как ты узнал, что я здесь? Никто не знает о съемках…Папа…он против …и…

Она сморщилась, уколовшись шипом, и положила пальчик в рот, всасывая выступившую капельку.

Этот невинный жест заставил организм отозваться на него. С трудом восстановил сбившееся дыхание. Да что за дерьмо со мной происходит? Любое её действие вызывает эрекцию.

— У меня свои источники, — снова представил Асадова, успокаиваясь.

Она по — прежнему стоит напротив меня, в этом маленьком халатике, с пальцем во рту. Бл*дь, она что специально издевается надо мной?! Сегодня мне казалось, что она безумно рада видеть меня. Надеюсь, что инстинкты и наблюдательность не обманывают.

Прочистил горло:

— Это было горячо, — многозначительно добавил, не отрывая глаз от её губ. Окинул взглядом её тело, запоминая то, как тень падает на молочную кожу. Она замерла, позволив мне рассматривать себя, и когда я вновь обратил взор к её лицу, медленно выдохнула.

— Я должна продолжить съемки. Еще полчаса. Я сейчас.

Не дожидаясь моего ответа, засуетилась и выбежала из гримерки. Усмехнувшись, налёг плечом на косяк.

— Я не буду сегодня сниматься в черном. Любой другой день, любой. Твой должник, хорошо? — слышу её приглушенный голос.

— Дважды должник, потому что… — начал отвечать мужской голос.

— Никому! Ты не скажешь об этом никому.

Чика ворвалась обратно так же быстро, как и вылетела до этого.

— Давай где — нибудь поужинаем. Я проголодалась, а ты?

Знала бы она всю глубину моего голода.

— Ты даже не представляешь, насколько! — снова осмотрел её с ног до головы и втянул ванильный запах.

Щеки Марины густо покраснели.

— Тогда мне нужно переодеться. Подожди меня снаружи.

Как я могу выйти за дверь, когда знаю, что она будет тут совершенно голой? Несколько секунд взвешивал все за и против, но все же покинул комнату.

Через пару минут Чика уже была готова ехать со мной. Увидев ее в коротком зеленом платье, соблазнительно обтягивающем идеальное тело, сглотнул, снова испытывая этот приступ уже знакомого мне в ее присутствии дикого желания. Запрыгнул на байк, подождал, пока она сядет сзади, и мы тронулись с места. Марина прижалась ко мне всем телом, заставляя сжать челюсти и вцепиться в руль. Её запах обволакивает меня. Длинные шелковые волосы щекотали шею. Сначала девчонка просто обняла меня за талию, присев так близко, что между нами не осталось никакого пространства. После почувствовал, как она прижалась щекой к спине и меня пронзило. Изнутри поднялась незнакомая волна эйфории именно от этого ее жеста, на долю секунды накрыл хрупкую ладонь своей, но тут же вернул её обратно на руль.

— Я ужасно хочу обычный гамбургер, давай просто купим на заправке и съедим прямо на улице, — прокричала мне в ухо, прижимаясь ещё сильнее.

Мы заехали на заправку, где она заказала две порции. Уже через несколько минут снова понеслись по трассе. Я привез Марину именно в то место, где мы были в прошлый раз. Она соскочила с мотоцикла и сразу же развернула свой пакет.

— Больше всего я люблю чипсы. Папа говорит, что это редкая дрянь, а мне нравится есть эту гадость и запивать кока — колой.

Отставил свой пакет в сторону и молча наблюдал за ней.

— Попробуй! Одну чипсу! Это вкусно! Правда — правда!

Эту гадость я точно пробовать не буду. Увидев выражение моего лица, она звонко рассмеялась. Чика буквально проглатывала чипсы, при этом светясь от счастья как ребенок. Я ещё не видел её такой искренней, не пытающейся себя сдерживать рамками приличия. Оказывается, у неё завораживающая улыбка, захватывающая дух. Чёрт, если она будет вот так сиять, то это может сбить с толку и направить меня в неверном направлении! Она казалась такой беззаботной, игривой, настоящей… Сука, наверняка очередная маска, такая же, как и у её папаши, для каждого человека новая.

Марина открыла бутылку с колой, пробку выбило вверх и все её платье оказалось залито липкой жидкостью.

— Вот гадство! Черт, теперь я буду липкая и сладкая.

Ткань прилипла к её ногам и животу, подчеркивая каждый контур.

— Ты и до этого была сладкой, — почувствовал, как во рту снова пересохло.

Улыбнулся, достал салфетки из пакета и подал девчонке. Она несколько секунд смотрела на меня и забрала салфетки.

— Липкая, вся в кока коле, а ты… сидишь и улыбаешься, да? Вот сейчас и ты будешь липким.

Она выплеснула на меня колу, и звонко расхохоталась.

— Липкий и сладкий! Как я! Догони меня! — показала язык, на ходу сбросила туфли и побежала к воде.

Я поднял голову, наблюдая, как развиваются её волосы, мелькают белые пятки, вся моя злость за испачканную одежду отошла на второй план. Девочка хочет, чтобы я побегал за ней? Посмотрим, кто будет играть и по чьим правилам. Вскочил на ноги:

— Что ж! Ты сама напросилась! — крикнул вдогонку, давая ещё несколько секунд форы.

Она оборачивалась на бегу, ожидая, когда я её поймаю. Стянув липкую футболку, побежал за Чикой по вязкому песку, догоняя её у кромки воды.

— Не от того ты убегать собралась, Котёнок!

Схватил её в руки, зашёл в воду и окунул девчонку. Марина вынырнула, тяжело дыша. Засмеялась, принялась обрызгивать меня водой. Я тряхнул головой, скидывая брызги в разные стороны.

Это ее ребячество развеселило и меня! Я уже и забыл, как это — смеяться над чем — то настолько невинным, а не над похабными шуточками амигос или неудачами своих конкурентов. Оказывается, можно получать удовольствие и от таких мелочей. Я обрызгал Марину в ответ. Она снова убежала от меня по воде, но поскользнулась. Моментально среагировав, поймал ее над водой. Крепко сжав девчонку в руках, я невольно смеялся как идиот вместе с ней, пока улыбка на лице Чики не исчезла, а взгляд не стал совсем другим. Из него пропало озорство, сменившись чем — то иным…я даже не мог понять, чем именно. Черт, она такая красивая. У меня перехватило дух. Я видел сотни прекрасных женщин, прошедших через мою постель и вне ее. Многие из них были не менее красивы, чем эта девчонка, но, твою мать, ни одна из них не заставляла меня задерживать дыхание и бояться задохнуться от красоты. «Что же в тебе такого особенного? А?»

Кожа Марины блестела от воды при свете луны, а сама она в моих руках казалась такой хрупкой и неземной, что ощущение реальности происходящего постепенно таяло.

Ее пальцы дотронулись до моей щеки, опускаясь к шее, оставляя от каждого прикосновения легкие электрические покалывания, дотронулись до моей руки. Я не мог оторвать взгляда от ее глаз. В этот миг понял, что именно сейчас Марина открылась для меня, позволяя рассмотреть то, что до этого тщательно прятала. И это открытие можно было считать за маленькую победу.

Марина продолжила гладить мои шрамы на плече, оставшиеся после уличных драк.

— Откуда он у тебя? Тебе было очень больно? — тихо спросила она, нежно прикасаясь к самому большому шраму, оставленному ножом в одной из разборок. Я не смел сказать ни слова, боясь спугнуть этот момент и вернуть все к исходной точке. Сглотнув, продолжил держать ее над водой, предвкушая дальнейшее действие Чики.

— Теперь мы оба несладкие, — сказала девушка и дотронулась до моих губ.

Тело, до боли распаленное нашей близостью, напряглось. И я с трудом сдерживал порыв завладеть ею сейчас, прямо в одежде, в воде. Задрать это проклятое платье и вонзиться в нее, двигаясь на дикой скорости, получить гребанную разрядку именно с ней и забыть эту сучку. Но меньше всего мне нужно было испортить это мгновение, сейчас я должен сделать так, чтобы она желала меня так сильно, что была бы не в силах бороться с собой. Мне нужна не только реакция ее тела, мне нужны эмоции, и я их получу.

Марина продолжила гладить мои губы, испытывая меня на прочность. Вторую руку положила мне на грудь, медленно спускаясь ладонью к прессу. Казалось, я забыл, как дышать, прислушиваясь к этим легким прикосновениям и тихим словам. Собственная реакция на ласку мне чертовски не нравилась, а, точнее, она мне мешала, не давала голове оставаться холодной, втягивала меня в процесс.

— Ты… ты такой сильный, Диего… — прошептала Марина и сглотнула.

Её дыхание участилось. Ощущая нежные пальцы у себя на губах и на животе, я захотел чувствовать их везде. Захотел сам так же исследовать ее тело и не просто исследовать, а заставить ее стонать и извиваться, заставить умолять меня не останавливаться. Интересно, она кричит, когда кончает? Или девочка еще не знает, что такое оргазм? Дьявол, от этой мысли член напрягся до боли. Я обхватил ее пальцы губами, провел по ним языком, нежно посасывая и глядя ей в глаза, наблюдая за реакцией. Одной рукой я продолжил держать ее над водой, а второй дотронулся тыльной стороной ладони до её щек, нежных губ, провёл по шее. От моего прикосновения она замерла и прикрыла глаза. Я прикоснулся своими пальцами к ее губам, имитируя движения, которыми она дразнила меня.