Он замахнулся, а я и не вздрогнула, вздернула подбородок:

— Ударь! Давай! Маму ты тоже бил, когда она не слушала тебя? Ее ты тоже запирал в своей золотой клетке? Поэтому она умерла, чтоб освободиться от тебя, поэтому отказывалась от лечения?

Он так и замер с поднятой рукой, а я развернулась на каблуках и побежала по лестнице, на последней ступеньке остановилась и крикнула:

— Я буду продолжать съемки рекламы до самой свадьбы. Пока не подпишу свое пожизненное заключение — я свободна.

Забежала в комнату, шваркнула дверью и заперла ее на ключ.

* * *

— Марина, не смотри в камеру, смотри вверх, в сторону, куда угодно! Черт, ну что с тобой сегодня? Ты как кукла, труп и то более эмоционален. Реклама нижнего белья, а не новых манекенов. На тебе, черт возьми, красное кружево и сексуальные чулки, мужики слюни должны пускать.

Я выдохнула и посмотрела на Фрэнка:

— Я не вижу здесь ни одного мужика, кроме тебя. И ты меня не возбуждаешь.

Фрэнк заржал, привык к моей грубости, покрутился вокруг меня, нацеливаясь объективом и не отступал.

— У нас последние дни съемок, мы итак затянули график по всем фронтам. Давай, представь, что ты соблазняешь мужчину. Самца. Недоступного алчного хищника. Ты хочешь, чтобы он озверел от желания. Давай, девочка, раскройся.

При слове “хищник” я вздрогнула, и перед глазами появился образ Диего на мотоцикле. То, как он на меня смотрел… одетую, а если бы увидел такую? Вот в этих кружевах? Он бы захотел меня? В ответ потянуло низ живота и напряглись соски. Неожиданная бешеная реакция тела.

— ДА! Вот он — этот взгляд!

Клацнула фотокамера, и еще, и еще…

Если бы ОН смотрел, как я извиваюсь на этих черных шелковых простынях, каким бы стал его взгляд?…В горле пересохло, и я вспомнила, как Диего жадно меня целовал, прикоснулась к губам:

— Да, детка, да. Трогай свои губы, возьми палец в рот. Давай.

Я провела по губам и облизала палец, томно закрывая глаза.

Его губы были такими безжалостными, а язык внутри моего рта заставлял стонать от примитивного дикого желания. Я плавилась в его руках, мне хотелось чувствовать его ладони голой кожей.

Непроизвольно провела руками по груди.

— Марина…не останавливайся! Прогнись, закрой глаза, да… да, моя девочка, ты идеальна! Дай им это…бешеную эрекцию при взгляде на тебя.

Я прогнулась, свела вместе колени, впиваясь пальцами в черный шелк…

Все эти дни я столько думала о нем, перебирала в памяти каждую секунду, которую провела с ним рядом. Особенно его прикосновения, его жадные губы и наглые руки. Там, на побережье, я могла позволить ему все, я хотела позволить… у меня было странное ощущение, что он и не ждал моего позволения, а просто брал. И этот поцелуй…это почти секс. Это откровеннее любой ласки, которая была у меня ранее с парнями.

Я представила, будто сейчас он навис надо мной, и я вижу его красивое лицо, бледное от желания, его горящие голубые глаза, которые темнеют и превращаются в бездну порока, обещают адское наслаждение. С губ сорвался стон:

— Черт, детка, у меня у самого сейчас встанет… продолжай, не останавливайся, повернись на живот, прогнись.

Я представила, как Диего резко перевернул меня и как его ладони давят мне на поясницу, заставляя прогнуться, чтобы впустила его…глубоко. О Божеее… я возбудилась до такой степени, что мне стало трудно дышать, я уже не чувствовала, как Фрэнк откинул волосы с моего лица и беспрерывно клацал, и клацал фотокамерой. Он издавал странные звуки, иногда падал на колени, приказывал открыть глаза, а я видела совсем другое лицо…Черт, это наваждение. Со мной никогда не происходило ничего подобного. Я мечтаю о нем больше, чем мы провели времени вместе.

— Снято!

Фрэнк дрожал от переполнявшей его эйфории.

— Марина, это будет бомба, вот увидишь, они заключат с нами контракт еще на несколько съемок. Давай, отдохни и переодевайся в черное.

Я натянула на себя халатик и недовольно посмотрела на фотографа:

— Мы договаривались о часе съемок, ты клацал полтора часа.

Он поджал губы:

— Но согласись, что ты в ударе. Такие моменты надо ловить. Давай еще полчасика в черном и уезжай домой. Кстати, это не к тебе приехали?

Я повернула голову и проследила за взглядом Фрэнка, в горле моментально пересохло, сердце забилось с такой скоростью, что мне стало трудно дышать.

Как давно ОН здесь? Черт…! Смотрит на меня, и я чувствую его взгляд кожей, как электрический ток в двести двадцать. От неожиданности перехватило в горле, бросилась в гримерку, кутаясь в халат. Я думала, что больше никогда его не увижу. Мы расстались, и я ясно понимала, что следующей встречи не будет.

Я прижалась спиной к стене, слыша собственное дыхание и биение сердца в горле. Мне не хотелось, чтобы он приезжал. ЛОЖЬ! Хотела. Все эти дни я думала о нем беспрерывно, засыпала и просыпалась с мыслью о нем, и, как идиотка, подбегала к окну, заслышав рев мотоцикла.

В дверь гримерки громко постучали, я затаила дыхание и тихо спросила:

— Фрэнк — ты?

Хотя прекрасно знала, что это не он. Помедлила несколько секунд и внутри возникло противное чувство, что, если не открою — Диего уйдет. А мне хотелось увидеть его снова. Не просто увидеть, а увидеть близко. Настолько близко, чтобы ощутить его запах.

Я распахнула дверь и замерла, глядя ему в глаза. Мое дыхание снова сбилось, а сердце стучало так громко, что, наверное, даже он слышал насколько я по — идиотски рада его видеть.

Глава 5

Последние три года лейтенант Андрес Рамирес потратил на наблюдение за бандой Сангре Мехикано три года бессонных ночей, слежек и штудирования сотен папок по этой преступной группировке. Информация о членах банды и её преступлениях намертво въелась ему в мозг. На протяжении тридцати лет эта организация ведет преступную деятельность по всему югу США и Мексике, торгуя наркотиками, оружием и занимаясь секс— траффикингом. Во главе банды, с самых истоков стоит Деннис Альварес — Доминго по прозвищу Большой Денни. Всё это время полиции не удавалось подступиться к нему и прижать даже за нарушение правил дорожного движения. Сукин сын всегда был осторожен и защищен со всех сторон. Для отвода глаз он платил налоги за кофейный бизнес, вкладывал деньги в благотворительность, в избирательные кампании некоторых политиков. Кроме того, его зад всегда прикрывал целый штат опытных, самых лучших адвокатов. Получая эти небольшие, по сравнению с реальным оборотом грязных денег проходящих через руки банды подачки, правительство полностью смирилось с беспределом, совершаемым его людьми, не пробуя полностью искоренить эту скверну, разлагающую Государство. Несмотря на то, что Большой Денни давно уже не ведет дела напрямую, его имя одинаково наводит ужас на любого латиноса в штате, независимо от принадлежности к банде. Пачкают руки за Альвареса заместители, помощники и шестерки. В каждом южном штате у Сангре Мехикано имеется филиал, со своим предводителем, лично назначенным Деннисом.

Андрес в тысячный раз просматривал файл на главаря Калифорнийского клана, снова и снова пытаясь выискать в нём то, что могло ускользнуть от внимания. Оставшись один в офисе, он вчитывался в известный наизусть текст электронной папки:

Имя: Диего — Анхель

Фамилия: Альварадо

Прозвище: Ангел

Дата рождения: 3 апреля 1984 года

Рост: 188 см

Вес: 76 кг

Гражданство: американец

Цвет волос: блондин

Цвет глаз: голубой

Цвет кожи: белый

Семья: Брат Луис Альварадо — Кастильо

Образование: Калифорнийский Государственный Университет, специальность «Управление Бизнесом».

Организация: Банда «Сангре Мехикано»

Преступная деятельность: подозрения на организацию переправки и продажи из заграницы кокаина, огнестрельного оружия, подозрения в торговле людьми и секс — трафиккинге.

История:

Диего — Анхель Альварадо, рожден русской эмигранткой Натальей Васильевой, впоследствии, после заключения брака, сменившей имя на Наталью Альварадо. В браке рожден сын Луис Альварадо.

После смерти мужа повторно не вступала в брак. В возрасте тридцати одного года родила второго ребенка Диего — Анхель Альварадо. Отец— неизвестен.

После смерти матери, в возрасте восьми лет, объект взят под опеку старшим братом Луисом Альварадо — Кастильо.

В школе, до достижения совершеннолетия, привлекался за участие в несанкционированных уличных боях.

После окончания школы поступил в Калифорнийский Университет, не имеет ни одной отрицательной характеристики. Преподаватели и студенты отзываются положительно. После окончания университета вступил в банду «Сангре Мехикано». Ни разу не был пойман с поличным за незаконную деятельность.

Несколько минут Андрес, не мигая, смотрел на текст в своих руках. Не сумев найти ни единого нового слова, отбросил папку в сторону, опираясь на стол локтями и закрывая руками глаза. Чёртов Альварадо. У него врожденное чувство безупречности. Этот гаденыш проворачивает дела так чистенько, что не подкопаться. Этому невозможно научиться со временем. Либо ты рождаешься с подобными навыками, либо тебя рано или поздно загребут. Альварадо пока что не допустил ни единой ошибки. Но Андрес сделает все, чтобы покончить с этой шайкой, начиная с её калифорнийского босса. Уничтожив его, сможет расправиться и со всей остальной бандой, вплоть до самого Большого Денни.

Сам Рамирес рос в благополучном районе, среди белых, у которых в гараже стояло по две машины, имелась ипотека на дом и несколько чистеньких холеных деток. С самого рождения родители Андреса держали его вдали от драк, наркотиков и перестрелок. Но существовавшее в обществе клише, полученное благодаря таким, как члены банды Сангре Мехикано, не уберегло Рамиреса от пренебрежения сверстников и косых взглядов их родителей. Многие просто не понимали, что этот грязный латинос делает рядом с их детьми.