На маскарад Филиппо решил пригласить оркестр Оспедале, по давней традиции всегда выступавший на таких значительных вечерах. Он лично проследил за тем, чтобы, как только большинство гостей удалилось из зала, где были танцы, в банкетном их уже ожидал роскошный ужин; исполнители из Оспедале также получили возможность немного поплясать, разумеется, под надзором сестер-монахинь. Партнерами девушек выступали желающие из числа гостей, а играли для них уже другие музыканты, специально для этого нанятые. Элена, поглощенная заботой о гостях, сидевших за ужином, даже не подозревала, что Филиппо, улучив момент, направился в зал, чтобы хоть один танец станцевать с Бьянкой. После того как поиски в ящиках стола Филиппо, на книжных полках библиотеки и перелистывание бесчисленных папок с документами не дали результатов, Элена переключилась на выдвижные ящики шкафов и всякого рода тайники, о существовании которых ей было давно известно. В конце концов, поиски привели ее к одному большому стенному шкафу в спальне Филиппо, хотя перспектива обнаружить в нем что-то не внушала ей особой надежды.

Задание было сложным, поскольку Элена должна была быть постоянно начеку — в любой момент в спальню мог зайти слуга Филиппо, застать ее за этим чрезвычайно подозрительным занятием и тут же выложить все своему хозяину. Уже не раз во время прежних поисков Элена оказывалась на волосок от того, чтобы быть уличенной, однако ей ничего не оставалось, как продолжать поиски.

Самым безопасным было отправиться в эту одиссею, когда Филиппо засядет за поздний ужин в обществе своих самых близких друзей и родственников, только мужчин, что исключало необходимость ее присутствия на таких сходах. В этих компаниях засиживались очень долго, много ели и пили. В подобных случаях слуга обычно раскладывал для Филиппо на его постели ночную рубашку, откидывал одеяло и уже не появлялся до тех пор, пока пьяные в стельку гости не начинали спускаться вниз к воде, где их забирали гондолы, чтобы развезти по домам.

В один из вечеров, когда Филиппо устроил у себя один из таких ужинов, она успела обыскать все, кроме верхнего ряда полок шкафа, стоявшего в спальне Филиппо. Помня о том, что ей предстояло, она решила пораньше вернуться из театра, отказавшись от предложения друзей отправиться в казино. Приехав во дворец, еще на лестнице она услышала доносившиеся из столовой взрывы пьяного смеха, наверняка по поводу какой-нибудь сальности, отпущенной ее супругом во хмелю. С облегчением она подумала про себя, что на два или три часа она может рассчитывать.

Ее камеристка, как обычно, помогла ей раздеться, и, оставшись одна, Элена некоторое время спустя выскользнула из кровати и накинула на себя бархатный халат с глубокими карманами — ей было необходимо иметь возможность в случае чего быстро спрятать свою чрезвычайно опасную находку, если ей на этот раз повезет. Когда она вошла туда через дверь, соединявшую их спальни, в высоком подсвечнике горело несколько свечей. В первую очередь она надежно заперла дверь, ведущую в коридор — речь шла о последнем решающем рейде, и она хотела быть уверенной, что ни одна из мер предосторожности не упущена. С трудом придвинув к шкафу одно из тяжеленных кресел с высокими резными спинками, она забралась на него и открыла верхние дверцы, чтобы снова приступить к этим уже опостылевшим ей поискам.

Она надеялась найти потайной ящик и стала сосредоточенно ощупывать, расшатывать и нажимать буквально на каждый дюйм дерева, резного и гладкого. Но не было ничего такого, что ей удалось бы свернуть или отвернуть. Ее натруженные пальцы нервно теребили бархат халата, когда она стояла перед этим неприступным шкафом, готовая вот-вот сложить оружие и дать себя захлестнуть волне горького отчаяния. Ведь она была так уверена в том, что непременно найдет! Но тем не менее проиграла.

Измотанная долгим и безрезультатным лазаньем по шкафам, Элена уже собиралась слезать с кресла, как вдруг ей вспомнился тот потайной ящик, который она обнаружила последним: он был очень глубок и одновременно узок. Может, так сделано специально? Например, для того, чтобы отвлечь внимание от чего-то более важного? От другого ящика, побольше? Осторожно выдвинув ящик, она увидела, что позади него было лишь гладкое дерево. Но как только она надавила на то, что ей вначале показалось задней стенкой шкафа, этот квадратик дерева подался, открыв отверстие и за ним небольшое пустое пространство, напоминавшее ящичек. В нем лежала папка с документами! Убежденная в том, что нашла именно то, что искала, Элена поспешно вытащила ее. И беглый осмотр содержимого подтвердил, что она права. Очень осторожно вернув папку на место, снова аккуратно закрыла ящичек. Она знала, где находятся неопровержимые улики. Ничего! Завтра заберет это перед тем, как отправится в город Конечно, ей хотелось на крыльях лететь сию же минуту к Мариэтте и просить ее спрятать это понадежнее, что, само собой разумеется, отпадало. В это время дворец еще полон слуг, которые снуют тут и там, и, кроме того, она не собиралась рисковать, потому как Филиппо, хоть и пьяный после сегодняшнего ужина, вполне мог по обыкновению заглянуть в тайник и проверить, все ли там на месте, потому что можно было лишь догадываться, как мила его сердцу эта папка.

Элена уже задвигала на место резную панель, закрывавшую первый тайник, когда услышала приближающиеся шаги Филиппо. В панике она попыталась спрыгнуть с кресла, но запутавшись одной ногой в складках своего необъятного халата, головой вперед грохнулась об пол спальни, а кресло с шумом повалилось набок. Тут же она услышала, как Филиппо остервенело рвал ручку двери и кричал, что есть силы.

Элена попыталась встать, но тут же чуть снова не упала — в результате этого весьма неудачного прыжка она сильно повредила лодыжку. Каким-то чудом успев захлопнуть верхние дверцы шкафа, она сумела поставить кресло на место, как тут же настежь распахнулась дверь в ее спальню, и через несколько секунд влетел Филиппо. Разъяренный, он так и замер почти у порога.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — Он заметил, что кресло стоит подозрительно близко к шкафу, и на лице его отразился испуг.

— Да я просто хотела прихлопнуть моль! — в отчаянии стала оправдываться Элена, пытаясь свой испуг спрятать этой детской ложью. — Я же знаю, как ты терпеть не можешь, когда она пожирает твою одежду.

Никак не реагируя на ее слова, он продолжал сверлить ее глазами. Филиппо собирался лишь переодеться, взять маску, после чего отправиться с друзьями в один из публичных домов и завершить сегодняшнюю ночь какой-нибудь мощной оргией до рассвета, но то, что произошло здесь, тут же перечеркнуло его планы.

— Возьми кресло и поставь его на прежнее место, вон там у стены.

Элена подчинилась, но тут же стала жаловаться, что оно очень тяжелое. Филиппо взялся за шнурок звонка и вызвал лакея, после чего отпер дверь. Когда он снова повернулся к ней, Элена сидела в кресле, с огромными от ужаса глазами и белым, как мел лицом. Он ничего не сказал, но понял, что его давние сомнения, похоже, подтверждались. Никудышняя из нее актриса, он с самого начала понимал, что она никогда по-настоящему не разделяла его радости по поводу одержанной им победы над домом Торризи. Гнев и серьезность возникшей ситуации отрезвили его, да это и к лучшему — сейчас ему как раз требовалась трезвая голова. Он уже не раз замечал, что, кроме него, в ящиках и тайниках роется кто-то еще — все бумаги лежали хоть и на своем месте, но не совсем так, как перед тем, как он закрывал их. Кажущийся беспорядок, царивший здесь, происходил оттого, что лишь он один знал, где что лежит здесь, и даже его клерк не имел права здесь ни к чему притронуться, разве что взять перо, чтобы потом его зачинить. А однажды ему случилось заметить, как Элена рыскала по одному из ящиков в поисках неизвестно чего, хотя там ничего, кроме старых рецептов и счетов, не было.

Прибыл лакей.

— Что угодно синьору?

— Скажи синьорам, которые дожидаются внизу, что моя жена занемогла, и я не могу оставить ее одну, а после этого можешь отправляться спать. Ты мне больше не понадобишься до утра.

Лакей удалился, и Филиппо запер за ним дверь. Обычно он не утруждал себя возней с ключами, поскольку никто бы и так не осмелился ворваться сюда без стука. Элена понимала, что этот его жест с запиранием двери был не просто мерой предосторожности от несанкционированного вторжения. Филиппо прошел через спальню и остановился прямо перед ней.

— Зачем тебе понадобилось лазить по моему шкафу? — воинственно спросил он.

— Я и не лазила! — Элена решила лгать напропалую, поскольку чувствовала, что у нее вот-вот начнется истерика. — Я тебе сказала, почему!

— Правды ты мне не сказала! — И, размахнувшись, ударил ее кулаком прямо в лицо.

Она инстинктивно попыталась защититься от удара, снова прибегнув ко лжи, поскольку это был ее единственный шанс спастись от его побоев.

— Нечего мне там искать, в этом шкафу или где-нибудь еще!

Мгновенно его рука вцепилась в ее волосы. От страшной боли Элена закричала, когда он, рванув ее за волосы, поставил на ноги. Затем резко и сильно прижал ее лицом к своей груди. Элена не двигалась. Убедившись в том, что она не могла ничего видеть, Филиппо свободной рукой быстро добрался до тайника и, открыв его, облегченно вздохнул — документы были на месте. Конечно, а где же еще им быть! Этот тайничок был очень непростым, его ни за что не обнаружить даже какому-нибудь хитрейшему из ворюг, но она, именно по причине своей глупости и неопытности, вполне могла по чистой случайности натолкнуться на него и даже ненароком открыть.

Хотя Элене было ясно, чем он сейчас занят, она чувствовала, что он ее душит. Она не могла дышать, настолько сильно его железная рука прижимала ее к груди, потом вдруг он отпустил ее, но лишь для того, чтобы обеими руками схватить ее за шею. Элена видела, что он готов был лопнуть от бешенства, даже на виске у него часто-часто билась какая-то жилка.