Франческа улыбнулась и рассказала Сержу всю историю.

– Диана решила сказать Катрин, что настоящим ее отцом является Марк. Она сочла это своим долгом. Ну а поскольку Катрин и Карлос, как выяснилось, не родственники, отпали все причины для запретов. Почему бы им и не встречаться?

– Кто бы мог подумать, что Диана способна на такую страсть, – задумчиво проговорил Серж. – Глядя на нее, этого не скажешь.

– Типичная английская сдержанность, – заметила Франческа. – Я уверена, что на эту тему у Генри найдется какое-нибудь присловье.

– В тихом омуте черти водятся? – предположил Серж, подмигнув.

– Ах, родной, как здорово снова вернуться домой! – смеясь, сказала Франческа, прижимаясь к его руке.

Позже, когда они спокойно обедали дома, Франческа рассказала ему о Джоне.

– Был вынесен вердикт о его самоубийстве по причине умственного расстройства, – сказала она. – Хотя на самом деле, я думаю, Джон четко понимал, что делает, в особенности в самом конце.

– Кажется, это к лучшему.

– Без сомнения. Я не думаю, что он мог бы жить, зная, как страдает Катрин, а также без Гая.

– Можно сожалеть лишь о том, что он не сделал этого раньше. Это избавило бы всех от многих страданий.

Они с минуту молчали, а затем Франческа, словно для того, чтобы вытравить память о Джоне, попросила:

– Так расскажи мне про мать.

Серж таинственно улыбнулся.

– Навестишь ее – и увидишь все сама, – сказал он и не стал больше распространяться на эту тему.

На следующее утро, заглянув на пару часов в офис, Франческа вылетела в Палм-Бич.


Карлос прилетел в Англию спустя два дня после освобождения Катрин из тюрьмы. Марк встретил его в аэропорту, и на пути в Лондон он рассказал Карлосу правду о его рождении.

– Твой отец был художником, – пояснил Марк. – Я его не знал, но верю, что он был очень талантлив.

Карлос долго молчал, пытаясь переварить услышанное. Затем повернулся к Марку, в глазах его светилась благодарность.

– Значит, ты женился на маме и воспитал меня как родного сына, – тихо сказал он.

– Не делай из меня героя, Карлос. Существует много такого, чего ты не знаешь, а пока что пришло время объяснить тебе несколько вещей. Когда ты родился, я полюбил тебя, но так было не с самого начала, – сказал Марк.

И медленно, испытывая муку и боль, не щадя себя, Марк рассказал Карлосу историю своей жизни.

– Ты рассказываешь мне это теперь, потому что мать умерла?

– Вероятно, рано или поздно я рассказал бы тебе все, но пока Карлотта была жива, это было строго охраняемой тайной. Боюсь, что даже от тебя. Этого хотела она.

– Если мать снабжала тебя сюжетами для твоих книг, как ты будешь выходить из положения теперь?

Марк пожал плечами:

– Что-нибудь придумаю… Карлос, у меня есть еще одна причина рассказать тебе все. И она может повергнуть тебя в шок.

– Что за причина? – Карлос заметно распрямил плечи и сжал челюсти.

– Не могу сказать, что это такая уж плохая новость, сын, – сказал Марк, автоматически переходя на привычный для него любовно-ласковый тон. В конце концов, Карлос всегда останется для него сыном, что бы там ни случилось. – Ты ведь влюблен в Катрин, не так ли?

– Да. – Карлос с подозрением взглянул на Марка. – А что? Может, ее мать вдруг подобрела ко мне?

– Она считала, что у нее весьма веские основания держать тебя подальше от Катрин. Если бы Диана и я не были так безобразно стыдливы и нашли бы смелость сказать всю правду, ничего не случилось бы! Но мы оба слишком пеклись о самих себе, ну и отчасти о людях, с которыми состояли в браке, и это чуть не привело к разрыву между Катрин и тобой.

– Я не понимаю… Какое отношение ко всему этому имеет Катрин?

И второй раз за это утро Марк раскрыл правду, которую сам узнал лишь неделю назад.

– Ты хочешь сказать… Это значит… О черт! – воскликнул Карлос. – Значит, Катрин моя… единокровная сестра? – Он побледнел, капельки пота выступили на его лице.

– Это значит, что вы не родственники, – твердо проговорил Марк. – Твоя мать – Карлотта, а твой отец – художник. Диана – мать Катрин, а я ее отец. Вам ничто не мешает быть вместе.

– Боже мой! – Карлос покачал головой, которая пошла у него кругом от всего услышанного. – И значит, Диана думала… Господи, неудивительно, что она хотела нашего разрыва!.. А Катрин знает обо всем этом?

Марк улыбнулся, вспомнив тот вечер, когда они с Дианой все рассказали Катрин.

– Да. Разумеется, она была в шоке, но когда до нее дошло, что Гай не был ее отцом, она, похоже, даже испытала облегчение. У Катрин всегда были с ним прохладные отношения, и когда после самоубийства Джона стало общеизвестно, что Гай и Джон в течение многих лет состояли в интимной связи и что Гая убил Джон, она была потрясена. Слава Богу, сейчас с нее снято обвинение в убийстве, но потрясение пока не прошло. Но узнав, что я ее настоящий отец, она в некоторой степени успокоилась. Она также поняла, почему Диана препятствовала вашим встречам. – Марк замолчал и посмотрел на Карлоса.

– Бедная девочка! Она прошла через дьявольские испытания! Пожелает ли она снова видеть меня? Я хочу сказать, прошло столько месяцев с тех пор, как мы с ней разговаривали последний раз, – сказал Карлос.

– Уверен, что пожелает. – Машина достигла Челси. Через несколько минут они окажутся на Итон-террас. – А ты сам-то все так же к ней относишься?

Карлос выглядел расстроенным.

– Я не уверен, – с несчастным видом проговорил он. – Ведь она твоя дочь… а я тоже всегда буду считать тебя своим отцом… В общем, какие-то странные чувства. – В черных глазах Карлоса появились признаки паники. – Послушай, папа, нельзя ли прокатиться вокруг этого квартала?

– Пожалуйста. – Марк повернул налево, и они поехали по Слоан-сквер, а затем по Слоан-стрит. – Как насчет того, чтобы выпить?

Карлос издал вздох облегчения.

– Было бы здорово. Мне надо немного прийти в себя… А как же твои отношения с матерью Катрин? Ведь вы теперь оба свободны. Ты не собираешься жениться на ней?

– Это сложный вопрос, – сухо сказал Марк, загоняя «мерседес» в промежуток между машинами у отеля «Гайд-парк». – Мне тоже нужно прийти в себя.

Они вошли в вестибюль отеля и направились в бар. Марк заказал себе виски с содовой и перно для Карлоса.

– Диана сейчас изменилась, – размышлял вслух Марк, когда они потягивали напитки. – Тебе она понравится, Карлос. Она очень эффектная леди, хотя и совсем не та Диана, которую я знал.

– Девятнадцать лет – большой срок, – заметил Карлос.

– Боюсь, что слишком большой. Сейчас она сильная и совсем другая. Ты, конечно, не знал Гая, но пережить брак с ним – все равно что подвиг совершить. Он вынудил ее сохранить видимость брака, чтобы она стала для него ширмой респектабельности, и это сделало ее мужественной и независимой. У нее есть свое дело, которое процветает. Она устраивает всякие вечера и мероприятия.

– Катрин говорила мне.

– Мы не говорили о том, чтобы быть вместе, и я думаю, что повременю с подобным разговором. Диана пережила такую травму, в том числе связанную с ее братом Джоном. Думаю, что сейчас ей нужен просто друг.

– Хотел бы я знать, что нужно Катрин. – Голос Карлоса прозвучал неуверенно и смущенно, когда он подумал о предстоящей встрече с ней при столь изменившихся обстоятельствах.

Марк понимающе улыбнулся:

– То же самое, что и ее матери: доброта, дружелюбие, немного нежности. Все будет хорошо, сын. Допивай свое перно, и мы скоро их увидим.

– Я немного нервничаю, – сказал Карлос и, допив вино, поднялся.

– Мы вместе встретимся с ними? – Марк положил руку на плечо Карлоса.

– Конечно, отец.

Когда они приехали, Бентли открыл дверь и впустил Марка и Карлоса. Марк сразу понял, что Диана, привыкшая организовывать общественные мероприятия, и сейчас устроила небольшое представление. Она быстро вошла в зал с вытянутыми вперед руками и приветливой улыбкой на лице.

– Карлос, я так рада познакомиться с тобой!

– Здравствуйте. – Диана понравилась ему с первого взгляда. – Мне тоже очень приятно познакомиться с вами.

Диана вопросительно посмотрела на Марка, и он едва заметно кивнул.

– Ты найдешь Катрин в гостиной, это по коридору направо, – сказала Диана. – Она жаждет снова увидеться с тобой.

– О’кей. – Карлос нервно улыбнулся.

– Как все прошло? – тихо спросила Диана Марка, когда Карлос скрылся.

Марк с нежностью посмотрел на нее. Одна из самых привлекательных черт Дианы заключалась в том, что она всегда была готова посочувствовать другим.

– Кажется, он был слишком ошеломлен и нервничал из-за предстоящей встречи с Катрин, но, я думаю, все будет хорошо. – В глазах Марка сверкнула лукавая искорка. – Оставим их на некоторое время одних?

– Думаю, что это лучше всего. – Глаза Дианы сияли радостью, несмотря на сохраняющееся облачко беспокойства на ее лице. И Марк вдруг снова увидел тонкую красоту и прелесть той Дианы, какую давно знал. Как Марк уже сказал Карлосу, он не собирался пороть горячку. Тем не менее будущее виделось гораздо более привлекательным, чем все эти годы. Легким шагом Марк последовал в уютный кабинет Дианы и закрыл за собой дверь.


Сердце Катрин, сидевшей в гостиной, отчаянно заколотилось, когда она услышала в коридоре шаги Карлоса. Об этой минуте она мечтала даже в бессонные ночи в тюрьме, когда вокруг царило лишь насилие, грубость, сквернословие, а будущее рисовалось ей сплошным черным цветом.

– Карлос… – Она произнесла это шепотом.

На какую-то секунду ей показалось, что он уловил неуверенность в ее глазах, и у него появилось сомнение. Но уже в следующую секунду она оказалась в его объятиях. Сначала он поцеловал ее легко и нежно, затем принялся целовать, не выпуская из объятий, со все возрастающей страстью.

– Любимая… Моя любимая Катрин… Моя Кейт, – бормотал он, вдыхая душистый аромат ее волос, прижимаясь щекой к атласной коже. – Я боялся, что больше никогда не увижу тебя.