В этот момент задыхающаяся от волнения служанка, пухлая девица с копной волос цвета свежескошенного сена, протиснулась меж ними и прикрыла свою госпожу.

– Мы еще не готовы! Миледи ... Милорд, вы еще не женаты! Я... мне... – от смущения она стала запинаться.

– Леди Клио, – Меррик поклонился столь галантно, что за один только этот поклон Клио готова была пожаловать ему права еще на одно графство. – Когда вы будете готовы, я желал бы переговорить с вами.

Он повернулся, чтобы уйти, но остановился, придержав дверь. Оглянувшись на Клио, он улыбнулся и добавил:

– Не угодно ли вам будет, чтобы я сам зашел за вами?

– Нет, – не испытывая и тени смущения, довольно заносчиво ответила Клио. – Зачем же вам утруждать себя, милорд.

Меррик коротко поклонился ей и закрыл за собой дверь.

К тому времени, когда граф пересек двор и повернул за угол конюшни, он уже насвистывал какой-то задорный мотив.

Найти Меррика, однако, оказалось совсем не просто.

Его не было ни в спальне, ни в большом зале. Пекарь видел его у кузнеца: граф пришел в кузницу с просьбой починить сломавшийся засов, но кузнец сообщил, что не встречал милорда после полудня – с того момента, когда за ним зашел старшина каменщиков. Однако старшина каменщиков уехал за каменными плитами в каменоломню неподалеку от замка, но без графа, а охрана видела своего сеньора в теплой компании с Томасом Пахарем, Джоном, что жил у колодца, и Уильямом-медником. Томас Пахарь сказал Клио, что граф распрощался с ними, когда брат Дисмас прибежал к нему с жалобой на графских слуг, которые осмелились играть в кости в нефе. Монах утверждал, что гнев божий ужасен и нечестивцев неминуемо постигнет божья кара. Но когда Клио нашла брата Дисмаса, тот поведал ей, что не видел графа с обедни – тогда за графом явился сэр Исамбар и увел его куда-то в глубь замка. Судя по всему, теперь уже никто не мог сказать с уверенностью, где находятся сэр Исамбар и, соответственно, граф Глэморган.

Наконец, Клио обнаружила старого рыцаря в конюшне. Он присматривал за тем, как Долби и Долги чистили стойла. Здесь же болтался Тобин.

– Сэр Исамбар!

Рыцарь обернулся и коротко поклонился, но на его грубом, похожем на каменное изваяние лице не промелькнуло и тени приветливости.

– Да, миледи?

– Чем это там заняты мои мальчики?

– Чистят конюшню.

– Это я и сама вижу. Но по чьему приказу?

– Их наказали за неповиновение приказам сэра Меррика.

– Как, они снова наказаны?!

– Совершенно верно, миледи. На этот раз за то, что, вопреки приказу графа, трудились на огороде.

Клио хотела было возразить, что за это не их, а ее нужно было наказать, но тут ее верные оруженосцы сами подошли к ней, гордо держа свои грязные лопаты на плече – так, как носят боевые секиры.

– Милорд граф сказал нам, – Долги высоко задрал подбородок, придав своим словам таким образом некоторую торжественность, – что если мы хотим когда-нибудь сделаться рыцарями, то должны прежде всего научиться выполнять его распоряжения.

Долби промолчал, но при этом его огромные влажные глаза, казалось, умоляли Клио понять и оценить все значение их с Долги подвига, и, уж конечно, ему не хотелось, чтобы Клио на них сердилась.

– Настанет день, когда мы станем воинами и сумеем защитить вас, миледи! – важно добавил Долги.

Глупый Тобин не удержался и захихикал. Сэр Исамбар одарил оруженосца взглядом, преисполненным негодования.

– Вам, де Клер, сэр Меррик доверил особое поручение.

– Я не первый год служу своему хозяину, – с гордостью заявил Тобин и, бросив презрительный взгляд на Долби и Долги, важно произнес: – Самые важные поручения мой господин приберегает для тех из нас, кто служит ему лучше прочих.

Это была уже явная дерзость, и Клио захотелось как следует наподдать парнишке.

– Верно, милорд поощряет тех, кто этого заслуживает, – невозмутимо подтвердил сэр Исамбар.

– И что же это, сэр, за особо важное поручение?

Тобин важно прошелся перед Долби и Долги, а затем обратил свое смазливое личико к старику. Он хотел, чтобы старый рыцарь перед этими свинопасами во всеуслышание объявил, какое особое поручение доверил ему милорд.

Сэр Исамбар в задумчивости поскреб подбородок и глубокомысленно изрек:

– Когда эти двое закончат чистить конюшни, вы, де Клер, будете отвечать за их обучение.

– Какое еще обучение? – нахмурился оруженосец. Однако сэра Исамбара его настроение нисколько не интересовало. По-прежнему сохраняя полнейшую невозмутимость, он произнес:

– Граф де Бокур хочет, чтобы эти парни стали его пажами.

Проклятия Тобина утонули в ликующих воплях Долби и Долги.

Окажись Меррик сейчас здесь, Клио бросилась бы ему на шею и сделала все, о чем бы он ее ни попросил! Впрочем, через минуту она уже устыдилась своего порыва, но решила, что маленькую слабость можно простить даже очень сильному человеку.

Клио никогда не видела своих мальчишек такими счастливыми и сама готова была скакать от радости вместе с ними. Между тем сэр Исамбар похлопал Тобина по плечу – несколько сильнее, чем, по мнению Клио, было в данную минуту уместно. У оруженосца же Меррика на лице было такое выражение, будто он ненароком съел тухлую рыбу.

– Сэр рыцарь, – обратилась Клио к старику, по лицу которого и на этот раз не пробежало и тени улыбки. – Вы не видели графа?

– Видел, миледи. Он там, наверху, на стенах замка. – Сэр Исамбар указал на северную стену.

Клио торопливо поблагодарила старика, подхватила юбки и, совершенно позабыв о том, что нужно сохранять достоинство, стрелой припустилась к каменной лестнице. Взбежав по крутым ступенькам на самую верхотуру, бедняжка так запыхалась, что без сил прислонилась к стене арки, ведущей на стену. Нужно было хоть немного перевести дух и успокоить сердечко, готовое, казалось, выскочить из груди.

– Стало быть, так будет всякий раз? – внезапно услышала она знакомый голос. – Вы собираетесь вечно заставлять меня ждать, миледи?

У выхода из арки стоял Меррик. Его лицо наполовину скрывалось в тени, но та его часть, что была освещена солнцем, улыбалась, являясь свидетельством того, что граф не сердится.

Клио глубоко вздохнула, задрала носик и небрежно бросила:

– Очень может быть.

– И это, вероятно, будет продолжаться в течение двух долгих лет?

Вот тебе раз! Он, оказывается, разгадал ее игру.

– Возможно, и дольше, – дерзко заявила она, воодушевленная его шутливым тоном.

Клио приблизилась к Меррику с достоинством придворной дамы, как будто и не она только что вприпрыжку неслась по лестнице. Вместе они пошли по стене вдоль бойниц. Камни местами были покрыты бурыми пятнами, по цвету напоминавшими запекшуюся кровь. Клио не знала, откуда взялись эти пятна, но на всякий случай старалась об этом не думать.

Этот участок стены был самым высоким в замке. Здесь дул сильный ветер, и воздух был холоднее. Они были совершенно одни – только небо вокруг. Внизу замок жил своей обычной жизнью, но сюда, наверх, долетали лишь слабые звуки. Казалось, протяни только руку – и коснешься проплывающих над их головами облаков. Клио вдруг захотелось сделаться облаком и поплыть по небу – при том, конечно, условии, что и Меррик превратится в точно такое же облако. Вот тогда они, возможно, прекратили бы, наконец, свои вечные споры: Клио никогда прежде не слышала, чтобы облака ругались или препирались между собой.

Меррик остановился, и Клио повернулась к нему лицом, пытаясь прочитать его мысли. Граф сложил на груди руки и прислонился спиной к желтой каменной кладке башни. Он смотрел вдаль, в сторону горизонта, где зеленые холмы и лесные кущи сходились с синим небом Англии. «Какой будет жизнь рядом с этим странным человеком? – подумала Клио. – Человеком, чьи слова и жесты бывали подчас так грубы...» Однако она уже знала, что в его характере есть и нечто другое – доброта и какая-то детская незащищенность.

– Я полагаю, если я отдаю распоряжения, они должны исполняться, – неожиданно сказал Меррик.

«Ненадолго же его хватило!» – с грустью подумала она. Сейчас Меррик чрезвычайно походил на ее отца. Ей захотелось ответить очередной дерзостью, но она лишь закусила губу и продолжала слушать.

– Поймите, я отдаю распоряжения не потому, что я такой жестокий или эгоистичный человек, и не для того, чтобы помучить вас, Клио. – Голос Меррика звучал непривычно мягко. – Я поступаю так из соображений безопасности. Кроме того, вы уже должны были заметить, что это пойдет на пользу вашим же владениям, оберегать которые поручил мне король.

Не дождавшись ответа, он продолжил:

– Поверьте, вам не будет трудно со мной. Но когда я отдаю распоряжение, я жду, что оно будет исполняться. И неважно, кому я его даю – моим людям, слугам или моей жене.

– Но я не жена вам!

Эти слова вырвались у нее как-то сами собой, и она много бы дала, чтобы вернуть их назад.

Меррик замолчал. Установившаяся тишина только подчеркивала легкомыслие и ребячливость ее последних слов. То, что она повела себя с ним так глупо, неожиданно сильно огорчило Клио. По какой-то странной причине ей вдруг стало очень важно, чтобы он увидел ее другой – взрослой, умной, хозяйственной... Короче, женщиной, способной разделить его заботы.

Клио опустила голову.

– Мне не следовало этого говорить, милорд...

– Возможно, ваш тон был излишне вызывающим, но я к нему привык.

Меррик явно поддразнивал ее, и Клио вздохнула с облегчением.

– Но я хотел бы услышать от вас прямой ответ, – продолжил он и запнулся. По выражению его лица было видно, насколько важен для него этот вопрос, ответ на который он искал в ее глазах. – Скажите, миледи, вы и вправду не желаете выйти за меня замуж?

– Я не говорила этого.

– Может быть, за годы моего вынужденного отсутствия вы отдали свое сердце другому?

– Нет-нет! – Клио замотала головой. – Другого не существует.