Алисса Джонсон - Великолепный джентльмен

Последовала долгая, напряженная пауза, и затем она отозвалась:

– Очаровательно.

Макс не ответил, сосредоточившись на том, чтобы не потерять равновесие. Нести леди, которая сопротивляется тому, чтобы ее носили на руках, оказалось довольно тяжело.

– Хорошо, что сейчас на вас платье, не расшитое драгоценными камнями.

Анна приоткрыла рот от удивления.

– Я… Что? У меня нет никаких расшитых драгоценностями платьев.

– Платье с бриллиантами.

– Что? – переспросила она уже с некоторым раздражением в голосе.

– Бальное платье со вшитыми в рукава бриллиантами.

Об этом платье только и говорили в свете последние несколько недель.

– Платье… – Анна задумалась, и между бровей легла неглубокая складка. – Наверное, это светло-голубое платье с кремовыми оборками по подолу.

– Если рукава этого наряда украшены бриллиантами, то, значит, речь идет именно о нем.

– О господи, да это же простые стекляшки. Кто вам сказал, что это бриллианты?

– Не припомню, чтобы мне об этом говорили. Это воспринималось как само собой разумеющееся.

Он был уверен, что именно миссис Рейберн распустила эти слухи, но сегодня Анна уже достаточно наслушалась о том, как лжет ее мать.

– Всеми? – спросила она.

– А ювелира по этому случаю не приглашали?

– Нет.

– Тогда всеми.

Она слегка расслабилась в его объятиях.

– Бриллианты, вшитые в рукава… Боже, как легковерен полусвет! Жаль, что я не могла взять это платье с собой. Я бы прошлась в этом платье по Бонд-стрит перед отъездом и продала бы его первому простофиле, который назвал эти стекляшки бриллиантами.

Он обошел участок раскисшей земли.

– А почему вы не могли взять его?

– Оно не мое. Оно принадлежит моей матери.

Миссис Рейберн была и выше, и заметно объемнее в груди.

– Вы с матушкой обмениваетесь платьями?

– Можно и так сказать. Она заказывает для меня бальные платья, но затем забирает их.

– Чтобы потом перешить? – высказал догадку Макс.

– Наверное.

У него явно оставались сомнения.

– Но вы…

Она бросила на него снисходительный взгляд.

– Лорд Дейн, я прекрасно понимаю, что вы пытаетесь меня отвлечь.

– Макс, – поправил он. – И я пытался не отвлечь вас, а развлечь на пути к дому.

– Это и есть способ отвлечения.

Чтобы сохранить серьезность, Максу пришлось слегка прикусить губу.

– Ничего подобного… Вовсе нет.

– Это… – Она открыла и закрыла рот. – Именно так.

– Ничего подобного.

– Как вы можете?..

– Совершенно не похоже.

Он прищурился.

– Вы просто…

– Не хотите заключить пари?

– Пора остановиться. Я не буду снова просить вас опустить меня. – Она посмотрела на дом. – Какой теперь в этом смысл?

– Никакого, – согласился он. Они уже стояли на ступеньках задней террасы.

– Но вы же не станете вносить меня в дом.

– Конечно, нет, – согласился Макс, – но лишь потому, что попытка открыть дверь, держа вас на руках, будет походить на потуги циркового клоуна.

Вместо этого он поднялся по ступенькам и перед дверью поставил ее на ноги, продолжая, однако, без какой-либо необходимости придерживать за талию. Он не собирался продлевать момент, но, казалось, просто не мог остановиться.

– Вы сможете сами подняться в свою комнату?

– Я и до дома могла дойти сама, – с усмешкой сказала Анна и отступила на шаг, давая понять, что его миссия завершена.

Испытывая неодолимое желание вновь заключить ее в свои объятия, Максимилиан от греха подальше завел руки за спину.

– Всегда к вашим услугам.

Анна нарочито церемонно присела в поклоне.

– Благодарю за то, что пришли мне на помощь.

– Мне было очень приятно.

– Ну что ж. – Она посмотрела на дверь и снова обернулась к Максу. – Мне следует…

– У вас есть планы на сегодняшний день? – быстро спросил он. Он не хотел, чтобы она уходила. Не сейчас.

– По правде говоря, лорд Дейн…

– Макс, – снова поправил он. – Прошу вас.

– Хорошо, Макс, – согласилась она с улыбкой. – По правде говоря, я рассчитывала, что сегодня мы будем уже в пути – мы ведь собирались навестить сестру миссис Кулпеппер. Я думала… Ну…

– Вы думали, что получите тысячу фунтов и уедете.

Она с оправдывающимся видом пожала плечами:

– Я полагала, что для маркиза так будет предпочтительней.

– А я полагал, что таково было ваше предположение. Я не хотел вас обидеть.

– Я… – Она немного замялась. – Потребуются некоторые усилия для того, чтобы лучше узнать друг друга.

– Ну, если не узнать, так хотя бы начать доверять.

А доверие, единожды утраченное, даже не по собственной вине – или, в его случае, лишь отчасти по его вине, – трудно будет восстановить. По причинам, которые он еще не был готов анализировать, Макс ради них обоих очень хотел, чтобы это доверие вернулось. Но придется набраться терпения.

– Итак, вернемся к вашим планам, – напомнил он.

– Думаю, я проведу день в компании миссис Кулпеппер, ну и, конечно, займусь своими ранами. А вы?

– Я поеду в Колриджтон, – солгал он. – Если повезет, управлюсь до обеда.

– Ну что ж… – Она вновь бросила взгляд на дверь. – До вечера, полагаю.

– До вечера, – повторил он, так и не найдя повода задержать Анну еще хотя бы на минуту.

Он подождал, пока за ней закрылась дверь, развернулся и направился прямиком в конюшню. Только собирался он не в Колриджтон. Он намеревался поехать в Лондон, чтобы встретиться с поверенным Эспли.

Макс вообще-то понимал, что ложь – не самый лучший способ восстановить доверие. Но иногда и правда могла быть не столь эффективной. Он верил в то, что Анна действительно считает себя дочерью маркиза. Но поскольку единственное свидетельство этого было получено из такого ненадежного источника, как миссис Рейберн, оно его не убедило.

Дневники можно сфабриковать. Письма и контракты можно подделать. Есть надежда, что человек Люсьена распознает представленную ему фальшивку, но всегда лучше убедиться самому.

Но с какой стати миссис Рейберн могла бы пойти на такие ухищрения, Макс и помыслить не мог. Не было никаких слухов о финансовых затруднениях, никаких свидетельств того, что мадам заинтересована в установлении связи с уважаемым семейством. Но после того, что он узнал сегодня, он не стал бы отбрасывать в качестве мотива затаенную недоброжелательность.

Каковы бы ни были мотивы миссис Рейберн, если контракт – фальшивка, он найдет способ вызволить Анну из этой щекотливой ситуации. Это самое меньшее, что он может сделать. А Эспли поможет. Он не станет обвинять дочь в грехах матери.

Если же контракт окажется подлинным, тогда он будет чувствовать себя глупцом… Но лучше самому испытать неловкость из-за излишней подозрительности, чем причинить кому-то боль тем, что он не сделал того, что мог. Ему уже довелось испытать последствия бездействия. Больше он не повторит эту ошибку.

Анна следовала своему импровизированному плану, который возник во время прощания с Максом. Запачканное платье она сменила на не совсем модное, но чистое муслиновое цвета слоновой кости с кружевной отделкой. Потом она обработала натертые ноги и направилась проведать миссис Кулпеппер. Она нашла приятельницу выспавшейся, бодрой и уже одетой, жаждущей как компании, так и легкого завтрака.

Анна тоже рада была и компании, и завтраку, поэтому велела принести подносы к ним в комнату. С аппетитом поглощая приготовленные на завтрак яйца и рыбу, Анна поведала компаньонке об изменившихся обстоятельствах их пребывания в гостях у маркиза. К огромному облегчению Анны, миссис Кулпеппер уже знала, что происходит, и восприняла неожиданную новость о том, что они остаются в Колдуэлле, весьма благожелательно и призналась, что ей вовсе не хочется снова трястись в этом ужасном экипаже.

Затем миссис Кулпеппер начала задавать нескончаемые, как показалось Анне, вопросы об Эспли, и весь следующий час она старательно удовлетворяла любопытство компаньонки. Но ни разу миссис Кулпеппер не упомянула о Максе, давая Анне возможность поверить в то, что никто в доме вообще не вспоминал о лорде Дейне. Не желая быть первой, Анна ничего не сказала о нем ни за завтраком, ни в ходе разговора, не сказала и после, когда они, следуя своей утренней привычке, раскрыли книжки.

Каким бы знакомым и успокаивающим не был порядок вещей, он не помог Анне обрести душевное спокойствие. Она не могла думать ни о чем, кроме утренней прогулки с Максом. Анна мысленно снова и снова перебирала все ее моменты. Каждый взгляд, каждое прикосновение. Четверть мили, которые он нес ее на руках. Это было потрясающе, это было возбуждающе.

Этот мужчина возбудил ее интерес. Вероятно, это было неразумно и опрометчиво, учитывая историю их отношений, но тем не менее это было так. Ей нравился Макс Дейн, и осознание этого вызывало восхитительное ощущение. Это было то приключение, о котором она так долго мечтала.

«Вот только куда меня заведет это приключение?» – подумала она, прочитав один и тот же абзац в третий раз и поняв, что ей придется перечитать его в четвертый.

Сдавшись, Анна оставила книгу и взялась за вышивку, но время шло, и она обнаружила, что не может отдаться этому занятию полностью. Она два раза укололась, оба раза именно тогда, когда смотрела не на работу, а выглядывала из окна на подъездную аллею.

Анна помнила, что Макс обещал вернуться вечером, но надеялась, что он приедет раньше. Деревня располагается недалеко, и если он быстро покончит со своими делами, то вернется раньше, но ей все равно до вечера придется довольствоваться компанией миссис Кулпеппер. Так какое значение имеет, где он находится сейчас?

Разумеется, через несколько часов это будет иметь большое значение, но…

– Если тебя не затруднит, дорогая, передай мне, пожалуйста, мой чай.

Выведенная из задумчивости Анна рассеянно посмотрела на миссис Кулпеппер, уютно расположившуюся в кресле у окна с книгой стихов в руках и кремовой шалью на плечах.