Джорджетт Хейер - Великолепная Софи

Но в его взоре, обращенном на мисс Стэнтон-Лейси, сквозила не только рассеянность, что не укрылось от мистера Ривенхолла, правильно истолковавшего неуверенную улыбку, появившуюся на губах мистера Фэнхоупа. Тот понятия не имел, что за леди столь дружески протягивает ему руку. Однако он принял ее и поздоровался меланхолически томным голосом.

– Брюссель, – пришла ему на помощь Софи. – Мы танцевали кадриль на балу у герцогини Ричмонд, помните? Да, кстати, вы знакомы с моим кузеном, мистером Ривенхоллом? Вы должны знать, что я остановилась у своей тети, на Беркли-сквер, и намерена провести у нее несколько месяцев. Вы непременно должны нанести нам визит: она будет в восторге!

– Разумеется, я помню вас! – сказал мистер Фэнхоуп, хорошее воспитание которого с легкостью позволило ему солгать. – Чрезвычайно рад новой и столь неожиданной встрече с вами, сударыня! Я обязательно доставлю себе удовольствие и загляну к вам на Беркли-сквер.

Поклонившись, он отступил назад. Лошади, которым передалось нетерпение мистера Ривенхолла, дружно рванули вперед. Сам же он не удержался и съязвил:

– Как вы, должно быть, рады тому, что встретили старого знакомого так скоро после своего приезда!

– Чудесно, не правда ли? – согласилась Софи.

– Надеюсь, он сумеет вспомнить, как вас зовут, прежде чем воспользуется вашим приглашением навестить вас.

Губы девушки дрогнули, но ответила она совершенно спокойно:

– Можете не сомневаться: если не вспомнит, ему кто-нибудь непременно подскажет.

– Вы ведете себя неприлично! – вспылил он.

– Вздор! Вы злитесь, потому что я прокатилась на ваших лошадях, – ответила она. – Не расстраивайтесь! Больше этого не повторится.

– Уж об этом я позабочусь! – резко ответил он. – Позвольте заметить вам, дражайшая кузина, что я был бы очень благодарен, если бы вы воздержались от вмешательства в дела моей семьи!

– Ага, понятно, – сказала Софи, – я очень рада это слышать. В будущем, если у меня возникнет желание сделать вам приятное, я буду знать, что именно от меня требуется. Впрочем, это маловероятно, но нужно быть готовым ко всему, вы не находите?

Он повернулся и взглянул на нее прищуренными глазами, выражение которых трудно было назвать дружелюбным.

– Неужели вы настолько неблагоразумны, что решили скрестить со мной шпаги? – спросил он. – Я не стану делать вид, будто не понял, что вы имеете в виду, кузина, и без обиняков скажу вам свое мнение на этот счет! Если вы воображаете, что я позволю этому щенку жениться на моей сестре, то глубоко заблуждаетесь, в чем непременно убедитесь, узнав меня лучше!

– Фи! – сказала Софи. – Лучше следите за лошадьми, Чарльз, а свои напыщенные речи приберегите для кого-нибудь другого.

– Для одного утра очень даже неплохо! – заметила Софи.

А вот мистер Ривенхолл был удовлетворен куда меньше. Его мать пришла в смятение, обнаружив, что, вместо того чтобы проникнуться симпатией к своей кузине, он с явным неудовольствием отнесся к тому, что она задержится у них на несколько месяцев.

– Скажу вам откровенно, сударыня, мне это решительно не нравится! – заявил он. – Одному Богу известно, когда вернется мой дядя! А мне остается лишь надеяться, что вам не придется пожалеть о том дне, когда вы согласились принять опеку над его дочерью! Чем скорее вы сможете удовлетворить прочие его ожидания и выдать ее замуж за какого-нибудь беднягу, тем лучше будет для всех нас!

– Господи помилуй, Чарльз! – пролепетала леди Омберсли. – Чем же она так тебя разозлила?

Он отказался отвечать на этот вопрос, заявив, что Софи – наглая, упрямая и дурно воспитанная молодая особа и что он сомневается в том, будто найдется идиот, который согласится сделать ей предложение. Его мать воздержалась от расспросов о том, какие еще недостатки и прегрешения он обнаружил в своей кузине, но воспользовалась моментом, чтобы предложить устроить вечерний раут с танцами в качестве первого шага в поисках супруга для Софи.

– Я ни в коем случае не намерена устраивать что-то грандиозное, – поспешно добавила она. – Возможно, пар десять или около того в гостиной!

– Сделайте одолжение! – ответил он. – Это избавит вас от необходимости приглашать молодого Фэнхоупа!

– О, естественно! – согласилась миледи.

– Должен предупредить вас, мама, – сказал Чарльз, – что сегодня утром мы его встретили! Моя кузина приветствовала его как давнего доброго знакомого и даже пригласила навестить ее здесь!

– О Боже! – вздохнула леди Омберсли. – Какое несчастье, право слово! Но, Чарльз, осмелюсь предположить, она действительно знакома с ним, потому что в прошлом году она жила в Брюсселе вместе с твоим дядей.

– Она! – гневно вскричал Чарльз. – Да он не отличил бы ее от китайского императора! Зато сюда явится непременно! Предоставляю разобраться с этим вам, сударыня!

Произнеся эти крайне несправедливые слова, он быстрым шагом вышел из комнаты матери, оставив ее в полном недоумении относительно того, каким образом, по его мнению, она должна разобраться с утренним визитом молодого человека безупречного происхождения, к тому же сына ее старинной подруги. Миледи пришла к выводу, что он и сам этого не знает, а потому запретила себе об этом думать, сосредоточившись на куда более приятной задаче – выборе гостей для званого вечера, который она намеревалась устроить через два месяца.

От этого занятия ее отвлекло появление племянницы. Вспомнив мрачные и неприятные слова Чарльза, миледи, постаравшись принять строгий вид, поинтересовалась у Софи, чем она так его рассердила. В ответ Софи только рассмеялась и ошеломила свою тетю, заявив, что не сделала ровным счетом ничего особенного, разве что угнала его коляску и полчаса каталась на ней по Сити.

– Софи! – ахнула ее светлость. – Чалых лошадей Чарльза? Да как ты смогла удержать их?

– По правде говоря, – призналась Софи, – мне было чертовски трудно управлять ими! Ох, прошу прощения! Я не должна была так говорить, моя милая тетя Лиззи! Ну же, не хмурьтесь! Это все влияние сэра Горация: иногда я говорю ужасные вещи, но, поверьте, я пытаюсь сдерживать свой окаянный язычок! Нет-нет, не тревожьтесь и о любимцах Чарльза! Скоро он успокоится и смирится. Осмелюсь предположить, что если бы он не решил жениться на этой унылой девице, то не стал бы таким сварливым и раздражительным!

– Ох, Софи! – невольно вздохнула леди Омберсли. – Признаюсь тебе по секрету, что я так и не смогла полюбить мисс Рекстон, как ни старалась!

– Полюбить ее! Это решительно невозможно! – воскликнула Софи.

– Да, но я должна это сделать, – горестно промолвила леди Омберсли. – Она такая примерная и добропорядочная девушка, и я уверена, что она хочет стать мне послушной дочерью, поэтому с моей стороны очень дурно не желать такой почтительной невестки! Но стоит мне представить, как совсем скоро она будет жить в этом доме… Нет, я не должна так говорить! Это крайне непорядочно, и ты должна забыть о том, что я тебе сказала! Пожалуйста, Софи!

Софи пропустила ее слова мимо ушей и воскликнула:

– Жить в этом доме! Вы, должно быть, шутите, сударыня!

Леди Омберсли кивнула.

– Видишь ли, моя милая, в этом нет ничего необычного. У них будут собственные апартаменты, разумеется, но… – Она оборвала себя на полуслове и тяжело вздохнула.

Софи несколько мгновений пристально смотрела на нее, но, к большому удивлению тети, ничего не сказала. Леди Омберсли попыталась отогнать от себя неприятные мысли и заговорила о приеме, который собиралась устроить. Племянница присоединилась к обсуждению ее планов с энтузиазмом и рассудительностью, которые повергли миледи в изумление. Впоследствии она так и не смогла объяснить ни себе, ни Чарльзу, как получилось, что она во всем согласилась с Софи, но по окончании весьма продолжительной дискуссии, которая не только потрясла миледи, но и оставила у нее твердое убеждение, что такую заботливую и милую племянницу, как Софи, еще поискать, она с чистой совестью доверила Софи и Сесилии заниматься всеми приготовлениями, равно как и смирилась с тем, что сэр Гораций (посредством дочери) возьмет на себя все расходы по организации сего мероприятия.

– А теперь, – жизнерадостно заявила Софи Сесилии, – ты подскажешь мне, где мы можем заказать пригласительные билеты и куда вы обычно обращаетесь за легкими закусками и напитками. Не думаю, что их приготовление стоит доверять повару тети, иначе он будет настолько занят, что у него не останется времени ни на что другое, а это причинит всем нешуточные неудобства, чего бы мне ни в коем случае не хотелось.

Сесилия смотрела на нее круглыми от изумления глазами.

– Но, Софи, мама сказала, что это будет скромный маленький прием!

– Нет, Сеси, это сказал твой брат, – возразила Софи. – Прием же, напротив, будет очень большим.

Селина, которая также принимала участие в совещании, прозорливо поинтересовалась:

– А мама знает об этом?

Софи звонко рассмеялась.

– Еще нет! – призналась она. – Вы думаете, что она испытывает предубеждение против больших приемов?

– О нет, что вы! На бал, который она давала в честь Марии, были приглашены более четырехсот гостей, верно, Сесилия? Он маме очень понравился, поскольку увенчался грандиозным успехом, с которым все ее поздравляли. Так, во всяком случае, говорила мне кузина Матильда.

– Да, но сколько это будет стоить? – задумалась Сесилия. – Она не осмелится! Чарльз ужасно разозлится!

– На этот счет можете не беспокоиться! – успокоила сестер Софи. – Расходы возьмет на себя сэр Гораций, а не Чарльз. Составь список всех своих друзей, Сеси, я добавлю к нему своих знакомых, которые сейчас находятся в Англии, а потом мы с тобой пойдем и закажем пригласительные билеты. По моим расчетам, более пятисот штук нам не понадобится.