Она с трудом улыбнулась.

— А ты будешь рассказывать своим о глупой девчонке, которая нечаянно забрела в твою жизнь однажды ночью и причинила тебе кучу хлопот. Если, конечно, вспомнишь.

— О, я тебя не забуду. Разве можно забыть самого очаровательного зеленоглазого парня из всех, с кем мне когда-либо доводилось встречаться?

Слова прозвучали шутливо, но глаза Александра оставались серьезными.

— Надо ехать, Джонет. Часа через два солнце зайдет, и Гранту придется перевернуть вверх дном все графство Нортумберленд, чтобы нас разыскать.

Они ехали, с трудом различая дорогу. Наконец Александр решил сделать остановку.

— Подождем, пока не взойдет луна, а заодно и лошадям дадим отдохнуть. Не хотелось бы мне сейчас опять пускаться в бега.

Он спрыгнул с коня и протянул руку Джонет.

— А Грант знает, где нас искать? — спросила она.

— В общих чертах. Есть одно место, где мы договорились встретиться. Мы были бы там уже через полчаса, если бы не стычка с нашими незадачливыми друзьями.

Держа Джонет под руку, Александр отвел ее на полянку и усадил на траву под сенью раскидистого дерева, а потом вернулся к лошадям, чтобы захватить пледы, еду и заветную фляжку.

— Алекс?

— Да, милая.

Джонет замялась.

— Тебе раньше… приходилось убивать?

Он расстелил плед и опустился на колени рядом с нею.

— Да.

Конечно, ему уже приходилось убивать. Он отлично с этим справлялся.

— В бою?

— Иногда.

Она вновь помедлила, боясь, что Александр будет смеяться над нею.

— Тебя это… никогда не мучает?

— Иногда, — тихо повторил он. — В тех случаях, когда это оказывалось напрасным. Когда этого можно было избежать. Но в остальных меня это ничуть не беспокоит. Как сегодня, например.

— Тебе это, наверное, покажется глупым, но я… не могу забыть, — торопливо стала объяснять Джонет. — Не могу забыть, как это выглядело и… как это было на ощупь, и звук, и… о Господи, запах.

Пережитый ужас вновь охватил ее. Джонет вдруг заметила, что задыхается и машинально сжимает и разжимает кулаки.

— Я все спрашиваю себя: как бы сложились обстоятельства, если бы они тебя убили? Если бы это ты лежал сейчас там с перерубленным горлом? И еще… а вдруг Роберт уже мертв?

Она взглянула на темнеющее небо, окрашенное на западе последними розовыми отблесками. Перед нею возникло лицо Роберта, и она часто замигала, смахивая слезы, пока его образ не расплылся кроваво-красными пятнами у нее перед глазами.

— Ведь предателям отрубают голову, это так?

Александр обнял ее и притянул к своему плечу, откинувшись и опершись спиной о ствол дерева.

— Я подумал, что нам сейчас пригодится вот это, — сказал он спокойно, вложив ей в руку фляжку. — Глотни немного. Но только немного, а не то плакать будешь. Это не вино.

Девушка повиновалась и едва не задохнулась, когда огненная жидкость опалила ей горло.

— Еще, — приказал он. — Второй глоток дается легче.

Джонет сделала еще один робкий глоток, а потом еще и третий, после чего отдала фляжку. Как ни странно, Александр оказался прав. Глотать стало легче, жидкость оставила у нее в животе согревающее и слегка щекочущее ощущение.

Глубоко вздохнув, она вновь заговорила, и голос у нее теперь не дрожал:

— Это тоже входило в предмет приведения в чувство истеричных женщин?

Он потянул жидкость из фляжки.

— Верно. Таков второй способ.

— А есть и третий?

— Терпение, милая. Я тебе покажу, когда придет время.

Девушка постепенно начала успокаиваться. Лежать на плече Александра оказалось необычайно удобно, его рука, обнимавшая ее за талию, была теплой и надежной. Прошло, казалось бы, не так уж много времени, но в Джонет уже почти ничего не осталось от добродетельной девицы, недавно покинувшей замок Берил. Она не испытывала ни малейшего смущения.

— Ты считаешь меня смешной, верно? Вздорной, капризной женщиной?

— Нет. — Он отпил еще глоток. — Ты когда-нибудь раньше видела смерть, Джонет?

Она отрицательно покачала головой.

— Я помогала ухаживать за больными, но дядя всегда отсылал меня, если кто-нибудь из обитателей Берила был при смерти. А потом, когда я видела их снова, они выглядели такими… такими умиротворенными. — По ее телу прошла дрожь. — Совсем не так, как сегодня.

— Смерть иногда выглядит умиротворяющей, — кивнул Александр. — Но не так уж часто. Один только Бог на небесах знает, какой она будет для нас. И когда придет. Не стоит изводить себя беспокойством, пока час не настанет.

Джонет, задумчиво покусывая нижнюю губу, набралась смелости.

— Алекс, как по-твоему, есть у моего дяди шанс попасть во Францию? Только честно.

Александр очень долго молчал, и она подумала, что он вообще не собирается отвечать.

— Шансы невелики, — проговорил он наконец. — Совсем невелики.

Джонет хотела возразить, но не смогла. Закрыв глаза, она повернула голову и спрятала лицо у него на плече. Она хотела узнать правду и узнала. Но, реально представив себе жизнь без Роберта, пожалела, что Александр ей не солгал.

Рука Александра тихонько гладила ее по затылку, он провел пальцами по ее уху и принялся играть с ее короткими локонами.

— Нельзя предугадать, что и как получится, Джонет, — начал Александр. — Тщательно разработанные планы порой срываются из-за непредвиденной помехи. А бывает и наоборот: безумная затея приводит к успеху. Даже при самых неравных условиях можно выиграть. Иногда… иногда, — добавил он тихо, — случаются просто невероятные вещи.

Он взял ее за подбородок и заставил поднять голову.

— Живи минутой, милая, — его голос перешел в шепот, — не трать попусту время, пытаясь заглянуть в прошлое или в будущее.

Джонет догадалась, что во второй раз за сегодняшний день Александр собирается ее поцеловать.

Он осторожно провел большим пальцем по ее губам, его серые глаза совсем потемнели.

— Ты такая юная, — прошептал он. — И прелестная… Чертовски соблазнительное сочетание. Перед ним и святой не смог бы устоять, а уж я-то и пытаться не буду.

Похвалы Александра пролили бальзам на измученную душу девушки. В его крепких объятиях она чувствовала себя в безопасности. К тому же он был прав. Надо радоваться и благодарить судьбу: она осталась жива, и он рядом. Джонет закрыла глаза, всем своим существом предвкушая поцелуй.

Александр обнял ее еще крепче и нашел в темноте ее рот. Его дыхание было теплым, он нежно провел языком по ее сомкнутым губам, когда же они разжались, его язык проник внутрь и продолжил свой поиск нежными и легкими прикосновениями, доставлявшими ей самое утонченное наслаждение.

Этот поцелуй оказался долгим, горячим и необыкновенно глубоким. Джонет поняла, что ощущения, пережитые ею при первом поцелуе на берегу реки, ни в какое сравнение не идут с теми, что она испытывала теперь. Очевидно, Александр был мастером своего дела. То, что он делал сейчас, отличалось от того, что было раньше, как полночь от полудня.

Ее охватила дрожь предчувствия, какой-то томный жар медленно распространился по телу вверх от пальцев ног. Александр умело и незаметно вовлек ее в новую волнующую игру. Губы Джонет начали двигаться вместе с его губами, пробуя на вкус, открывая для себя строение его рта. Ее язык встретился с кончиком его языка, шаловливо потерся об него, потянул к себе, а потом скользнул в глубину его рта. Впервые пробудившиеся инстинкты подсказали ей, что она все делает правильно и каким-то ей самой непонятным образом доставляет ему удовольствие.

Он притянул ее еще ближе, заставляя повторять все изгибы своего собственного тела, целуя со все нарастающей страстностью и нетерпением. Положив ладони ему на грудь, Джонет ощутила под гладкой кожей упругую игру крепких мускулов. Ее пальцы распрямились и вновь невольно сжались, самозабвенно стискивая его плечи, она почувствовала, что сливается с ним.

Поцелуй становился все более глубоким и жадным, они оба словно смаковали эту долгожданную минуту, упивались ею. Его руки спустились вниз по ее телу, скользнули по холмикам грудей, вновь поглаживающим движением поднялись вверх, то и дело останавливаясь, ощупывая, изучая все ложбинки и возвышенности с такой непринужденной хозяйской властностью, что ей бы следовало устыдиться… но Джонет не испытывала стыда.

Она таяла, погружаясь в забытье, головокружительные ощущения не оставляли места мыслям. И когда Александр наконец прервал поцелуй, девушка едва не задохнулась, потрясенная и до глубины души смущенная своей собственной ответной страстностью. Ей хотелось большего.

Стараясь овладеть собой, она легонько оттолкнула его.

— Если это способ номер три, Алекс, то тебе лучше не продолжать. Я не уверена, но мне кажется, я сейчас больше, чем когда-либо, готова закатить истерику. Правда, по совершенно иной причине.

Александр добродушно рассмеялся глубоким хрипловатым смешком.

— Стало быть, поцелуи пришлись тебе по вкусу, милая? — лениво протянул он. — Я, со своей стороны, готов подтвердить, что ты просто создана для поцелуев.

Сердце Джонет только-только восстановило свой ритм, ее разогнавшийся пульс начал понемногу успокаиваться. Александр должен понимать, какое потрясение ей пришлось испытать!

— Ну… — Она глубоко вздохнула, переводя дух. — Могу твердо сказать, что мне это понравилось больше, чем убивать людей.

— Да что ты говоришь! Я должен считать себя польщенным?

— Несомненно.

Джонет выпрямилась, отодвигаясь от него и решив, что лучше переменить разговор.

— И вопреки тому, что ты недавно говорил, я вовсе не юная. Мне уже восемнадцать. Почти что старая дева. Я…

— Я имел в виду не годы, милая.