– Гм… – протянула леди Хорсли, разглядывая ее в лорнет. – Ты совсем не похожа на бесстыжую девицу, моя девочка.

Николас расплылся в улыбке.

– У вас очень острый глаз, леди Хорсли.

– У меня всегда было хорошее зрение, молодой человек, а благородную осанку и природное изящество вашей жены не заметит только слепой. Что вообще происходит? По слухам, вы по-прежнему такой же развратный, а ваша жена – мало чем отличается от девицы из Сохо.

– Таковой мою супругу никак нельзя назвать, леди Хорсли. А что касается моей развращенности, то ее степень зависит от развращенности того, кто распространяет подобные слухи. Конечно, я не пуританин, но все же считаю себя честным человеком.

Пораженная смелостью мужа, Джорджия непроизвольно прижала руку к груди. Она бросила взгляд на Маргарет, но ту слова Николаса, казалось, только позабавили – как и леди Хорсли, негромко рассмеявшуюся.

– Немногие могут сказать о себе такое, – сказала почтенная дама. – Итак, мой мальчик, жена твоего дяди сказала, что ее очень расстроило твое возвращение. Как ты это объяснишь?

– Я не стану пытаться объяснить то, что говорит или делает эта женщина, – спокойно ответил Николас. – Однако скажу, что в свое время имело место намеренное искажение фактов.

– В таком случае у тебя есть возможность выложить правду на глазах у всего Лондона, но только я ее услышу. Ты прекрасно подготовила ситуацию, Маргарет. Мои поздравления. Ты всегда была умной девочкой.

Тут леди Хорсли указала своим лорнетом куда-то за спину Николаса. Джорджия обернулась и сразу увидела Жаклин; та стояла в нескольких ярдах от их ниши, глядя на них с изумлением. Лицо Жаклин было белым как мел, а глаза сверкали безумной яростью. Помедлив еще несколько секунд, она решительно направилась к ним. Джорджия тотчас узнала платье, которое было на Жаклин, поскольку сама его шила, от этих ужасных воспоминаний она невольно содрогнулась. Муж обнял ее за талию, и она с благодарностью оперлась на его руку.

– Добрый вечер, Жаклин, – сказал Николас. – Наконец-то мы снова встретились.

– Жаклин, как хорошо, что ты подошла, – весело прощебетала Маргарет абсолютно непринужденным тоном. – А я все гадала, куда же ты исчезла…

– Кто это к тебе приехал?! – в ярости прошипела Жаклин. – Почему вы с Джорджем не отказали им от дома?

– Но мы специально пригласили Николаса и Джорджию. С какой же стати им отказывать?

– С какой стати?! Да ты ведь все знаешь! Как ты могла их пригласить?! – Жаклин прижала руки к груди. – Маргарет, как ты могла так меня унизить?!

– Я ни в коем случае не собиралась унижать тебя, – спокойно ответила Маргарет. – Мне просто хочется исправить несправедливость.

– Исправить?.. О, ты всегда отличалась глупостью, но сделать такое… – Жаклин изобразила изумление. – Теперь я готова поверить, что ты окончательно лишилась разума!

– Нахожу твои слова верхом бестактности, Жаклин. Ведь ты сейчас находишься в моем доме, и я могу приглашать к себе кого угодно.

Несколько мгновений Жаклин в изумлении таращилась на сестру. Потом взорвалась новыми нападками:

– Ты осмеливаешься говорить мне это прямо в лицо?! Я предупреждаю тебя, Маргарет!..

– Предупреждаешь о чем? – как ни в чем не бывало спросила Маргарет.

– Что ж, если ты их не выгонишь, – тогда уйду я. – Жаклин в раздражении подхватила свои пышные юбки.

– Прошу тебя, не стоит уходить из-за нас, – вмешался Николас. – Твой уход будет огромной потерей. – Произнося эти слова, он со скучающим видом рассматривал перстень-печатку на своем пальце.

Жаклин бросила взгляд, полный ненависти, однако промолчала и снова обратилась к сестре:

– Я хотела бы сказать тебе словечко наедине, Маргарет. Не хочется смущать тебя при гостях.

– Прошу вас, не обращайте на меня внимания, – сказала леди Хорсли. – Я очарована вашей беседой. Давно уже так не развлекалась.

Всем своим видом демонстрируя оскорбленную невинность, Жаклин коротко кивнула.

– Что ж, очень хорошо. Если ты не хочешь оказать мне любезность и уклоняешься от приватного разговора, Маргарет, я действительно уйду. Но не думаю, что мой уход останется незамеченным. Более того, не рассчитывай на то, что в дальнейшем я промолчу… кое о чем.

– Конечно, не промолчишь. Нисколько в этом не сомневаюсь.

– Я могу погубить тебя, Маргарет, и не думай, что я этого не сделаю, – прошептала Жаклин сестре на ухо, но тем не менее ее слова были слышны всем.

– Уверена, что ты попытаешься это сделать, – ответила Маргарет. – Однако сомневаюсь, что твоя попытка окажется успешной.

– Согласен, – с усмешкой кивнул Николас. – Должен заметить, у тебя есть очень скверная привычка, Жаклин. Ты постоянно пытаешься погубить своих родственников.

– Ты грязное животное!.. – процедила Жаклин сквозь зубы. Она резко развернулась – и оказалась лицом к лицу с Джорджем, преградившим ей дорогу.

– А, Жаклин… – обратился он к ней. – Вижу, ты приветствуешь наших гостей.

– Приветствую? Я приветствую? Да ты рехнулся! Знаешь, я думала, что хотя бы у тебя осталась хоть крупица здравого смысла, а ты… Ты впускаешь этого выродка в свой дом, хотя прекрасно понимаешь, что я неизбежно столкнусь с ним. Более того, ты очень хорошо знаешь, что я буду при этом чувствовать. И почему ты позволил ему привести сюда ее? – Жаклин дрожащим пальцем указала на Джорджию. – Джордж, как ты мог?!

– Но у нас семейная встреча, – с невозмутимым видом проговорил Джордж. – Именно поэтому Николас и Джорджия должны быть здесь. Кстати, Сирил тоже приехал.

Жаклин невольно отступила на шаг.

– Сирил? – переспросила она. – Где он?

– Где-то здесь. – Джордж окинул взглядом зал. – Я оставил его в компании молодых людей, его новых знакомцев.

– Но вы не имели права увозить его из Рэйвенсволка без моего разрешения. Он мой пасынок и находится под моей опекой.

– Ты так это называешь?.. – осведомился Николас. – Я бы использовал другое слово. Вообще-то это мое решение. Я подумал, что Сирилу пора начинать нормальную жизнь, общаться с людьми своего возраста и знакомиться с юными леди соответствующего круга. Я уверен, Жаклин, что ты не стала бы возражать против такого естественного развития событий. Знаю, что Сирил молодо выглядит, но для своего возраста он очень развит… во многих отношениях.

Жаклин едва заметно вздрогнула, а Николас тем временем продолжал:

– Именно сейчас Сирилу необходима настоящая мужская поддержка, и я буду рад ее оказать.

– Ты?.. Ты собираешься оказать поддержку этому впечатлительному мальчику?

Николас снова улыбнулся.

– Да, именно об этом я и говорю.

– У тебя нет такого права, – заявила Жаклин. – У тебя вообще нет права вмешиваться в мои дела.

– Ошибаешься, у меня есть такое право. К сожалению, граф Рэйвен болен, а я – единственный оставшийся у него кровный родственник. Поэтому до выздоровления графа я намереваюсь заменить Сирилу отца. Но думаю, мы должны прояснить прошлые недоразумения, потому что юноша не должен платить за ошибки других.

– Что ты хочешь этим сказать? – Жаклин насторожилась.

– Все знают твою версию событий, – продолжал Николас, – но я уже рассказал твоей сестре и ее супругу о том, что на самом деле случилось десять лет назад.

Жаклин в ужасе уставилась на сестру. Рука же ее метнулась к горлу – словно ей вдруг нечем стало дышать.

– И ты… ты ему поверила? Ты поверила ему, а не мне? Он лжец! Лжец, я говорю! Он может сочинить что угодно! О, Маргарет, как ты могла меня так обидеть?!

– Я тебя ничем не обидела, не глупи, Жаклин. Неужели ты думаешь, что мы с Джорджем могли бы радоваться возвращению Николаса, если бы считали, что он в чем-то виноват? Когда же Николас рассказал нам, что на самом деле случилось, мы поняли, что произошла ужасная ошибка.

– Совершенно не представляю, что он мог вам рассказать, – пробормотала Жаклин, переводя взгляд с одного лица на другое.

– Я объяснил им, что ночные кошмары – страшная вещь, Жаклин. И, к сожалению, они могут казаться совершенно реальными. Более того, иногда практически невозможно отличить ночной кошмар от реальности.

– Ночной кошмар? О каком кошмаре ты говоришь?

– Десять лет назад, Жаклин, ты, очевидно, поздно отправилась спать и поэтому, перепутав комнаты, зашла в мою. Я крепко спал и не заметил тебя. А ты, не заметив меня, легла рядом со мной. И, вероятно, тебе приснилось, что на тебя напали, – то реальность в твоем сознании переплелась с ночным кошмаром. Ты что, этого не помнишь, Жаклин? Конечно, тогда ты и сама верила в свою историю, и эта история разошлась так быстро, что у меня не было никакой возможности спасти свое доброе имя. Неужели ты и в самом деле не помнишь, как все было на самом деле?

Жаклин молчала, – очевидно, лихорадочно выискивала пути к отступлению. Николас же вновь заговорил:

– Что, забыла? Я могу оживить твою память, если хочешь. – Николас скрестил на груди руки и пристально посмотрел на Жаклин.

– Что ж, наверное, я… все-таки ошиблась, – пробормотала она наконец. Но в тот момент мне было так страшно… Мне даже в голову не приходило, что это был всего лишь сон. Но если ты совершенно уверен в своей правоте… Тогда я готова принять твое объяснение. Ради Сирила.

– Очень великодушно с твоей стороны. Но значит ли это, что ты готова принять мою жену?

– Не дави на меня, Николас. – Жаклин поморщилась. – Есть определенные нормы, которые ты, конечно же, можешь игнорировать. Но высший свет не может смотреть на такие вещи сквозь пальцы.

Николас взглянул на Жаклин с плохо скрываемым отвращением.

– В самом деле? Что же, тебя не устраивает тот факт, что Джорджия была у тебя в услужении? Или ты полагаешь, что она – низкого происхождения?

– Я отказываюсь обсуждать это, – заявила Жаклин. – Возможно, ты не имеешь представления о правилах приличия, но у меня оно имеется, и, я уверена, леди Хорсли согласится со мной. Мы сказали достаточно, так что давай на этом закончим. Ты ведь не хочешь и дальше смущать свою жену на глазах у гостей.