Джордж громко рассмеялся, что заставило Николаса и Маргарет прервать разговор и посмотреть на них с Джорджией.

– Прошу меня извинить. – Джордж с женой обменялись веселыми взглядами. – Мы с Джорджией вели очень интересную дискуссию… о садоводстве.

– Джорджия потрясающий садовник, – заявил Николас. – Она сотворила чудо с садом Рэйвенс Клоуза. А ведь я думал, что его уже невозможно восстановить…

– Николас, я же тебе говорила, что все дело лишь в любви и уходе.

– Я согласна с Джорджией, – сказала Маргарет. – Моя матушка всегда считала, что с растениями можно и нужно разговаривать и что такое общение творит чудеса. Это как с больными людьми. Недостаточно просто давать им лекарства, нужно убедить их поверить в то, что они поправятся, и тогда в девяти случаях из десяти так и будет.

– Верно! – восторженно воскликнула Джорджия. – Абсолютно верно!

– Должно быть, в вас обеих говорит французская кровь, – пожав плечами, заметил Джордж. – Не могу представить, что я уговариваю прорасти какое-нибудь маковое семечко.

– Да, действительно, тебе это совершенно не подходит, Джордж. Так что прибереги свои уговоры для других случаев, – с легким смешком проговорила Маргарет. – А что там насчет твоей французской крови? – спросила она Джорджию. – Я заинтригована. Ты ничего об этом не говорила, – а ведь даже капля французской крови может многое объяснить, – добавила Маргарет с лукавой улыбкой.

С трудом сдержав рвавшийся наружу озорной смешок, Джорджия проговорила:

– Я лишь наполовину француженка. Вы должны принять во внимание и мою шотландскую кровь, что объясняет мою склонность экономить каждый пенни.

– Да, это верно, – с улыбкой сказал Николас. – Я и забыл, что твой отец – из шотландских горцев. Это действительно многое объясняет. Но я не знал, что твоя мать француженка. Джордж прав – вот откуда твои причуды… Прошу прощения, я, наверное, что-то упустил… – Он покосился на Маргарет и Джорджа, пристально смотревших на его жену.

– Дорогая, какая у тебя девичья фамилия? – спросила Маргарет; улыбка покинула ее лицо, и теперь оно стало бледным и напряженным.

– Камерон, – ответила Джорджия. И с изумлением уставилась на Маргарет, у которой выпала из руки вилка, звякнувшая о тарелку.

– Не может быть… – почти шепотом произнесла Маргарет.

Джорджия вопросительно посмотрела на мужа, но тот лишь пожал плечами; как и она, он был в замешательстве.

– Чего не может быть? – спросил он наконец. – Похоже, я действительно упустил что-то важное. Но все-таки я очень хочу знать, почему вы оба смотрите на мою жену так, словно у нее вдруг выросло две головы.

– А девичья фамилия вашей матери? – очень тихо спросил Джордж.

– Не знаю, – ответила Джорджия. – Она никогда не рассказывала о своей семье. Но что вас так расстроило? Я что-то не то сказала?

Николас уже собирался задать какой-то вопрос, но Джордж, сделав едва заметное движение рукой, остановил его и, нахмурившись, проворчал:

– Думаю, здесь заметна рука Жаклин. Ты согласна со мной, дорогая? – спросил он, переводя взгляд на жену.

Маргарет прижала к щекам дрожащие руки.

– Да, конечно же. Наверняка за всем этим стоит Жаклин. О, Джордж, ты прав! Да-да, в этом есть смысл…

– Ради бога, в чем есть смысл? – спросил Николас.

– Минуточку, Николас. Сейчас все станет ясно. – Маргарет сделала глубокий вдох и повернулась к Джорджии. – Джорджия, дорогая, слушай меня внимательно. Ты помнишь, я рассказывала тебе, как Жаклин ненавидела нашу старшую сестру и всячески пыталась отравить ей жизнь?

Джорджия кивнула в полном замешательстве.

– Так вот, когда сестра влюбилась в красивого молодого человека из хорошей семьи, Жаклин из ревности сочинила про нее гнусную историю. Она представила все так, будто наша сестра вела себя очень неподобающим образом. Нашему отцу не оставалось ничего иного, как предложить бедняжке покинуть дом. Потом семья этого молодого человека отреклась от него. Из-за скандала он был вынужден оставить службу и покинуть свой полк. Молодого человека звали Чарльз Камерон.

Губы Джорджии стали совершенно бескровными, и она с дрожью в голосе проговорила:

– Так… так звали моего отца.

– Я так и думала, – кивнула Маргарет. – А твою матушку звали Юджиния, не так ли?

Джорджия молча кивнула.

– Ее девичья фамилия была де Гир, и она была моей сестрой, – сказала Маргарет с горестным вздохом.

Джорджия оцепенела; она пыталась сосредоточиться на дыхании, потому что боялась, что у нее вот-вот остановится сердце. Словно в тумане – глаза ее наполнились слезами – она заметила склонившегося над ней Николаса. Уже разрыдавшись, она увидела, что Маргарет тоже заплакала.

– Я… не понимаю, не понимаю… – всхлипывая, бормотала Джорджия.

Николас положил руки ей на плечи и тихо сказал:

– Чертовски занятный поворот событий. Может, кто-нибудь возьмет на себя труд объяснить, как мы к этому пришли?

– Странно, что я не поняла этого раньше, – прошептала Маргарет, утирая слезы. – Ведь сейчас все кажется таким очевидным…

– Очевидным?! – воскликнул Николас. – Это слово, на мой взгляд, меньше всего подходит для данной ситуации. Ведь Джорджия в таком же замешательстве, как и я!..

Утирая слезы, Джорджия посмотрела на Маргарет и проговорила:

– Пожалуйста, прошу тебя, объясни же… Я совершенно ничего не понимаю. Ты уверена, что нет другого объяснения?

– Какого другого? Ведь все очевидно… Твоя мать, француженка по имени Юджиния, была замужем за шотландцем по имени Чарльз Камерон. Они жили в безвестности и почти в нищете, потому что их семьи отказались от них. Я понимаю, что ты в шоке, я тоже испытываю нечто похожее. Но все это не может быть просто совпадением, уж поверь мне.

– Да, пожалуй… – пробормотала Джорджия. – Но как же все-таки…

– Есть и еще кое-что, – с улыбкой перебила Маргарет. – Наша матушка вырастила нас, зарабатывая на жизнь шитьем, а ты очень ловко обращаешься с иголкой. Но еще важнее тот факт, что во Франции она была известна как целительница и знаток лекарственных растений. Она всех нас этому научила, но самой способной ее ученицей была моя сестра Юджиния, которая передала свои знания тебе. – Маргарет поднялась и, подойдя к Джорджии, взяла ее за руки. – Ах, дорогая, наверное, это самое чудесное, что только могло случиться на этом свете.

– Я… – Джорджия заморгала, смахивая слезы. – Мне так не хватало семьи…

– О, моя милая девочка, у тебя есть семья – да еще какая! Ты не только внучка графа и графини де Гир, но твоим дедушкой является Эван Камерон, знаменитый вождь шотландцев.

– Бог ты мой… – пробормотал Николас. – Те самые Камероны?

– Да, те самые. А ты переживала из-за своего происхождения. Дорогая моя, твое происхождение таково, что немалая часть лондонского света выстроится в очередь, чтобы познакомиться с тобой.

– Святые небеса, оказывается, я женат на аристократке, – нарочито сухо проговорил Николас. – Куда же девалась жена простого фермера?

Джорджия закрыла лицо ладонями, и ее плечи задрожали.

– Милая… – Николас коснулся ее волос. – Я тебя расстроил, да? Но я хотел лишь поддразнить тебя, ты же знаешь…

Джорджия опустила руки; по ее лицу текли слезы, но она при этом смеялась.

– Я не могу… не могу… – проговорила она, задыхаясь. – Извините, это просто шок.

Джорджия снова закрыла лицо ладонями и зашлась в истерическом смехе. Николас с улыбкой посмотрел на Маргарет и тихо сказал:

– Прошу прощения, но с Джорджией такое иногда случается.

И тут Маргарет вдруг тоже засмеялась.

– Она похожа на свою матушку больше, чем вы думаете. У Юджинии, независимо от обстоятельств, было удивительное чувство юмора. О, Николас, все это похоже на сказку! Благодаря невероятному стечению обстоятельств я как будто вновь обрела сестру. После ее неожиданного отъезда мое сердце не переставало болеть, и за все это время – ни единой весточки. А я так ее любила…

Джорджия подняла голову, наконец-то овладев собой. В радостном изумлении глядя на Маргарет, она пробормотала:

– Выходит, что ты моя тетушка… У меня есть тетя…

– Очень неприятно это говорить, но у тебя их две, – сказала Маргарет. – Я – лишь одна из них.

– О господи, Жаклин! – Джорджия посмотрела на мужа. – Что ты теперь должен обо мне думать?

– Думать… о тебе? – в замешательстве переспросил Николас. – Черт побери, что ты имеешь в виду? – Сообразив, наконец, о чем речь, он продолжал: – Дорогая, ты же не думаешь, что я могу ставить знак равенства между тобой и Жаклин? Джорджия, милая, ты ведь пострадала от действий Жаклин точно так же, как и твоя матушка, но… А что же случилось с Юджинией? Маргарет, в чем обвинила ее Жаклин?

– Это была редкостная подлость с ее стороны. К тому времени, когда Юджиния встретила Чарльза, Жаклин стала просто невыносимо завистливой. Чарльз же был лихим гвардейцем, и Юджиния, юная и красивая, его полюбила. Но их роман развивался тайно, потому что Юджинии тогда было всего шестнадцать. Они решили скрывать свои отношения, пока она не достигнет брачного возраста, но Жаклин каким-то образом умудрилась обо всем узнать. Ей самой тогда было одиннадцать, но думаю, уже в то время ее терзала мысль о том, что Юджиния может быть счастлива. Хотя… Возможно, она просто боялась домашней работы. Ведь без старшей сестры ей, Жаклин, пришлось бы трудиться гораздо больше. Юджиния и Чарльз часто обменивались письмами, которые доставляла им я. Мне было всего шесть лет, и я страшно гордилась, что мне доверили настоящую тайну. А Жаклин узнала, где Юджиния прятала письма, и отнесла их отцу, сопроводив их своей историей.

– Но какую же историю могла сочинить одиннадцатилетняя девочка? – спросил Николас.

– Жаклин оказалась слишком развита для своих лет и смогла проявить недюжинную сообразительность, когда ей понадобилось оклеветать Юджинию и Чарльза.

– В чем же она их обвинила?

Маргарет молча потупилась, и Джордж ответил вместо нее: