– Да, знаю. Но нынешний день был очень долгий. Пожалуй, я лягу пораньше. Прости меня, если я не посижу с тобой сегодня вечером.

– Не беспокойся, – сказал Николас с лукавой усмешкой. – Но если тебе что-то понадобится… В общем, ты знаешь, где меня найти.

– Спокойной ночи, Николас.

Едва прикрыв за собой дверь, Джорджия услышала его тихий смех, который сопровождал ее чуть ли не до самой спальни. Решив, что с ней что-то определенно не так, Джорджия перед самым сном приготовила себе чашку успокаивающего травяного настоя.

Глава 7

Следующим утром, когда она вошла в столовую, Николас тут же отложил перо и отодвинул бумаги.

– Чаю? – предложил он. – Чайник, думаю, еще горячий, но если хочешь, то Лили заварит свежий.

– Меня вполне устроит и этот. Спасибо, Николас.

Он налил в чашку чаю и подал жене.

– Как ты себя чувствуешь? Мне показалось, я слышал, как ты всю ночь ворочалась с бока на бок.

– Тебе действительно так показалось?

– Да, так мне показалось. – Николас наклонился, чтобы скормить Рэли кусочек тоста.

– Я спала крепко, насколько мне помнится… – пробормотала Джорджия. – Но мне приснился очень странный сон. Может быть, поэтому я и ворочалась.

– Расскажи свой сон, моя милая. Я специалист по странным снам, – добавил Николас с легкой иронией. – И не подумай, что ты мне этим наскучишь.

– Ну… все это было очень смутно. Но я точно помню, что оказалась в очень странном месте. Там было темно и холодно. И еще… там было чудовище. Не смейся, Николас!

– Нет-нет, – пробормотал он, на мгновение прикрывая губы ладонью. – Извини. Продолжай.

– Я уверена, мысль о чудовищах закралась в мою голову с твоей подачи еще вчера вечером. Как бы там ни было, мне приснилось чудовище, очень похожее на тролля. Ты знаешь, кто такие тролли?

– Знаю, разумеется, – ответил Николас, прилагая отчаянные усилия, чтобы сохранить серьезное выражение лица. – У меня была няня из шотландского графства Оркни. Она рассказывала мне о них ужасные истории.

– Правда?! – оживилась Джорджия. – А мой отец был родом с севера Шотландии. Он очень любил рассказы о троллях. Мама никак не могла понять, почему он постоянно пугал меня этими историями.

– Могу себе представить… Наверное, поэтому тебе они до сих пор снятся. И что же делал этот самый тролль?

– Все было очень странно. Он гнался за мной, я пыталась убежать, но мои ноги словно увязали в какой-то топи, и я не могла двинуться с места, понимаешь?

Николас с улыбкой кивнул.

– А потом?

– Я была очень напугана. Я знала, что где-то есть стол и что если мне не удастся спастись, то этот тролль привяжет меня к столу и съест на ужин. Живьем.

Николас снова улыбнулся.

– И вот я пытаюсь убежать, но не могу сдвинуться с места. Наконец я оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, как близко он ко мне подобрался. Я была уверена, что тролль вот-вот схватит меня, однако же… Когда я пристально взглянула на него, тролль вдруг начал уменьшаться. Он становился все меньше и меньше, а его голос все слабел и слабел, пока не превратился в тихий писк. А потом тролль исчез, превратившись в облачко дыма.

– Правда? Очень интересно…

– Подожди, я еще не закончила. Я поняла, что спаслась, и сразу же осмотрелась. Оказалось, что я находилась в подвале какого-то дома. Я не могла понять, как я там очутилась и что заставило тролля исчезнуть. А потом я увидела, что в дверном проеме стоял мужчина. На нем были доспехи, а в руке копье…

– Это, конечно, был принц, – усмехнулся Николас. – О, Джорджия, ты безнадежна.

– Нет, совсем не принц. К тому же я неожиданно поняла, что тяжелые доспехи лишают рыцаря свободы. Я не видела его лица, но знала, что он печален, поскольку был закован в эту ужасную броню уже долгие годы. Я подумала, что это, должно быть, еще один пленник тролля, но тролль не смог его съесть, потому что ему не удалось извлечь рыцаря из его металлического одеяния. Так что рыцарю, можно сказать, повезло, несмотря на множество неудобств.

Николас подался вперед; в его глазах плясали веселые искорки.

– Позволь угадаю! Ты, конечно, подбежала к нему и поцеловала в подбородок, не прикрытый забралом, верно?

– Разумеется, нет. У меня нет привычки целовать незнакомцев, что бы ты там ни думал. Я просто подошла к нему и спросила, чем могу ему помочь.

– Да-да, конечно! И что же? Может, он тебя поцеловал?

– Николас, я не буду рассказывать, если ты не прекратишь меня поддразнивать.

– Извините, мадам. Мои глубочайшие извинения. Продолжайте, пожалуйста.

– Я спросила его, чем могу ему помочь, и он красивым, но очень печальным голосом ответил: «Под пластиной у меня на груди есть семечко. Ты должна взять это зернышко и посадить его в землю. Твоя любовь будет для него солнечным светом, твои слезы станут водой. Из этого зернышка вырастет мощное дерево, и это дерево даст плоды. Возьми первый плод и принеси его мне.

– Говорю же тебе, это был принц.

– А я говорю, что не принц. Чей это сон, в конце-то концов?

Николас усмехнулся.

– Да уж точно не мой. На нем повсюду твой личный товарный знак.

– Тогда не перебивай меня. Я протянула руку, думая, как же забраться ему под нагрудник.

– А вот это – по-настоящему интересно. – Николас снова усмехнулся. – Возможно, это даст мне какое-то понимание сути и тактики лобовой атаки.

– Если ты еще хоть раз меня перебьешь, я не стану рассказывать остальное, – с притворным раздражением прошипела Джорджия, наливая себе еще одну чашку чая. – Так вот, я протянула руку – и неожиданно на моей ладони оказалось крошечное золотое зернышко. Я вынесла его наружу…

– Но ты же находилась в подвале.

– Да, в подвале, но ведь это сон… И тут я поняла, что нахожусь в прекрасном саду. А в самом центре сада был небольшой участок вскопанной земли. Я осторожно положила зернышко на землю и слегка присыпала. А потом вспомнила этого бедного печального рыцаря и заплакала, хотя и знала, что он будет счастлив, получив наконец свободу. И вдруг земля задрожала, и появился росток, который на моих глазах превратился в огромное величественное дерево. Не могу сказать, что это было за дерево, но оно было очень большое. – Джорджия с подозрением посмотрела на мужа. Его плечи, казалось, подрагивали, но он сидел, отвернувшись от нее, поэтому она не могла видеть выражение его лица. – Так вот, а на дереве висело яблоко, хотя это точно была не яблоня.

– Золотое? – спросил Николас, наконец-то посмотрев на нее.

– Что?..

– Это яблоко – оно было золотое?

– Нет, самое обычное большое яблоко. Впрочем, нет. Оно было не совсем обычное. Яблоко было красное, спелое и очень красивое.

– О боже… – вздохнул Николас. – И что же ты сделала с этим красным, спелым и таким красивым яблоком?

– Разумеется, я сорвала его и отнесла рыцарю.

– Да? А что было дальше, моя милая Джорджия? Рассказывай побыстрее, любовь моя. Я умираю от любопытства.

– Я подошла к самому печальному моменту. Увы, рыцарь был мертв.

– Мертв? Что ты хочешь этим сказать? Он не мог оказаться мертвым, – пробормотал Николас с удивлением и даже с некоторым разочарованием.

И Джорджия поняла: мужа увлекла эта история, несмотря на его поддразнивание. Что ж, она тоже умеет поддразнивать.

– Он действительно был мертв. Лежал на полу в своей тяжелой броне, и я не знала, что делать. Я принесла ему плод с волшебного дерева, но он все-таки умер. Тогда я подумала, что будет не совсем правильно, если я сама съем это яблоко.

– Конечно же, неправильно. Ты не должна была это делать. Бедняжка… Похоже, ты оказалась в очень сложном положении. И что же ты в конце концов сделала?

– Я вложила яблоко в его руку в металлической перчатке и снова вышла в сад, опасаясь, что дерево может засохнуть после смерти рыцаря.

– Боже мой, этот твой сон с каждой минутой становится все интереснее и интереснее. И что же ты обнаружила?

– Я обнаружила тролля, – заявила Джорджия.

– Нет, только не тролля! Не может быть! О, Джорджия, ну почему это обязательно должен быть тролль? Я думал, что мы покончили с троллем.

– Так и есть. Но дело в том, что эти тролли всегда возвращаются. И мои ноги снова увязали в трясине, и я снова пыталась убежать, и снова оглянулась через плечо…

Николас разразился смехом, потом сказал:

– Ты жестокая женщина, Джорджия Дейвентри. Но ты меня не проведешь. Теперь скажи мне правду. Как на самом деле закончился твой сон?

– А ты не станешь надо мной смеяться, если я расскажу?

– Очень постараюсь, но гарантировать не могу. Итак, вернемся к яблоку. Что ты с ним сделала?

– Я действительно вложила яблоко ему в руку. И действительно вышла в сад. Но то, что я увидела… Там был уже другой сад – наш сад. Ты стоял там на коленях и копался в земле, ругаясь себе под нос и пытаясь вытащить какой-то корень. Но не было величественного дерева, не было яблока, ничего не было, кроме разрытой земли и тебя, злившегося на неподатливый корень. И, как ни жаль, принца тоже не было, – добавила Джорджия с улыбкой.

Николас снова рассмеялся.

– О боже, неужели все так и было?!

– Да, именно так. Скучно, не так ли?

– Скучно?.. Нет-нет, твой сон можно назвать как угодно, – но только не скучным.

Тут Николас опять рассмеялся; причем его плечи так тряслись, что жена даже начала за него беспокоиться. Наконец, успокоившись, он утер выступившие на глазах слезы и сказал:

– Ох, милая, я нахожу твой способ самовыражения не только весьма впечатляющим, но и все разъясняющим. Вот только не знаю, радоваться этому или печалиться. – Он снова хохотнул.

– Да объясни же, наконец, что тебя так рассмешило? – пробурчала Джорджия.

– Не могу точно объяснить. Должно быть, это краткое умопомрачение. Должен признаться, порой я склонен к таким припадкам. Пожалуйста, прости меня, Джорджия, и не обращай внимания. Я действительно иногда веду себя неподобающим образом.