Лаура Торн - Веление сердец

Катрин кивнула.

– Хорошо, что ты сразу отправился назад в замок, тем не менее я прошу тебя помочь мне добраться до Ноттингема. – Она взяла его за руку и настойчиво посмотрела ему в глаза. – Пожалуйста, помоги мне. Сэр Болдуин хочет ускорить наше бракосочетание, праздник состоится уже через десять дней, у меня не так много времени.

Дэвид вздохнул.

– Ну, хорошо, я помогу тебе, но на этот раз я настаиваю на том, чтобы наши родители были в курсе дела. У них и так хватает горя и забот в последнее время. Они потратили последний фунт, чтобы разыскать тебя и Кассиана.

– Я знаю, – сказала Катрин тихо и с виноватым взглядом. – Я все знаю и историю Джонатана тоже. Я обещаю тебе, что выйду замуж за сэра Болдуина, я обещаю это тебе, потому что Джонатан наш маленький брат, которого мы должны защищать. Я даже обещаю быть хорошей женой сэру Болдуину, чтобы он в конце концов оставил малыша и наших родителей в покое, но до этого я должна еще один раз увидеть Кассиана.

Она посмотрела на него так умоляюще, что он наконец кивнул, затем он, вздыхая, взялся за портвейн, откинулся назад, выпил стакан маленькими глотками, поставил его на стол, вытер салфеткой рот и сказал:

– Я провожу тебя в Ноттингем: молодая девушка ни при каких обстоятельствах не может путешествовать одна. Мы выедем в карете, послезавтра с первым криком петуха, и уже к обеду будем в Ноттингеме. – Он улыбнулся, когда увидел радость Катрин, и погрозил ей пальцем. – За это ты добровольно откажешься по меньшей мере на месяц от своей доли медового пирога Маргарет.

Дэвид знал, как ему рассмешить Катрин.

– Охотно, – ответила она. – Я готова отказаться от моей доли пирога на целый год.

Катрин рассмеялась так громко, что Маргарет испуганно высунула голову из двери кухни, чтобы посмотреть, что случилось.

– Да, кстати, как раз вчера меня научили, как самой испечь такой пирог.

На следующее утро в замок прибыли жонглеры.

– Эй, люди, хотите посмотреть наше представление?! – Маленький мальчик с темными локонами, большими карими глазами и кожей цвета шоколада торопливо поднялся по лестнице и прошел через портал в большой холл замка.

– Ты, карлик, остановись! Чего тебе надо?

Маргарет схватила мальчика за воротник и крепко держала его.

– Отпусти его, – попросила леди Элизабет и присела перед ребенком на корточки. – Что ты хочешь и кто ты?

– Меня зовут Сальваторе, я из жонглеров, которые ждут на улице. Когда я вырасту, я буду глотать огонь. Я хотел спросить, не хотели бы вы посмотреть наше представление?

Леди Элизабет погладила мальчика по волосам.

– Нет, мой мальчик, жаль, но нам сейчас нечего праздновать, но у нас есть горячая еда для тебя и твоей семьи, а также вы получите овес и воду для лошадей. Сколько вас там?

Маленький мальчик показал пять пальцев на одной руке и три на другой.

– Нас столько, – сказал он. – И еще я.

Леди Элизабет рассмеялась.

– Итак, девять. Я велю подать вам обед. Вы пришли как раз вовремя, наша кухарка только что сварила вкусный бобовый суп. Пойди позови других, чтобы они рассказали, что происходит в городе и стране.

Спустя совсем немного времени жонглеры сидели за большим деревянным столом на кухне и с удовольствием поедали хлеб и суп, только старший в их маленькой труппе сидел с леди Элизабет и Катрин в холле. А Джонатан не смог удержаться, чтобы не пробраться на кухню и не порадоваться забавным трюкам и фокусам, которые жонглеры показывали между делом, а один из фокусников вытащил у Маргарет яйцо из носа.

– Ну, – обратилась леди Элизабет к жонглеру Адамо. Он уже закончил есть и медленно потягивал портвейн. – Расскажите, что вы слышали по дороге. Скоро ли король вернется назад? Каково настроение? Мы живем вдали от города и узнаем все важные новости порой слишком поздно.

Она слегка рассмеялась и подняла свой стакан.

– Миледи, мы путешествуем, нас не беспокоит политика, потому что она не касается нас, тем не менее я охотно расскажу вам, что мы видели в городе Ноттингеме.

– Я слушаю.

– Вчера, незадолго до закрытия городских ворот, в Ноттингем прибыли два духовных лица. Они расположились на торговой площади, посреди мелких торговцев. Один из них, немолодой мужчина, несколько худой, поднялся на камень и начал говорить. Он говорил, но люди проходили мимо, не обращая на него ни малейшего внимания. Тогда на камень взобрался другой, значительно моложе, поднял руки и звонким голосом начал проповедовать. Он говорил о свете, который указывает людям верный путь, он говорил о том, что необходимо любить ближнего и уметь прощать, он сказал, что слово Божие может проповедовать каждый. Каждый, кто верит в Бога. О важности слова свидетельствуют не деньги, власть и богатство, а только глубокая чистая вера, которая несет свет людям. Новый Свет, так сказал он, стоит того, чтобы его построить. Новый Свет, в котором каждый будет другом другого и у всех, будут равные права. Не тратьте время на длинное прощание, оставьте мертвых погребать своих мертвецов и стройте будущее для живых собственными руками, так звучали его слова.

– Вы выучили его проповедь наизусть? – спросила леди Элизабет, когда Адамо закончил свою речь.

– Да, миледи, выучил. Его слова достигли наших сердец. Что-то из старого времени подходит к концу, но мы должны сосредоточиться на настоящем, чтобы можно было построить будущее. Мы поедем в Америку, как только проповедник Кассиан подаст нам сигнал для этого.

– Вы сказали Кассиан? Проповедника зовут Кассиан?

– Да, миледи, а его спутника зовут Джордж Фокс, и мы отправимся с ними в Америку. Совсем скоро мы поедем туда. Мы хотим, чтобы у нас была собственная земля, хотим жить в собственных домах и хотим, чтобы наши дети учились в школе.

– Этот проповедник все это вам пообещал?

– Да, миледи, сотня людей уже следует за ним. Он еще молод, и никто не знает его, но от него исходит такая сила, что похоже на то, что его устами говорит сам Господь.

В то время как леди Элизабет с широко раскрытыми от удивления глазами слушала рассказ Адамо, Катрин уже давно было ясно, что проповедником был не кто иной, как Кассиан Арден. Рассказ жонглера так хорошо сходился с тем, что говорил о нем Дэвид. Это был ее Кассиан, и он в Ноттингеме. У Катрин не осталось ни малейшего сомнения. Пока ее мать продолжала беседовать с Адамо, Катрин мысленно была с Кассианом и разговаривала с ним.

«Почему ты едешь в Америку? – спросила она любимого мысленно. – И почему ты стал духовным лицом? Ты больше не веришь в нашу любовь, в нашу клятву? Ах, Кассиан! Может быть, у нас еще будет возможность когда-нибудь стать счастливыми вместе. Если бы не надежда и мечты о будущем, я бы давно уже сдалась. Ты моя жизнь, мой свет, воздух, которым я дышу. Без тебя я не могу и не хочу жить. Почему ты оставляешь меня в беде?»

Она была настолько погружена в собственные мысли, что не заметила, как Адамо попрощался с ней. Очнулась она, когда он уже закрыл за собой дверь, и тут же обратилась к матери:

– Это Кассиан. Он стал проповедником. Дэвид рассказал мне об этом в ночь своего возвращения из Лондона. Пожалуйста, мама, позволь мне увидеть его еще один-единственный раз, один-единственный раз с ним поговорить до того, как он отправится в эту далекую Америку.

Леди Элизабет отрицательно покачала головой.

– Будет лучше, если ты забудешь его. Сомневаюсь, что он захочет увидеть тебя хотя бы один-единственный раз. Подумай о словах, с которыми он обращается к людям в своей проповеди, – «не теряйте время на прощание». Он порвал со всем, что было в его прошлой жизни, и он имеет полное право на это.

– Мама, для Кассиана может быть легко, не оглядываясь назад, начать новую жизнь, мне же это очень трудно. Я умру, если не смогу увидеть его еще один раз.

– Не преувеличивай, детка. Никто не умирает от невозможности кого-то увидеть, но я понимаю, что ты имеешь в виду. – Она задумчиво посмотрела в окно. Ее взгляд скользил по все еще нежно-зеленым лугам, потом она перевела его на дочь, взяла ее за руки и тихо сказала: – Поверь мне, Катрин, мне не хотелось бы причинять тебе лишнего горя. Кассиан принял решение о своем будущем, и ты знаешь свое. Судьба против того, чтобы вы были вместе, как бы тебе не трудно было в это поверить. Ты достаточно взрослая, чтобы понимать, что ты делаешь. Ты готова ради жизни и счастья своего маленького брата отказаться от своего собственного счастья. Ты приносишь большую жертву, Катрин. Поверь мне, твой отец и я знаем, какую высокую цену ты платишь за Джонатана, но поверь мне так же, что мы сделаем все, чтобы в конце ты все-таки обрела свое счастье. В последние дни ты стала более уравновешенной, более жизнерадостной, не играй покоем своей души, не причиняй себе лишней боли.

– Нет, мама, я буду страдать лишь в том случае, если вы мне запретите еще раз увидеть моего любимого. – Она немного помолчала, глядя на линии на своей руке, затем поднесла правую ладонь к лицу матери. – Посмотри, вот моя линия любви, она прерывается на небольшой срок, но в конце она становится сильной и отчетливой. Джейн увидела на моей руке счастье, об этом я и хотела сказать Кассиану. Вполне может быть, что мы расстанемся на какой-то срок, вероятно, даже мы будем сомневаться в нашей любви, однако в конце концов все будет хорошо. Ты увидишь, мама, что Джейн права.

С удивлением она увидела, что у леди Элизабет при этих словах на глазах выступили слезы.

Во время поездки в Ноттингем Катрин едва могла сохранять спокойствие. Лорд и леди Журдан настояли на том, чтобы она взяла карету.

– Хорошо следи за Катрин, – велели они Дэвиду, который стоял рядом с сестрой и помогал ей сесть в карету. – Прежде всего позаботься о том, чтобы она непременно вернулась назад.

Затем они передали ему маленький кошелек с деньгами.

– Пусть она купит себе красивое платье, то, которое ей понравится. К сожалению, мы не можем ей дать много денег.