Юлия Резник - Ведьма

Игорь и Степан накрыли на веранде праздничный обед и ждали только ее. Расселись по местам, закутавшись в пледы, откупорили бутылку хорошего вина.

— Ну, за тебя, Зима! За твои сорок два.

Стучат бокалы, звенят приборы. Ксения притихла, увлекшись вкусной едой, а мужчины, наоборот, оживились, вспоминая всякие истории из своей прошлой жизни. Ведьма в который раз подивилась такой тесной связи между ними. Не каждый родитель так связан со своим ребенком. А они буквально корнями друг в друга проросли. Она ведь не шутила, когда сказала, что им не жить друг без друга. Наблюдает, как мужчины весело переговариваются, расслабленные, как никогда в последнее время. И так хорошо… Так спокойно. Зажгли установленный на веранде камин, откупорили новую бутылку вина. И даже Ксения не возражает — пусть расслабится, в день рождения можно.

А за пределами веранды шумит осенний лес. Зелень сосен разбавляют яркие всполохи убранных в золото березок. Багряные клены печально роняют свои резные листья. Воздух по-осеннему свежий, пропитанный ароматами опавших листьев и грибов. Высоко в небе перекликаются спешащие на юг птицы. Незаметно наступают ранние осенние сумерки. А так не хочется прерывать эти уютные посиделки. Ксения зажигает свечи, заваривает душистый травяной чай с чабрецом и мятой. Ставит перед каждым по большой кружке и возвращается в свое кресло. Степан, раздобренный вином, лениво разглядывает двух самых близких ему людей:

— Рассказывайте… Что у вас происходит?

Игорь мрачнеет, а Ксения отводит в сторону глаза.

— Я не могу между вами выбрать.

— То есть, сложившаяся ситуация тебя полностью устраивает? — интересуется Степан. Нет, в его голосе нет ни издевки, ни яда. Обычный интерес.

— Не то, чтобы… Просто пока не время выбирать. И когда оно будет, я не знаю.

— Ты же ведьма! — вклинивается Игорь в разговор.

Ксения пожимает плечами, зябко кутаясь в плед.

— Будущее для меня закрыто. Или я не смогла верно интерпретировать то, что мне показали. В любом случае, пока вы оба в нем.

— Оба? — уточняет Степан.

Ксения затравленно кивает, и тут же добавляет:

— Но если вас это не устраивает… Или наводит на мысли о моей распущенности, — быстрый взгляд в сторону Игоря, — я никого не держу. Это личный выбор каждого.

— Оооо, как все запущено! Так, значит, распущенная? — осуждающий взгляд на Игоря.

— Черт! — Игорь трет виски, — да не считаю я так! Просто запутался, потерял ориентиры… Люблю и ненавижу. Не тебя, — поясняет отшатнувшейся Ксении, — ситуацию! Раздвоение личности какое-то. Морок… Ревную страшно, — пожимает виновато плечами, — но в то же время даже ревность к тебе какая-то неправильная. Ты же… Ты же, как часть меня! Почка там… Или нога. Можно ревновать к собственной ноге?

Наверное, вино развязало Игорю язык, да и не важно, что стало причиной этих слов… Главное, что он озвучил свои мысли, которые во многом повторяли мысли самого Степана. Друг протягивает к нему руку, приобнимает неловко за шею, сжимая другой рукой холодную ведьмину ладошку. Игорь неловко утыкается носом в Степанову грудь. Вдыхает до боли знакомый и родной аромат. Всхлипывает, как в детстве.

— Делать-то что будем? — шепчет.

Степан оборачивается к ведьме.

— Значит, пока не до выбора?

Ксения машет из стороны в сторону головой.

— Тогда будем чередоваться! — берет на себя ответственность за ситуацию Степан, — и никакой ревности! Лады? — встряхивает Игоря, — и нервы ей, — кивок в сторону Ксении, — не мотай!

Тот смотрит потрясенно на друга:

— Как чередоваться?

— День ты, день я! Что не понятного?

— А ты сможешь… Без ревности?

— Смогу. Потому что люблю. И ее, и тебя, — скупое признание.

Ксения только растерянно переводит взгляд с одного мужчины на другого.

— Я тоже, брат… Я тоже, — сиплым от переполняющих его чувств голосом шепчет Игорь.

— Чур, я первый, — нарушая щемящее чувство единения, как в детстве, выкрикивает Степан, — у меня день рождения, как-никак!

И тут же залихватски хватает сильными руками Ксению, перетаскивает к себе на колени и заезжает в дом. Оставляя невольно ухмыляющегося Игоря убирать со стола.

Бегут дни, осень переходит в морозную зиму, и им действительно удается наладить совместное проживание. Степан уже может понемногу передвигаться, и настаивает на своем возвращении к работе. Устает поначалу очень. Да и кресло это убивает! Но и отказаться от него пока не может, хоть и старается как можно чаще вставать. Каждый день благодарит небо за то, что ведьма появилась в его судьбе. Любит ее до дрожи, с ума по ней сходит. Что, впрочем, никак не способствует восстановлению его половой функции. Никаких поводов для радости! И чем больше времени проходит, тем в большее отчаяние он впадает.

Спасает только поддержка Игоря. Только ему он может открыть свои страхи, как это не парадоксально в их ситуации.

— Расслабься, Зима. Ты зациклился на этом — вот и не выходит. Отпусти ситуацию, думай об этом поменьше, и все случится само собой.

— Тебе легко говорить. Ты-то можешь любить ее, как положено.

— Да ладно, еще не известно, с кем ей лучше. Вон как сегодня шумела.

— Я — мастер орала, — вымученно улыбается Степан.

— Степ, все будет, брат, не спеши.

— Хорошо в ней? — сиплый вопрос.

Игорь сглатывает. Дикая ситуация… Но они научились с ней справляться.

— Очень.

Степан стонет и утыкается лицом в ладони.

— Поехали домой, какая уж теперь работа…

Приближается Новый год, Игорь со Степаном ломают голову относительно подарка ведьме, несмотря на то, что самым лучшим подарком на всю жизнь вперед Ксения окрестила долгожданную переаттестацию амбулатории. Свершилось-таки! Прошли всю бюрократическую волокиту. Получили официальный статус реабилитационного центра, и даже начали подбор нового медицинского персонала в значительно расширившийся штат. Стройка, естественно, тоже завершилась, как и установка оборудования. Новых пациентов встречали комфортабельные палаты, в дизайне которых, насколько это было возможно, отошли от привычной больничной атмосферы. Ксения была счастливой, полной сил и энергии. И вот теперь мужчинам предстояло решить, чем бы, эдаким, ее еще порадовать.

— Давай ей какую-нибудь ювелирку крутую купим? Колье там… Браслеты? — вносит предложение Игорь.

— Ну и куда она это наденет? В лес? Да и не сечем мы в этих украшениях ни фига. Еще впарят, что попало. Мы ж не голубых кровей, чтобы в драгоценностях разбираться… — резонно замечает Степан.

— Ну, не знаю… Так-то ей вообще трудно подарок придумать.

Да уж, задача не из легких… Одевается она совершенно непримечательно. Какие-то балахоны, или джинсы с обычной байковой рубашкой. Украшения не носит, машину и дом имеет. Вот и что дарить? Шатаются бесцельно по торговому центру который день подряд, а идей от этого больше не становится. Только лишнее внимание к Степану на коляске, которое ему до рези в желудке осточертело. Но и выдержать такую пешую прогулку он пока не в силах.

— Игорь, смотри! — Степан резко останавливается напротив антикварного бутика и тычет пальцем в витрину. А там нечто, совершенно потрясающее! Заходят в магазин, и взгляд прикован только к одной вещи!

— Добрый вечер, — тут же появляется услужливый продавец-консультант, — прекрасный выбор! Начало двадцатого века. Работа стеклодувов острова Мурано. Просто невероятная удача, что такой экземпляр сохранился до наших дней.

На них с другом смотрела совершенно великолепная, созданная из стекла, ведьма. В забавном ведьмовском колпаке и яркими угольками глаз. И значения уже не имела ни баснословная цена, ни достаточно долгое оформление заказа со всеми прилагающимися бумагами, подтверждающими подлинность работы. Они влюбились в фигурку моментально, как, собственно, и в саму ведьму. И скажи, что тут обошлось без магии?

До нового года оставалась неделя, когда Степан, особо замученный болью, решился нарушить уединение Ксении и Игоря. Поднялся с трудом, взялся за переставную подставку, с помощью которой уже мог достаточно уверенно передвигаться, и пошел в сторону гостиной. Степан не сразу услышал их общие стоны, а когда это случилось, он просто не смог уйти… Как в тумане, с бешено колотящимся сердцем встал в дверном проеме, не сводя глаз с открывшейся картины. Ксения находилась сверху и в бешеном темпе скакала на Игоре, лаская пальцами свои маленькие соски. А друг, одной рукой придерживая ведьму за бедро, активно двигая тазом навстречу, а второй — натирал твердую горошину клитора. Глаза ведьмы закрыты, голова запрокинута так, что волосы струятся по ягодицам, накрывая ноги мужчины, а тот, напротив, не сводит взгляда с места их единения. В тусклом свете ночника Степану отчетливо видно каждое движение любовников. Вдруг Игорь вскидывает глаза прямо на него, и, не отрывая глаз, доводит Ксению и себя до оргазма.

Степан резко отстраняется, уходит вглубь дома, и только тут понимает — у него такой стояк, что гвозди забивать можно! И он совсем не уверен, что это нормальная реакция.

Утром за завтраком непривычная тишина. Ксения отрывается от намазывания тостов, перекидывает волосы на плечо и, облизав масло с пальцев, интересуется:

— Что-нибудь случилось?

— Все нормально, — пожимает плечами Игорь, — варенье нести?

Встречается с пристальным взглядом Степана:

— Что? — спрашивает, — что-то не так?

Степа качает головой из стороны в сторону:

— Все хорошо… Наверное.

— Ладно, ребята, вы тут разбирайтесь, что да как, а я уже опаздываю на обход.

Ксения встает из-за стола, целует обоих мужчин и уезжает.

— У меня встал, — как только за Ксенией закрылась дверь, говорит Степан — тогда…