— Ты можешь смеяться над нами, Сенара, но мы будем счастливы.

— А что со мной?

— Будем надеяться, что ты тоже…

— Дикон уезжает в Голландию! Буду ли я счастлива без него?

— Когда мы поженимся, — сказала я, — я буду жить в Тристан Прайори. Ты тоже должна приехать туда, не думаю, что ты будешь счастлива здесь, в замке.

— Я буду ткать паутину своего колдовства?

— Перестань так говорить!

— Моя мать ушла.

— Ей пришлось уйти: она убила мою мать и убила бы меня, но я вовремя поняла это.

— И что же с ней случилось?

— Я думаю, что она ушла в море.

Сенара громко захохотала:

— О, Тамсин, ты не меняешься! Ты думаешь, она была полна раскаяния?

— Нет, но она поняла, что ее положение безнадежно. Ее разоблачили как убийцу, и мой отец стал калекой до конца жизни. Должно быть, ее давил тяжелый груз грехов!

— Никогда! Я хорошо ее знала, Тамсин, лучше, чем ты! Она вышла из знатной испанской семьи, путешествовала на корабле со своим мужем, моим отцом, и их корабль напоролся на «Зубы дьявола». Мать не простила этого: она явилась сюда с намерением разрушить жизнь в доме, который изменил ее жизнь, обольстила твоего отца, и они сразу стали любовниками. Сразу после моего рождения она уехала, и отец купил ей дом в нескольких милях отсюда, в лесу! Он навещал ее, и там она плела свой заговор. Потом она вернулась и избавилась от твоей матери, чтобы выйти замуж за твоего отца! И она вышла за него, но устала от здешней жизни: она вспоминала Испанию, жаркое солнце, цветы и изящные манеры придворных. Ведь она была из знатной семьи! Лорд Картонель приходил не ко мне, Тамсин! Он приходил к матери, она уехала с ним в Испанию, и мы никогда больше не услышим о ней!

— Это все правда или твоя очередная выдумка?

— Красивая история, правда? Ты увидишь, что лорд Картонель тоже исчез. Он — испанский шпион, я уверена в этом. Ты больше никогда не увидишь их обоих!

— Но неужели Мария могла оставить тебя, свою дочь, чтобы никогда больше не встретиться?

— Очень даже легко! Она ведь оставляла меня и раньше, не так ли? Она не хотела детей: они не укладывались в ее жизненные планы. — Сенара пожала плечами. — Тебе это трудно понять… при таких матери и бабушке. Мы — другие: она — колдунья в своем роде, а я — в своем. Мы не похожи на обычных людей.

— Сенара, я снова вынуждена просить тебя не говорить так. Это опасно.

— Жизнь опасна, Тамсин! Теперь даже ты это поняла. Когда ты выйдешь за своего Фенна и дети будут играть у твоего подола, жизнь все равно станет опасной.

Конечно, она была права, но что бы жизнь ни приготовила для меня, я была готова встретить это с Фенном.

Мелани хотела, чтобы я поскорее вышла замуж, хотя я говорила, что хотела бы подождать с этим и помочь ей ухаживать за отцом, но она и слышать об этом не желала. Отец был в недоумении и не мог поверить, что такое случилось с ним, Колумом Касвеллином, человеком, который всегда делал то, что задумал. Как ни странно, лучше всех утешала его Мелани. Удивительно, сколько силы воли оказалось у этой уравновешенной девушки! Мой брат Коннелл тоже изменился: теперь он был главой семьи. Ведь несчастный калека, каким стал теперь мой отец, вряд ли мог теперь чем-то руководить. Казалось, что новые обязанности придали Коннеллу сил. Он увидел и Мелани в новом свете: она больше не была для него унылой женой, на которой он в свое время женился для удобства. Когда-то я думала, что он с годами становится все больше похожим на отца, но теперь этот процесс остановился. Казалось, будто откровение снизошло на брата, и он нашел опору в самом себе. Я была рада за него… и Мелани.

Был уже вечер, и быстро темнело. Мы с Сенарой беседовали в моей спальне, когда внезапно я увидела в окно, что к нам приближаются какие-то огни. Это была группа людей с факелами, поднимавшихся по склону к замку.

Я прислушалась к их монотонным выкрикам и, когда разобрала слова, похолодела:

— Отдайте нам ведьму!

Сенара стояла рядом со мной с широко раскрытыми глазами.

— Они хотят убить! — прошептала она. — Они пришли за моей матерью!

— Слава Богу, что она ушла!

Факелы приблизились, крики стали громче.

В комнату вбежала Мэри.

— Они пришли за ведьмой, — сказала она, — ведьмой из-за моря!

— Разве они не знают, что она ушла?

— Они знают, но… — Мэри испуганно взглянула на Сенару. — Если нет ведьмы из моря, они возьмут ее дочь! О, Боже, помоги нам всем! Если бы хозяин был такой, как раньше, они бы не посмели! Но теперь, когда он всего лишь калека, ничто не остановит их!

Они всегда хотели ведьму из моря. Люди наблюдали за ней и обвиняли ее во всех своих неудачах. Они считали, что она околдовала моего отца, но они так боялись его, когда он мог защитить ее, что не смели ничего делать.

— Они найдут меня, Тамсин, — воскликнула Сенара, — привяжут к столбу и сожгут заживо или повесят! Бедный Дикон, его сердце будет разбито!

В комнату быстро вошел Коннелл, за ним вбежала Мелани.

— Толпа за воротами! Они требуют ведьму! Коннелл посмотрел на Сенару:

— Они жаждут крови! Ты должна уехать и никогда больше не возвращаться сюда. Ты не будешь здесь в безопасности. Я задержу их у бухты, я им покажу, кто здесь хозяин!

Так мог бы говорить отец. Я повернулась к Сенаре и сказала:

— Мы выйдем через Морскую башню: они не пойдут к той стороне замка. И возьмем двух мулов.

— Куда вы поедете? — спросил Коннелл.

— В Лейден-холл, — ответила я. — Они спрячут ее там, пока не уедут в Голландию!

— Идите быстрей!

И мы отправились. Пока мы ехали, ночной воздух охладил наши пылающие лица. Я видела, что глаза Сенары возбужденно блестят, и знала, что это потому, что мы едем к Дикону.

К тому времени, когда толпа с факелами ворвалась во внутренний двор, мы уже двигались к Лейден-холлу. Я знала, что Коннелл их усмирит, теперь он был повелителем замка.

Я должна была проститься с Сенарой, но мне предстояло подумать о будущем с Фенном.