Я могу поехать к бабушке. Тут я подумала о том, каким ударом будет для нее все узнать: и ужасное ремесло ее зятя, и то, что ее дочь это прощала, и, наконец, убийство дочери!

Да, я была уверена, что маму убили. Я думала, что тот шум в коридоре, который я слышала предыдущей ночью, и были шаги убийцы, идущего в мою комнату. Сенара спасла меня. Сенара, которая пыталась разрушить мою жизнь, спасла меня!

Я не умру так, как моя мать. Она была в полусне — возможно, ей дали какое-то питье. Поскольку она плохо себя чувствовала, ей все время давали лекарственные напитки. Если бы она не спала, это не было бы так просто.

Я не в силах была оставаться в замке Пейлинг. Это место носило на себе печать греха. Я вышла из замка, отошла от него, затем оглянулась на башню Изеллы, где хранились богатства и в которой когда-то оказалась в заточении моя мать, и на Морскую башню, где живут слуги моего отца — те, кто разделяют его преступную тайну и делят, в этом я не сомневаюсь, добычу. Затем башня Нонны, где я прожила всю свою жизнь.

Очень скоро я покину этот замок. Если Фенн не хочет меня — а как я могу быть уверена, что он хочет? — то я поеду к бабушке и буду жить с ней. Я не останусь в замке, где было совершено столько жестоких дел!

Я подумала об отце. Довольно странно, но я почувствовала какую-то привязанность к нему, просто невозможно это понять. Он никогда не проявлял теплых чувств ко мне, но в нем были какая-то сила и власть. Он возвышался над всеми мужчинами, которых я видела вокруг него, он был среди них лидером. Я знала, что он жесток, что он способен на злые дела, и все же… Я не могла только ненавидеть его, я не могла сообщить то, что знала про него. Я только хотела уехать, но если я это сделаю, я всегда буду мысленно видеть, что происходит в замке. И, Боже, как отчаянно я хотела, чтобы отец оказался невиновен в маминой смерти!

Затем внезапно я осознала, что мне предстоит провести еще одну ночь в замке: я собиралась, если смогу, выяснить правду. Предыдущей ночью я ждала в своей кровати кого-то, кто придет ко мне с убийством в сердце. А пришла Сенара со своими откровениями, и из-за того, что Сенара была со мной, убийца ушел. Но сегодня ночью я буду одна, и я должна быть готова!

Я не пошла на ужин, сказала, что неважно себя чувствую. Человек, который боится того, что я обнаружила, сможет использовать это как преимущество.

В своей комнате я продумала, что буду делать. Я не лягу в кровать! Если лягу, есть опасность, что йену даже в таком возбужденном состоянии. Я пойду и альков и спрячусь там. Сквозь занавески я увижу, если кто-то войдет в комнату, но должно казаться, что я лежу в кровати. Я взяла две подушки, положила их вдоль кровати и закрыла одеялом. В темноте будет казаться, что я сплю.

Как долго, казалось, наступает ночь! Я была готова, ожидая за занавесками, часы пробили одиннадцать.

Как тихо было в замке! Неужели у мамы не было в ту ночь предчувствия? Мне повезло больше, чем ей: меня предупредили ее записки. Когда она их писала, думала ли она о том, что они сыграют такую важную роль в жизни дочери?

Я села на кровать и задумалась о том, что меня ждет в будущем. Несмотря на опасности, окружавшие меня, я чувствовала большой подъем духа. Возможно, Фенн все-таки любит меня?

Слабый стук в коридоре? Или мне показалось? Я почувствовала, что у меня дрожат колени. Все мое мужество покинуло меня. Нет, ничего не было. Может быть, мышь? Но все же это был звук. Задвижка моей двери понемногу поднималась. Кто-то вошел в комнату. Я смотрела сквозь занавески. Крадучись, человек приближался к моей кровати. Я раздвинула занавески и шагнула вперед.

Мачеха резко повернулась ко мне. Она тупо уставилась на меня. Впервые я увидела ее в замешательстве. Я взяла мокрую тряпку из ее руки и сказала:

— Вы убили мою мать!

Она не ответила. В полутьме ее лицо казалось безучастным. Удивление покинуло ее. Она была спокойной, как всегда, она просто ничего не говорила.

Затем она повернулась и вышла из комнаты. Я стояла, держа в руках мокрую тряпку — орудие убийцы!

***

Я провела бессонную ночь… Я должна продумать, что делать, но ничего не могла решить. Утром я поговорю с мачехой: я заставлю ее признаться, что это она убила мою мать!

Я сидела на том стуле, который предыдущей ночью занимала Сенара, и пыталась разобраться в своих мыслях. Я должна предпринять какие-то действия, но если бы я только знала, какие?

Рано утром поднялся ветер. Он гонял волны на море, бушевал в пещерах, и все это звучало, как мелодии, перекликающиеся друг с другом. Ветер стонал у стен замка, как жалобные голоса тех, кто потерял свои жизни на «Зубах дьявола», и требовал отмщения людям, которые заманили их сюда.

Рано утром я уже была на ногах, оделась и спустилась в зал. Было слышно, как слуги сновали поблизости. Мачехи не было видно.

Все утро я не могла найти ее, но зато увидела отца. Он шел один через внутренний двор из Морской башни. Я подошла к нему и преградила путь.

— Мне нужно кое-что сказать тебе! — заявила я. Отец уставился на меня: люди обычно обращались к нему по-другому, но я потеряла страх перед ним, и, когда он подошел ко мне, явно собираясь оттолкнуть в сторону, я схватила его за руку.

— Я узнала кое-что… ужасное, — сказала я. Он сузил глаза, и я подумала, что сейчас он ударит меня. Вместо этого он сказал, поколебавшись:

— Войдем внутрь, мы не можем говорить здесь. Я провела его в свою спальню. Я хотела рассказать ему все здесь, на этом самом месте, где ночью я была так близка к смерти.

Я бесстрашно взглянула в его лицо, и, может быть, потому что он всегда уважал отвагу, его глаза немножко смягчились. Но выражение его лица изменилось, когда я выпалила:

— Твоя жена пыталась ночью убить меня… тем же способом, каким она убила мою мать!

Я успела заметить его взгляд, пока он не отвел глаза, и меня охватил ужас. Он знал, что она убила мою мать!

— Я подозревала ее, — продолжала я, указав на альков. — Я была там, наблюдала и ждала! Она убила маму тем же способом, каким был убит лорд Дарнлей!

Теперь я знаю, как это было сделано. Рот зажимается мокрой тряпкой, и не остается никаких следов… ничего. Так умерла моя мать! И ты знал это, может быть, помогал? Возможно, вы вместе это придумали?

— Нет! — горячо воскликнул он. Я была благодарна за то, что смогла в это поверить.

— Но ты знал, что она это сделала! — настаивала я, и он молчал, признавая свою вину.

— Ты, — продолжала я, — ее муж… мой отец! О, Господи, мой родной отец!

Я никогда бы не поверила, что увижу, как он дрожит. Ведь я никогда раньше не видела его в такой ситуации, где он не был лидером. Кроме того, я увидела боль в его глазах, и, поскольку читала мамин дневник и знала о симпатии, возникшей между ними, я понимала, что он оглядывается на свое прошлое и тоже вспоминает. После смерти матери он не был счастлив — и все-таки я не чувствовала к нему жалости.

— Я любила ее, — сказала я дрожащим голосом.

— Я тоже любил ее… — произнес он.

— И все же…

Он снова стал сам собой, мягкость исчезла.

— Ты этого не поймешь! — сказал он грубо. — Марии невозможно не поддаться, она — ведьма, если хочешь! Она наложила на меня заговор!

— И даже несмотря на то, что она убила мою мать, и ты знал это, ты женился на ней?

— Ты еще слишком молода, чтобы это понять!

— Я понимаю, есть такая вещь, как необузданное вожделение! — сказала я презрительно.

— Не только это, попытайся понять, Тамсин!

— Я понимаю! — резко откликнулась я. — Ты — убийца, потому что я считаю, вы виноваты оба!

— Это было сделано до того, как я узнал! Я уже ничего не мог сделать!

— Только жениться на ней и наслаждаться плодами ее жестокости.

— Ты никогда не поймешь!

— Увы, я понимаю слишком хорошо.

— Ты прекратишь, девочка, или я отведу тебя во двор и выпорю?

— Да, — ответила я, — ты можешь это сделать! Он не пытался удержать меня, когда я, оттолкнув его, вышла из комнаты, оставив его в моей спальне.

***

Я не знала, что делать. Все утро я искала мачеху, но нигде не могла ее найти.

А после полудня приехал Фенн. Я услышала его голос во внутреннем дворе, и мое сердце бешено заколотилось. Я выбежала к нему.

— Фенн, наконец-то ты приехал! Он спешился, взял меня за руки и твердо посмотрел мне в глаза.

— Я недооценил тебя, Тамсин, — сказал он, и мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

Несмотря на все нерешенные вопросы и весь окружающий меня ужас, я почувствовала себя счастливой.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал он. — где мы можем побыть наедине?

— На кладбище, — ответила я. Мы вместе пошли туда.

— Итак, здесь лежит мой отец? Внезапно он сжал кулаки:

— Убийца, я отомщу ему!

— Мне было так больно, когда ты не приезжал! — воскликнула я.

— Я был несчастен… больше всего потому, что думал, что и ты участвовала в этом.

— Никогда!

— Теперь я это знаю! Я знаю, что ты спасла один из наших кораблей. Я говорил с капитаном, и он сказал мне, что свет Пейлинга спас его от катастрофы. И теперь я знаю, что это ты зажгла светильники после того, как они были погашены!

— Я не знала о здешних грязных делах, пока не прочла мамин дневник. Она все знала, но ведь он был ее мужем.

Фенн кивнул:

— Я люблю тебя, Тамсин!

— Странное место для того, чтобы чувствовать себя счастливой!

— Но прежде чем я смогу говорить с тобой об этом, мне нужно кое-что сделать. Твой отец виновен в гибели моего, и я поклялся, что убийца моего отца не уйдет от меня. Я приехал сюда для того, чтобы говорить о ненависти, а не о любви! Я намерен отплатить ему за жизнь своего отца и других невинных моряков!