Карин Монк - Ведьма и воин

Теперь и Алекс вспомнил последние слова Роберта.

«Будь ты проклят, Макдан. Это будет моим».

В тот момент Алекс был так переполнен страхом за Гвендолин, что не обратил внимания на странные слова Роберта. Но теперь он ощутил внезапное беспокойство. Гвендолин представляла собой прекрасную мишень, когда стояла на стене и предлагала Максуинам пронзить ее горящей стрелой. Тем не менее Роберт приказал своим воинам не стрелять. Если его единственным желанием было сжечь ведьму, почему он отверг такую прекрасную возможность сделать это? «Это будет моим». Что, черт побери, имел в виду Роберт?

Полный решимости выяснить это, он отправился на поиски единственного человека, который мог рассказать ему правду.

– Я ждала тебя. – Мораг, не поднимая головы, продолжала наливать темно-красную жидкость в дымящийся котелок. В воздух поднялось облачко пара, и густой сладкий аромат, наполнявший комнату, сделался еще более насыщенным.

– Гвендолин сдалась Роберту, – мрачно сообщил ей Алекс.

Мораг кивнула и помешала в котелке тяжелым железным черпаком.

– Так было нужно.

– Черта с два! – закричал он, разъяренный ее спокойствием. – Это ее дом.

Мораг перестала мешать жидкость в котелке и удивленно взглянула на него:

– Откуда ты знаешь?

Алекс обессиленно покачал головой, внутри которой пульсировала боль.

– У меня нет времени на игры, Мораг. Мне нужно знать, почему Роберт так хочет захватить ее. Судя по его действиям прошлой ночью, она нужна ему живой, а не мертвой. Этот подонок хочет использовать ее магическую силу в своих целях, ведь так?

– И чем же он в этом смысле отличается от тебя? – тихо спросила она.

– Я не требовал от нее, чтобы она дала мне богатство или власть. Я только просил спасти сына.

– Ты не просил. Ты просто не оставил ей выбора. Ты сказал, что сохранишь ей жизнь, если она спасет Дэвида, но она все равно останется твоей пленницей. Помнишь?

Устыдившись, Алекс отвел взгляд. Он прекрасно помнил свои слова.

А Гвендолин тогда предложила просто убить ее и покончить с этим, поскольку не желает всю жизнь провести в плену.

– Это было давно, – сказал он, отчаянно кляня себя за то, что предъявил тогда такой мерзкий ультиматум. – Мой сын умирал, и я… я был не в себе. Теперь все изменилось. Ты должна это понимать.

Мораг задумчиво постучала черпаком по котелку и поставила его у очага.

– Ты прав, Алекс. Ты изменился. И Гвендолин тоже. Именно поэтому она не могла остаться и попросить у тебя защиты.

– Она думает, что, принеся себя в жертву, тем самым спасет мою жизнь. Она ошибается. – Он прочистил горло, смутившись оттого, что его голос дрогнул. – Она ошибается, Мораг.

– Я знаю, – мягко ответила Мораг. Опираясь на посох, она медленно пересекла комнату и опустилась на стул. – Нелегко обладать сверхъестественными способностями, – заметила она, и в ее глазах появилось задумчивое выражение. – Когда люди узнают, кто ты такой, у них возникает желание либо использовать, либо уничтожить тебя. Или, как в случае с Робертом, одновременно и то, и другое.

Алекс изо всех сил старался подавить охватившую его панику.

– Это бессмысленно. Как он сможет использовать Гвендолин, если убьет ее?

– Никак. К несчастью, Роберт не понимает, какова природа дара Гвендолин. Да и она сама тоже. Именно из-за этого она подвергается смертельной опасности.

– Мораг, пожалуйста, – взмолился Алекс, пытаясь понять смысл ее слов, – скажи мне, чего от нее хочет Роберт. Я должен знать. Что он имел в виду, когда говорил: «Это будет моим»?

Мораг долго и внимательно смотрела на него.

– Неужели это правда, Алекс? – наконец спросила она, и в голосе ее сквозило удивление. – Неужели ты отдал свое сердце кому-то другому после смерти Флоры?

Алекс промолчал. Отвечать не было необходимости.

Мораг закрыла глаза.

– Это камень, – наконец произнесла она. – Сверкающий красный камень необыкновенных размеров и чистоты. У каждого, кто взглянет на него, возникает желание обладать им. В семье Гвендолин он на протяжении трехсот лет передавался от матери к дочери.

– И это все, что хочет Роберт? Красный драгоценный камень?

– Это не просто красивая безделушка. Некоторые женщины в роду Гвендолин обладают особым даром. У Гвендолин он есть, а у ее матери не было, и у бабушки тоже. Назначение камня – защищать этих особенных женщин, пока они еще дети и их дар окончательно не созрел.

Алекс нахмурился.

– А какая польза от этого Роберту?

– Никакой. К сожалению, легенда, дошедшая до нас из глубокой древности, гласит, что раз в сто лет камень способен выполнить одно-единственное желание своего хозяина. Именно это и нужно Роберту. Безумное желание завладеть камнем заставило его убить отца Гвендолин и обвинить ее в этом преступлении. Но Гвендолин надежно спрятала камень, и Роберт не смог найти его. Только она знает, где он находится, и только она может отдать его ему.

– А как только он получит камень, то сразу же убьет ее, – сурово закончил Алекс.

Мораг кивнула:

– Гвендолин уже давно привлекала Роберта как своей необычной красотой и силой духа, так и камнем. Роберт не тот человек, который может позволить себе слабость, а именно так он расценивал свое влечение к ней. Получив камень, он будет стараться избавиться от своей страсти к девушке – и убьет ее.

Алекс повернулся и быстро пошел к двери.

– Есть еще одна вещь, о которой тебе необходимо знать, Алекс, – окликнула его Мораг.

Он остановился.

– Мать Гвендолин сожгли на костре, когда Гвендолин была еще совсем маленькой, и девушка не знает, какое наследство ей досталось, и не понимает истинного назначения камня. Вполне возможно, она думает, что может использовать силу камня, чтобы уничтожить Роберта. Если она попытается сделать это, у нее ничего не получится, а ярость Роберта будет ужасной.

Алекс рывком распахнул дверь и бросился бегом по коридору, отчаянно желая найти Гвендолин до того, как она доберется до этого бесполезного камня.

Серебристые полосы лунного света и вспышки молний изредка разрывали непроглядную тьму, на краткий миг освещая таинственное скопление камней, нависавших прямо над ними. Каменные громады имели суровый, почти угрожающий вид. Они стояли на угольно-черной земле, как застывшая в ожидании могучая армия, в священном молчании храня свои древние тайны.

Самое подходящее для Роберта место, чтобы умереть, подумала Гвендолин.

– Это здесь? – спросил он. Нетерпение заставило его забыть о неимоверной усталости, от которой страдали в последние дни и Гвендолин, и его воины.

Она кивнула.

– Тогда достань его. Немедленно.

– Ты еще больший глупец, чем я думала, – заметила Гвендолин, бросив на него презрительный взгляд. – Всякий, кому откроется его необыкновенная красота, захочет обладать им. Вряд ли я смогу передать его тебе на глазах у всех твоих людей. Ты умрешь, прежде чем успеешь сомкнуть вокруг него свои жадные пальцы.

Уголки его губ изогнулись.

– Какая трогательная забота обо мне, Гвендолин. – Он протянул руку, схватил ее за волосы и заставил посмотреть себе в лицо, чуть не сбросив с коня. – Рассчитываешь, что, когда мы останемся одни, у тебя появится шанс убить меня, так?

– Мне не нужно тебя убивать, – твердым, бесстрастным голосом возразила Гвендолин. – Я видела твою смерть, Роберт, и она гораздо мучительнее и ужаснее того, что могу сделать с тобой я.

Он с силой ударил девушку по лицу, удерживая ее за волосы, чтобы она не могла уклониться от его тяжелой руки.

– Ты не способна видеть будущее, Гвендолин, – усмехнулся Роберт, но во взгляде его мелькнула неуверенность. – В противном случае ты могла бы спасти своего отца.

Гвендолин пристально смотрела на него, стараясь, чтобы на ее лице не отражалось ничего, кроме ненависти.

А затем, почувствовав, что это еще больше усилит его тревогу, она улыбнулась.

Внезапно Роберт отпустил ее.

– Дерек, иди сюда, – позвал он.

Темноволосый воин приблизился; мерцающий свет его чадящего факела падал ему на лицо, освещая огромный уродливый шрам под левым глазом.

– Неплохой подарочек ты преподнесла нам в тот день, когда убежала, – сказал Дерек, увидев, как девушка посмотрела на него. – Будь уверена, я намерен расплатиться с тобой сполна.

– Дай мне свой факел, – приказал Роберт, – и уведи людей на вершину холма. Я подам сигнал, когда будет нужно, чтобы вы вернулись.

Воин нахмурился:

– Я думал, что мы доставим ее в замок, чтобы сжечь.

– Сначала мне нужно закончить с ней кое-какие дела, – ответил Роберт.

– Если ты собираешься позабавиться с ней, то мог бы позволить нам по крайней мере посмотреть, – проворчал Хэмиш. – Ведь нам так и не удалось захватить добычу в замке Макдана и насладиться их женщинами.

– Он прав, Роберт, – поддержал его Дерек. – И поскольку мне, похоже, не достанется Изабелла, я заслужил, чтобы получить хотя бы эту, когда ты закончишь с ней.

Его губы растянулись в отвратительной улыбке.

– Молчать! – рявкнул Роберт, обнажая меч. – Отправляйтесь на вершину холма, пока я не вырвал ваши дерзкие языки!

Дерек помялся, а затем неохотно передал факел Роберту. Бросив мрачный взгляд на Гвендолин, он резко повернул своего коня и поскакал к освещенной вспышками молний вершине холма. Остальные воины поспешили вслед за ним.

– Вот мы и одни, – сказал Роберт, вкладывая меч в ножны. – Довольна?

Гвендолин соскользнула с лошади, поправила плащ и, не обращая на него внимания, направилась к устрашающим каменным глыбам. Она медленно приблизилась к самой высокой плите в центре скопления камней и положила на нее ладонь, черпая силы от холодного грубого камня. Это была любимая скала отца, вспоминала она, ласково пробегая пальцами по ее неровной поверхности. Время, ветер и дождь скруглили ее неровные края, а поверхность затянуло серебристо-зеленым лишайником. Отец рассказывал ей, что этот огромный камень поставил сюда сам Торвальд после победы над коварным Макрори. Каждый раз, когда Гвендолин с отцом приходили сюда, то усаживались перед разными камнями, и он рассказывал ей чудесную сказку, которая обязательно заканчивалась тем, что Могучий Торвальд устанавливал этот камень в свой тайный сад.