Он все же грабитель и похититель, и Бонни больно ранил тот факт, что он обманул ее, назвав другое имя.

– Джо? Твое настоящее имя Джо? Здорово. Замечательно. Полагаю, теперь мне следует называть тебя Джо.

– Можешь, если хочешь. Так меня называет мама и еще несколько человек, с которыми я вырос, но для всех я всегда был Кэлом, с тех пор как уехал из дома. Разве ты забыла, что с такой репутацией, как у Джо, жить было нельзя? Мое второе имя Кэлвин. Разве за дурацкие имена бьют?

– Давай, Джо, возьми трубку. Скажи нам, что мы можем сделать для тебя.

Кэл с беспомощным видом развел руками.

– Они так ласково просят, наверное, мне лучше взять трубку.

– Нет. Пока еще я могу все исправить. Я еще могу разрулить ситуацию. Пожалуйста, Кэл.

Удивление… и нечто, близкое к нежности, смягчило его черты. Он взял Бонни за подбородок, ласково погладил ее большим пальцем и сказал:

– Ты спрашивала…

Они оба подпрыгнули, когда телефон снова зазвонил. Он раздраженно схватил трубку и прижал к боку тем концом, где находился динамик.

– Ты спрашивала, почему я выбрал тебя… За сегодняшний день я переговорил, наверное, с десятком людей. Ты оказалась единственным человеком, кто посмотрел мне прямо в глаза, улыбнулся мне и пожелал доброго утра. Если бы я не увидел тебя, я зашел бы в лифт и вернулся домой с пустыми руками. Я вернулся бы домой, чтобы смотреть, как мой брат притворяется, будто не понимает, что именно из-за меня у него нет возможности подняться. Но так уж случилось, что я тебя увидел и… Проклятье! – процедил он, когда в коридоре снова ожил мегафон, и поднес трубку к лицу. – Неужели нельзя минуту подождать? Я занят. И мне некуда бежать. – Он снова прижал трубку к боку. – Так о чем это я?

– О том, что ты меня увидел.

Он улыбнулся, и у Бонни едва не подогнулись колени.

– Верно. Я тебя увидел. И подумал: «Вот это женщина. Добрая, честная, умная. Женщина, которая никогда не сдастся, которая никогда не упадет духом. Она будет бороться».

– Ты сделал этот вывод только на основе одной улыбки, одного взгляда и вежливого «Доброе утро»?

– Я ошибся? – Бонни медленно покачала головой – головой, в которой царил полнейший хаос. – Но я выбрал тебя не поэтому. Я выбрал тебя себе в заложницы, потому что… ты оказалась под рукой.

Возмущение, ярость, веселье и досада – все эти чувства охватили ее за мгновение до того, как он от души расхохотался. Сглотнув рвущийся наружу смешок, она шлепнула Кэла по руке, а потом тоже взялась за трубку.

– Все это не смешно, Кэл. У тебя серьезные проблемы, так что сосредоточься, прежде чем начнешь говорить с ними.

– Слушаюсь, мэм. – Он нахмурился. – Я упоминал «властная»? Так вот, ты выглядела еще и властной.

Бонни собралась было возразить, но он прижал указательный палец к ее губам и поднес трубку к уху.

– Извините, что заставил вас ждать. Моя заложница немного расхвалила меня. Нет, с ней все в порядке, она просто очень болтлива. – Его улыбка была дразнящей, а ее взгляд – негодующим. Он протянул ей трубку. – Скажи им, что с тобой все в порядке. – Бонни громко подтвердила, что с ней все хорошо, и Кэл снова заговорил в телефон: – Давай заключим сделку, Тед. Я еще не решил, что буду делать, так что отойди от двери и перестань названивать каждые пять минут. У меня нет желания совершать опрометчивые поступки, так что не вынуждай меня. Когда я пойму, что хочу сделать, ты об этом узнаешь. Кстати, и хватит орать в мегафон, от этих воплей я нервничаю, и у меня дрожат руки. – Он отключился. – Ну как?

– Думаю, хорошо. Только не давай им никаких поводов решить, что я ранена или что ты обращаешься со мной жестоко, иначе они ворвутся сюда. Помоги мне придвинуть стол к двери. И выключи свет. Ты абсолютно не подготовлен.

– А вот ты, напротив, действуешь как настоящий профессионал в этом плане, что наводит на подозрения. – Поставив стулья друг на друга, Кэл забаррикадировал дверь. – И вынуждает задаваться вопросом: почему ты мне помогаешь? – Оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что использовал все стулья, и теперь Бонни не на чем сидеть, только на полу. – Сядем на стол, он выдержит. Если они пойдут на штурм, залезешь под него.

Они переглянулись, и их взгляды говорили о том, что дело совсем не в «если», а в «когда», а если они оба это понимают, зачем говорить вслух?

– Еще одно хорошее предложение. Ты не думала написать книгу? «Как не провалить кражу со взломом» и ее продолжение «Как стать счастливой заложницей»?

Игнорируя его слова, Бонни села на стол и принялась болтать ногами. Деваться ей было некуда – законный предлог посидеть на столе появился у нее впервые с двенадцати лет.

– Я помогаю тебе, так как считаю, что с тобой обошлись незаслуженно сурово, – хотя это ничего не изменит. Ты же понимаешь это, верно? Тебе не победить.

– Когда будешь писать свою книгу, постарайся показать, насколько важно верить в себя и остаться непобежденным. – Бонни строго посмотрела на него. Он подмигнул ей, и она… сдалась.

– Между прочим, я помогаю тебе, так как сама во всем виновата. Когда я проходила мимо тебя, там, у лифтов, тебя просто затянуло в воронку моего чудовищного утра. – Он недоверчиво хмыкнул. – Я серьезно. Сегодня я проспала, проснулась на полчаса позже, у меня сгорел фен, я зацепила колготки, оставила ключи в запертой квартире, у машины спустило колесо, пришлось ехать на работу на такси, потом меня похитили и взяли в заложники. – Она поднесла к глазам левое запястье. – А ведь еще полдень не наступил. – Повернув голову, она обнаружила, что он внимательно смотрит на нее. – Что?

– Думаешь, это сработает в суде? Ваша честь, я просто стоял у лифта, думал о своем бизнесе – который, кстати, сильно ограничен в развитии из-за моих двух отсидок, – когда вот эта красивая женщина прошла мимо и меня затянуло в ее плохое утро.

– Для меня сработает. – Больше всего Бонни понравилась часть про красивую женщину.

– Вот я и воспользуюсь этой историей. Она мне нравится.

Бонни кивнула.

– А у меня «стокгольмский синдром». – Он склонил голову набок, взглядом как бы говоря: «Тебе всегда достаются лучшие отговорки». – Ну а с чего еще мне тебе помогать?

Кэл стал серьезным и задумчивым.

– Никому, даже ближайшей подруге, не говори, что пыталась мне помочь. Ни словом не обмолвись. Ладно? – Бонни кивнула. – И не делай из меня монстра, хорошо? Мои племянник с племянницей могут увидеть новости.

– Ты не монстр. Я бы никогда тебя так не назвала.

Кэл склонил голову в благодарном поклоне и спрыгнул со стола, чтобы выглянуть в окно, выходившее на улицу.

Он в отличной форме для мужчины его возраста… для мужчины любого возраста, решила Бонни, оглядывая его всего, от широких плеч до стройной талии и длинных, мускулистых ног. Это тело физически сильного, рабочего человека.

Хотя вслух Кэл этого не сказал, оба понимали, что, взяв ее в заложники, он совершил огромную ошибку под действием гнева, страха и разочарования и теперь у него нет выхода. Бонни знала: если бы он мог, он немедленно сдался бы, извинился бы перед ней, вице-президентом банка и полицейскими и ушел домой. А сейчас он просто оттягивает момент возвращения в тюрьму. И ей хотелось ждать вместе с ним.

Знание и внутреннее чутье были для нее всем… так как главным в ее жизни была работа. Она бы первая признала, правда, не перед своими клиентами, что управление чужими деньгами, прогнозирование, планирование инвестиций и увеличение чужих доходов очень напоминают игру в кости, только на более высоком уровне, и она мастер этого дела, между прочим… И она не первая, кто это утверждает.

Однако в настоящий момент все, что она знала и чувствовала нутром, оказалось неправильным, оно мешало ей и запутывало ее.

Она в опасности, она заложница, они с ним чужие люди, однако она воспринимает себя как его друга и партнера… и да, возлюбленную. Он не выпускал из руки пистолет все то время, что они знакомы, однако он не больше преступник, чем она сама, и она может поклясться в этом.

Бонни перевела взгляд на Кэла. Он держал пистолет в руке и смотрел на него так, будто это игрушка, будто он слишком мал, чтобы защитить его от пушек, которые, как он знал, скоро откроют огонь.

Полицейские не угомонились и звонили каждые несколько минут. Настала очередь Бонни взять трубку. После этого они перестали названивать.

– Знаешь что? – Ее тихий голос нарушил тишину, царившую почти час. Кэл тут же встрепенулся, обрадованный, что его оторвали от грустных мыслей.

– Что? – Он покинул свой пост и, подойдя к Бонни, сел на стол, не оторвав ног от пола, оперся на руки.

– Я вот тут думала… у меня есть сестра, которая на полтора года старше меня.

Он улыбнулся.

– Как ее зовут?

– Джен. Дженис. Сейчас она Джен Эверли, но раньше была Джен Симмс. Дженис Симмс. А я Бонни Симмс. – Он стал хмуриться, медленно сводя брови на переносице, но лишь кивнул, давая понять, что ждет, когда она подойдет к сути. – Мы… в общем, она училась в школе с мальчиком по имени Джо Сандерсон. В Лисбурге. Какое совпадение, а? – Теперь у него на переносице образовалась глубокая складка. – Интересно, правда?

– Странно, вот и все. Я помню твою сестру. Это она натаскивала Билли О’Нила к какой-то контрольной, которую он так и не написал, поэтому он не смог сыграть в футбольном отборочном матче и пролетел мимо колледжа и повышенной спортивной стипендии.

– Ой, не надо. Билли О’Нил – тупица, и поэтому он не написал контрольную и не смог поступить в колледж.

– А ты… – Он с осуждающим видом указал на нее пальцем, но это не задело Бонни. – Ты. Господи. Чики Дэвис весь вечер ждал тебя на свой день рождения, а ты продинамила его.

– Я не отходила от унитаза. У меня был грипп.

– Это… – Кэл ткнул пальцем ей в кончик носа, – … ложь.

– Нет.

– Да. Я видел тебя. В тот вечер ты сидела в кустах напротив дома Чики и подглядывала. Я видел тебя всего секунду, это точно была ты, только я понял это в понедельник. Я даже подумал о том, чтобы выдать тебя… Люди, которые прячутся в кустах на вечеринках, обычно вызывают подозрение.