– Я дорожу своей репутацией, милорд! Оставьте меня! Если вам так уж необходимо переговорить со мной, давайте сделаем это в библиотеке, как вы изначально и предлагали.

Эми выскочила из спальни и поспешила к неподвижно стоявшему неподалеку лакею.

– Покажите мне дорогу к апартаментам леди Анны, – приказала она.

Эми нашла, что командовать другими – занятие весьма приятное. Интересно, а кому отдают приказы сами лакеи?

Спальня и будуар леди Анны оказались пустыми, и Эми прошла через них в гардеробную, чтобы бросить на свою кровать книгу, которую дал ей Саймон. Справочник по коневодству в Суссексе вряд ли мог заинтересовать сестру графа. Через минуту девушка вышла, передала ноты Марте и мимоходом заметила, что граф просил ее прийти в библиотеку.

Горничная кивнула и небрежно бросила ноты на столик возле камина.

– Наверное, граф собирается поговорить с вами о сезоне, который предстоит его сестре, – с улыбкой заметила она.

По тону Марты трудно было понять, что на самом деле она думает о приватной встрече новой компаньонки с графом.

Эми пошла вслед за лакеем в библиотеку. Девушка отметила, что некоторые коридоры начинают казаться ей знакомыми – во всяком случае, висевшие на их стенах картины и стоящие в углах статуи. Прежде чем открыть дверь, слуга обернулся к Эми и сказал:

– Я буду поблизости и потом смогу проводить вас обратно.

– Благодарю, – ответила Эми, тронутая галантностью лакея, хотя и не представляла, чем именно она могла быть вызвана.

«Занятно, – подумала Эми. – Уэстморленд оказался самым настоящим королевством в миниатюре, которым повелевает король, то есть граф, получивший это право исключительно благодаря своему происхождению. До чего же странные были времена!»

Слуга открыл дверь, а затем осторожно прикрыл ее за спиной Эми. Саймон рассматривал висевшие на стене картины. Он обернулся и сказал именно то, что она ожидала услышать:

– Простите меня, Эми.

– Какого черта вы затащили меня в свою спальню? – сердито пробурчала она, хотя в глубине души уже не сердилась.

– Я сделал это не нарочно. В две тысячи шестом году эта комната была библиотекой! Обнаружив свою ошибку, я решил, что лучше всего будет, если у всех окружающих сложится мнение о том, что у нас назревает любовная интрижка. Это объяснит наше желание быть вместе.

– Саймон, графу не нужно искать повод для того, чтобы увидеть прислугу. Вам достаточно приказать ей явиться.

– Да, да. Это верно. – Он провел рукой по волосам. – Слушайте, как это произошло? Каким образом нам действительно удалось пройти сквозь время?

– Понятия не имею. Вы сами поспешили сказать: «Давайте сделаем это» – прежде чем нам объяснили детали.

– Верно… Но заметьте: вы тоже считали это авантюрой, которая вряд ли возможна.

– Но если мы оба так скептически относились к мысли о путешествии во времени, почему оно все-таки совершилось? Разве мистер Арбакль не говорил, что мы должны верить?

– Наверное, его собственной веры хватило на нас обоих, – это Саймон сказал так искренне, что Эми была не в силах возразить. – И вот мы здесь, но без монеты… К тому же не имеем ни малейшего представления о том, как отсюда выбраться.

Эми подумала, что вряд ли когда-нибудь ей еще раз доведется увидеть мужчину, спрятавшего свою гордость достаточно далеко, чтобы признать, что ситуация вышла из-под его контроля.

– Слава богу, что мы хотя бы вместе.

Саймон раскрыл ей объятия, и Эми тут же подалась к нему. Так они стояли довольно долго, словно опасаясь, что кто-нибудь из них может исчезнуть. Эми готова была оставаться в его руках хоть целую вечность, так ей было хорошо. Но затем ей захотелось того, чтобы стало еще лучше… Девушка ощутила, как внутри ее тела рождается сладкое желание принадлежать Уэсту.

Этого еще не хватало! Она отклонилась назад и выскользнула из объятий Саймона.

– Что вы сделали, чтобы прикинуться графом? – спросила она. – Как это произошло?

– Понятия не имею! Поверьте. – Он опустил руки. – Я проснулся в карете в тот момент, когда кучер открывал дверцу. Я был один и одет так, как одевались в эпоху Регентства. Потом кучер сказал: «Мы прибыли в Уэстморленд, милорд».

– Ладно! Все они принимают вас за графа, но что мы будем делать, когда объявится другой граф – настоящий?

6

Саймон слегка пожал плечами.

– В этом деле пока много непонятного. А за кого они принимают вас? – спросил он.

Эми объяснила, что ее считают компаньонкой его сестры – леди Анны. «Брат» понимающе кивнул.

– Вы хотя бы знаете реалии этой эпохи… Я вот сегодня начал сам бриться, и Фаншета от этого едва не хватил удар. А потом я буквально добил камердинера, когда попросил завязать мне галстук. Оказывается, брить графа должен слуга, а галстук завязывает он сам. Я сказал Фаншету, что разбил кулак во время боксерского поединка… – Саймон помолчал, изучая свою руку так, словно она действительно была повреждена, и неуверенно закончил: – Надеюсь, в те времена они уже занимались боксом?

– Да, и это именно та забава, которую граф никак не мог обойти своим вниманием. Отличный выбор.

– Что я буду делать, когда приедет настоящий граф?

– Думаю, он был с вами прошлой ночью, Саймон. Действительно, в те времена люди не слишком любили путешествовать после захода солнца, но луна сейчас почти полная, а в это время ночью светло почти так же, как днем. Ехать, особенно с парой слуг на запятках, можно, практически ничего не опасаясь.

– Говорю же вам, Эми, в карете я был один!

– Похоже, что вы с графом поменялись местами.

Эми сказала это и побледнела – поняла, что то же самое должно было произойти и с той, чье место она сейчас занимала.

– Возможно, настоящий граф проснулся в своем лондонском городском доме, но в наше время. Как вы думаете, может такое быть? – спросила Эми. – И он сейчас там, причем не один, а с настоящей компаньонкой леди Анны.

Саймон размышлял дольше, чем хотелось бы Эми. «Думай быстрее!» – мысленно подгоняла она и кусала губы, чтобы не сказать это вслух. Наконец Уэст кивнул.

– Да, это все может объяснить. Разве неверно предположить, что при подобных перемещениях одно тело должно заместить другое тело? И что в одной точке пространства и времени может находиться только одно из тел?

– Это из «Звездного пути»?[12] – спросила Эми и нахмурилась, пытаясь вспомнить точнее.

– Нет. Я сам до этого додумался.

– Не могу сказать, станет нам от этого лучше или хуже, но мне кажется, что мысль правильная.

– Премного благодарен, – Саймон ответил так серьезно, словно ему только что сообщили о присуждении Нобелевской премии по физике.

– Как вы думаете, что? сейчас в двадцать первом веке делает та парочка?

Последствия такого пребывания могли оказаться самыми непредсказуемыми, но Эми не спешила сказать об этом вслух.

– Надеюсь, мистер Арбакль не допустит катастрофы.

Эми не подала вида, что Саймон буквально снял эту фразу с ее языка. Он откинул упавшую на лоб светлую прядь. Жест был немного нервным. «А ведь он сбит с толку не меньше, чем я, – подумала Эми. – Только лучше умеет скрывать это».

– Сначала я решила, будто это что-то вроде реалити-шоу, – сказала она.

– Нет. Мы действительно в Уэстморленде и в тысяча восемьсот пятом году. – Саймон положил руку на плечи Эми и развернул ее лицом к висевшим на стене картинам. – Посмотрите сюда. Картина Гварди. Именно там, где, по описаниям, она и находилась.

– Черт! – Девушка подошла ближе к полотну и с минуту рассматривала его. – Теперь я тоже на сто процентов уверена, что мы в девятнадцатом веке, но мое сердце все еще колотится, а голова идет кругом. Но как же должны чувствовать себя те несчастные, что попали отсюда в двадцать первое столетие? Они же ничего не знают о путешествиях во времени! Нас хоть, по крайней мере, предупредили…

– Эми, послушайте. Мы должны сосредоточиться на том, что происходит здесь. Держать под контролем то, что делается там, в моем кабинете, все равно не в наших силах.

Слова «держать под контролем» вернули мысли Эми к ее недавнему разговору с леди Анной. То, что тогда ей казалось имеющим смысл, теперь представлялось пустой болтовней. Глаза девушки наполнились слезами. Чтобы скрыть это, она повернулась и сделала вид, будто рассматривает картины.

– Я так рада, что столкнулась со всем этим не в одиночку, – прошептала она.

Саймон положил руки ей на плечи, и это словно было сигналом для слез – они полились ручьем. Эми изо всех сил старалась не шмыгать носом, но Саймон и без этого обо всем догадался. Он повернул девушку лицом к себе и сказал:

– Ну зачем же плакать, Эми? Где ваша страсть к приключениям?

– Мы так далеко от дома. – Она прислонилась к груди Уэста. – И никто не знает, где мы… И монету графу мы отдать не можем… Монеты нет, и графа тоже нет… Саймон, как мы вернемся назад?

– Эй, погодите! Не вы ли призывали меня верить? Я думаю, это относится ко всему приключению, от начала до конца. Как и когда мы вернемся, не имею ни малейшего представления. Знаю только, что у нас есть цель, которой мы должны достигнуть, а сколько времени это займет, одному Богу известно.

– Опять смахивает на кино… «Миссия невыполнима»[13]. Но если вы ни в чем не уступаете Тому Крузу, то я, пожалуй, для такого рода приключений не гожусь.

– Отчего же? Если я – Том Круз, то вы – замечательная и талантливая Эми Стивенс из Топеки, штат Канзас.

Саймон поцеловал ее в лоб. Она покачала головой, вначале делая вид, что верит ему, а примерно через десять секунд на самом деле начала верить.

«Хорошо, – подумала Эми. – Пусть все это странно, и никто этому не поверит, даже если рассказать. Но мы вместе, и мы сделаем это». Она выпрямилась и отступила на шаг назад.

– Раньше вы были обо мне совсем иного мнения, мистер Уэст.

– Что верно, то верно. Вначале я подумал, что вы в сговоре с Арбаклем и хотите меня обмануть. Не понимал только, как именно и зачем. А потом, загадывая желание, я захотел иметь хотя бы половину вашей веры. Монета его исполнила. В перемещение во времени я поверил, когда увидел Уэстморленд – знакомый мне, но в то же время совершенно другой. И когда на шее у меня вместо галстука оказалась какая-то тряпка.