– Конечно. Один момент.

Это заняло у него несколько больше времени, но в конце концов замки на дверях щелкнули и зажглась лампочка над дверью. Створки дверей медленно распахнулись.

Ева поняла, что задержка вызвана желанием подправить антураж.

Внутри клуб был освещен тусклым дымчато-синим светом с красными проблесками. Экран над эстрадой работал, крутя калейдоскоп из черно-белых изображений женщин, добровольно и не очень подставляющих шеи под укус вампира. Стекавшая по их телам кровь была черна как деготь.

Дориан стоял над экраном на одном из открытых балконов. Он был с головы до ног затянут в черное, причем рубаха расстегнута до пояса. Казалось, он завис в воздухе в тонком облаке тумана и в любом момент, если захочет, может воздеть руки и воспарить. Лицо его казалось смертельно-бледным, а глаза и волосы – чернильно-черными.

– Вижу, вы привели с собой друзей, – отразился эхом от стен его певучий голос. – Прошу вас… – он указал рукой на лестницу, – поднимайтесь.

– Вот так паук муху приглашает, – проворчал Бакстер и глянул на Еву. – Дамы вперед.

Ева ненавидела себя за то, что замерло ее сердце, что кровь застыла в жилах. Стараясь не обращать внимания на страх, узлом свернувшийся у нее внутри, она пересекла танцплощадку, покрытую еще более плотными клубами и кольцами тумана, и стала подниматься по грохочущим под ее башмаками ступеням.

Растягивая рот в улыбке, Дориан сделал шаг назад и растворился в тумане.

Ева выхватила оружие и тут же усилием воли заставила себя не отпрыгнуть от неожиданности, когда Дориан словно из-под земли внезапно возник прямо перед ней. Зрачки его глаз были расширены настолько, что она не могла понять, где начинается радужка. Она знала, что если заглянет в них, то увидит все ожившие кошмары своего детства.

– Ловко, – небрежно бросила она. – И верный способ схлопотать заряд.

– Я доверяю вашей выдержке. Добро пожаловать в мое жилище, – сказал он, проходя в открытую дверь и маня ее за собой.

«Черное с красным и серебром. Готика, но с шиком», – отметила про себя Ева. В кованых подсвечниках горели белые свечи, в стенных нишах были выставлены статуэтки демонов и женщин в вызывающе откровенных позах.

Комната – явно гостиная – была меблирована черными диванами и черными креслами с высокими спинками и металлическими узорами. Стену украшал единственный портрет: женщина в прозрачно-белом платье, бессильно повисшая на руках у мужчины, облаченного в черный плащ с высоким воротником. Глаза ее были расширены от ужаса, рот раскрыт в безмолвном крике, а он тянулся к ее шее, оскалив клыки.

– Мое скромное жилище, – добавил Дориан. – Надеюсь, вам нравится.

– По мне, так слишком мелодраматично, – ответила Ева и, обернувшись, посмотрела ему прямо в глаза – глаза, от которых в памяти оживали все так и не похороненные страхи. – Дориан, мне потребуется еще один образец вашей ДНК. И на этот раз взятый в нашей лаборатории.

– В самом деле? Мне казалось, крови я вам дал предостаточно для нужд расследования. Не желаете выпить?

– Нет.

– А ваши спутники? Нет? Ну тогда позвольте, я налью себе. Не привык вставать в такой час. – Дориан подошел к бару, открыл дверцу мини-холодильника и вынул невысокую толстую бутыль черного стекла. Потом снял с полки серебряный кубок, налил в него из бутыли что-то густое и красное.

– Мы вас доставим туда и обратно, так что сможете досмотреть свои сны.

– Рад был бы вам удружить, но боюсь, это совершенно исключено. – Дориан извиняющимся жестом приложил ладонь к груди. – По закону я ведь и не обязан этого делать.

– Обсудим в управлении.

– Не думаю. – Не выпуская кубка, Дориан подошел к письменному столу. – У меня здесь документ, согласно которому я – вполне официально – не переношу солнечного света. По религиозным причинам. – Он протянул ей бумагу. – Что же касается еще одного образца, боюсь, в этот раз вам придется предъявить ордер. Помощь правосудию я уже однажды оказал. – И Дориан опустился на диван, небрежно раскинувшись на подушках. – Если все это по поводу Тиары Кент, у меня есть свидетели. Они подтвердят, что в момент убийства я был здесь, в клубе. Вы сами вчера с одной из них разговаривали.

– Ваше алиби сегодня ночью убили, – не отрывая взгляда от бумаги, сказала Ева.

– В самом деле? – спросил он, небрежно отпивая из кубка. – Какое досадное происшествие. Она была прекрасной барменшей.

– Где вы были сегодня между двумя и четырьмя часами ночи?

– Естественно, здесь. Мне, знаете ли, нужно управлять клубом и развлекать посетителей.

На этот раз Ева метнула в него взгляд. «Пусть видит, – подумала она. – Пусть видит, что я знаю. Что я не отступлю».

– И запугивать свидетелей?

– Скажете тоже, – повел плечом Дориан, и на лице у него отразилась усмешка, веселый задор с ухмылкой, полной злобы. – На мой взгляд, религиозные предрассудки скучны, но так по-человечески объяснимы. Люди, далекие от культа вампиров, нас часто боятся или высмеивают. Лично мне он нравится, к тому же он приносит неплохой доход. Есть у него и иные, более интимные плюсы.

Он снова поднялся на ноги, прошел к двери и отворил ее.

– Кендра, ты не могла бы на секунду зайти?

Кендра оказалась одетой в тонкую, как воздух, ночную рубашку, довольно откровенно обнажавшую ее роскошные формы. Волосы у нее были спутаны, глаза мутные от сна и, Ева готова была поспорить, наркоты.

Она узнала блондинку, липнувшую к Дориану предыдущей ночью. Теперь она подошла, обвила руками его шею и непристойно потерлась об него телом.

– Идем назад в постель.

– Сейчас пойдем. Лейтенант Даллас и ее спутники, – представил он их. – Кендра Лейк, моя подруга. Кендра, лейтенант хотела бы знать, где я был сегодня ночью с двух до четырех.

Кендра повернула голову к Еве и постаралась сфокусировать взгляд. Зрачки у нее были так расширены, что в них, казалось, можно было утонуть.

– Дориан был со мной в постели, у нас был секс. Много секса. Мы и сейчас с ним займемся сексом – как только вы уйдете. Или хотите остаться и посмотреть?

– На чем торчите, Кендра? – спросила ее Ева.

– Только на Дориане. Кроме него, мне ничего не нужно, – томно ответила Кендра и, поднявшись на цыпочки, что-то прошептала на ухо Дориану. Он рассмеялся от души, которой у него, впрочем, скорее всего, не было, и покачал головой.

– Как грубо. Почему бы тебе не вернуться в спальню и не подождать меня там? Я долго не задержусь.

– Кендра, – в дверях окликнула ее Ева, – вам он тоже обещал вечную жизнь?

Та обернулась через плечо, улыбнулась и захлопнула за собой дверь.

– Больше у вас ко мне никаких вопросов нет, лейтенант? – спросил Дориан. – Не люблю заставлять красивых женщин ждать.

– Возможно, это вам и поможет, – проговорила она, кладя его документ на стол. – А возможно, и нет. В любом случае мы с вами еще не закончили. Не стоило использовать кровь Грегора Пенски, потому что я докажу вашу с ним связь. – Ева подошла к нему вплотную и заглянула прямо в опасные глаза, стараясь не обращать внимания на неизвестно откуда взявшийся ком в горле. – Мы очень скоро с вами встретимся, Дориан.

Он схватил ее руку и поднес к губам. Самой себе Ева сказала, что не отдернула ее, только чтобы доказать, что не боится. Но она вовсе не была в этом уверена.

– Буду ждать с нетерпением.

По-прежнему глядя ему в глаза, Ева обмакнула кончик пальца в его кубок и слизнула жидкость.

– Вкусно, – бросила она с вызовом, наблюдая, как меняется выражение его глаз.

Ева опознала в нем радостное возбуждение.

Она вышла из комнаты и спустилась по лестнице к выходу. Когда Дориан снова материализовался прямо перед ней из покрывшего весь нижний уровень тумана, она сделала над собой усилие, чтобы остаться внешне бесстрастной.

– Я всегда провожаю своих гостей до двери. Счастливого пути, лейтенант. До скорых встреч.

– Как это у него получается? – не унималась, поминутно оглядываясь через плечо, Пибоди. – Ну вот как это у него получается?

– Бесшумные подъемники, потайные двери. Зеркала и этот мерзкий дым. – Ева злилась, потому что сама чуть не подпрыгнула от неожиданности и еще потому, что по коже у нее по-прежнему бегали мурашки, словно Дориан проводил по ней пальцами.

Ей пришлось напомнить себе, что она попала в его логово и не сломалась. Пульс у нее частил, но она не сломалась.

– А трюк все-таки отменный, – шепнул за спиной Бакстер. – Заценил блондинку? – Он пихнул Трухарта локтем в бок. – Такую и я бы куснуть не прочь.

– Дура она, но везучая, – бросила через плечо Ева. – Теперь она нужна ему живой, если только он не полный идиот.

– А вы были правы, лейтенант. Она была под кайфом, – заметил Трухарт с едва заметной хрипотцой в голосе. – Я много торчков повидал, когда работал под прикрытием, косил под бомжа. Она накачалась под завязку.

– Хорошо. Стало быть, он любит фокусы и обкуренных девиц. Не так уж и страшно, – выдохнула Пибоди, переступая через лужу непонятной жидкости. – А что он там пил? Это же сок был, да? Просто томатный сок.

– Нет, – ответила Ева, ускоряя шаг навстречу видневшемуся вдали бледному дневному свету. – Кровь.

– Э-э-э… – пробормотала Пибоди, сжимая на груди крест. – Ну ладно.

Выбравшись на уличный уровень, Ева раздала указания прямо по пути к машине.

– Бакстер, вы с Трухартом ищите связь между Вадимом и Пенски. Задействуйте ОЭС, если нужно, проверьте, не наследил ли Вадим неподалеку от места убийства Пенски. Я пришлю все, что у меня есть. Пибоди, ищи следы драгоценностей первой жертвы. Может, он все-таки не удержался и толкнул их кому-нибудь. Надо прокачать эту дуру Кендру. Спорим, кошелек у нее набит не дерьмом, в отличие от головы. Дориан любит доить богатеньких. Как бы он себя ни раскрутил, что бы из себя ни строил, держится он только за счет этих глупых гусынь. Я к прокурору, – добавила Ева, садясь в машину. – Нужно добыть ордер и послать его религиозные убеждения к чертям собачьим.