Он как бы невзначай оперся рукой о ствол дуба — как раз возле головы Аланы. Пэкстон говорил и с каждым словом приближался к ней все ближе и ближе. Сейчас Алана видела перед собой его глаза, голубые и пленительно ясные. Она никогда не смогла бы позабыть ни эту дивную голубизну, ни того, с каким выражением Пэкстон смотрел на нее.

И опять дыхание Аланы участилось.

— Мне пора возвращаться в замок, — сказала она и выскользнула из-под дерева.

Пэкстон поймал ее руку.

— У меня к вам еще одна просьба. Я бы хотел посмотреть место, где все это приключилось.

Алана поняла, что под словом «это» он имел в виду те самые события, что оборвали жизнь Гилберта.

— Если же вам слишком тяжело отправиться на то место со мною, — продолжил он, — я вполне пойму вас. Так что я прошу лишь объяснить мне, где оно.

Ее сердце затрепетало — на сей раз от страха. Неужели же он все еще не оставил мысли узнать, как все происходило? Неужели думает, что по прошествии шести месяцев сумеет отыскать доказательства?! А если и вправду он что-нибудь отыщет, сможет ли обвинить Алану в убийстве?

Она внимательно посмотрела ему в лицо, пытаясь прочитать ответы на все эти мучительные для себя вопросы. Ее беспокойство несколько утихло, когда она поняла, что на том самом месте, где она упала в воду, Пэкстон сейчас ничего не сумеет обнаружить. Ни пятен крови, ни следов борьбы — ничего, что могло бы свидетельствовать о том, что тут произошло умышленное убийство.

Ее мысли прервал глубокий голос Пэкстона:

— Вижу, что идея похода на то место со мной не слишком-то вам по душе. Вы только укажите мне дорогу, а уж там я сам разыщу место.

События того дня все еще были свежи в ее памяти, и Алане неприятно было возвращаться на место трагедии, на берег реки. Но Алана ни за что на свете не пустила бы Пэкстона к реке одного. Ведь в это самое время по противоположному берегу мог идти Рис, пытаясь отыскать место, где было возможно переправиться через реку. Если же Алана пойдет с Пэкстоном, она, возможно, первая заметит Риса и успеет знаками предупредить его, дать понять, чтобы он спрятался в лесу. Как бы там ни было, но она не может допустить, чтобы Пэкстон шел к реке один.

— Я провожу вас туда, — сказала она.

— Вы уверены, что вам это не будет тяжело?

— Уверена. Увижу еще раз то место, может, боль несколько стихнет. — Приподняв юбки, она двинулась в направлении реки. — Пойдемте же. Сейчас вниз по склону холма, и потом еще нужно будет чуть пройти вдоль берега.

Ступни Аланы, привычные к уступам здешнего склона, легко находили точки опоры. Пройдя половину спуска к реке, Алана обернулась и увидела, что Пэкстон еще находится в самом начале крутого участка. Ноги его скользили по влажной земле, и Пэкстону приходилось спускаться от одного древесного ствола до другого, прислоняясь к каждому встречному дереву.

Один неверный шаг — и он грохнется навзничь. Вообще Пэкстон мог передвигаться, лишь отыскав глазами очередной ствол, за который можно было ухватиться. Но самое опасное заключалось в том, что он, чего доброго, может соскользнуть прямиком в реку, — так что и концов потом не отыскать.

Кроме этого последнего, все прочие возможности падения Пэкстона представлялись ей довольно комичными. Алана вовсе не хотела, чтобы Пэкстон погиб, тем более — чтобы он погиб так близко от ее родной местности. Ну, а если бы он раз-другой растянулся, что ж, она бы с удовольствием посмеялась над рыцарем.

Сдерживая смех, Алана следила за неловкими передвижениями Пэкстона по скользкому склону.

«Надо же, какой великий воин!» — думала она, улыбаясь, хотя втайне ей было жаль Пэкстона, привыкшего сражаться на равнинной местности и решительно незнакомого с тем, как следует вести себя в густом лесу. В следующий раз она обязательно подождет его и они будут спускаться вместе. Но только не сегодня. Ей нужно первой спуститься к реке и посмотреть, не поджидает ли Рис ее на противоположном берегу.

Грохот стремительного течения казался оглушительным.

Остановившись в нескольких футах от кромки воды, Алана старалась не обращать внимания на мощный водный поток, который пенился у нее под ногами. Все ее внимание было устремлено на дальний берег. Риса нигде не было видно, и это успокаивало Алану. А затем произошло следующее: волна ударила в камень, и брызги угодили Алане прямиком в лицо.

Ошеломленная, женщина стояла и глядела на бурлящий поток. Было такое ощущение, что река, подобно разгневанному живому существу, пыталась дотянуться до Аланы, ухватить ее.

Ближе.

Из-за мощного грохота реки до ее слуха долетел голос, который сейчас Алана слышала достаточно отчетливо.

Ближе, я сказал.

Завороженная непрерывным движением воды, Алана подчинилась голосу. Она вплотную подошла к воде и уставилась на волны, скользившие совсем рядом.

Еще ближе, — приказал ей голос.

Было такое чувство, что ноги ее принадлежат другому существу. Как бы издалека она увидела себя, поднявшую ногу, чтобы ступить в реку, которая обдала ступню женщины нетерпеливыми брызгами.

Иди ко мне.

Алана как бы против воли собиралась уже ступить в реку, но тут сильный рывок отбросил ее назад.

— Черт возьми! — заорал Пэкстон, развернув ее к себе лицом. С силой схватив ее за плечи, он сильно тряхнул Алану. — Что это вы надумали?

Освободившись от наваждения, Алана уставилась на Пэкстона. Лицо его было пепельно-бледным, а в глазах искры неизвестного ей состояния. Была ли то злость?

— Я… я сама ничего не понимаю, — прошептала она и взглянула на воду. Накидка, которой Алана покрывала голову, соскользнула, змеей легла на поверхность реки и почти сразу же исчезла, словно бы втянутая водой. Наконец-то осознав, что чуть было не произошло, Алана почувствовала, как кровь отливает у нее от лица. Посмотрев на Пэкстона, она сказала:

— Я слышала голос.

Смущенный ее признанием, Пэкстон нахмурил брови.

— Что еще за голос?

— Он шел от реки.

— Откуда?!

— От реки. Я стою и слышу, как этот голос говорит мне: «Ближе». А потом говорит: «Иди ко мне».

Глаза Пэкстона на мгновение округлились, затем выражение его лица смягчилось.

— Вы мне не верите, так ведь?

— Я сейчас понял одно: для вас приходить сюда никак было нельзя. Вы еще слишком слабы. А тут этот мощный поток воды, да еще ваше горе — это чуть не вынудило вас ступить в реку. Если даже вы и покончите с собой, то это все равно не вернет Гилберта. Пойдемте отсюда. — Он потянул ее за руку, подальше от воды. — Нам нужно взбираться тем же путем, что мы спускались.

— Вы не хотите взглянуть, где все это случилось?

— Нет, не теперь.

— Нo вы с таким трудом спустились сюда, — возразила она.

Он чуть слышно вздохнул.

— А разве отсюда мы не сможем увидеть то место? Если сможем, вы укажите рукой.

— Вон та выступающая скала, — сказала Алана и показала на участок, где порода выходила на поверхность, обтекаемая бурливой волной. — Тело Гилберта было обнаружено приблизительно в миле ниже по течению. Одежда его зацепилась за куст.

Пэкстон взглянул на быструю воду, стремительно бегущую по руслу.

— Река была тогда столь же бурной, как и сейчас?

— Еще хуже, — сказала Алана, никогда не видевшая эту речку столь мощной, как в тот самый день.

— Пойдемте, — он потянул ее за руку. — Все, что хотел, я увидел.

Алана позволила ему увести себя вверх. Пэкстон двигался вверх куда более уверенным шагом. Алана же думала о голосе, который слышала у реки. Неужели и вправду то был Гилберт, приказывавший ее прийти, чтобы он мог почувствовать себя отомщенным?

И хотя Алана не очень-то верила в существование привидений, ее тем не менее напугало то, что дух ее покойного мужа воззвал к ней. Но в конце-концов решив, что это — сущая чепуха, она выбросила рассуждения о Гилберте из головы.

Она решила, что это был некий приступ умопомрачения. Да и почему она должна чувствовать какую-либо вину по поводу смерти Гилберта?! Тем более что до сего дня ничего подобного не приходило ей в голову. Алана не могла себе ответить. Она была очень рада тому, что Гилберта не стало. Но откуда тогда это умопомрачение?..

Река была сегодня очень уж бурной. Такого сильного течения Алана не видела с того самого дня, когда она упала в реку. За прошедшие месяцы она приходила к реке, лишь когда течение бывало относительно спокойным.

Может быть, оказавшись один на один с мощным потоком, Алана благодаря шуму воды припомнила то, что хранилось в глубине ее сознания, — и то были воспоминания, о существовании которых она и сама не подозревала. Может, именно эти пласты воспоминаний и вызвали краткий период сумасшествия, который Алана только что пережила?

Подняв глаза от тропинки, Алана посмотрела на Пэкстона.

Во всем его облике появилась некая скованность движений. Он шел широкими шагами, безо всякого видимого усилия увлекая женщину за собой вверх по склону. Пэкстон, очевидно, был чем-то рассержен. Однако Алана не могла определить, сердился ли он на нее или же на самого себя.

Определенно, он спас ее от гибели, когда она уже занесла ногу над водой. И за это Алана была ему очень признательна. Однако ей казалась забавной его уверенность в том, что она намеревалась покончить с собой, будучи не в состоянии вынести нахлынувшего горя.

Это заблуждение Пэкстона было ей более чем на руку. Если бы она сумела окончательно убедить его в том, что страшно горюет по своему покойному супругу — вплоть до того, что иногда хочет покончить с жизнью, — он перестанет ее подозревать, прекратит преследовать своими вопросами. Но чтобы добиться этого, Алана как-то должна заручиться его симпатией, сочувствием, беспокойством.

Алана понимала, что ее слезы могут оказаться огромным ей подспорьем. Она уже научилась плакать при первой же необходимости. А ведь давно известно, что даже жестокосердые мужчины пасуют перед женскими слезами. И Пэкстон должен реагировать на слезы так же.