Скользнув по груди, руки Алины обхватили спину Джеймса и опустились немного ниже. Этого он уже не смог выдержать и с хриплым стоном вошел в нее, одним быстрым толчком преодолев барьер девственности. Почувствовав внезапную боль, Алина негромко вскрикнула и хотела отстраниться, но муж крепко держал ее за бедра. Боль прошла так же внезапно, как и возникла, и сменилась удивительно прекрасным ощущением, которого девушка не испытывала никогда в жизни.

Как и обещал, Джеймс старался доставить жене только удовольствие. Его движения были плавны и осторожны. Алина извивалась, веем телом от целого каскада ощущений, нахлынувших на нее. Она еще испытывала боль, но ее невозможно было сравнить с тем наслаждением, которое сейчас охватило девушку.

Джеймс продолжал свои медленные и нежные движения, несмотря на бушевавший в нем огонь желания. Когда Алина обхватила его бедра ногами, это невинное и в то же время откровенное движение заставило Джеймса окончательно потерять контроль над своими действиями. Он стал двигаться все быстрее и быстрее, пронзая Алину, глубокими мощными толчками, пока, наконец, его не охватила сильная дрожь. С губ Джеймса сорвался хриплый стон, он затих.

Алина крепко обняла мужа, ставшего теперь таким родным.

— О, любимая, — прошептал Джеймс так тихо, что девушка едва расслышала его слова, и припал губами к маленькой впадинке на ее плече.

Алина повторила, про себя слова мужа. Он уже не первый раз называл ее любимой. Но от чистого ли сердца шли эти слова? Джеймс ни разу не говорил о своей любви, а любимой вполне мог назвать любую женщину после того, как проведет с ней ночь. А может быть, только что сказанные слова шли из самого сердца.

Поцеловав Алину в плечо, Джеймс лег рядом. У девушки вырвался протестующий крик.

— С тобой все в порядке? Я не сделал тебе слишком больно?

— Только немного, — призналась Алина, уютно устроившись на сгибе его руки. — А сейчас все хорошо.

— В следующий раз тебе будет еще лучше. Я позабочусь об этом. Отныне ты будешь испытывать только приятные ощущения.

— Но и сегодня мне было хорошо.

— Правда? — по голосу Джеймса Алина поняла, что он улыбается.

— Да, — она пощекотала кончиками пальцев его грудь. — Но почему тебя это удивляет?

— У меня были кое-какие сомнения на этот счет. Но я и сам с трудом владел своими чувствами, — взяв прядь волос жены, Джеймс намотал ее на палец. — Ты самая красивая женщина из всех, кого я когда-либо видел.

— Нет, — улыбнулась Алина. — Не надо мне льстить.

— Это не лесть, а чистая правда, — повернувшись, Джеймс поцеловал жену в макушку. — Когда мы были с тобой в разлуке, я ни о чем, кроме тебя и думать не мог. Меня только чудом не убили, ведь я совсем забывал об осторожности.

— Нет! Джеймс! Не говори мне об этом! — Алина поежилась. — Я предпочитаю, чтобы ты совсем не думал обо мне, но не подвергал свою жизнь опасности.

— Я преувеличиваю. Но мысли и в самом деле были заняты только тобой, а опасность мне практически не угрожала, — Джеймс с любовью погладил плечо жены. — Ты так прекрасна. Даже страшно подумать, что у меня могла быть другая жена. Мне нужна только ты.

Алина поцеловала мужа, но когда к поцелую примешался солоноватый вкус слез, он понял, что девушка плачет.

— Что тревожит тебя? Почему ты плачешь? — спросил Джеймс, приподнимая подбородок Алины. — Ты жалеешь о том, что только что произошло между нами?

— Нет. Я плачу от счастья, — обняв Джеймса, девушка крепко прижалась к нему. — Только от счастья.

Алина открыла глаза и часто-часто моргая, огляделась по «сторонам. Она лежала в постели совершенно обнаженная и тело почему-то немного болело. Потом вдруг на девушку нахлынули воспоминания о прошедшей ночи, и она сильно покраснела.

— Да, тебе сейчас стоит краснеть, — раздался голос Джеммы.

Повернув голову, Алина увидела подругу, сидящую на сундуке у окна. Джемма сидела, положив ногу за ногу и подперев рукой подбородок, и укоризненно смотрела на Алину.

— По тому, как вчера вечером вы смотрели друг на друга, нетрудно было догадаться, что вас занимали только мысли о постели. Я была уверена, что найду тебя сегодня утром, спящей на столе или на полу.

Алина лукаво улыбнулась.

— Там слишком жестко. А мы, как ты знаешь, — люди благородные и привыкли к комфорту.

Джемма презрительно фыркнула.

— Какая ты дурочка, девочки моя. Смотри, не обожгись, — она пожала плечами. — Но разве можно что-то доказать влюбленной женщине? Она все равно никого не послушает.

— Ну, Джемма, не будь ко мне так сурова. Знаешь ли ты, что я теперь самая счастливая женщина на свете?

— Я надеюсь, что вы оба такими же счастливыми и останетесь.

— Но разве ты не поздравишь меня и не пожелаешь всего хорошего?

— О да, конечно, я желаю тебе всяческих благ, — спрыгнув с сундука, Джемма подошла к постели и присела на край. — Больше всего на свете я желаю тебе счастья.

— Знаю. Но все же не веришь, что это может принести мне счастье.

— У меня есть сомнения на этот счет.

— Но я и в самом деле счастлива, — Алина вздохнула и перевернулась на спину. — А где Джеймс? — от одного имени мужа у нее начала кружиться голова.

— Только что спустился вниз и просил не будить тебя, — Джемма насмешливо вскинула брови. — Могу себе представить, как он измучил тебя за ночь.

— Сэр Джеймс — заботливый супруг, — возразила Алина, вставая.

— Да, я уверена в этом. И все его заботы, очевидно, сосредоточены на одной вещи. Алина засмеялась.

— Боюсь, мои тоже.

Умывшись, она надела темно-синюю тунику с белой отделкой, после чего Джемма помогла, ей причесаться и надеть шляпку.

— Не удивительно, что сегодня утром хозяин облизывался, как кот. Все мужчины Англии будут завидовать такой красивой жене. Я никогда еще не видела столь прелестного создания. Ты всегда была красива, но в одежде леди и вовсе сверкаешь, как звезда.

— Спасибо, Джемма, — сказала Алина, удивленная и тронутая словами подруги. Подойдя к. карлице, она порывисто обняла ее. — Прости, что поступаю так глупо. Для меня очень важно то, что ты говоришь. Просто…

— Понимаю. Просто ты влюблена. Это чувство погубило уже не одну женщину. Но их я не любила, как родную сестру.

— Я тоже люблю тебя. И обещаю, что бы ни случилось, я всегда буду о тебе заботиться и скажу, что ты не знала о моем обмане. Что взяла тебя в служанки уже после того, как стала леди Клариссой. Джемма покачала головой.

— Алина, я беспокоюсь не за себя.

— Теперь я должна всеми силами удержать Джеймса от поездки в Лондон. Ведь Танфорд планирует довести свой хитроумный план до конца именно там. Так сказал его посланец. И если только смогу удержать Джеймса здесь, возможно, все еще наладится.

— Дай Бог, чтобы ты оказалась права, — сказала Джемма, хотя в ее голосе прозвучало очень мало уверенности.

— Будем надеяться на лучшее.

Когда Алина вошла в залу, Джеймс заканчивал завтрак. Кроме него в зале было только несколько слуг. Все остальные обитатели замка уже позавтракали и приступили к работе. Остановившись на последней ступеньке лестницы, Алина смотрела на мужа до тех пор, пока тот не поднял глаза. И почти тотчас же его лицо озарила улыбка.

— Миледи, — поднявшись, Джеймс подошел к жене и, подав руку, подвел к столу. — Я не ожидал, что ты так рано встанешь.

— Я проснулась почти сразу же, как ты ушел. Должно быть, замерзла, — Алина покраснела.

— Судя по тому, как ты была одета, это неудивительно.

Алина покраснела еще сильнее, но не смогла сдержать улыбку.

— Это ты виноват, — поддразнила она мужа, — в том, что я замерзла.

— Виноват. Больше такого не повторится, — взгляд Джеймса скользнул по фигуре Алины, и его лицо посерьезнело. — Но, говоря по правде, я просто должен был уйти. А если бы остался и продолжал смотреть на тебя, то разбудил бы и снова занялся любовью.

Алина лукаво потупила взор. Ее переполняла любовь и нежность к мужу.

— Наверное, проснуться от этого было бы очень приятно.

Глаза Джеймса зажглись ярким светом, и рука, поддерживающая руку жены, заметно напряглась.

— Но я думал… — он откашлялся. — Я боялся, что ты и без того намучилась. Ведь тебе вчера было больно.

Алина не могла заставить себя поднять глаза.

— Чуть-чуть.

— И ты не откажешься проехаться со мной верхом?

— Нет, конечно, — Алина с радостью посмотрела на Джеймса. — Но куда ты едешь?

— В деревню. У меня там есть кое-какие дела. Но ты ведь еще не была там и, возможно, хочешь осмотреть деревню.

— О, да, — возможность провести день в обществе мужа была слишком соблазнительна.

— Вот и хорошо. Завтракай, и трогаемся в путь. На улице было довольно холодно, но Алина чувствовала себя уютно в теплой накидке, отороченной мехом. Даже холодный пронизывающий ветер не страшен. Рядом с Джеймсом ей было легко и хорошо. Они разговаривали, шутили. Алина со смехом вспоминала уборку замка, а Джеймс рассказывал, как ловили разбойников, которые не могли тягаться с его людьми силой и воинской доблестью, но отыскать их в лесу оказалось делом непростым. А бывали минуты, когда супруги просто молчали и, глядя друг на друга, улыбались.

Вскоре они добрались до деревни. Жители высыпали из домов посмотреть на сэра Джеймса и его жену. Некоторые просто глазели, другие приветственно кричали и махали руками. Алина с улыбкой кивала деревенским жителям, напоминая себе, что не должна держать себя на равных с ними. Приветствие знатной леди должно отличаться от приветствия артистки.

Джеймс нанес визит старейшинам деревни и сообщил, что в Чесвике — новый хозяин, а разбойников в окрестностях замка больше нет.

— Вполне возможно, что кто-то из жителей деревни в сговоре с разбойниками, — прошептал Джеймс на ухо жене. — Но теперь они узнают, что дни их сочтены, и я не потерплю беспредела.