— Чего это ты разлеглась? — Ян грубовато-нежно похлопал её по руке. — А кто меня учил не сдаваться? Идти до конца? "Рука бойца колоть устала"?
По её лицу пробежала тень улыбки.
— Молодец, помнишь еще… Захворала твоя учителка, Янек!
— И что у тебя болит?
— Душа, братику, душа… Или что там есть у людей возле сердца?.. Ты не один?
— Это мой товарищ. И хороший врач. Правда, не знаю, может ли он лечить душу… Но диагноз-то ты, Федор, наверняка поставил?
— Тяжелое нервное потрясение, — четко ответил Головин, не принимая насмешливого тона юноши. — Может перейти в горячку.
— Понял. Хочешь сказать, мои шутки не к месту? Ты прав, воспитания мне не хватает… Светка, помнишь, как я тебя от ангины лечил? Ты уже и говорить не могла, только хрипела…
— Помню, — с трудом улыбнулась Светлана. — Руку на лоб положил, что-то пошептал, у горла пальцами пошевелил — а из горла что-то как хлынуло! Какая-то гадость! Я чуть не задохнулась… Нет уж, Янек, дай мне умереть спокойно, без твоих страшных опытов!
— Но ты же после этого выздоровела!
— А теперь я думаю, что лучше было это сделать ещё тогда…
— Светаша, а как же я? — не выдержал невмешательства Николай. — А Ванька? Ты подумала, что будет с нами?
Она с любовью посмотрела на своих мужчин, но вдруг её взгляд потерял теплоту и мягкость, заметался вокруг, будто задуваемое ветром пламя свечи.
— Светка! — кинулся к ней Ян, отстраняя всех. — Скажи мне, что ты хочешь?
— Заснуть… И видеть сны, быть может… Вот в чем вопрос, какие сны приснятся в смертном сне, когда мы сбросим этот бренный шум…
— О чем это она? — оглянулся на товарищей Ян.
— Это "Гамлет" Вильяма Шекспира, — не отрывая взгляда от лежащей, пробормотал Федор. — Мы успели вовремя…
Ян провел рукой перед глазами девушки.
— Светка, а ведь сейчас лето. Жарко. Ты наработалась, устала. Приляг на сено. Отдохни.
Светлана закрыла глаза и блаженно улыбнулась.
— Коники цвирчать! [8]
Она заснула, казалось бы, крепко, но когда Ян стал расспрашивать её, отвечала, как если бы это был обычный разговор двух друзей.
— Что с тобой, Светка? Расскажи братику.
— Я боюсь… Боюсь этих людей.
— Следователя? Его фамилия Гапоненко?
— Нет, Дмитрий Ильич хороший… Но когда он отправил меня обратно в камеру… Я думала, обманул… Я не знала, что это ненадолго. Думала, опять придут другие. И тот, самый противный. Рыжий. Он бил меня по лицу.
Ян почувствовал, как на его плече железной хваткой сомкнулись пальцы Крутько.
— Его фамилия — Сидоркин. По-моему, он даже малограмотный, но это-то и страшно! Раб, который получил хоть маленькую, но власть…
Ян посмотрел на застывшее лицо Николая и подумал, что приснопамятный Сидоркин, возможно, блаженствующий сейчас в кругу любящей семьи, не был бы так спокоен, погляди он на это лицо…
— А что делал следователь Гапоненко? — продолжал настойчиво расспрашивать её Ян, подозревая, что Светлана выгораживает его по ошибке, но она опять проговорила с улыбкой:
— Дмитрий Ильич — хороший!
По лицу её скользнула странная улыбка — как если бы Светка улыбнулась какой-то тайной мысли или приятному воспоминанию. Ян недоверчиво всмотрелся в постепенно исчезающие с её лица признаки душевного волнения: уж не били ли её там по голове? Не пошатнулся ли от нервного напряжения её рассудок? И тут же заставил себя не отвлекаться…
Наконец лицо Светланы разгладилось: исчезли из-под глаз темные круги, на бледных щеках появился легкий румянец. Она спокойно задышала.
— Говоришь, заснуть не могла? — спросил Ян через плечо, не оглядываясь, у Николая.
Тот только кивнул.
— Тогда пусть поспит, не возражаешь?
И на очередной кивок измученного мужа посетовал:
— Ручонку-то с моего плеча убрал бы, а, военврач? Может, я тебе ещё когда-никогда пригожусь?
— Извини! — Крутько отдернул руку и пошевелил занемевшими пальцами, не отрывая глаз от лица любимой жены, спросил: — Что с нею будет?
— Выспится! — притворно грубо бросил Ян. — Ты, Крутько, я вижу, совсем зазнался: я к тебе в гости друга привел, понарассказывал ему, какой ты хлебосольный, а на деле? Хоть бы спирту плеснул, что ли…
Тот наконец пришел в себя и радостно заулыбался.
— Как же я вам рад, дорогие мои! Господи, неужели все осталось позади? Погодите, я сейчас такой стол вам соображу — пальчики оближете!
— Да не суетись ты, я пошутил! — попытался остановить его Ян. — Мы с Федором только что из ресторации: и наелись, и напились… И зашли-то к вам на минуточку, я хотел узнать, как Светка себя чувствует.
— Ян… скажи… когда она проснется?
— Видишь, Федор, какие нескромные вопросы задает мне муж названой сестры?.. Что ж это выходит — мне ещё и приходить, чтобы её будить?
— Значит, все как обычно?
— А вот ловушки мне попрошу не расставлять! Что — как обычно? Я должен знать, когда и как твоя жена просыпается?
— Да ну тебя! Знаете, Федор, я никогда не могу понять: шутит Ян или говорит всерьез? — голос Николая прямо-таки вибрировал от прорывавшейся наружу радости: Светлана выздоровеет, ничего страшного не произошло, а ведь он, чего и греха таить, свой пистолет почистил — иначе какая ему жизнь без Светланы?!
Он расправил плечи и опять стал самим собой: мужественным человеком и хлебосольным хозяином. Он хитро прищурился и подмигнул своим гостям:
— Мужики, я тут один напиток изготовил — забудете, что и пили в вашей ресторации! Если его употребить под хорошее сало, а именно такое прислали нам с Кубани… Иван, за мной, на кухню!
Малыш, заскучавший было в непривычной для него тоскливо-безнадежной обстановке, смеясь, побежал за Крутько.
— Я тут кое-что заметил. — Головин внимательно посмотрел на Яна, ожидая его интереса или вопроса, но хлопец сидел в глубокой задумчивости. — Ты меня слышишь? Почему для тебя оказалась неприятной похвала Светланы какому-то Дмитрию Ильичу?
— Так это же и есть Черный Паша!
— Твой знакомый бандит?
— Офицер ОГПУ, проше пана!.. Шутки шутками, но я не верю в его бескорыстие. Чего это вдруг он к ней хорошо отнесся? Светлана вовсе не наивная дурочка — значит, притворялся он перед нею по-настоящему. Может, просто сдержал слово, которое мне дал — я ему пока нужен! Как бы этот волк не задумал какого-нибудь подвоха…
Николай между тем проворно накрыл стол: это получалось у него споро и красиво — иная женщина могла бы и позавидовать! Обычные кусочки сала были нарезаны так искусно, что просвечивали насквозь и создавали впечатление особого деликатеса. Обычная вареная картошка, но поданная в какой-то невиданной миске — впрочем, Ян знал секрет: её изготовили из бывшей надколотой супницы, острые края которой осторожно оббил и по собственному методу отшлифовал сам Николай — была украшена всего лишь перышками зеленого лука, но одним своим видом вызывала аппетит. Раскинувшийся на тарелке нарезанный соленый огурец с половинкой вареного яйца в центре напоминал диковинный цветок. Словом, в этом доме любили жизнь во всех её проявлениях и украшали всеми имеющимися в наличии средствами…
Ян впервые посмотрел на Крутько другими глазами и подумал, что совсем не знает мужа Светланы. Поддавшись с первой минуты знакомства неприятному чувству ревности и удивления — что могла найти Светка в этом самом обычном с виду мужчине? — он и не старался узнать его получше… Но каково же было удивление Яна, когда, пытаясь прекратить хлопоты Николая, он услышал в ответ:
— Не мешай мне, Янек, свою вину перед тобой заглаживать. Да-да, и не смотри на меня так! Чего уж скрывать: недолюбливал я тебя. И в твое бескорыстие по отношению к Светке я не очень верил, и в её восторженные рассказы о твоих небывалых способностях…
— Ты мне не верил?! — изумился Ян.
— Не обессудь, брат! — развел руками военврач. — Говорю то, что есть! Из песни, как говорится, слова не выбросишь. Да и почему я на слово должен был верить? Нет, такое нужно только видеть…
Они обернулись, услышав смех Федора.
— Видимо, суждено тебе, Янко, в непризнанных гениях ходить! Я, помнится, тоже готов был собственным глазам не верить. Хорошо, если в нашей стране дар этот не станет для тебя тяжким бременем.
Так они сидели. Переговаривались. Пили и закусывали. Бежали минуты, текли часы… И то ли оттого, что на их глазах произошло чудо исцеления и они оказались к нему приобщенными, то ли эта комнатка четы Крутько располагала к общению, то ли они просто устали от суеты и постоянных треволнений, но время шло, а им не хотелось расставаться.
Уснул на диване уставший за день Ванька — они лишь понизили голоса. Тщетно намекала на позднее время выскакивающая из окошечка часов суетливая кукушка… Спустил их с небес тесного мужского общения и единения певучий женский голос:
— Неужели нет за этим столом настоящего рыцаря, который нальет рюмочку бывшей арестантке?
Мужчины разом вскочили из-за стола.
— Сидите-сидите, — царственным жестом усадила их на место Светлана. — Я здесь, с краешку, возле любимого мужа присяду… Долго я спала?
— Четыре часа, — Ян скользнул взглядом по настенным часам.
— А кажется, сутки проспала, — она обвела мужчин смеющимися глазами, поочередно словно отражаясь в глазах у каждого. — И ещё у меня такое чувство, что я долго болела и проснулась выздоровевшей.
— Но ты действительно плохо себя чувствовала, — осторожно заметил её супруг.
— Я все помню, дорогой, — Светлана потерлась носом об его руку.
— Все? А я-то думал, ты обо всем забудешь, — Николай разочарованно посмотрел на Яна.
— Зачем же ей забывать?
— Как зачем? Чтобы забыть! Не знать! Не вспоминать!
— Интересно, — вмешалась в разговор сама пострадавшая, — ты представляешь себе мою память этакой классной доской? Случилось что-нибудь плохое, взял мокрую тряпку — то бишь позвал Яна — да и стер мелом написанное? Ни забот, ни хлопот? Не ожидала от тебя, Колечка!
"Вдова живого мужа" отзывы
Отзывы читателей о книге "Вдова живого мужа". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Вдова живого мужа" друзьям в соцсетях.