Ярослава Лазарева - Василиса и Ветер

— Могу посчитать на самое необходимое, — предложил он. — Дом сайдингом обшить, окна поменять на хорошие стеклопакеты, ворота металлические поставить, забор нормальный, ну и палисадник сделать приличный… можно нарезать из листов, что от крыши остались. Будет в тему. Что скажешь, голубушка? Считать? И учти, сейчас не сезон, так что дешевле возьмем. Летом-то мы нарасхват, сама понимаешь! Сейчас деревенские хотят, чтобы и у них красиво было!

— Заметила уже, как в деревне все дома украшают, даже удивительно! — задумчиво ответила она. — И сайдинг-то такой веселый выбирают, желтый с красным, зеленый, голубой.

— И правильно! — закивал мастер. — Свои дома! Для себя делают, да для деток своих!

— Хорошо, посчитайте, — после паузы решилась она.

Сумма оказалась приличной, но и работы было много.

Через две недели дом выглядел, как игрушка. Односельчане приходили любоваться ремонтом и хвалили Василису за хороший вкус. Внутри она все тщательно убрала, купила новую недорогую мебель, повесила красивые шторы и постелила паласы. Но денег на карточке оставалось все меньше и это беспокоило Василису. К тому же дед после похорон был будто не в себе. Он пропадал куда-то на целые дни, девушка искала его по всей деревне и находила всегда пьяным в стельку где-нибудь под забором. Или соседи приводили его, окоченевшего до синевы, и советовали Василисе определить деда в больницу. Она не знала, что делать, не раз советовалась с отцом Николаем. Он считал, что дед уже неизлечимый алкоголик и в больнице ему вряд ли помогут, но если Василиса все же решится, он может посодействовать и определить деда в монастырь в соседней области. Там был у него друг, тоже священник, и он открыл что-то типа наркологической лечебницы при этом монастыре. Но девушка никак не могла решиться отдать дела в такое заведение и говорила, что как-нибудь справится сама.

Как-то в самом конце января ударили морозы под сорок. Василиса топила печь беспрерывно, но она начала сильно дымить. Девушка решила вызвать печника, чтобы он прочистил дымоход. Но телефон снова не работал — в деревне часто нарушалась связь — а на сотовом у нее закончились деньги. Василиса решила сбегать на соседнюю улицу, где жил печник.

— Дедушка, я скоро! — сказала она. — Никуда не выходи! Утром на термометре сорок два показывало.

— Куда ты? — безразлично спросил дед и посмотрел на Василису мутными выцветшими глазами. — В магазин к Нюрке? — слегка оживился он. — Возьми водки для сугреву!

— К печнику, дедушка! А то задохнемся мы тут! Вон печь-то как дымит!

— Дак, сажа, поди, накопилась, давно не чистили трубу-то, — ответил дед. — Водки возьми! Васька-печник ее тоже уважает. Для него возьми, раз уже мне не дозволяешь употреблять!

— Я быстро, — ответила девушка.

Но печника не оказалось дома, его дочь сообщила, что он отправился на крестины на другой конец деревни и явится, неизвестно когда и в каком виде.

— А тебе срочно? Он ушел с полчаса как, — добавила она. — Если сбегаешь за ним, то не успеет напиться-то!

— Да печь второй день дымит, аж глаза ест, — ответила Василиса.

— Худо, так и до беды недолго! А как угарный газ в дом пойдет! — завздыхала та. — Так что иди-ка за батяней, Васенка! Успеешь еще.

И Василиса кинулась по указанному адресу. Пока она нашла дом, пока уговорила печника срочно поработать, пообещав ему заплатить вдвое, пока он ходил за инструментом, прошло около двух часов.

Они зашли во двор Василисы и сразу увидели деда, сидящего на крылечке.

— Ишь ты, ждет нас что ли! — пробормотал печник. — Иль от дыма на улице спасается!

— А ведь наказала, чтобы дома сидел! — проворчала Василиса. — Мороз вон какой! Так щеки и хватает! Дедушка! — возмущенно сказала она, подходя к крыльцу. — Что ж ты тут сидишь?!

Но дед не ответил. Его лицо с закрытыми глазами выглядело голубовато-серым и неподвижным.

— Погоди-ка, Васенка, — испуганно проговорил печник, — кажись, помер он.

Девушка вгляделась в застывшее лицо, вскрикнула и закрыла глаза.

На похороны неожиданно приехала Варя, и это явилось настоящей сенсацией для деревни. Практически все односельчане побывали в гостях у Василисы, пили чаи и вели долгие беседы с «москвичкой».

— Вот что, Васена, — заявила как-то утром Варя, — вижу, ты тут устроилась неплохо, дом в порядок привела, но не могу я тут тебя оставить совсем одну! Да и на какие деньги ты живешь?

— Накопила, — тихо ответила Василиса. — Я же тебе говорила, что брала много подработок.

— Да сколько там платят-то в твоем госпитале? — пожала плечами Варя. — Удивительно даже, что такие суммы ты получала. Ремонт-то в копеечку обошелся. Мне тут все уши прожужжали, сколько денег ты потратила. Деревня, сама знаешь, все про всех знают! Ох, темнишь ты что-то, племяшка!

— Да у нас соврут, недорого возьмут! — пожала плечами Василиса. — Сама знаешь, как любят наши все преувеличивать! Наберут корзину грибов, скажут — три, корова дает пять литров, скажут — десять и так во всем! И ко мне в кошелек уже заглянули! А ремонт-то дешево обошелся, не сезон сейчас, так что скидки почти вполовину.

— Наверное, — недоверчиво сказала Варя. — И все же, ты не ответила на мой вопрос. Или Севка твой так деньги не жалел, снабжал тебя?

— Севка?! — расхохоталась девушка. — Что ты, тетя! Он же сам студент, на родительские денежки живет. А я… подработку хорошую нашла. Ухаживала за тяжелобольными частным порядком, — на ходу придумала Василиса. — И это в Москве очень дорого стоит! Я ж вроде говорила тебе.

— Ну тогда понятно. Догадываюсь, что за работа! Судно за лежачими даже родственники не хотят выносить, вот и платят любые деньги! — вздохнула Варя. — А уж онкобольные! Могу себе представить!

По ее лицу видно было, что объяснение Василисы вполне ее устроило.

— Но что дальше-то думаешь? — после паузы спросила она.

— Не знаю, — тихо ответила Василиса. — С той работы я уволилась, в медучилище вряд ли поступать буду в этом году, не готовлюсь я к экзаменам. Но сама понимаешь, обстоятельства сейчас таковы!

— Осталась ты у разбитого корыта, — констатировала Варя, — ни работы, ни денег, ни образования. И слушать я больше ничего не желаю! Ты возвращаешься со мной. Жить где, сама решай! Севка тебя вроде любил, замуж звал, так что если решишь снова у него, возражать не буду. Но если ты с ним все же рассталась, то будешь у меня, как раньше! И на завод снова поступишь. А летом в наш техникум профильный.

— Спасибо, тетечка! — тихо ответила Василиса. — Но по-любому я сейчас не смогу уехать. Документы кое-какие оформить надо, счета в порядок привести, а это время. Сама понимаешь, одним днем не делается!

— Ох-хо хо, — завздыхала Варя, — и снова деньги нужны будут. Наверняка налоги немалые при наследственных делах. Да и долги за дом, наверняка у стариков накопились.

— У меня пока есть, — сказала Василиса и ясно ей улыбнулась.

Но Варя только головой покачала. И перед отъездом, несмотря на все возражения девушки, оставила ей довольно крупную сумму.

Прошло два месяца. А Василиса все раздумывала, как ей жить дальше. Тетя Варя звонила постоянно и настаивала, чтобы девушка все продала и перебиралась в Москву на постоянное место жительства. Но Василиса не хотела рвать связи с малой родиной, она по-прежнему любила свою деревню и не представляла, что останется без своего дома. Нюра советовала ей то одно, то другое. То она уговаривала подругу поступать в торговый колледж в этом году и потом вернуться в родную деревню и работать в магазине ее напарницей, то сожалела об упущенных Василисой возможностях.

— Пока ты молодая, может, и стоит укатить в столицу, — рассуждала Нюра, — тем более тетка так тебя зазывает!

— Сама удивляюсь, — отвечала ей Василиса, — вроде как совесть ее заела, что не приезжала столько лет в родную деревню. Корни-то по-любому здесь, да и все предки наши в этой земле лежат. Ну и жалеет меня! Помочь хочет. Да вот столичная жизнь такой уж заманчивой мне не кажется.

— Это ты с непривычки! — говорила Нюра. — Все ж подумай хорошенько, подружка! Можно ведь не насовсем уехать, а только чтобы подзаработать. Ну и образование получить. Пусть и техникум, куда тетка тебя так упорно хочет устроить, пусть и по рабочей специальности! Что плохого-то? А там и на инженера выучишься! Вернуться-то всегда успеешь, тем более дом свой есть!

— Так зачем мне такая специальность? Не лежит у меня к этому душа! Не мое это!

Но к марту Василиса как-то затосковала. Основной причиной было то, что накопленная ей сумма неуклонно таяла, а пополнить счет ей было не с чего. В деревне для нее работы не было. Поступить на учебу в Курган? Но и там нужно было на что-то жить. И Василиса решилась на вторую попытку.

В середине марта она уехала в Москву. С домом все решилось наилучшим образом. Она предложила обосноваться в нем подруге после свадьбы. У Пашки, как и у Нюры, своего дома пока не было, и ребята с радостью согласились. Нюра, правда, предложила Василисе платить ежемесячно, будто они снимают жилье, но та с возмущением отказалась.

— За домом все равно присмотр нужен, — сказала она, — содержите его в порядке, оплачивайте счета, засаживайте огород, в общем, пользуйтесь! А там видно будет. Все равно в ближайшее время возвращаться я не собираюсь.

— Пашка при помощи родителей думает строиться, — сообщила Нюра, — участок на краю деревни уже купили. Так что свой дом и у меня будет!

— Вот и отлично! — улыбнулась Василиса. — А пока у меня проживайте!

Василиса по приезду снова устроилась в проходной гостиной у тети Вари, все на том же диване. Витя встретил ее ехидными шуточками, но она уже не обижалась, понимая, что это привычная манера общения ее брата. А в душе он добрый и относится к ней хорошо. Он по-прежнему встречался с Ритой, и та искренне обрадовалась появлению подруги.