— Саш, ну у тебя и логика…

— Да ты представляешь, как он детей твоих боготворить будет? Эх, что ж ты у меня такая глупая? Тебе счастье на четырех колесах привалило, а ты тут все в лягушку обратиться хочешь и на болото ускакать.

Против такого найти возражения было трудно. Василиса и Грабовский еще немного посидели, а потом девушка сама выпроводила профессора за дверь. Дальше оттягивать неизбежное смысла не было. «Будь, что будет!» — сказала она себе.

В комнатке сторожа стало совсем тихо. Она сбросила с плеч старый шарфик, что выдал ей друг, и приготовилась ждать. Столько, сколько понадобится. Лягушонке вдруг остро захотелось стать принцессой, и чтобы у ног был только лучший, красивый и достойный принц, а лучше — Серый волк.

Напряжение куда-то ушло, словно уже было сделано самое важное дело. В голове бессвязно кружились мысли, ветер стучал в грязное окошко, а она ждала.

Дверь отворилась тихо. Ни противного скрипа ржавых петель, ни треска ссохшихся досок — просто открылась дверь, и вошел он. Привычный мир качнулся и рухнул в пропасть.

Никто из них так и не понял, как девушка оказалась плотно прижатой к старому столу, а горячие мужские руки добрались до платья и сразу же стали его стаскивать. Досадное препятствие. Не до него. Вслед за платьем в угол полетел пиджак и рубашка. Лишь черная строгая бабочка и брюки — на нем и кружевное алое белье — на ней. Василиса больно укусила Кира за губу и притянула к себе.

— Еще раз увижу в кабинке пожарной машины — прибью! почему-то это было важно. Даже сейчас.

— Волновалась?

Вместо ответа она приподнялась на носочки и прижалась горячими губами к его губам. Мир еще раз перевернулся, когда он жадно и настойчиво ответил на поцелуй. Температура в сторожке поднялась. Двое наконец дорвались друг до друга. Все дни и месяцы ожидания превратили в пытку каждое мгновение порознь. Василиса совсем никак не помогала. Тонкие замерзшие ладошки обхватили его попу и крепко сжали.

— Пивоваров, твоя задница — это конец света. Я тебя точно съем!

Кир усмехнулся и повторил ее прием. Маленькая женская попка очень хорошо уместилась в широких ладонях.

— Моя — он приподнял девушку и усадил на стол.

Стройные ножки тут же обвили мужскую талию и прижались бедрами к паху. Мужчина сцепил зубы от острого возбуждения. Так близко, так желанно, стоило лишь чуть-чуть сдвинуть белье, и все… С силой выдохнул, прогоняя одержимость, провел рукой по изящной ножке от тонкой лодыжки к бедру.

Теперь уже Василисе пришлось закусить губу. Прикосновения обжигали, искрами посылая откровенные эротические сигналы по всему телу.

Спина сама выгнулась, подставляя грудь, и тут Кир сорвался.

— Милая, ты точно доиграешься, — со стоном прошептал он прямо в сладкие губы.

— Так может, делом займешься?..

Ее руки уже боролись с замком на мужских брюках, не желая дольше растягивать агонию. Голод последних месяцев сказался на обоих: поцелуи больше походили на укусы, а страсть — на битву. Белье куда-то исчезло. Ничего не осталось. Лишь движения, стоны и счастливое, чуть слышное «да».

Здесь в прохладной ветхой сторожке на отшибе большого гаража под завывание ночного ветра и шум машин двое жадно предавались любви. И не было в округе ничего, чтобы смогло отвлечь их от этого самого сладкого откровения.

Одними касаниями, нежно и грубо произносили клятвы, жадно втягивали ноздрями аромат страсти и бросались с головой в один на двоих омут.

* * *

Когда на следующее утро Василиса проснулась в гостинице, собственное тело показалось ей незнакомым.

Вроде и руки, и ноги были те же, но необычная легкость и приятная тянущая боль не отпускали. Рядышком был кто-то еще. Она повернулась и не смогла сдержать улыбку. Господин Пивоваров, собственной персоной, царственно развалился на всю кровать и довольно посапывал.

Совершенно новая, незнакомая сама себе Василиса, тихонечко подкатилась под теплый мужской бок и зевнула. Это было так естественно.

Кир приоткрыл один глаз, убедился, что все как надо, и снова уснул.

Эпилог

Судя по жужжанию лифта, кто-то поднимался на этаж. Василиса закинула ногу за ногу и стала ждать. Глубокой ночью в бизнес-центре находились только три человека, один из которых охранник.

В кабинет, сломя голову, вбежал Пивоваров.

— Васька, где квартальные отчеты? — с порога затребовал босс.

— Пивоваров, ты чего орешь на меня? — возмутилась девушка. — Я на тебя не работаю, так что оставь свои рабовладельческие замашки для Грабовского.

— Вот не хотел я, чтобы Сашка тебя нанимал!

— Поздно, милый! — кокетливо теребя пуговки на тонкой рубашке, заметила Василиса.

— Вась, ну на самом деле, дай отчеты. У меня в Москве проверка грядет… Там такие дыры в бюджете!

— А попроси! — хитро сощурилась девушка.

— Что попросить?

— Что-что… Чтобы замуж за тебя вышла!

— Так я уже просил! — не понял Кир. — Ты даже согласилась!

— А ты еще попроси. Мне понравилось.

Пивоваров ухмыльнулся. Понравилось ей! Да они после этого из койки сутки не вылезали. Напольную лампу уронили, картину прямо с креплением обрушили и даже железную кровать чуть не сломали.

— Васька, а ты помнишь, что после этого было?

— Кир, ну повторно я не забеременею. Папой тебе быть и так, и так. Филе за дырявые презервативы спасибо скажи. Будет теперь усатый нянь возиться с потомством хозяйским.

Кир недовольно посмотрел на будущую жену. Отчет действительно был нужен самым срочным образом.

— Пивоваров! Снимай штаны! Неужели я непонятно пояснила?

— Вась, ну давай потом, дома…

Девушка вздохнула, погладила свой еще совсем плоский живот и с самой сладкой улыбкой протянула:

— Ладно, милый, пойдем другим путем. Хочу лапшу итальянскую со свежим базиликом, кедровыми орешками и пармезаном. Но только не с таким, как в прошлый раз, будто мыло хозяйственное, а с хорошим.

Кир с тоской посмотрел в окно. Ночь, черная беззвездная ночь. Искать работающий в такое время магазин, где есть и нужный сыр, и свежий базилик, было немыслимым делом. Служба доставки ему такое точно не привезет. Наверняка еще и в психушку обратиться предложат…

Он еще немного постоял в раздумьях, а потом руки сами потянулись к ширинке.