Князь Александр Глебович, имея свои нерешенные проблемы, помочь новгородцам не захотел. Но Михаил Ярославович Тверской от их предложения не отказался.

Верные люди сообщили великому князю Андрею Суздальскому о согласии тверского князя, и он сразу же решил поехать в Новгород, боясь потерять этот богатый город, выплачивавший ему неплохое жалованье. Поэтому он старался действовать как можно быстрее, чтобы опередить своего соперника. Не делая привалов, князь Андрей вел свое войско по грязным, еще не просохшим после таяния снегов дорогам и, наконец, приблизился к шведской крепости Ландскроне.

Как оказалось, враги не теряли времени зря и, пользуясь медлительностью новгородцев и неурядицами среди русских князей, построили довольно внушительный городок. Деревянные дубовые стены крепости величественно возвышались на большом прибрежном холме. С одной стороны крепость была защищена глубокой, полноводной Невой, с другой – лесом и, казалось, взять ее не смог бы никто.

Шведы, еще за два дня до прихода русских войск, совершая разведывательные поездки по Неве, обнаружили неприятеля и готовились дать ему отпор. Сам любимец шведского короля, славный витязь Стен, руководил гарнизоном Ландскроны. Он настолько был уверен в своих силах и способностях выстоять против новгородцев, что даже не прислушивался к советам других шведских полководцев.

Так, когда его прославленный воин Амундсен предложил ему послать людей в Швецию за помощью, Стен ответил: – Зачем без нужды беспокоить великого маршала? Нам самим по силам одолеть слабого противника!

Напрасно прочие знатные шведы пытались переубедить его, ссылаясь на сведения разведки о многочисленном войске русских, Стен остался при своем мнении, лишь усилив контроль над стражниками, несшими охрану крепостных стен.

Войско великого князя Андрея, нагрянув под самые стены крепости, сразу же начало, «не мудрствуя лукаво», осаду.

Без отдыха, без разбивки боевого лагеря, русские кинулись с быстро связанными длинными лестницами к стенам Ландскроны и попытались сходу взять крепость.

Шведы, не ожидавшие от противника такой наглости, едва не позволили русским захватить стены и ворваться в город. Лишь из последних сил, поснимав часть воинов с менее уязвимых участков, они отбили эту угрозу, но русские, воспользовавшись сражением на стенах, сумели нанести им колоссальный урон, подкравшись под шумок к одной из самых больших крепостных башен и, забросав ров корзинами с сухими ветками, облитыми горючим маслом, подожгли ее.

В этой башне хранился весь запас продовольствия, рассчитанного на длительную осаду. И вот теперь, когда шведы, увлеченные битвой, заметили черный дым, поваливший из башни, было уже поздно.

– Ну, что, премудрый Стен, – сказал тогда Амундсен, – теперь ты понял, что надо было «побеспокоить» маршала?

Шведский военачальник понял свою ошибку, когда уже исправить ее было невозможно. – Что ж, – решил он, – придется посылать человека к русскому князю…

Князь Андрей Александрович сидел в это время на холме в мягком походном кресле, окруженный своими видными людьми, и с интересом наблюдал, как мечутся на стенах шведы, пытаясь отразить натиск его воинов. – Гибель этих злодеев неминуема! – сказал он, усмехнувшись.

– Однако мы пока еще не взяли вражеские стены, – возразил ему боярин Окула Смагович. – И, как видно, не возьмем их в первый день!

– Возможно, – кивнул головой Андрей Суздальский. – Но я вижу, что горит главная крепостная башня! Дым густой и черный! Неужели загорелось зерно? Нет сомнения, что у шведов горят запасы продовольствия! Разве устоят враги без запасов против нашего войска? Их сдача – только дело времени!

– Это так, – согласились окружавшие князя бояре.

– Смотри же, великий князь, кажется, эти непутевые шведы вывесили белый флаг? – пробормотал один из них.

– Я все вижу, мои верные люди, – улыбнулся князь, – но пусть не надеются на мир и переговоры: я навеки искореню шведское зло!

В это время неожиданно отворились ворота вражеской крепости, и из нее вышел высокий бородатый воин, державший в руках большой белый лоскут. – Русы! – крикнул он. – Мы просим переговоров!

– Что он там вопит? – спросил с усмешкой князь Андрей.

– Просит мира, государь, и переговоров! – ответил ближайший к нему боярин Сотко Лютович. – Только что подбежал мой человек и сказал об этом!

– Зачем мне эти переговоры? – рассмеялся князь Андрей. – К чему это? Эй, мои верные люди! – крикнул он, вставая с кресла. – Ну-ка же, вперед, на город! Пора идти на последний, беспощадный приступ!

– Не надо этого приступа! – громко сказал покрасневший от досады новгородский боярин Твердило Славович, стоявший неподалеку. – У нас уже столько раненых после первого нападения…Твои суздальцы тоже серьезно пострадали и устали! Неужели тебе не жаль наших воинов?

– А зачем их жалеть? – бросил, насупившись, князь Андрей. – У нас большое войско! С такой силой мы можем биться целый год! На Руси всегда хватало простонародья! Пусть сражаются без жалости! Нечего щадить врагов!

– Да не врагов, батюшка великий князь, – возразил неугомонный новгородец, – а твоих собственных воинов! И если не жалеешь своих людей, то моих не гони на смерть! Что я буду говорить почтенным горожанам, если привезу их сыновей в гробах? Мне этого не надо!

– Слава Новгороду и суздальскому войску! – вскричал князь Андрей, не обращая внимания на слова новгородского боярина, и выхватил меч.

– Слава великому князю Андрею! – закричали его военачальники, потрясая мечами и призывая своих воинов идти на приступ.

– Слава! Слава Новгороду! Слава великому князю Андрею! – понеслось далеко вокруг, и огромная серая масса русских воинов, зашевелившись, потянулась к вражеской крепости.

Растерянный шведский парламентер стоял, бесплодно махая своей белой тряпкой и крича во все горло какие-то не слышные из-за шума, поднятого русскими ратниками, слова. Наконец он, увидев надвигавшихся на него со всех сторон врагов, резко повернулся и скрылся во тьме. Крепостные ворота быстро закрылись.

– Пропало наше дело! – буркнул славный шведский воин Амундсен, глядя на своего военачальника.

– Что ж, – вздохнул седовласый Стен, потирая покрытый боевыми шрамами лоб, – значит, такова наша судьба! Нам остается только отчаянно сражаться, чтобы достойно умереть! – И шведы, понимая свою обреченность, бросились на наступвших русских со всей силой и яростью, не щадя ни своих, ни чужих воинов.

Войска обеих сторон несли огромные потери, и, вопреки надеждам князя Андрея, осада затянулась.

Прошел еще день, два, неделя, а шведы все не сдавались.

– Откуда же берут силы эти нечестивые шведы? – вопрошал князь Андрей на очередном военном совете, созванном им по причине вражеского упорства.

Бояре и старшие дружинники князя молчали и смотрели перед собой невидящими глазами. Они стояли перед своим князем и ждали, что же он опять им предложит. Новгородская и суздальская знать прекрасно знали и понимали причину затяжной осады и винили во всем только своего князя.

– Если бы ты, великий князь, согласился тогда на переговоры, – думал боярин Окула Смагович, – мы бы уже давно взяли город и ушли домой…А теперь враги озлобились, не видя спасения…

Так считали и остальные.

В это время к княжескому шатру подскакал рослый, одетый в кафтан знатного новгородца всадник в высокой бобровой шапке.

Князь сидел перед своим шатром в большом черном кресле. Знатные воины и бояре, стоявшие рядом, с интересом ждали новостей. Новгородский посланник протолкался через них, неохотно расступавшихся, и подошел к князю. – Здравствуй, господин великий князь! – сказал он, поясно поклонившись.

– Здравствуй и ты! – кивнул головой великий князь Андрей, с любопытством разглядывая незнакомца.

– Я из Великого Новгорода, княже, – сказал, улыбаясь, посланник, – к тебе с известиями!

– Я понял, что ты новгородец, – нахмурился Андрей Александрович. – Говори же, что там приключилось?

– У нас случилось немало событий, господин, – ответил новгородец. – Меня прислал к тебе посадник, чтобы довести до тебя решение Совета лучших людей…

– Чем же они недовольны?! – возмутился князь. – Долгой осадой?

– Дело не в осаде, пресветлый господин, – покачал головой новгородский боярин. – В город приезжал посланец князя Михаила Тверского и получил грамоту от славного Новгорода! Теперь князь Михаил – такой же, как и ты, защитник нашего города! Если будет вражеская угроза нашей земле, князь Михаил придет на помощь со всем своим войском! А сейчас князь Михаил на пути в Новгород: он хочет сразиться со шведами! Если ты, великий князь, не одолеешь к жаре этих непутевых шведов, то сюда придет Михаил Тверской!

– К чему все это? – возмутился князь Андрей. – Разве я сам не обеспечу защиту вашей земли?

– Я ничего не знаю, – ответил новгородский посланник, – и только передаю тебе слова нашей знати…

– Передаю, передаю, – пробормотал раздраженный князь Андрей. – Однако и здесь мне нет покоя от этого князя Михаила! Вот уж напасть! Только недавно враждовал с братом Дмитрием, а когда он умер, объявился новый враг?! Нет никому покоя и спасения на нашей земле! А тут еще идти в Орду! А там молодой Тохтэ, как я недавно узнал, беспощадно разгромил и прикончил царя Ногая! Теперь молодой царь Тохтэ в силе…Он наверняка в обиде на меня…Я же ведь ничем ему не помог в войне с Ногаем…Но ведь никто из наших князей тогда в Орду не ходил?

– Туда ходил лишь один брянский князь Василий, – сказал новгородский посланник, – и славно сражался за царя Тохтэ!

– Повезло этому Василию, – угрюмо молвил князь Андрей. – Вряд ли кто тогда верил в победу царя Тохтэ! Теперь этот брянский князь будет обласкан татарами! А его Брянск вернет себе славу великого города, как во времена Романа…

– Почему же ты сам, великий князь, туда не пошел? – усмехнулся Твердило Славович. – Кто мешал тебе добывать боевые почести? Брянский князь Василий – настоящий храбрец! Он заслужил большую славу и царскую похвалу своим ратным трудом и мужеством! Он не стал бы понапрасну посылать своих людей на эту крепость и безжалостно их губить! Мне не раз говорили, что этот Василий Храбрый, также как и его великий дед Роман, бережет своих воинов и не растрачивает без смысла их жизни!!