Это был их первый спор со дня знакомства.

– Ты не знаешь Ирену Пеннизи, – оправдывалась Пенелопа.

– Завтра я уезжаю, и мы не сможем увидеться до тех пор, пока ты не вернешься в город, – строго предупредил он.

Пенелопа считала себя девушкой неглупой, но не знала, как примирить любовный порыв с материнскими наставлениями.

– Ну ладно, – сказала она, чувствуя себя жертвой, ведомой на заклание. – Делай, как знаешь.

Она и желала и боялась того, что должно было произойти.

7

Пенелопа думала, что сейчас увидит обычную убогую квартирку, сдаваемую на лето, – с виниловыми креслами, линолеумом на полу, столиками из поддельного тика, диванами, обтянутыми кожзаменителем. Вместо этого, преодолев короткий лестничный марш, она попала на просторную открытую терассу. В середине тихо журчал крошечный фонтан. На терассу выходили двери нескольких комнат.

Хорошо зная Чезенатико, Пенелопа тем не менее даже не подозревала, что за фасадом безликого здания на Римском бульваре скрываются такие сказочные апартаменты. Андреа провел ее по всей квартире: показал современную кухню, отделанные розовым мрамором ванные комнаты, спальни и гостиную в провансальском стиле, обставленную дорогой антикварной мебелью, увешанную произведениями французской живописи девятнадцатого века и обюссонскими коврами.

– Куда ты меня привел? – спросила пораженная девушка.

– В единственное место, достойное тебя, – ответил Андреа, распахивая дверь в спальню, где главное место занимала огромная кровать под балдахином, а на комоде стоял благоухающий букет белой сирени в большой хрустальной вазе. – Цветы поставил я этим утром, – с гордостью уточнил Андреа.

– Значит, ты был уверен, что я приду сюда?

– Я на это надеялся, – признался Андреа, обнимая ее.

Пенелопа подумала, что порядочной девушке следовало бы немедленно бежать без оглядки отсюда, но где было взять сил для бегства, когда так хотелось остаться и узнать, что будет дальше?

Пенелопу воспитали в строгих правилах, главное из которых гласило, что «в день венчания порядочная девушка подходит к алтарю девственницей». София и Доната, у которых было множество поклонников, ни одному из них не уступили. Сандрина была влюблена в сына торговца рыбой, он ухаживал за ней уже несколько месяцев, но она тоже пока держалась.

А с другой стороны… ни одной из них не пришлось встретить такого удивительного и неотразимого парня, как Андреа. Бурные любовные романы подруг питались скорее игрой воображения, чем реальными событиями. И вот теперь Пенелопа осталась одна в сказочно прекрасном доме, с глазу на глаз с мужчиной, который желал ее.

Ей вспомнились заветы бабушки: «Если у мужчины серьезные намерения, он не станет компрометировать порядочную девушку». Серьезные намерения означали желание вступить в брак. Она надеялась, что Андреа не станет делать ей предложение, потому что не была уверена, что примет его. Брак не имел никакого отношения к тем пылким чувствам, которые он в ней пробуждал. К тому же ей казалось пошлостью класть на одну чашу весов страсть, а на другую – в качестве противовеса – обещание жениться. Все эти соображения боролись в ее голове, пока Андреа покрывал ее лицо поцелуями, а она ощущала его дыхание, его запах и с восторгом вслушивалась в ласковые слова, которые он ей шептал.

В этот момент в ее душе случилось нечто странное. Пенелопа ощутила свою власть над ним. Андреа дышал с трудом, его руки, ласкавшие ее, дрожали. А решение – оттолкнуть его или уступить – зависело только от нее одной. Она держала его судьбу в своих руках, и это делало ее сильной. Но в то же время она сама была одержима желанием, и ей нелегко было решить, что делать: покориться ему или следовать принципам, в которых ее воспитали. Нежданно-негаданно ситуация разрешилась сама собой. Пенелопа почувствовала внутри страшную пустоту, побледнела и рухнула на постель, шепча: «Мне плохо». И лишилась чувств.

Андреа в испуге бросился в кухню и принес стакан воды. Пенелопа отпила несколько маленьких глоточков. Постепенно дурнота прошла, и лицо девушки снова порозовело.

– Мне очень жаль, – пробормотала она с виноватой улыбкой.

– Это я во всем виноват, – признал Андреа. – Мне следовало помнить, что порядочным девушкам вроде тебя трудно решиться в первый раз на близость с мужчиной.

Пенелопа села на постели и окинула его ледяным взглядом.

– Значит, если бы я тебе поддалась, то не была бы порядочной девушкой.

– Ты же знаешь, что я не это имел в виду, – обиделся он.

– Да нет, я тебя прекрасно поняла. Бабушка Диомира была права, когда говорила, что у мужчин повадка собачья: сегодня лизнут, завтра укусят. Это правда, – твердо проговорила Пенелопа.

Ее слова глубоко уязвили Андреа. Она увидела, как его прекрасные глаза потемнели, а губы дрогнули.

– Прекрати! – взорвался он, швырнув стакан о стену и разбив его вдребезги.

Пенелопа вздрогнула, как от удара. Этот импульсивный жест ей очень не понравился, и она решила выложить ему все, что думает.

– Ты хотел воспользоваться моей наивностью. Все хладнокровно рассчитал, все подготовил: встречу с Данко, этот прекрасный дом, сирень в вазе. Рассчитывал на свое обаяние, на умение меня удивить, на мою слабость и влюбленность. Но только времена, когда мужчины требовали доказательств любви у таких дурочек, как я, давным-давно прошли. А женщины за это время успели измениться.

– За это время произошла также студенческая революция шестьдесят восьмого года, и женщины научились быть более искренними. Когда они любят мужчину, то не вспоминают о бабушкиных поговорках. Они следуют зову сердца и занимаются любовью, – в ярости ответил Андреа. – Если, конечно, хотят этого.

– Давай оставим в покое шестьдесят восьмой год! Мужчины о нем вспоминают только для оправдания своих низменных желаний! – разгорячилась Пенелопа. – С нетерпением жду того дня, когда женщины отринут старые понятия и будут сами требовать доказательств любви!

– Потребуй у меня доказательств, и я тебе их предоставлю, – Андреа внезапно смягчился и одарил ее обезоруживающей улыбкой.

– В таком случае попроси у меня прощения и обещай никогда больше не раскидывать сети, чтобы поймать меня, как рыбку. Если между нами чему-то суждено случиться, это случится только тогда, когда я так решу, – твердо заявила Пенелопа и решительным шагом направилась к двери.

Андреа нагнал ее и схватил за руку.

– Ты куда?

– К Сандрине. Она меня ждет.

– Подождет еще немного.

Они вышли из дому, пересекли улицу, и он провел ее в порт, забитый туристами. Магазины были еще открыты. Андреа затащил Пенелопу в лавку ювелира Мантони, того самого, у которого ее мать купила четки в день похорон бабушки. Золотых дел мастер приветствовал молодого человека как старого знакомого.

– Ваш заказ готов, – объявил он, протягивая Андреа ювелирную коробочку, перевязанную розовой шелковой ленточкой.

– Это тебе, – сказал Андреа, передавая коробочку Пенелопе.

Они вышли на набережную. Девушка открыла коробочку и увидела внутри золотое колечко. На внутренней стороне была выгравирована надпись: ОТ АНДРЕА ПЕНЕЛОПЕ. Она подняла на него растерянный взгляд.

– Я безумно тебя люблю, – прошептал он. – Никогда об этом не забывай.

– Ты тоже постарайся об этом помнить, – твердо ответила она.

В ту же ночь Андреа вернулся в Милан и снова начал звонить ей по два раза в день.

Однажды вечером, когда семья села за стол, мать спросила ее в упор:

– Что это за тип, который купил тебе колечко у Мантони?

Итак, ювелир все рассказал.

– Это мой секрет, – пробормотала Пенелопа, становясь пунцовой.

– Ты что-то от нас скрываешь? – спросил отец.

– У меня наконец есть жених. Мы любим друг друга, мне с ним хорошо, – просто объяснила девушка.

– Я хочу знать, кто он такой, – вмешалась мать. Она была раздражена, но старалась не показывать этого.

– Его зовут Андреа Донелли. Он живет в Милане вместе с матерью. Он журналист. Ему двадцать два года. Ты назвала бы его неимущим. Но он любит свою работу и хочет добиться успеха. Он красив, и я надеюсь, что у него добрая душа. Бабушке бы он обязательно понравился. Теперь ты знаешь все, – спокойно объяснила Пенелопа.

Отец улыбнулся ей и, протянув руку, погладил ее по щеке.

– В твоем возрасте твоя мать уже была замужем. Я очень рад, что у тебя есть жених.

– Мими, ради всего святого, как ты можешь во всем ей потакать? – возмутилась Ирена.

– Такая уж, видно, моя судьба. Я ведь и тебе потакал всегда, не так ли, Ирена? Все, ужин окончен, – объявил отец. – Пойду к моему другу Дзоффоли выпить кофе.

– А я останусь выяснять отношения с мамой, – обреченно воскликнула Пенелопа.

И в самом деле, стоило им остаться наедине, как Ирена обрушила на голову дочери громы и молнии, отчасти для того, что скрыть смущение, вызванное словами мужа.

– Ты с ума сошла! Как тебе только в голову взбрело связаться с нищим?

– Я с ним не связана в том смысле, какой ты в это вкладываешь. Но рано или поздно это случится, – пригрозила Пенелопа.

– Ради твоего же блага надеюсь, что эта история скоро кончится. Ты должна быть более разумна в своем выборе. Где твое честолюбие?!

– При чем тут мое честолюбие? Ты совсем не знаешь Андреа и не можешь о нем судить.

– У меня больше жизненного опыта. При первом же удобном случае ты свалишься ему в руки, как спелая груша. Он тебя проглотит и только зернышки выплюнет. Тем все и кончится.

– Какой у тебя злой язык, мама! Как ты можешь так говорить?

– Пепе, поговорим начистоту. Ты не красавица. Тебе необходимо найти человека спокойного, уравновешенного, с прочным, солидным положением, который мог бы стать хорошим и надежным отцом семейства.

Замечание матери насчет ее внешности уязвило Пенелопу. Она знала, что не выдерживает сравнения с Иреной, но рядом с Андреа всегда чувствовала себя красавицей.