Пришли, как водится в таких случаях, высказать свое восхищение, вручить цветы и какие-то презенты в знак преклонения перед искусством, исполнительским талантом и… бла-бла-бла, все в этом роде – восклицания, эмоции. Ладно, выразили, вручили, merсi, нам приятно. Но этим бизнесмены не ограничились, а принялись настойчиво приглашать руководство ансамбля и его ведущих солистов в известный лондонский ресторан, так сказать, в знак уважения.

В числе приглашенных была и Марианна, а в числе приглашающих бизнесменов – Константин Кирт. Вообще-то артисты и руководство коллективов столь высокого мирового уровня, как их театр танца, редко когда принимают подобные приглашения. Ну, во-первых, потому, что артистам элементарно требуется отдых, особенно после многочасового выступления с полной отдачей, во-вторых, переедать и тем более выпивать во время гастролей, вообще-то, запрещено, а в-третьих, у артистов и так практически нет свободного времени, чтобы хотя бы прогуляться и осмотреть город, в котором они выступают, купить подарки родным-близким, да просто перевести дух.

Ну, и самое главное, пожалуй, – уровень тех людей, которые намереваются этим приглашением выказать свое восхищение талантами артистов и их руководителей. На минутку, на дворе девяносто восьмой год, в любимой стране России передел ценностей и дележ ресурсов с элементами жестких разборок и отстрелами во весь рост, и, пардоньте-с, «бизнесмены» там сплошь ребята простые, резкие и жесткие, без заморочек. А уровень государственного танцевального коллектива, представляюшего лицо и престиж страны, таков, что позволять себе общение с подобного рода «предпринимателями» – это пусть не терять лицо, но все же навести тень на его достоинство.

Но, как было заведено еще в Советском Союзе, на гастролях ансамбль всегда сопровождали представители определенных госструктур. Один их звонок своему руководству с уточняющим вопросом про статус данных конкретных бизнесменов – и глава ансамбля разрешил подчиненным принять данное приглашение, ограничив, понятное дело, широту возможного разгуляева временем и запретом на алкогольные напитки. Сам же лично участие в мероприятии не принял. Не любил он это, да и не его уровень.

Константин сразу же, что называется, сделал стойку, конкретно запав на Марианну, и весь вечер провел около девушки, старательно ухаживая, осыпая комплиментами и цветами, веселил, рассказывал какие-то забавные истории. И всем присутствовавшим на том банкете был совершенно очевиден его особый интерес к Марианне. Собеседником Константин был интересным и рассказчиком неплохим, да и мужчиной вполне себе привлекательным, хоть и старше Марьяши на пятнадцать лет, что, собственно, не имело никакого особого значения.

Но девушка Марианна не ответила кавалеру-ухажеру взаимностью.

Не потому, что не понравился, – нет. Скорее, понравился и даже немного заинтриговал, пробудил некий женский интерес, но в тот момент любые отношения для нее были неактуальны и даже неприемлемы. Она только-только восстановилась полностью после травмы и перестройки пластики, рисунка танца и самой физики тела, что стоило ей неимоверных усилий, достигла пика прекрасной физической и профессиональной формы, и вся ее устремленность, все жизненные интересы были направлены только на работу. И никакие отвлечения на влюбленности и какую-то там личную жизнь ее не интересовали совершенно.

Но и господин Кирт не уступал девочке характером, будучи человеком весьма целеустремленным и упорным в достижении своих целей и желаний. Получив отказ девушки продолжить их общение и знакомство в дальнейшем, он и не подумал отступать. Не из таких был Константин Кирт, чтобы отступать при первом же обломе. Да сейчас!

Марианна покорила его с первого взгляда, во время выступления на сцене. Покорила до такой степени, что он, закоренелый циник и убежденный холостяк в свои тридцать три года, решил сразу же, в один момент, что эта девочка будет его женой.

Вот так и никак иначе.

Константин даже обрадовался тому, что она отказалась продолжить их знакомство, когда прямо и откровенно признался ей на той вечеринке в ресторане, что покорен и поражен ею и надеется встречаться и общаться, имея далеко идущие планы. Спокойным, ровным тоном Марианна поблагодарила его и отказала, объяснив, что занята только своей работой.

Хорошо, что отказала, – Кирту хотелось и требовалось побороться за нее, завоевать необыкновенную девчушку, завоевать честно, достойно и красиво. Эта девочка была из той необыкновенной породы, которая только одним своим видом, какой-то внутренней силой и благородством вызывала уважение и преклонение, не говоря уж про службу в столь знаменитом ансамбле и знание нескольких иностранных языков. С первого же взгляда было понятно, что ни нахрапом, ни наездом, ни деньгами ее не заполучить.

Кстати, окончательно и бесповоротно покорило Константина в Марианне то, что этой малышке было абсолютно, то есть глубоко пофиг, как нынче говорят, на все его богатства, на его финансовый и социальный уровень. Она занималась своей реализацией, шла по жизни своим путем, совершенствовалась, развивалась, посвятила себя танцу, и ее ни в малой степени не волновали и не интересовали те возможности, которые дают большие деньги и связь с богатым мужчиной.

Она была из породы особенных людей. Из породы исключительных женщин. И он решил, что получит ее во что бы то ни стало.

И Константин Кирт начал осаду. Продуманную, с психологически точно просчитанными и выверенными шагами. Он ездил по всем городам и странам, в которых гастролировал ансамбль, каким-то невероятным образом доставал билеты в первом ряду и присутствовал на их выступлениях и концертах, пусть не на всех, но на многих, после которых присылал Марианне неизменный букет алых роз и коробочку ее любимых засахаренных фруктов. Он помогал в переездах, в нужный момент оказываясь рядом, снимал для нее и ее подруг дорогущие номера в шикарных гостиницах, когда те, в которых размещали коллектив ансамбля, оказывались не слишком комфортабельными, на его взгляд, или находились далеко от театра, где они выступали. Он стал практически своим человеком для коллектива, почти родным и привычным.

И вдруг исчезал на несколько дней, а то и недель, не проявляясь никаким образом и не давая о себе знать – ни звонка, ни намека, где он, что с ним. И снова неожиданно возникал на спектакле, сидя в первом ряду с неизменным букетом алых роз. И беспрепятственно проходил в гримерку, вручал розы, заглядывая изучающе в лицо Марианне, отслеживая реакцию на его внезапное появление. Но девушка лишь устало, безразлично улыбалась, принимая очередной букет, благодарила и продолжала разгримировываться, мечтая лишь о горячем душе и чашке чая.

Поняв, что этот психологический ход с ней не работает, Кирт сменил тактику. Познакомился с родней Марианны, очаровав всех, кроме Игоря Аристарховича, которому молодой человек не понравился сразу же.

– Субчик этот, – высказывал дед свое мнение Марианне, – из бывших обкомовских комсомолят. Знаю я их породу, более циничных и беспринципных хапуг и коррупционеров еще поискать надо. Первыми кинулись ухватить, урвать, пользуясь связями старших партийных товарищей и родителей, когда страна разваливалась.

– Ну что ты говоришь, пап, – возражал ему Виктор Игоревич, – Константин хороший парень, начинал бизнес с кооперативного движения, еще до всех развалов Союза.

– Вот-вот, о чем я и говорю, – не сдавался дед Игорь. – Сидел при должности и связях, а бизнес уже наладил.

– А кто из нынешних бизнесменов с чистыми руками? – спрашивала мама Марьяны, заступаясь за молодого человека.

– Разные есть, – отмахивался безнадежно дед Игорь.

Но критиковать господина Кирта было уже поздновато – очаровал, очаровал всю родню Марианны. И как-то так ненавязчиво, исподволь, незаметно стал прямо-таки незаменимым помощником и спасителем в разного рода житейских ситуациях: то бабулю устроить в хорошую клинику, то решить срочную проблему с протекшей крышей на даче, то пришлет работников на ту же дачу отремонтировать баню… И везде он встрянет, и все-то мелочи урегулирует, и все-то проблемки решит. Никому же было невдомек, что решает эти вопросы не сам Кирт, а его помощник, которому тот поручил заниматься делами семьи Марианны, а докладывает, читай «доносит», о всякого рода житейских необходимостях и бытовых сложностях семьи ему младший брат Марианны Левка, мальчик десяти лет, которому за информацию Кирт подкидывал всяких ништяков дефицитных, а то и деньжат иногда.

В общем, главное – не способ достижения цели, а результат. Который таки имел место. Полгода подобных вот «окучиваний» семьи и ухаживаний за Марианной возымели свое действие – родня наседала на нее:

– Да что тут думать? Прекрасный молодой человек, и любит тебя. К тому же самостоятельный, богатый, никаких бывших жен и детей, и семья у него очень приличная.

И в театре удивлялись стойкости своей солистки и подзуживали, иронично посмеиваясь и интересуясь, когда свадьба. Да и сама Марьяна как-то уже привыкла к постоянному присутствию Константина в своей жизни, к его вниманию и заботе, к нему самому. И ей уж казалось, может, она и правда влюблена в него?

Одним словом, через полгода она сдалась и приняла предложение Константина стать его женой… С несколькими обязательными условиями. Первым и самым главным из которых было железное обещание Кирта Марианне, данное в присутствии самого руководителя ансамбля и закрепленное подписями и печатями на бумаге, что он никаким образом и ни при каких обстоятельствах не станет препятствовать или мешать Марианне продолжать карьеру танцовщицы.

– Я не оставлю сцену, – предупредила она его, – и буду танцевать, пока смогу. Ты должен это понимать, Константин. Если у тебя иной взгляд на роль жены и ты считаешь, что женщина должна сидеть дома и вести хозяйство, или видишь меня в другой какой-то ипостаси вне моей профессии, то тебе лучше отказаться от идеи жениться на мне.

Будущий муж подтвердил еще раз уже озвученное им обещание.