– Давно. Мне было четырнадцать с хвостиком. Их было двое…

– Кто-нибудь знал?

– Никто. Я сама… Сама виновата…

– В чем ты виновата?

– Мне родители всегда говорили не ходить по тому переулку, а я нарочно там ходила… Там был такой двор…

– Родители ничего не заметили?

– Они были тогда в Монтевидео, а Петька в Найроби.

– Так, дела давно минувших дней… А где ж ты этого подонка увидела?

– В аппаратной.

– Горшенин?

Марта молча кивнула.

– А тогда… Ты сама справилась?

– Да. Вытеснение… И смогла нормально жить. Но я не знала, кто они, не знала имен… Я и лиц не помнила и не узнала бы его, но в его глазах был такой страх… И мне стало плохо. Если б я могла притвориться, что не узнала… Вика, что теперь делать?

– Ты своего Боброва любишь?

– Больше всего на свете!

– Тогда постарайся забыть об этой истории. В конце концов, ты была маленькой девочкой и то справилась, а теперь ты взрослая, состоявшаяся, а, главное, любимая и любящая женщина, что было, то уже быльем поросло. И постарайся ради Миши взять себя в руки. Я понимаю, у тебя истерика, а этот мразный тип еще и запугивает тебя… А ты не думаешь, что стоило бы рассказать об этом Мише?

– Мише? Ты с ума сошла! Ни за что на свете!

– А почему, собственно? Ты же не невинной девушкой за него вышла. Он тебя расспрашивал о твоих мужиках, кто они, сколько их было?

– Никогда!

– Он нормальный, твой Миша! И очень умный и любит тебя по-настоящему…

– Дело не в том! Если он узнает, он просто пойдет и убьет его!

– И наверняка сумеет сделать это так, что ни одна собака не узнает!

– Вика, никогда! Знаешь, он так изменился за то время, что мы вместе… Он стал куда веселее, спокойнее, легче… Раньше в нем был какой-то надлом, а сейчас это другой человек, он как будто груз какой-то с себя сбросил, а я взвалю на него этот ужас?

– Ну что ж, ты, вероятно, права… Ничего, тогда ты справлялась с этим одна, а сейчас мы будем вдвоем. Ты сможешь всегда все рассказать мне. Я вот гляжу, как мы поговорили, тебе полегче стало. Думала сперва найти тебе хорошего психолога или психотерапевта, но нам это не годится, мы с тобой по-русски дернем водочки и будем изливать друг другу душу. Рюмка водки и верная подруга для нас лучшее лекарство! Сиди, я сама все сделаю… И имей в виду, я останусь у тебя ночевать. Бобров когда возвращается?

– Завтра вечером.

– Ну, до тех пор я тебя реанимирую!

– Многие говорят, что не существует женской дружбы… А я точно знаю – существует.

– Это говорят те, кто сам дружить не умеет. Все есть, и женская дружба, и дружба между мужчиной и женщиной, и любовь с первого взгляда, а тот, кто все это отрицает, просто невезучий или мелкодушный человек, так мне кажется…

– О, похоже, тебя с одной рюмки повело, – грустно улыбнулась Марта. – Ты что, с первого взгляда в Пыжика втюрилась?

– Может быть… Хотя не со взгляда…

– А с чего?

– Вот когда он мне позвонил… У него такой чудесный теплый голос…

– Ну, он и внешне очень приятный.

– Внешность бывает обманчивой.

Они еще долго сидели и лечились «по-русски», а потом улеглись вдвоем в супружескую постель и крепко уснули.


Утром Марта проснулась и услышала, что на кухне кто-то возится.

– Миша, ты приехал? – крикнула она.

– Ты ж сама сказала, что он приедет вечером, – донесся до нее бодрый голос Вики. – Вставай, лежебока, я тут завтрак сварганила!

Марта обрадовалась и побежала на кухню.

– Привет, я выспалась! А ты?

– А я не очень… Волновалась, думала, как одеться в театр… Садись, у меня все готово! Смотри, что я удумала!

И Вика вытащила из духовки сковороду, где лежали толстые куски батона с вынутой серединкой, в которую она вбила яйцо и присыпала сверху тертым сыром. Получилось очень вкусно!

– Ой, обожаю! Надо как-нибудь такое Мише приготовить!

Слава бога, подумала Вика, она не бросилась в ванную смывать несуществующую грязь, а с аппетитом уминает завтрак и думает о своем Мише. Конечно, не факт, что это состояние не вернется, но пока и на том спасибо!

– Ну вот что, – заявила Вика, – я лично сейчас иду в салон красоты, не хочешь со мной?

– В салон красоты? – задумчиво повторила Марта. – А что если мне покраситься?

– В каком смысле? – не поняла Вика.

– Ну, в темный цвет…

– Спятила? У тебя такие красивые волосы! Натуральная блондинка, да Миша твой тебя бросит! Вместо прелестной веселой блондинки унылая брюнетка!

– Почему унылая?

– Потому что это признак депрессии – желание сменить внешность! Не вздумай! И вообще – забудь! Помни только одно – у тебя есть Миша!

– А я надеюсь, что у тебя скоро будет Саша!

– Мне больше нравится Пыжик! Кстати, не забудь, что завтра у тебя воскресный эфир!

– А кто будет?

– Не волнуйся, две женщины! Я тебе чуть позже скину все данные. Держи себя в руках и займись чем-нибудь!

– Да, да, конечно!

И Марта с остервенением взялась за уборку, потом сбегала в магазин и приготовила столь любимое Бобровым чахохбили. Вика права – у меня есть Миша!

– …Ну рассказывай, как ты съездил? Очень устал?

– Да не сказал бы! Было здорово интересно. Я там схлестнулся с одним экспертом, спорили до посинения, а потом оказалось, что он просто не очень умеет выражать свои мысли и, собственно, наши взгляды почти совпадают, но он так многословен и витиеват, что запутал и меня и остальную публику. Я не понимаю, если человек столь велеречив, то зачем его приглашают на подобные дискуссии, только время терять… Но в принципе он неплохой мужик. Ну, а как ты тут без меня?

– Нормально.

– Ох, как вкусно! А знаешь, я в Питере зашел выпить кофе…

– А в какой гостинице ты жил?

– В очень хорошей, мы с тобой как-нибудь туда съездим. Это на улице Марата…

– Прости, я тебя перебила, ты что-то хотел сказать.

– Ну да, я зашел выпить кофе в какую-то кафешку и там меня заинтересовала одна штука. Пудинг из ряженки с черникой! Фантастически вкусно!

– Ты сластена, Мишка!

– Есть грех! А еще… ты залезь ко мне в сумку!

– Ой, а что там?

– Подарок для моей девочки! Не удержался!

Марта выскочила в прихожую и достала из его дорожной сумки пакет очень дорогой фирмы. Там было что-то мягкое. Дивного зеленого цвета мягчайший пуловер.

– Ой, красота какая!

– Ну-ка, примерь!

Пуловер сидел идеально.

– Я угадал, это точно твой цвет.

– Ой, он такой теплый, ласковый… как ты! У тебя было время бегать там по магазинам?

– Нет конечно, я просто шел мимо магазина на Невском и вдруг вспомнил, что еще до революции в этом месте был магазин, который назывался «Смерть мужьям», мне стало смешно, я зашел. Магазин и вправду шикарный и здорово дорогой. Но ты же знаешь, у меня снайперский глаз на хорошие вещи.

– Но сколько же ты заплатил?

– А вот это тебя совершенно не касается! Носи на здоровье, маленькая моя!

– Спасибо тебе. Знаешь, а я вот думала, не покрасить ли мне волосы в темный цвет?

– Что?

– Волосы… в темный цвет…

Он запустил руку ей в волосы, потом взял в ладони ее лицо, внимательно поглядел в глаза.

– Маленькая, что-то случилось? Что-то плохое?

– Миша…

Господи, у него взгляд и вправду как рентген…

– Ничего не случилось, просто… для разнообразия…

– Не вздумай! Ни краситься, ни коротко стричься я тебе не позволяю, запомни это! Я женился на такой, и другая мне ни к чему! Поняла?

– Поняла!


И жизнь потекла своим чередом. У Вики завязался роман с доктором Пыжиком. Роман неспешный, без особых страстей, но вполне приятный. Вика сияла.

– Знаешь, мне нравится такой ход событий. Пыжик ужасно милый, внимательный, нам хорошо вместе, но никаких страстей в клочья… Мне приятно знать, что он у меня есть, ему, видимо, тоже…

– Ну и слава богу! – радовалась Марта. – Надо бы нам как-то собраться, пойти куда-нибудь, но Миша так дико занят, его буквально рвут на части, а он похоже и рад. На прошлой неделе я его видела буквально считанные минуты. Я просыпаюсь, а его уже и след простыл… Я стала готовить ему завтрак с вечера. И он еще начал ходить в спортзал, говорит, без этого такой график ему не потянуть.

– А он… он с тобой спит?

– Да, с этим все нормально.

– Тогда живи спокойно, значит, это действительно дикая занятость. Его можно понять, мужику это надо – быть востребованным.

– Я понимаю… – без особого энтузиазма проговорила Марта.

Она действительно все понимала, но ей было грустно. Они даже к Милице Артемьевне и Тимоше перестали ездить вдвоем. Марта сама ездила туда на электричке, возила сигареты, работу для тетушки, лакомства для Тимоши.

– Эк Мишу-то закрутило! – радовалась Милица Артемьевна. – Молодец! И он наверняка хорошо зарабатывает.

– Мне много не надо. Знаете, мы раньше с ним столько разговаривали, обо всем на свете, а сейчас хорошо, если парой фраз перекинемся. И телефон у него звонит беспрерывно… И он совершенно утратил интерес к бытовой технике. Я тут как-то спросила его: Миша, а ты не думал купить йогуртницу?

– Господи, а это что такое?

– Да хрень какая-то, йогурты делать. Я нарочно спросила, а он говорит: «Покупай что хочешь, дорогая». И все!

– А вафли еще печет?

– Нет, давно не пек!

– Так это ж хорошо, Мартинька, ведь все это было от одиночества! Значит, он теперь не чувствует себя одиноким. Вот и радуйся, что сумела выиграть битву с бытовыми приборами!

– Кажется, да! – грустно улыбнулась Марта.

– Слушай, а может, переберешься сюда, и мне будет веселее и тебе…

– Нет, я с ума сойду. А кто ему завтрак приготовит? А ужин? Он иногда такой голодный приходит, днем даже времени поесть не бывает. А ведь желающих накормить такого обаятельного мужика всегда пруд пруди…

– Да, он обаятельный. А разведчики и должны быть обаятельными. А то у нас в советских фильмах сороковых-пятидесятых годов иностранных шпионов изображали такими мерзкими…