Запах тела, смешанный с дезодорантом не совсем приятен.

Срывая с себя вчерашнюю одежду, я направляюсь в душ. По какой-то причине горячая вода, омывающая мой живот, заставляет меня опять чувствовать тошноту. Быстро я выключаю ее и позволяю ледяной воде смыть весь стыд и глупость, которую я чувствую.

Не помогает.

Ни капельки.

Я чистая, но всё еще подавленная. Я не могу избегать встречи с ним сегодня, поэтому одеваюсь в черные треники и его мешковатую серую футболку с надписью «АРМИЯ» и возвращаюсь на кухню.

Здесь уже не пахнет беконом. Нокс сидит за столом и есть овсянку и фрукты, пока читает газету.

О господи. Он даже не ел бекон.

Ну, он и задница. Это всё было устроено для меня.

«Ты заслужила это».

Да, я заслужила. Признаю. Я присаживаюсь на место напротив него, и он опускает газету. Улыбаясь дьявольской улыбкой, он спокойно спрашивает:

— Чувствуешь себя лучше, принцесса?

Не доверяя себе говорить, чтобы при этом меня не вырвало, я сжимаюсь и киваю. На мгновение он выглядит обеспокоенным. Он хмурится.

— Ты не разговариваешь со мной или всё еще чувствуешь себя плохо?

Я показываю пальцами, что второе, и он расслабляется. Проходит мимо меня к микроволновке и говорит:

— Нет ничего, что не исправило бы немного аспирина и овсянка.

Удивленная таким милым жестом, я наблюдаю, как он накладывает мне завтрак.

Какое-то время я просто ковыряюсь в тарелке. Съев половину, мой аппетит возвращается, и я с жадностью набрасываюсь на остатки еды. Я принимаю две таблетки аспирина, которые он мне принес, и спрашиваю:

— Где все?

Нокс ухмыляется.

— Работают. Ну, а Рок присматривает за Бу.

Сразу забеспокоившись, я спрашиваю слишком громко:

— Что произошло с Бу?

Он сдавленно смеется.

— Вот дерьмо. Ты даже не помнишь. — Затем он объясняет: — В общем, ты выпила где-то пять-шесть шотов с текилой одна. — Я испытываю отвращение от слова «текила» и закрываю рот. — Затем ты сказала, что это не весело пить в одиночку и умоляла Бу выпить с тобой. И она решила выпить, потому что утром ей не нужно на работу. Итак, у вас с Бу была ваша частная вечеринка. Выпивка, танцы на столе и заигрывание с каждым из моих парней, которые были в этом доме.

Я громко задыхаюсь.

— Нет. Не может быль! Ты врешь.

Он удивленно поднимает брови и подталкивает ко мне свой телефон, чтобы я осмелилась взять его.

Я съеживаюсь.

— Ты снял меня на видео, не так ли? — он кивает. — Я выставила себя на посмешище, не так ли? — он снова кивает, его выражение лица на удивление мягкое. — Хорошо, я верю тебе. Удали видео... пожалуйста.

Взяв телефон, он какое-то время вертит его в своих руках.

— Уверена, что не хочешь посмотреть ту часть, где ты говорила, что я круче чем Хафф (прим. ред. американский актёр и певец. Наиболее известен по ролям в телесериалах «Рыцарь дорог» и «Спасатели Малибу»)?

Я снова тяжело дышу, испытывая отвращение к самой себе.

— Что? Это чушь! Извини меня, Нокс, но это просто подло. — Улыбка Нокса становится еще шире. — Никто не круче Дэвида Хассельхоффа! Я имею в виду, ну это же Хафф! — Тряся головой, я широко открываю глаза, чтобы показать ему, насколько глупой была эта мысль.

Нокс моргает. Один, два раза, затем он запрокидывает голову назад и заливается смехом. И, несмотря на то, что это причиняет боль моим ушам и грохочет по моему мозгу, я улыбаюсь. Этот смех... я думаю, его можно было бы описать, как песню падшего ангела. Настолько хорош, что он него намокают трусики.

Грубый, чувствительный смех.

Я вздыхаю.

Вожусь ложкой в своей пустой тарелке, я не осмеливаюсь посмотреть на него, когда спрашиваю:

— Итак, я подкатывала ко всем твоим парням?

Неожиданно Нокс замолкает. Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что он сверлит меня взглядом. Он кивает.

— Да. Моим людям не нужно подобного рода отвлечения, Лили.

Серьезно чувствуя свою вину, я опять опускаю глаза. Я думаю это уже сорок седьмой раз за это утро.

— Извини меня, Нокс. Кажется, я становлюсь немного дружелюбной, когда напиваюсь.

Он фыркает.

— Дружелюбной? Ты засунула свой язык в ухо Мэтью, будто бы лизала леденец!

Мое лицо вспыхивает малиновым цветом, и я пищу:

— Ты меня разыгрываешь!

Он отчаянно качает головой.

— Нет. Боюсь, что нет, малышка. Дружелюбной? Нет. Игривой. Да. Чересчур игривой.

К черту мою жизнь!

Скрещивая руки на столе, я опускаю на них голову и глухо говорю:

— Что еще я вытворяла?

Нокс сдавлено смеется. Что-то есть в этом смехе, что мне не нравится. Я знаю, что мне не понравится то, что я сейчас услышу.

— Ну, ты, эм… ты вроде как поцеловала меня. Дважды, — говорит он тихо.

Вот же бл*дь. А становится всё лучше и лучше.

Мое лицо заливается краской, даже ярче чем красной, и я поднимаю голову. Нокс играет своими бровями и смотрит на меня слишком довольный собой, и я ничего не могу с собой поделать и начинаю смеяться над своей глупостью.

— Ну, это хреново. Мой первый поцелуй, а я его даже не помню. Представляешь. Я была плоха в этом?

Улыбка Нокса исчезает с лица. Он выглядит ошеломленным. Перегибаясь через стол, он смотрит на меня широко открытыми глазами.

— Никогда не целовалась? Что ты имеешь в виду?

Вот черт. Я и мой длинный язык.

Пытаясь отмахнуться, я пожимаю плечами.

— Ничего особенного. У меня в действительности было не так много возможностей встречаться с людьми, а именно парнями, которые находились под запретом моего отца. Просто это одна из таких вещей. Итак, полагаю я была отстойная в этом, да?

Нокс нахмуривает брови и откидывается назад. Он смотрит наверх, как будто задумывается.

— Нет. Все было неплохо. Немного слюняво. Но я действительно не могу судить, потому что оба раза я останавливал тебя после пары секунд. И я был искушен тем, чтобы сделать фото, как ты пристаешь ко мне, в качестве материала для шантажа, но я этого не сделал... потому что я джентльмен.

В его громкой речи, на части «джентльмен», я прыскаю со смеху, что причиняет боль моему обезвоженному и страдающему от похмелья телу.

— Никакой ты не джентльмен, Нокс! Что тебя заставило так думать? Ты антиджентельмен. Ты грубый и пугающий, и иногда чересчур жесткий. Ты — грубомен, а не джентльмен! — я хохочу.

Он сердито смотрит на меня, но ничего не говорит. Я сразу же чувствую себя задницей и пытаюсь смягчить обиду, я не ожидала, что это его так затронет.

— Наверное, это просто из-за того, какую работу ты выполняешь. Я уверена, что ты мог бы быть джентльменом, если бы попытался, Нокс. Правда.

Кто-то, спотыкаясь, заходит на кухню. Мы оба смотрим на Бу, которая выглядит хуже, чем я этим утром. Нокс открывает свой рот, чтобы что-то сказать, но она обрывает его взмахом руки.

— Нет.

Бу пристально смотрит на меня.

— Господи, ты отстой. Напомни мне никогда больше с тобой не пить. Ты как долбаная бездонная бочка. Просто продолжала с жадностью пить.

Я пожимаю плечами.

— Я ирландка, — говорю это так, будто бы это должно объяснить мои способности в выпивке.

Бу с отвращением шипит.

— Шшшшшш!

Я тихо хихикаю. Я даже не говорила громко. Нокс ухмыляется ей.

— Тебе бы лучше прийти в норму сегодня, Бу. Я не позволю тебе спать до завтра. Тебе повезло, что я позволяю Року заботиться о тебе сегодня. Ему следовало патрулировать территорию.

Бу фыркает.

— Заботиться обо мне? Эта задница спит, Нокс. Даже не пошевелил и пальцем, когда я бросилась в ванную, чтобы вырвать, только застонал и перевернулся на другой бок.

Нокс хмурится.

— Вот засранец. Будет работать за двоих после обеда.

Бу широко, победно, улыбается. Мне нравятся отношения между ней и Роком. Они не похожи ни на какие другие отношения, которые я видела или о которых читала. Они как будто в режиме постоянного соперничества друг с другом и не радикально, а в игривой форме. Это милое соперничество. Я улыбаюсь с легкой завистью.

Им, должно быть, очень весело вместе. Счастливчики.

Я буду счастлива, если когда-нибудь найду себе парня. Зная мою удачу, это никогда не произойдет. Я буду толстой старой девой, которая вяжет чехлы для всего, что у нее есть. Еще добавить несколько кошек для общения, и это будет моя жизнь. Я имею в виду, я даже не могу вспомнить свой первый поцелуй, а он произошел только вчера ночью.

Нокс и Бу разговаривают, пока она наливает себе чашку кофе. Неумышленно, я ловлю себя на том, что рассматриваю пухлые губы Нокса, и мой мозг задумывается.

Как они ощущались? Грубые или мягкие? Может, он использует гигиеническую помаду.

Я борюсь с желанием громко рассмеяться. Нокс не пользуется чертовой гигиенической помадой, мозг!

Хорошо, вычеркиваем помаду. Он поцеловал меня в ответ? Были ли его поцелуи сладкими и нежными, или требовательными и притягательными?

Срань Господняя, я возбуждаюсь.

«Хорошо, он сказал, что остановил тебя через несколько секунд. Почему он не остановил тебя сразу же?»

Ну... потому что... это... это действительно хороший вопрос. Почему он не остановил меня сразу же?

«Потому что он хотел, чтобы ты накинулась на него, конечно же!»

Не может быть, мозг. Ты — сумасшедший. Что означает, что я сумасшедшая.

Хорошо, у меня сейчас спор с собственным мозгом. И я официально его проиграла. Браво, Нокс. Ты победил. Мне нужно прекратить читать эротические любовные романы. Это очевидно заполняет мою голову сексуальными мыслями... всё чертово время.

— Лили?

Я трясу головой, смотрю вверх и вижу, как Нокс и Бу пристально смотрят на меня, выглядя обеспокоенно.