Мэг увидела синий кант и золотой галун королевских драгун. Она почувствовала, что ей нечем дышать.

– Нет! – Страх собрался в тугой комок у нее в груди и громким криком вырвался из горла.

Женщины испуганно перекрестились, когда она бросилась к ним, и поспешно оставили жертву, убегая и натыкаясь друг на друга. Сбившись в кучку под деревом, они пронзительно завизжали, когда она упала на колени перед убитым.

– Николас! – выкрикнула Мэг и вцепилась в драгуна, но он был холодным, жизнь уже покинула его.

Она ощупала его тело, пытаясь отыскать раны, надеясь, что ей каким-то образом удастся отогнать смерть, вернуть его к жизни. Перевязывая, казалось бы, безнадежных раненых, она видела, как они оживали. Почему не может произойти еще одно чудо?!

– Ты не можешь умереть! Я люблю тебя! – рыдая, повторяла Маргарита снова и снова. Слезы ее падали ему на волосы, сверкая на солнце.

Но она опоздала. Он уже не мог ее слышать. Никогда больше не увидеть ей его улыбки, не почувствовать сладкого замирания сердца, когда он войдет в ее комнату. Никогда он не погладит ее по волосам, не будет любить ее…

– Миледи, он умер, – мягко сказал рядовой Коллинз, тронув ее за плечо.

Он попытался увести ее прочь. Стервятницы топтались поодаль, дожидаясь, когда смогут вернуться к своей добыче. Одна из женщин подскочила и сорвала с трупа золотой эполет. Мэг стряхнула с плеча руку Коллинза и осталась на месте.

– Нет, нет!.. – рыдала она.

– Почему я снова нахожу тебя с другим мужчиной, Мэгги? – послышался усталый голос позади нее.

Мэг стремительно обернулась. В дюжине футов она увидела Николаса верхом на Ганнибале. Он был весь в грязи, на голове – грязная повязка. Ник был страшно изнурен, глаза запали, но для нее он никогда еще не выглядел таким красивым.

Коллинз встал между ними, направив на всадника мушкет.

– Вы Темберлей? – требовательно спросил он.

Но Мэг вскочила, налетев на солдата, кинулась к Ганнибалу и, ступив в стремя, бросилась в объятия Николаса. Он крепко обнял ее. Его тело было теплым, живым, и Мэг услышала, как его сердце бьется рядом с ее собственным. Она пробежалась ладонями по его спине, по плечам, отыскивая раны.

– Мэг, что ты делаешь здесь? – спросил он, посадив ее перед собой и заглянув в глаза. Его взгляд был полон той любовью, о которой она всегда мечтала.

– Это ты? Действительно ты?

Большими пальцами он попытался стереть ее слезы, но они лились и лились.

– Я люблю тебя, Николас.

Он устало улыбнулся:

– Ты отправилась на поле битвы, чтобы сказать, что любишь меня? Почему ты всегда все усложняешь, Мэг? – Николас отбросил упавшую на глаза прядь ее волос. – Я тоже тебя люблю. – Он нежно поцеловал ее.

Сердце Мэг наполнилось радостью.

– Твои волосы спутаны, герцогиня, лицо испачкано. Я не могу даже вообразить себе, чем ты здесь занималась. Посмотри, ведь платье твое в грязи, в пятнах. И все же ты самая прекрасная и желанная женщина для меня.

– Я боялась, что тебя убьют. – Маргарита взглянула на тело, распростертое на земле. – Убили, – печально закончила она.

Николас обнял ее крепче и снова поцеловал.

– Я жив, Мэгги, и я люблю тебя, – повторил он, словно сам не вполне в это верил. – Когда мы вернемся домой, я отошлю бабушку в ее имение. Я заплачу Анжелике Анкор, чтобы она покинула Лондон и никогда больше не возвращалась. Я отвезу тебя в замок Темберлей, где мы вырастим наших детей и состаримся вместе. К черту Лондон вместе с его сплетнями!

– Выходит, это ваш муж, миледи? – подошел Коллинз.

Николас протянул ему руку.

– Николас Хартли. Спасибо, что позаботились о моей жене.

– Рядовой Алфред Коллинз, сэр, – ответил солдат, пожав Николасу руку. – Я никогда не пожимал руку офицеру. Тем более герцогу.

Одна из крестьянок громко всхлипнула и, вытащив носовой платок из кармана убитого, вытерла слезы.

– Такая любовь, – произнесла она по-французски.

Мэг соскользнула с лошади и встала возле погибшего драгуна.

– Он тоже чей-то муж, – сказала она. – Или сын. Или брат. Кто-то любит его, ждет. У него было кольцо? Я хочу вернуть его вещи родственникам, чтобы они знали, что с ним случилось.

Крестьянка крепко прижала свой узелок к груди.

– Non! Моя ферма разрушена, а мне нужно кормить детей!

Николас спешился, достал из кармана несколько золотых монет. Глаза женщины вспыхнули – она с жадностью схватила деньги. Отдав узелок Мэг, она заспешила под деревья, к своим товаркам.

– Теперь ты готова отправиться домой? – спросил Ник, усаживая жену на Ганнибала.

Мэг погладила коня по шее.

– Ганнибал, хочешь познакомиться с Арабеллой? Каждой леди нужен свой герой.

Николас посмотрел на жену. В ее глазах было столько любви, что у него перехватило дыхание.

– И мне тоже, – добавила Маргарита. – Прости, что была слишком упряма, чтобы это понять.

– Не могу дождаться, когда мы останемся одни, – сказал Николас. – Нам нужно поговорить.

– Думаю, мы уже достаточно говорили. Теперь я знаю, видела собственными глазами, какой ты человек. – Ее лицо вспыхнуло. – Знаешь, мы не сможем остаться совсем одни.

Он закатил глаза.

– Только не говори, что с тобой приехала твоя мать.

– Она в Лондоне. – Мэг наклонила голову и положила ладонь на свой живот.

Он потрясенно уставился на нее.

– Ребенок? Ты отправилась сюда, зная, что носишь ребенка? – Николас почувствовал, как его внутренности скручиваются в тугой узел. – Нашего ребенка? – Он смотрел на ее плоский живот, ощущая, как любовь переполняет его. – Боже милостивый, Мэгги!

Она с улыбкой взглянула на него сверху вниз.

– Не могли бы мы обсудить это позже?

– Не надейся, что удастся избежать этого разговора, герцогиня.

– С этой минуты я буду поступать в точности так, как ты захочешь, любовь моя.

– Я не могу в это поверить, Мэгги.

Она одарила его собственной дьявольской улыбкой, и он громко расхохотался, вскочил на коня позади нее. Она прижалась щекой к его груди. Ганнибал сделал первый шаг на долгом пути.

Рядовой Коллинз шагал рядом. И те немногие, кому повезло уцелеть в этой страшной битве, присоединялись к их неспешной процессии.

Дьявол собрал свою кровавую жатву.

Пришло время возвращаться домой.