Темберлей выхватил книгу и с раздражением захлопнул ее.

– Вы учились жизни по книгам?

– Разумеется. – Маргарита нахмурилась. – В Уиклиффе была прекрасная библиотека. Там были книги по всем вопросам. – Она прикусила нижнюю губу. – Но не по этому. Ничего в этом роде.

Ник поднялся на ноги, вытянул платье из ее рук и бросил на пол рядом со своей рубашкой.

– Есть вещи, которым нельзя научиться по книгам, герцогиня.

– И все же, с чего я должна начать? – Глаза ее горели огнем, но огнем совсем не того рода.

Ник тоже задался вопросом: с чего начать, чтобы обратить ее отчаянную решимость в страсть? Он сжал ладонями ее плечи, поглаживая пальцами кожу.

– Вам приятно, когда я вас целую?

– Да, – ответила она, глядя ему в глаза.

Он взял длинную прядь ее волос и пропустил сквозь пальцы. Используя кончик пряди как кисточку, он провел ею по горлу Мэг, по выпуклостям ее груди. Веки девушки медленно опустились, губы приоткрылись. Как могла женщина так чертовски возбуждать его, просто стоя без движения и позволяя ему играть ее волосами? Он гадал, о чем она сейчас думает, если еще способна думать?

Николас склонил голову, и его губы оказались всего в дюйме от ее губ.

– Поцелуйте меня, – попросил он.

Маргарита подняла к нему лицо, закинула голову и коснулась губами его губ. Ее губы были мягкими и теплыми. Он упивался их вкусом, давая ей время привыкнуть к этой близости.

Неуверенное прикосновение ее языка удивило его. Она использовала то, чему он научил ее при том единственном восхитительном поцелуе, которым он одарил ее в гостиной. Девушка быстро училась.

Желание Ника стремительно нарастало.

Он отстранился и посмотрел на жену. Глаза ее затуманились, щеки пылали, губы приоткрылись. Она пробежалась по губам кончиком языка – приглашение к большему, против которого он не смог устоять.

На этот раз, когда их губы встретились, она приоткрыла рот – он тут же продвинул вперед свой язык. Она вздохнула, и этот вздох ударил его прямиком в пах. Ник застонал и крепче притянул Мэг к себе. Она не сопротивлялась, но руки ее все еще сжимали корсет меж их телами. Не обращая внимания на эту незначительную преграду, он погрузил пальцы в ее потрясающие волосы, властно завладев ртом.

Затем его губы передвинулись к ее щеке, потом к подбородку, к впадинке у основания шеи. Она откинула голову, позволяя ему все это. Если бы он заговорил сейчас, разрушилось бы очарование момента. Поэтому он снова ее поцеловал. Ее язык тот час же с готовностью нашел его язык.

Ник жаждал немедленно ощутить ее под собой обнаженной, изнывающей от страсти. Жаждал поскорее вонзиться в нее. Необходимость действовать неспешно вгоняла его в пот.

Он гладил ее спину через корсет – она прильнула к нему теснее, крепче прижалась бедрами. Это сладостное давление сводило его с ума.

Ник сосредоточился на изучении изящных линий ее лопаток, ее тонкой талии, округлости ее бедер. Маргарита издавала тихие нежные звуки, свидетельствовавшие о том, что ей приятны прикосновения его рук. Он пробежался кончиками пальцев по ее ключицам, по шелковистой коже шеи, спины, сдвигая в сторону бретельки корсета. Она не остановила его. Возможно, даже не заметила, что он ее раздевает.

Николас провел ладонью по выпуклости ее груди, пока его пальцы не столкнулись с ее рукой, сжимавшей край корсета. Он разжал пальцы и прижал ее ладонь к своей обнаженной груди. Ее вторая рука самопроизвольно присоединилась к первой. Корсет разошелся, соскользнул и повис у нее на локтях.

Ник притянул Мэг к себе, прижав ее обнаженную грудь к своему телу. С ее губ сорвался тихий стон удовольствия, и ее затвердевшие соски уткнулись ему в грудь. Она обвила его шею и, зарывшись пальцами в волосы, потянулась к его губам.


Маргарите не хотелось прерывать поцелуй. Ей нравился вкус его губ, прикосновение его ладоней. Она упивалась запахом его тела, ощущением его обнаженной кожи под пальцами, исходящим от него жаром. Наверное, она опьянела – его язык имел слабый вкус виски.

Ей хотелось восстановить контроль над происходящим, вернуть то состояние, когда она могла ясно мыслить, управлять событиями. Но ее телу этого было не нужно. Оно жаждало еще большего, изысканного, головокружительного наслаждения.

Мэг почти не почувствовала, как Ник поднял ее. Она ощутила только мягкость матраса и твердость мужчины, опустившегося на нее сверху, выгнулась навстречу ему, вращая бедрами, прижимаясь к нему все теснее.

Она гладила его ладонями, ласкала, исследуя его мелкие шрамы кончиками пальцев, затем губами. Зарылась пальцами в густоту его волос, упиваясь легкой шероховатостью его слегка заросших щетиной щек, игрой твердых мускулов под бархатистой кожей. Провела ладонью вниз по его груди, по твердому плоскому животу и наткнулась на пояс его бриджей. Мэг нахмурилась, обнаружив эту преграду, потянула – Ник подался назад, глядя на нее отрешенно.

– Вы этого действительно хотите? – чуть хрипло спросил он.

Разве это не ясно? Она снова поцеловала его, и он обхватил ладонью ее грудь. Маргарита судорожно вздохнула, осознав, что хочет этого больше всего на свете. Он начал ласкать большим пальцем ее сосок. Это показалось ей блаженством. Она выгнула спину навстречу его ладони, словно кошка.

Николас втянул ее сосок в рот – она изумленно ахнула, и все разумные мысли были мгновенно забыты. Его рот был таким жарким, таким влажным, таким восхитительным. Она нетерпеливо прижалась к нему…

– Помедленнее, – прошептал он.

Но Мэг потянулась к его соску и сжала его пальцами так же, как он это проделывал с ней. Ник резко откинулся назад, вскрикнув от неожиданности, и уселся на пятки в изножье кровати, закрыл глаза.

Маргарита приподнялась на локтях и пристально посмотрела на него. Казалось, он что-то просчитывает про себя. Она подождала, пока он закончит.

– Что-то не так, ваша светлость? – Она не вынесет, если он скажет, что она не в его вкусе или, того хуже, что он не может заставить себя… Мэг испугалась, что он рассмеется, отвергнет ее, отвернется и заявит, что хотел бы, чтобы она была белокурой, милой и прекрасной…

Как Роза.

Рот ее наполнился горечью. Она обхватила себя руками, прикрывая грудь.

– Все замечательно. Просто мне нужно немного времени, – задыхаясь, произнес Ник. – И называйте меня Николасом в постели, дорогая, а не «ваша светлость».

«Дорогая». Никто не называл ее так прежде.

– Николас… – прошептала Мэг, потянувшись к нему. – Поцелуйте меня еще.


Николас смотрел на нее: она опиралась на локти, пристально наблюдая за ним, волосы соблазнительно спутаны, губы распухли от поцелуев, кружева воздушной пеной белели вокруг ее груди, сорочка сбилась, открывая взгляду длинные стройные ноги.

Ник поискал глазами хоть какой-нибудь недостаток в надежде, что это несколько умерит силу его желания, но не нашел. Его хваленое самообладание грозило его покинуть. Как давно он не испытывал подобное с женщиной? Ник не мог даже припомнить. Ее неуверенные прикосновения были эротичны, рождены истинным желанием. Она была слишком невинна, чтобы изобразить возбуждение притворно.

Маргарита придвинулась к нему и поцеловала его сосок. Затем языком описала круг, повторяя его действия, показывая, что ей нравится. Неотрывно глядя ему в глаза, она следила за его реакцией. Это была настоящая пытка и в то же время блаженство.

Он провел ладонью по ее икре, коснулся нежной кожи под коленом, погладил шелковистое бедро, затем проник под сорочку, обхватил ягодицы.

Мэг сунула руку под пояс его бриджей, пытаясь сделать то же самое. Его пальцы коснулись гнездышка завитков между ее бедер – она застыла, не зная, что делать дальше.

Но он знал. Его умелые пальцы отыскали влажный жар ее тела. Она изумленно ахнула и впилась ногтями в твердую плоть его ягодиц. Ее бедра задвигались в безмолвном приглашении. Ресницы ее трепетали. Она прикусила губу и застонала, изгибаясь навстречу его руке, требуя большего.


Мэг казалось, будто весь ее мир сосредоточился в этой минуте, в этом мужчине и в том, что он делал с ней. Она говорила себе: он опытный повеса, и, вероятно, проделывал подобное с десятками женщин. Но сейчас это не имело никакого значения – он был ее мужчиной и ублажал только ее. Потом, позже, она осмыслит все эти внезапно обрушившиеся на нее чувства и ощущения, о существовании которых до сих пор даже не подозревала, а пока…

Маргарита снова ощутила его губы на своей груди. Его ласки становились все более настойчивыми, более требовательными. И она громко вскрикнула, когда волна невероятного наслаждения внезапно подхватила ее и унесла ввысь.

Николас нежно поцеловал ее, когда она медленно опустилась на землю. Мэг открыла глаза.

– Это все? – спросила она. Ей не хотелось, чтобы это закончилось.

Ник покачал головой и поднялся с кровати, теребя застежку бриджей.

– Нет, дорогая, мы только начали. – Он расстегнул бриджи и освободился от них.

У Маргариты пересохло во рту.

Ей доводилось видеть совершенные мужские фигуры, высеченные из мрамора, но они были всегда прикрыты тогами. Она потратила целый день, изучая иллюстрации в синей книге, но ничто из увиденного там не могло сравниться с Николасом. Он был могучим, прекрасным, величественным. С жадностью оглядев его с головы до ног, Мэг смело встретилась с ним глазами, протянула к нему руки в безмолвной мольбе – он бросился к ней в объятия и страстно поцеловал.

Его кожа словно плавилась, соприкасаясь с ее кожей.

Женственные изгибы ее тела идеально сочетались с резкими очертаниями его крепкой фигуры. Так вот как это бывает, изумленно подумала Мэг. Танец, где лишь инстинкт подсказывает каждый следующий шаг.

Она сжала ладонью твердую выпуклость, упиравшуюся ей в бедро. Николас ахнул и прижал ее ладонь своей, удерживая на месте.