Морган, улыбнувшись над ее трудностями, шагнул к ванне. Присев позади, вне поля зрения Алисы, он протянул руку над ее плечом и поймал губку, покачивавшуюся на поверхности воды, пахнувшей лавандой.

Алиса, увидев мужскую руку, окунувшуюся в воду, дернулась и попыталась повернуться лицом к Моргану, но узкая ванна не позволила.

– Я уже закончила мыться, – прошептала она, когда Морган принялся нежно тереть ее губкой.

Не обратив внимания на возражение, он продолжал, и губка стала постепенно превращаться в какой-то неприличный орган – нежно ласкала плечи, груди, ныряла и гладила в мутной воде ее ноги, забиралась между бедер. И Алиса начала подрагивать ответно – прохладная вода и его трепетные руки пробудили дремавшие в ней желания.

– Ты замерзаешь, – прошептал ей на ухо Морган.

Он распрямился и поднял ее над ванной, и потоки воды хлынули вниз по сверкающей коже. И он аккуратно укутал ее теплым полотенцем.

Алиса молча воззрилась на него, упорно борясь с желанием кинуться к нему на шею. Морган принялся бережно вытирать ее влажное тело. Когда он дошел до вздутого живота, она резко отвернулась, но он успел заметить мелькнувший на ее лице испуг.

– Алиса, что с тобой? Тебе больно?

– Нет, не больно. Просто я… хорошо понимаю, как тебе противны мои неуклюжие формы, – прошептала она, пряча лицо.

– Господи! – вырвалось у Моргана. – Так вот что ты думаешь! – Он взял ее лицо обеими руками и, повернув к себе, приблизил вплотную к своему лицу. Их губы встретились в нежном поцелуе, полного истосковавшихся желаний. – Ты же очень красивая женщина! Пылкая, страстная, зовущая! Я избегал интимной близости лишь потому, что боялся не удержаться.

– До сих пор ты отлично справлялся, следуя своему обету безбрачия, – прошептала она. – Мы не занимались любовью даже в первую брачную ночь.

– Прости меня, – проговорил он и, откинув пряди волос с ее шеи, стал нежно целовать ее.-

Я и не думал пренебрегать тобою, дорогая. Я ведь не знал, что не опасно ни для тебя, ни для ребенка, пока мне это не сказала бабушка.

– Почему же ты не спросил меня об этом? – возмутилась она, а его губы скользнули ниже.

– Думал, ты тоже не знаешь ответа, – выдохнул Морган. – Значит, можно, да?

– О да! – подбодрила она.

Морган поднял голову, и их глаза встретились. Он прикоснулся кончиками пальцев к ее щекам, и во взоре его засверкали желание и нежность. Он поднял ее на руки и быстро отнес в постель.

Казалось, сам воздух между ними, наэлектризованный столь длительным воздержанием, заискрился разрядами. Она легла на спину, и Морган навис над нею, его губы жадно накрыли ее уста, а язык ощутил их сладость. Алиса почувствовала, как ее охватывает знакомое томление, когда руки Моргана сжали ее груди, а пальцы дразняще потерли соски. Груди ее налились, и она вся выгнулась навстречу горячему прикосновению.

Полотенце спало с нее, она лежала перед ним нагая, раскрасневшаяся и соблазнительная. Сильные руки Моргана нежно взяли ее за бедра, и она вздрогнула, почувствовав, как его жесткий член прижался к ней. Ее руки, пробежав по широкой его груди, пробрались в нижнюю часть его напрягшегося тела и быстро расстегнули пуговицы на его панталонах. Она смело проникла внутрь панталон и пальцами охватила член, набрякший и твердый.

Ее прикосновение было подобно огню. Морган издал громкий стон, когда Алиса, продолжая ласкать, легкими, как пух, пальцами прошлась по всей длине члена. Тот от любовного ее внимания возрос еще больше, и Морган безвольно дернулся вперед.

Безудержное желание охватило его, и он чуть не задушил себя, рванув в бешеной спешке узел галстука.

– Давай помогу, – сказала она, хихикнув. Став на колени, она сняла с него сюртук и рубашку, немного задержав пальцы на теплой поросли черных завитков на его груди. Она чувственно потерлась телом о его массивную грудную клетку, и ее налитые груди и затвердевшие соски заныли от вожделения.

– Морган!

– Да, дорогая, – откликнулся он слегка хриплым голосом.

– А как, черт возьми, нам стащить твои треклятые сапожищи? – прошептала она игриво ему на ухо.

Засмеявшись, он обвил руками ее поясницу, и, плотно прижав к своему жесткому телу, неистово впился губами в ее уста. Оставив ей почти бездыханной, он сел на край кровати, мгновенно снял сапоги, панталоны и нижнее белье.

Нагой, он прилег к ней, и на его красивом лице ясно отобразилось страстное желание. Морган зацеловал ее щеки, шею, плечи и добрался до сочных выпуклостей налитых грудей. Его дыхание стало прерывистым, и Алиса услышала, как бешено забилось ее собственное сердце, когда его голова опустилась ниже и его горячее дыхание коснулось немного лона.

Он осторожно раздвинул ее бедра и завращал языком по набухшему бутону ее сладострастия. Она затрепетала от этих прикосновений, бедра неудержимо затряслись и начался экстаз, всепоглощающее возбуждение.

– О Морган! – прошептала она, упиваясь наслаждением от его дивных касаний. Она качнула бедрами вперед, и лавина ощущений рухнула внутри нее, когда его язык омыл ее влажную жаждущую плоть.

Он приподнялся на локтях, обвил ее руками и бедрами настойчиво широко раздвинул ей ноги. И проник своей плотью во влажное тепло ее плоти. Глаза ее распахнулись, и она охнула.

– Морган! – произнесла она сдавленным голосом.

– Тебе больно? – обеспокоено спросил Морган.

– Нет… нет. Просто, ты такой большой.

Он глухо застонал в ответ на ее простодушное замечание и ощутил, что его возбуждение усилилось.

– Давай и ты, дорогая! – прошептал он ей на ухо.

Она посмотрела ему в лицо и опьянела от серебристо-серых глаз и едва удерживаемого обоюдного их сладострастия. Ее ноги неуверенно поднялись и сомкнулись вокруг его талии. И она медленно надвинулась на его разросшийся член.

– Ты удивительная, – выдавил Морган.

Постепенно она установила ритм долгих, неспешных движений, который довел их обоих до потери дыхания и сладостной муки. С каждым движением вперед Морган все больше и больше терял над собою контроль и проникал в нее все глубже.

Рука его скользнула вниз меж ними, углубляясь в ее горячие, влажные завитки, пока не достал ее и искусно довел до второго оргазма одновременно со своим.

Морган нависал над нею, порывисто дыша, желая крепко обнимать ее, не придавливая собственным весом. Его член, еще не опавший, все еще был внутри нее.

Он с любовью смотрел на Алису. Глаза ее были закрыты, уста полуоткрыты, она тихо дышала. Выглядела умиротворенной, довольной. Он приподнялся с нее и перекатился на спину, притянув ее к себе. Она привалилась к нему, положив руку на грудь и закинув ногу на бедро. Морган дотянулся до атласного одеяла и укрыл их обоих. Услышав ее глубокий вздох, он чертовски самонадеянно воспринял ее явное удовлетворение.

И тут ее спокойный, чистый голос нарушил тишину.

– Мадлен Дюпоне – твоя любовница, Морган? – и она сразу ощутила, как напряглось его тело, словно от удара. Он сильно сжал ее руку, будто она могла помочь ему остаться спокойным.

– Бабушка рассказала о певичке дедушки, – ответил Морган, игнорируя сам вопрос, – и о твоей усиленной неприязни к драгоценностям.

Она нервно откашлялась.

– Ну, я приношу извинения за то, как отреагировала на ожерелье, – сказала она. – Понимаю, что поступила излишне резко. Но тем не менее я хочу знать насчет Мадлен Дюпоне.

– Нет, – сказал он равнодушно.

Она высвободилась из его объятия и села прямо, чтобы видеть его лицо.

– Нет! – повторила она, повышая голос. – Означает: нет, ты мне не скажешь или нет, она не твоя любовница?

– Последнее, – с нажимом произнес Морган.

– Ох! – откликнулась Алиса, понизив голос. Она помедлила мгновенье и затем вернулась в объятия мужа. Он охотно принял ее.

– А была когда-нибудь? Я имею в виду – твоей любовницей? – продолжала добиваться Алиса.

Он глянул вверх, на украшения из розового шелка над кроватью.

– Мадлен Дюпоне не является теперь и никогда прежде не была моей любовницей. Я действительно никогда не спал с ней и даже никогда не целовал ее. Честно говоря, она мне не так уж и нравится. И вообще у меня давно нет никакой любовницы. Последняя женщина, которой я предложил это, дала мне свирепую отповедь и сказала, что не желает меня больше видеть.

Алиса вздрогнула, вспомнив о той их размолвке.

– Похоже, умная была женщина, – не замедлила самонадеянно высказаться Алиса.

– Раньше я очень высоко ценил ее ум. Но в последнее время я не так уверен в ее способностях рационально мыслить и вести себя, – откликнулся Морган.

– А почему ты мне купил то ожерелье?

– Потому что наивно полагал, что моя молодая жена оценит по достоинству свадебный подарок, – сказал он кисло.

– Оно красивое, – прошептала Алиса, искренне раскаиваясь в своем поступке.

– Как ты можешь говорить такое? – насмешливо отметил он. – Ты же сразу запустила им в меня. Сомневаюсь, что ты взглянула на него.

– Оно так ярко вспыхнуло на солнце, – язвительно заметила она. – Наверняка великолепное! И, насколько знаю тебя, оно еще, вероятно, и очень дорогое.

– Было дорогое, – сказал Морган с преувеличенно тяжелым вздохом. – А теперь я и не знаю, куда девать его.

Алиса игриво постучала кулачком ему в грудь:

– А вы отдайте то красивое ожерелье вашей жене, сэр!

Морган схватил ее за руки и притянул лицом к своему лицу, и они соприкоснулись носами. В его глазах она увидела, как вспышка юмора уступила место якобы гневу.

– Молю, скажи, моя любимая, чем же таким особенным заслужила моя жена столь дорогую награду?

Алиса заставила себя принять вид кающейся грешницы.

– Супруг мой, я полагаю, что заслужу свою награду, – произнесла она и запечатлела жадный, требовательный поцелуй на его губах.

Морган, смеясь, наслаждался прикосновениями ее губ и языка, и страсть вновь зашевелилась в нем.

– Если ты и дальше будешь так меня целовать, дорогая, – пристал он к ней, – то я вынужден буду купить тебе больше, чем просто ожерелье.