Жанна Бернар - В садах чудес

— О тебе, — ответил он, чувствуя, что не сводит глаз с ее цепких женственно-гибких пальцев. — Думаю о тебе. Почему ты исчезла?

— Можно не отвечать? — голос ее звучал чуть вызывающе.

— Можно, — Пауль улыбнулся с мужской снисходительностью и пожал плечами.

— Вот и хорошо, — она потянулась к нему и потрепала его по волосам.

Он смешливо повел головой.

— У тебя не найдется чистого листка? — она прищурилась и оглядела стол. — Все-то у тебя исписано, исчеркано, исчерчено. Соскучилась по тебе ужасно!.. Да вот, кажется, чистый лист, — она указала на листок, который Пауль наполовину вытянул из-под толстого орфографического словаря. — Дай мне. Я напишу тебе свой новый адрес.

Пауль, почему-то с нелепым ощущением ужаса, приподнял словарь и взял листок.

— Нет! — внезапно крикнула Регина. — Нет! Дай мне!

Быстрые шаги раздались в коридоре.

Пауль прочел…

… прочел Сет Хамвес, вынув из золотой шкатулки папирусный свиток…

На мгновение у него потемнело перед глазами…

Он стоял в обширном зале. Стены были расписаны изящными сложными рисунками. Он приблизился к окну. Глазам открылась широкая площадь. Окно было высоко. Люди, кони, колесницы казались маленькими. Сет Хамвес узнал эту площадь. Это Мемфис. Он не знал, как он очутился в Мемфисе, но знал, что он живет здесь, что сейчас он находится во дворце, принадлежащем ему. Прежде была какая-то другая жизнь. Он попытался вспомнить… и не смог…

Зрелище, открывшееся его глазам, заставило его сердце буйно забиться. Чувства его словно пробудились для новой полной и сильной жизни, и спешили наверстать упущенное. Лицо горело. Губы приоткрылись. Тело было охвачено сладостно-мучительным возбуждением. Как он мог жить прежде? Он жил как-то пресно, размеренно, скучно. Он не был мужчиной, не ведал, что такое страсть…

На площади, мимо дворца, двигалось прелестное шествие. Вереница нарядных рабынь и служанок окружала открытые носилки. Вооруженные рослые слуги охраняли девушек. А в носилках восседала роскошно одетая красавица в пышном светлом парике. То, как она повернула голову, как положила на чуть приподнятое колено изящную руку, ее подведенные золотым порошком глаза, окрашенные красным губы, припудренные щеки — все излучало женственную чувственность, сильную, коварную, властно влекущую. Глаза ее чувственно щурились, и ресницы казались острыми стрелами, черными, пронзающими сердце. Сету Хамвесу хотелось схватить эту юную женщину, смять ее прическу, броситься на ее тело, искусать ее губы и щеки… Желания томили и горячили кровь…

Сет Хамвес громко хлопнул в ладоши. Прибежал слуга.

— Ступай, узнай, кто это и где ее дом!

Слуга быстро воротился.

— Господин, это дочь верхового жреца богини Бастет из города Бубастиса.

Сет Хамвес вдруг ощутил странную широту, безоглядность. Он понял, что для него в этом мире мало невозможного. Это давало уверенность в себе. Но в то же самое время где-то в отдалении смутно маячили пресыщение и усталость. Но о пресыщении и усталости думать не хотелось.

Сет Хамвес приказал снарядить самый красивый и быстроходный корабль как можно скорее. Он взволнованно походил по залу, осмотрел несколько богато убранных комнат. Снова вернулся в зал. Через час слуга доложил, что корабль ждет в порту.

Сету Хамвесу принесли пару позолоченных сандалий. Он обулся, посмотрелся в огромное полированное бронзовое зеркало, вделанное в стену, увидел, что выглядит прекрасным и величественным. В первое мгновение он даже не мог узнать себя.

Сет Хамвес спустился по мраморным ступенькам парадной лестницы, прошел под высокими каменными сводами, мимо статуй божественных быков — хранителей входа. Он сел в колесницу и пустил лошадей вскачь. Следом верхами двигались его слуги. Сет Хамвес видел, как люди почтительно кланяются ему. Он величественно склонил голову в ответ. Но кто он и за что его так почитают, он не знал.

В порту он взошел на свой ослепительной красоты корабль и отплыл по Нилу в город Бубастис.

Когда корабль пристал к берегу, первое, что бросилось в глаза Сету Хамвесу, была шумная и веселая толпа паломников, направляющихся в храм богини Бастет. Торговцы продавали маленькие статуэтки этой богини веселья, танцев и любви. Ее изображали в виде молодой женщины в узком, в обтяжку, платье, лукаво склонившей кошачью свою головку. Богиня Бастет — женщина-кошка.

Один из слуг Сета Хамвеса спросил, как найти дом дочери верховного жреца. Ему указали дорогу. Сет Хамвес сел в открытые носилки. Слуги торжественно двинулись следом. Двое рослых черных рабов несли Сета Хамвеса.

Дворец красавицы Табубу терялся в роскошном густом саду. Такой сад Сет Хамвес видел впервые. Пальмы тихо покачивали огромными листьями. Зеленели тамариски. В зелени плодовых деревьев румянились персики, круглились гранаты. Медовыми гроздьями свешивались финики с верхушек финиковых пальм. Ветвистые сикоморы отбрасывали нежную тень на мягкую траву, душистым ковром устлавшую лужайки. Россыпями алых рубинов сияли пышные клумбы ароматных цветов. Дуновение ласкового благоуханного ветерка освежило пламенеющее лицо Сета Хамвеса.

На гранитной лестнице встретила Сета Хамвеса сама красавица Табубу, увешанная драгоценными украшениями, сверкающими золотом и дивными камнями. Она приветствовала гостя и каждый изгиб ее тела, чувственный наклон ее головы и гибкой стройной шеи, — все будило желания.

Табубу ввела Сета Хамвеса в покой, стены которого были облицованы лазуритом. Деревянные шкафы тонкой работы были инкрустированы крупными изумрудами. Тонкие прозрачные занавеси из драгоценного полотна чуть колыхались, оттеняя высоту и стрельчатые очертания окон. Табубу собственноручно наполнила вином золотую чашу. Поставила кувшин на столик черного дерева, а чашу поднесла Сету Хамвесу.

— Пейте, — она улыбнулась влекущей страстной улыбкой.

Сет Хамвес не в силах был сделать ни глотка.

Табубу снова улыбнулась и отошла к стене. Она тронула гонг. Раздался металлический гортанный звук. Тотчас вошла нарядная служанка, неся на вытянутых руках серебряный поднос. Поднос пестрел сладкими плодами неведомыми Сету Хамвесу яствами и напитками в открытых блюдах и кувшинах. Служанка поставила поднос на столик и тотчас удалилась.

— Отведайте, — Табубу с улыбкой указала Сету Хамвесу на принесенное угощение.

Сет Хамвес смотрел прямо на нее и взгляд его выражал открытое бесстыдное желание.

— Не могу, — произнес он голосом, преисполненным мужской силы.

Накрашенные губы красавицы снова чуть раздвинулись в лукавой и немного хищной улыбке.

— Стань моей женой, Табубу, — произнес Сет Хамвес.

Он чувствовал, что перед ним женщина властная, порочная и злая. Но он желал владеть ею, наслаждаться ее чувственностью, изощряться в наслаждениях. Он хотел быть ее рабом и господином, изнывать от страсти, мучиться подозрениями, терзать ее и терзаться самому.

— Я стану твоей женой, — Табубу склонила голову в притворной покорности, — но прежде пусть все, чем ты владеешь, станет моим. Перепиши на меня все твое имущество.

Она подняла на него глаза, черные стрелы ее ресниц пронзали сердце.

— Да, — сдавленно произнес Сет Хамвес, — пусть приведут писца.

Табубу снова отошла к стене и тронула гонг.

Явилась давешняя служанка. Табубу приказала ей позвать писца.

Когда служанка вышла, Сет Хамвес быстрыми шагами подошел к столику и жадно, в несколько глотков, осушил золотую чашу, полную сладкого вина. Не успел он поставить пустую чашу на поднос, как вернулась служанка в сопровождении писца.

Вскоре была составлена дарственная по всем правилам, согласно которой все имущество Сета Хамвеса переходило еще при его жизни к его супруге Табубу. Писец сидел на циновке, скрестив ноги, и пристально смотрел то на Сета Хамвеса, то на красавицу Табубу. Табубу хмурилась.

— Что с тобой? — спросил Сет Хамвес, встревожившись.

— Ничего, — холеное лицо Табубу помрачнело. — Ведь у тебя есть младший брат. Неужели ты забыл? Конечно, он попытается оспорить мои права.

Сет Хамвес вспомнил, что у него действительно есть младший брат по имени Йенхаров. Кажется, они дружили, в детстве. Он давно не видел Йенхарова и ощутил его чужим себе. Да, да, родной брат, он имеет какие-то права на имущество Сета Хамвеса; он будет помехой… Сет Хамвес досадливо сдвинул брови.

— Что я должен сделать? — он обернулся к Табубу.

— Решай сам, — плавным движением она заложила руки за спину.

— Пусть это сделает кто-нибудь из твоих слуг, — быстро произнес Сет Хамвес.

Табубу сдержанно кивнула.

Затем она приказала писцу и служанке удалиться.

Когда они ушли, Табубу приблизилась к одной из стен и провела кончиком пальца по едва приметному выступу. Отворилась дверь и показался человек в темной одежде. Лицо его было прикрыто черным платком. Он сделал шаг вперед и поклонился Сету Хамвесу и красавице Табубу.

— Можешь приказать ему; он исполнит все, что ты пожелаешь, — обернулась Табубу к Сету Хамвесу, — и будет молчать, — добавила она, зловеще улыбнувшись.

Не мешкая ни мгновения, Сет Хамвес обратился к человеку в темной одежде.

— Доберись до Мемфиса. Там отыщешь моего брата. Его имя Йенхаров. Сделай так, чтобы его на стало.

— Что же я должен сделать, — пришептывая по-змеиному, спросил человек в темном, — быть может, увезти его далеко и там продать в рабство?

— Нет, — быстро откликнулась Табубу.

— Нет, — как эхо, повторил Сет Хамвес.