Жанна Бернар - В садах чудес

Сет Хамвес отшатнулся.

— Но ведь это ее голос мы слышали? — тихо спросил Йенхаров, отходя от оконца.

— Да, вы слышали ее голос, — спокойно ответил Марйеб. — Надеюсь, теперь вы все поняли. Пока здесь обретается свиток Познания, она со мной, хотя и не прежняя. Если я отдам свиток, я навеки лишусь ее. Но если в этой гробнице будет погребено ее тело, дух прежней Ахуры, юной и прекрасной, вновь будет со мной.

— Бата знает о том, какая теперь Ахура? — Йенхаров опустил голову.

— Нет, — быстро ответил Марйеб. — И не должен знать.

— Мы не скажем ему, — тотчас откликнулся Сет Хамвес.

— Как нам искать дорогу к погребениям Ахуры и Баты? — задал вопрос Йенхаров.

— Скажу позднее, — Марйеб шагал по коридору.

Когда они вновь очутились в комнате, где их ждал Бата, Йенхаров быстрыми шагами подошел к нему:

— Ради нее мы отыщем все, что нужно отыскать, — сказал Хари.

Бата улыбнулся. Сет Хамвес подумал, что человеку свойственно радоваться, когда другие люди восхищаются предметом его любви. А если бы кто-нибудь стал восхищаться красотой Ренси, как Бата восхищается Ахурой? Пожалуй, такой человек показался бы Сету Хамвесу неприятным и даже опасным безумцем. Потому что любовь Сета Хамвеса иная, нежели любовь Марйеба или Баты.

— Принеси нам вина, Бата, — велел между тем Марйеб.

Бата исчез, но вскоре появился снова. На подносе он нес кувшин вина и четыре золотых кубка. Все это он расставил на столике.

Они начали пить вино и вскоре развеселились. Сет Хамвес подумал, что вот он пьет вино вместе с духами давно умерших, погребенных в зачарованной гробнице, и ему стало смешно. Смех легко и свободно выплескивался из горла, плечи слегка подрагивали, голова кружилась.

Спустя еще немного времени у всех явилась потребность петь. Сет Хамвес почувствовал, как хочется ему обхватить за плечи Хари, Бату или того же Марйеба и запеть громким голосом, чуть покачиваясь, какую-нибудь легкую, как птица, песню о любви и разлуке. Такие песни поют в харчевнях и в портовых кабаках. О любви и разлуке, каких на самом деле не бывает.

И Марйеб, словно угадав желание своего гостя, первым затянул как раз такую песню. Голос у него оказался вблизи не очень сильным, но приятным.

— Облачко вдали белеет.

Почему-то сердце млеет…

— Полети, моя голубка,

— подхватил высоким голосом Бата.

— В дом, где милая живет,

— хором подтянули Сет Хамвес и Йенхаров.

Все четверо сидели, сдвинув тесно стулья, обхватив друг друга за плечи, и чуть покачиваясь а такт легкой летящей мелодии.

— Передай привет горячий.

Обо мне пускай не плачет.

Пусть кольцо мое не прячет.

Пу-усть надеется и ждет…

Кажется, они пели долго. Сет Хамвес после не мог вспомнить. И Йенхаров не мог. Затем они уже стояли посреди комнаты. И Марйеб передавал Сету Хамвесу маленький деревянный корабль. У всех еще сохранилось веселое, немного смешливое, чуть бесшабашное настроение.

— Вот этот корабль, — сказал весело Марйеб, — знает дорогу и приведет вас к цели! Вы — люди и можете воспользоваться этим кораблем, а я, увы, всего лишь дух…

Кажется, Йенхаров начал его утешать. Затем какое-то странное приятное кружение подхватило братьев. Они пришли в себя на равнине, поросшей мягкой и светлой, короткой весенней травой. Место было незнакомое. Вокруг жила и дышала весна. Юноши бодро вскочили на ноги. Вдали, очень далеко, виднелись три пирамиды, казавшиеся совсем маленькими, словно бы игрушечными. Воздух был прозрачный, легкий для дыхания.

— Интересно, как мы теперь найдем дорогу обратно в пирамиду Марйеба? — Сет Хамвес с удовольствием потянулся, как после долгого освежающего сна. Голова не гудела, ноги были легкие, будто он и не пил.

— Еще интереснее знать, как мы отыщем погребения Баты и Ахуры! — Йенхаров рассмеялся.

— Как ты себя чувствуешь, Хари?

— Замечательно! А ты?

— И я. Бодрость и уверенность в себе.

— И какая-то веселость. Хочется смеяться. И у тебя такое?

— И у меня.

Братья расхохотались.

— Смотри! — Йенхаров поднял с травы деревянный кораблик.

Корабль был сделан необычайно искусно. Корпус, носовая часть с резным завитком и корма, украшенная изящно вырезанным и раскрашенным голубой и желтой краской цветком лотоса. На палубе были устроены ограждения и полосатый, красно-белый тент. Смуглые гребцы держали в руках весла, также окрашенные в белое и красное. Парус был прямоугольный, широкий, ярко-оранжевого цвета.

— Ну что ж, — Сет Хамвес осторожно взял из пальцев брата кораблик и снова поставил на траву. — Должно быть, сейчас этот корабль увеличится и укажет нам дорогу. Подождем.

И вправду воздух прозрачно заколебался. Все вокруг сделалось зыбким и словно бы текучим. Очертания корабля начали легко увеличиваться, будто раздувались. Но вот все обрело прежнюю устойчивость, а на траве воздвигся большой корабль. Ветерок чуть полоскал оранжевый парус. Но гребцы так и остались деревянными. Они застыли с веслами в руках, серьезно глядя прямо перед собой.

— Это значит, мы полетим, а не поплывем, — Хари указал на деревянных гребцов.

Братья подошли к прекрасному кораблю. Тотчас опустилась веревочная лестница. Но подниматься было легко, как рассказывал Бата, ступени будто опирались о что-то твердое и устойчивое…

Пауль подумал, что обращенная в чудовище Ахура кого-то напоминает ему. Но кого?..

Корабль медленно поднялся в воздух. Равнина все уменьшалась и наконец превратилась в смутное зеленое пятно. Сет Хамвес и Йенхаров ожидали, что будут видеть внизу крохотные дома, людей величиной с фигурки слуг-«ответчиков», которые кладут в гробницы. Но ничего не было видно. Корабль двигался в голубом, приятно-прохладном воздушном пространстве. И все же ощущение чуда не покидало братьев. И от этого ощущения чуда делалось им как-то щекотно по-детски весело. Радостные детские улыбки не сходили с их лиц.

Деревянные недвижные гребцы серьезно и сосредоточенно смотрели вдаль своими широко раскрытыми глазами с круглыми зрачками. И братья воспринимали их как занятные красивые игрушки, в которые можно и позволено играть.

Движение корабля было плавным, но чрезвычайно быстрым. Прошло, как показалось братьям, совсем мало времени, и корабль начал снижаться. Ниже и ниже. Легкое головокружение. На миг перехватило дыхание. На мгновение ушло сознание. Братья увидели себя стоящими на окраине какого-то города. Сет Хамвес нашел при себе сумку и раскрыл ее. Там оказались золотые монеты в мешочках и деревянный кораблик. Миновал полдень, было тепло и светло. Братья быстро пошли вперед. Здесь, на окраине, селились бедные люди.

— Я думаю, — тихо сказал Йенхаров, — это тот самый город, где жил Бата. Теперь нам надо отыскать кладбище, где его похоронили.

— Да, да, ты прав, — откликнулся Сет Хамвес, — конечно, это город Баты. Но как нам удастся через тысячу лет найти погребение безвестного человека?

— Наверное, эти деньги нам как-то помогут, — неуверенно предположил Йенхаров.

Местные жители говорили на неведомом братьям языке, но Сет Хамвес и Хари почему-то все понимали. Сет Хамвес остановил водоноса и спросил его, далеко ли отсюда старое кладбище. Водонос указал дорогу. Сет Хамвес отблагодарил его мелкой монетой.

Когда братья направились в сторону старого кладбища, Сет Хамвес заметил:

— У меня такое чувство, Хари, будто что-то мешает нам идти, что-то стремится повернуть нас в другую сторону. А ты ощущаешь ли это?

— Нет, — Йенхаров остановился, словно прислушиваясь к своим ощущениям, и снова повторил, — нет.

— Странно, — пробормотал Сет Хамвес.

Они добрались до старого заброшенного кладбища. Долго бродили среди запущенных могил и гробниц, но так и не нашли погребение Баты.

— Наверняка этому кладбищу не исполнилось тысячи лет, — решил Йенхаров.

— Тогда я просто не знаю, что нам делать, — Сет Хамвес присел на могильную плиту с полустершейся надписью.

Йенхаров постоял немного, затем опустился рядом с братом и задумался.

— Знаешь, Сети, — заговорил Йенхаров, помолчав. — Вот это твое ощущение, будто что-то не дает тебе идти, хочет повести тебя другой дорогой. Я понял, почему я ничего не чувствую.

— Почему? — Сет Хамвес с любопытством поглядел на младшего брата.

— Да потому что кораблик у тебя, а не у меня. Дай-ка мне его.

Сет Хамвес раскрыл сумку и подал Йенхарову кораблик.

— Ну вот, — сказал Хари, подержав кораблик на ладони и возвращая брату. — Теперь у меня было точно такое ощущение, как прежде у тебя. Мне казалось, будто что-то тянет меня вперед.

— И это может означать только одно, — Сет Хамвес поднялся. — Мы должны идти в том направлении, какое указывает нам кораблик.

Братья медленно двинулись вперед. Иногда Сет Хамвес приостанавливался, улавливая указания кораблика. Они покинули старое кладбище. Снова прошли уже знакомыми улочками и углубились в тупик, стиснутый с обеих сторон белыми безоконными стенами. В самой глубине тупика приютился маленький домик, довольно ветхий. Братья приблизились к деревянной резной калитке. Сет Хамвес осторожно постучал.

Калитка отворилась. Перед ними стоял молодой человек, постарше Сета Хамвеса. И в чертах улыбнувшегося им смуглого лица они легко узнали черты Баты.

— Кто вы, чужеземцы? — спросил хозяин маленького дома. — Вы одеты так, как одеваются люди у нас, но все же я чувствую, что вы прибыли сюда издалека. Желаете заказать какую-нибудь ткань? Я слыву искусным ткачом, многие в городе могут подтвердить мои слова.