Изабель Лосада - В поисках Совершенства

– Ой!

– Это глазные мышцы. Много времени проводите за компьютером?

– Много часов ежедневно. Но вы не показались мне специалистом по рефлексологии.

– Нет, я не специалист. Но сестра однажды затащила меня на курсы, и я не очень-то в это верил, а вот на прошлой неделе нажал на точку на ступне у одной женщины, и она едва не слетела со стола. Я сказал ей, что эта точка связана с правым яичником, а она ответила, что он у нее закупорен и ее должны оперировать. Вот я и заинтересовался.

Он был таким восхитительно не-мистическим. Никакого приглушенного, понимающего тона. Теперь я понимала, почему атлеты с беговой дорожки радостно идут в эту комнату.

Когда он добрался до живота и боков, он так старался, словно вознамерился отделить от меня эти мышцы. Он как следует растер мне руки, а потом провел замечательно много времени над шеей, растирая точки там, где мышцы соединяются с черепом. Я умудрилась выговорить:

– Мне кажется, вы снимаете напряжение, которое копилось там лет двадцать.

– Да, – непринужденно ответил он.

И остановился. Моя жизнь – это вечная трагедия.

– С вами все. Хотите сохранить гусиные потроха?

Иногда я просто уверена, что моя память плохо удерживает то, что мне говорят сразу после массажа. Думаю, это шок от того, что кровь начинает свободно циркулировать по телу.

Он вышел из комнаты, и я оделась.

– Хотите записаться на следующий раз?

– Да. О да. Раз в месяц до конца моей жизни.

Я нашла его, и это начало прекрасных отношений! Как жаль, что ему почти шестьдесят, он женат и у него двое взрослых детей. И все-таки одного я достигла. Теперь я смогу злить своих друзей.

– О, мой массажист? Он просто местный спортивный массажист. (Небрежно откидывая волосы назад). Я хожу к нему тысячу лет.

Полагаю, с годами я обзавелась множеством странноватых друзей. Эта окаянная Фиона, к примеру. Я знаю ее двадцать лет и уверена, что до сих пор она была в здравом уме. Все это очень печально. Могу биться об заклад: если ваши друзья приглашают вас провести с ними день, они хотят походить с вами по магазинам. Или сходить в кино. Или съездить на пляж. В общем, именно такие «выходы в свет» принято считать нормальными. С этим согласится даже семья моего бывшего мужа, а уж это верный признак «нормальности». А вот Фиона позвонила мне, чтобы узнать, не желаю ли я пойти с ней на «День освобождения от гнева».

– Но я ни на кого не гневаюсь, – попыталась я достучаться до ее рассудка. – Меня промыли, во мне проявили мою внутреннюю богиню, я заново родилась, я даже помирилась с самой собой из прошлых жизней... Я даже на дороге ни на кого не злюсь, потому что езжу на велосипеде. Честное слово, я не испытываю никакого гнева, ни к кому.

– Ой, только не надо меня смешить. Все на кого-нибудь злятся. Хочешь, скажу, на кого злишься ты?

– Нет. Ни за что. – Слишком уж хорошо она меня знает.

– Ну так пошли. Я хочу пойти с тобой. Знаешь что, я за тебя заплачу.

– Ох, ладно. – Не так уж трудно меня уговорить. Она заехала за мной на машине в субботу утром и вовсе не выглядела разгневанной. Зато я была не очень рада. Все-таки восемь утра.

– Куда мы едем? – прокаркала я, вцепившись в свою модную американскую кофейную кружку.

– Сейнт-Джон Вуд. – Такое же неплохое место, чтобы злиться, как и любое другое. Семинар проходил в подвале церкви. Снаружи стояли напряженные личности и неистово курили. Внутри все было уютно застлано коврами, было много больших подушек и травяного чая. Люди сидели и болтали, а парочка теперь уже привычных «мужчин с хорошо развитыми женскими чертами» серьезно медитировали.

Короткие курсы часто начинаются с танцев. Ставят ритмичную музыку с громкими басами, и все скачут вокруг, как чокнутые наркоманы на дискотеке эйсид-хауз. Так они гарантируют, что ты будешь готов объяснить, зачем сюда пришел, сразу же, когда тебе разрешат сесть. Это называется «разогреться». Но сегодняшние гуру решили сначала заняться нашим образованием. Это была женщина-француженка, пухлощекая, но элегантная, с круглым, улыбающимся лицом, темными волосами и мудрыми темными глазами. Она приняла вид «я была там-то, делала то-то, и не только обзавелась футболкой, но и воспользовалась своим опытом для образования, духовного подъема и роста».

Она заговорила с нами о гневе. Гнев является причиной многих заболеваний и лишает нас энергии. Неизлитый гнев вызывает рак и самые разнообразные виды ужасных физических проблем. Подавленный гнев вызывает депрессии. Невысказанный гнев разрушает взаимоотношения, а если его неправильно излить, может неблагоприятно воздействовать на детей и тех людей, кого мы любим больше всего. К тому времени, как она закончила говорить, я уже радовалась, что пришла. Кажется, это может прочистить мою систему надежнее, чем промывание толстой кишки.

Потом мы по очереди рассказали, что привело нас сюда. Женщина, постоянно кричавшая на своих соседей по квартире. Еще одна, чей друг послал ее сюда, потому что она постоянно обижала его. Мужчина, который со стыдом признался, что очень вспыльчив по отношению к своим маленьким детям. Обычная толпа последователей этой дамы-гуру, которым очень нравится, как она работает. Ну, и люди, которых привели сюда друзья – в эту категорию попадала и я.

– В данный момент я ни на кого не сержусь, – сказала я. – Но могу к концу дня исправиться.

Они слабо улыбнулись мне – так обычно улыбаешься человеку, который говорит не смешные вещи.

Фиона как раз находилась в настроении «хочу убить отца/бывшего друга/теперешнего друга и вообще всех мужчин на свете». Это звучало смутно знакомо, и женщины ее поняли.

Потом мы начали работать в парах и разыгрывать различные ситуации, в которых можно дать волю гневу. Скажем, разговор, в котором один из собеседников говорит только: «Нет», или «Ты ошибаешься», или «Это глупо», или любое другое привычное замечание, которыми мы, люди, кажется очень любим причинять боль друг другу.

Одна пара разыгрывала родителя с маленьким ребенком, причем ребенок пытался привлечь внимание родителя словами «послушай-ка», а родитель полностью игнорировал ребенка, разговаривая по телефону или просто не отвечая. С некоторым удовольствием я поняла, что со мной подобного никогда не случалось. Меня вырастили мама и бабушка, и обе просто обожали меня. Возможно, меня испортили, но никогда не игнорировали. А некоторым ситуация была явно знакома. Они кричали – и оставались без ответа.

В следующем упражнении мы должны были пройти по комнате, просто повторяя громким голосом:

– Нет, нет, не смей! – и делая решительный жест рукой, как полицейский, говорящий «стоп!».

Очень просто. Но я прониклась. Я храбро шагнула вперед и сказала:

– Нет!

И с первым же «нет» поняла, что по-настоящему никогда не говорила этого слова раньше. Я снова произнесла:

– Нет! – и впервые в жизни ощутила собственное могущество. Я могу сказать «Нет!» Это показалось мне откровением. Я так часто говорила мужчинам «да», потому что хотела угодить им. Потому что не хотела их терять. Даже девушка с сильным внутренним мужским началом не всегда в силах произнести «нет». С моих глазах словно упала пелена.

К тому времени, как я дошла до «Не смей!», я точно знала, с кем разговариваю и какие старые обиды мне необходимо разрешить. Я никогда не осмеливалась сказать «не смей!». О-о, женщина, которая может сказать «нет!». Какая мысль!

Снова через комнату.

– Нет! Нет! Нет! Не смей! – Звучит безумно, правда? Можно подумать, в субботу больше нечем заняться. Но я уже попалась. В первый раз за все свои жизни я поняла, что имею право сказать «нет» точно так же, как и «да». Я бы могла делать это упражнение часа два подряд.

Потом нужно было в полный голос произнести:

– Оставь меня в покое.

Несколько робких, как мыши, мужчин, «нет» которых почти не было слышно, теперь обрели голос и весело орали:

– Оставь меня в покое!

Думаю, им никогда не хватало храбрости сказать это тем, кто сделал их такими робкими. Потом третье упражнение:

– Прекрати досаждать мне!

Все угнетаемые и притесняемые (в эту категорию попала и я), получали от этого наслаждение. Думаю, что у каждого из нас кто-то когда-то сидел на шее, подавлял нас или просто критиковал отвратительным, коварным образом.

Было так здорово кричать «прекрати досаждать мне!» Здесь не было тех, на кого мы кричали. Это просто упражнение.

Еще одно:

– Мои способности возвращаются ко мне!

Только на этот раз упражнение немного изменили. Один заявлял это в полный голос, а второй подходил к нему и начинал импровизировать и насмехаться:

– Ха! К тебе? Способности? Не смеши меня! Ты безвольный кретин, у тебя никогда не было ни способностей, ни возможностей. И никогда не будет.

Я сидела, слушала, с какой легкостью мы насмехались над теми, кто заявлял о своих способностях, и приходила в ужас. Я много лет живу вдвоем с дочерью, и такого со мной уже давно не случается. Все друзья меня любят. Если я кому-то не нравлюсь, просто перестаю с ним общаться. Я была в ужасе, когда слышала, что говорят люди. И они живут с таким насилием, критикой и злостью? Вот так мы обращаемся с теми, кого любим? Узы любви. Почему семейные пары поступают так друг с другом?

– Ваш муж действительно разговаривает с вами таким образом? – спросила я одну женщину.

– Постоянно.

– А почему вы продолжаете жить с ним?

– Из-за детей.

– А на детей он тоже так орет?

– Да. Но я не могу уйти – я не смогу без него жить.

Не так часто я теряю дар речи. Следующее упражнение: пройти по комнате и, тоже под насмешки, говорить:

– Я знаю, чего хочу.

Я вспоминала все те случаи, когда меня высмеивали и унижали. Я заявила:

– Я знаю, чего хочу, – отчаянно желая, чтобы у меня хватило смелости сказать это хоть раз раньше. Ко мне подошел мужчина и с издевкой произнес: