Сестра написала отцу и просила впредь адресовать ей письма только как Элоизе.

— Ах, как я рада тебя видеть! — воскликнула Гильда. — Но почему же ты не предупредила о своем приезде?

Элоиза слегка наклонилась, подставив щеку для поцелуя.

— Я сама не была уверена, что приеду, до самой последней минуты, — ответила она и повернулась к лакею:

— Отнесите мои вещи наверх, Джеймс. Я жду вас обратно в понедельник утром. Не опаздывайте. Вы все помяли?

Голос сестры звучал властно и не допускал никаких возражений.

— Да, мисс, — поклонился лакей, и тут же принялся вытаскивать из багажного отделения вещи.

Гильда хотела было сказать лакею, в какую комнату их отнести, но Элоиза опередила ее:

— Мамина комната самая удобная, я расположусь в ней. Попроси кого-нибудь проводить лакея.

— Но… Элоиза… у миссис Хьюлет сегодня выходной.

— Тогда тебе придется самой проводить его, — пожала плечами Элоиза. — И проверь, чтобы распаковал все чемоданы.

— Хорошо, — кивнула Гильда.

Элоиза прошла в гостиную, оставив Гильду дожидаться в прихожей, пока Джеймс внесет вещи в дом.

Когда с переноской багажа было покончено, Гильда быстро поднялась по лестнице и открыла дверь в комнату, в которой когда-то жила их мать. Девушка торопливо раздвинула шторы и открыла окно.

Спальня была чистой: миссис Хьюлет постоянно прибирала все комнаты, не важно, жил в них кто-нибудь сейчас или нет.

— Сюда, мисс? — спросил лакей, ставя чемоданы возле двери.

— Да, благодарю вас, — кивнула Гильда, решив, что, если Элоизе будет неудобно, она сама переставит все по собственному усмотрению.

Лакей окинул пренебрежительным взглядом скромную обстановку, словно сравнивая ее с той роскошью, в которой ему посчастливилось служить.

Внезапно он улыбнулся:

— Так приятно вновь оказаться за городом, мисс! Я сам вырос на ферме и порой скучаю по сельским местам.

— Да, я понимаю вас, — улыбнулась в ответ Гильда. — Наверное, в Лондоне сейчас жара и духота.

— Да мисс, а зимой — сырость и слякоть.

Всего хорошего, мисс!

Он снова улыбнулся, и до Гильды донесся звук удаляющихся шагов.

Девушка подумала, что сестра, наверное, с нетерпением ждет ее, и поспешила спуститься вниз.

Когда она была в холле, экипаж уже отъезжал. Гильда вошла в гостиную, где ее ждала сестра.

— Я так рада видеть тебя, Элоиза! — воскликнула она. — Но почему ты решила приехать?

Сестра сняла шляпку, и Гильда увидела голубую ленту, обвившую непослушные золотистые кудри и обрамляющую прелестный лобик.

Элегантное платье еще больше подчеркивало ее хрупкость!

— Ты выглядишь прекрасно… просто прекрасно! — восхищенно произнесла Гильда.

— Я рада, что ты так думаешь, — улыбнулась Элоиза. — Я приехала сюда как раз для того, чтобы кто-нибудь мне об этом сказал.

Гильда недоуменно посмотрела на сестру, и Элоиза пояснила:

— Я убежала. Растворилась в воздухе. Но вопрос в том, будет ли он переживать из-за того, что случилось со мной или нет?

Гильда опустилась на краешек кресла напротив дивана, на котором сидела сестра.

— Ты говоришь загадками, — улыбнулась она. — Объясни же мне, что случилось.

Элоиза коротко рассмеялась.

— Все очень просто. Мне нужно устроить проверку одному джентльмену. Я решила, что внезапный отъезд — наилучший способ заставить его беспокоиться.

— Ах, Элоиза, это воистину восхитительно!

А как, по-твоему, поступит этот джентльмен, когда узнает, что ты исчезла?

— В том-то все и дело, — ответила Элоиза. — Сегодня днем мы собирались поехать к нему домой в Рейнлаг. Там устраивается грандиозный прием. Я уверена, его замучают вопросами о причинах моего отсутствия.

— А ты сказала ему, где тебя искать? — поинтересовалась Гильда.

— Конечно нет. Какие глупости! Я просто взяла и исчезла!

— Ах, Элоиза, какая ты смелая! — воскликнула Гильда. — Но разве твоя крестная не сообщит ему, где ты?

— Я не оставила ему ни малейшего шанса, — покачала головой Элоиза. — Я написала крестной записку, горничная прочтет ей, как только она проснется.

Гильда удивленно посмотрела на сестру, и Элоиза пояснила:

— Я забыла тебе сказать, что у ее светлости не все в порядке со зрением. Она практически ослепла.

— Ослепла! — всплеснула руками Гильда. — Какой ужас! Но почему?

— Доктора говорят, что это временная потеря зрения. Правда, сама я их всех считаю редкостными глупцами, — нетерпеливо объяснила Элоиза. — Крестной на глаза наложили повязку, и теперь она не может читать. Это входит в мои обязанности. Должна тебе сказать, это очень утомительно!

— Как мне ее жаль!

— Пожалей лучше меня, мне это нужнее, — проговорила Элоиза. — Ах, Гильда, если мой авантюрный план сорвется, я буду в отчаянии!

— Ты так… любишь этого… джентльмена? — поинтересовалась Гильда.

— Люблю? — переспросила недоуменно Элоиза. — Любовь тут абсолютно ни при чем.

Но я мечтаю стать маркизой Стэвертон!

— Так зовут джентльмена, от которого ты прячешься? — догадалась Гильда.

— Разумеется! — фыркнула Элоиза. — Гильда, милочка, не задавай глупых вопросов. Постарайся понять, что происходит. Он ухаживает за мной более месяца. Я ждала. Две недели назад мне показалось, что он готов сделать мне предложение, но…

— Что-нибудь случилось? — перебила Гильда.

— Он осыпал меня комплиментами, посылал цветы, возил кататься, устраивал в мою честь приемы…

Сестра мечтательно посмотрела в пространство.

— Он даже танцевал со мной дважды! Ты и представить себе не можешь, какая это честь!

Сам он ненавидит танцы. Тогда я и решила, что вот-вот его заполучу. Но слов, которые я так ждала, он до сих пор не произнес.

Гильда всплеснула руками.

— Ах, Элоиза, представляю, как ты разочарована!

— Разочарована — и весьма, — подтвердила сестра. — У меня дюжина поклонников, но ни один не может сравниться с маркизом!

— Расскажи мне о нем.

Элоиза вздохнула:

— Он один из самых состоятельных людей лондонского света. Близкий друг принца Уэльского. Самый блистательный франт и щеголь, хотя не очень любит, когда его так называют. А какое у него огромное состояние! Ах, Гильда, поверь, я не могу тебе описать всех его достоинств!

— Почему же он до сих пор не женился?

— А зачем? — пожала плечами Элоиза. — Любая девушка в Лондоне мечтает, чтобы он обратил на нее внимание, а любая замужняя женщина счастлива оказаться в его объятиях!

Слова сестры несколько шокировали Гильду, и Элоиза саркастически усмехнулась:

— Он не так глуп, чтобы вступать в связь с незамужними. Его могут заставить жениться!

Тон сестры не понравился Гильде: Элоиза говорила резко, даже раздраженно.

— Должно быть, маркиз искан женщину, в которую можно влюбиться, — несколько неуверенно предположила Гильда. — Может быть, ты как раз оказалась ею?

— Я почувствовала это с первой минуты! — кивнула Элоиза. — Но он никак не решится мне об этом сказать.

— И ты подумала, что твое внезапное исчезновение заставит его понять, как он тобой дорожит?

— На это я и рассчитываю, — ответила Элоиза. — Да он просто обязан это понять, черт его побери!

Гильда слегка поморщилась, услышав, что сестра употребляет такие крепкие выражения, и она поспешила перевести разговор на другое.

— Извини, я не предложила тебе с дороги ничего прохладительного.

— Да, я действительно хочу пить, — кивнула Элоиза. — В этом убогом месте можно раздобыть немного вина?

На мгновение Гильда остолбенела.

— Должно быть, в погребе найдется бутылка красного. По правде говоря, я не заглядывала туда с тех пор, как умер отец.

— Разумеется, не заглядывала, — сказала Элоиза. — Не могу представить, чтобы ты пила что-нибудь, кроме воды и молока.

Ее замечание совсем не звучало комплиментом.

— Если хочешь, — предложила Гильда, — г я налью тебе чаю.

— Придется удовольствоваться чаем, если больше ничего нет, — проворчала Элоиза. — Кстати, уже почти час дня, время ленча. Надеюсь, у тебя найдется что-нибудь перекусить?

— Есть свежие яйца, можно сделать омлет.

Могу предложить тебе немного холодной ветчины, сын миссис Хьюлет делает ее сам.

Элоиза сморщила носик.

— Не слишком аппетитно звучит. Лучше приготовь омлет. Если все равно ничего больше нет, утешимся тем, что диета благотворно влияет на фигуру.

Гильда молча взяла с кресла брошенную Элоизой дорожную пелерину и понесла ее в холл, чтобы повесить в старинный дубовый шкаф, где хранились на вешалках два отцовских плаща и ее собственное изрядно потрепанное манто, которое девушка надевала, когда наступили холода.

Пелерина Элоизы источала дивный аромат духов, несомненно привезенных из Парижа.

Повесив пелерину, Гильда поспешила на кухню готовить сестре омлет.

Ей не понадобилось много времени, чтобы разжечь огонь, поставить на плиту чайник и сковородку.

В кладовой осталось всего три яйца. Гильда напомнила себе, что завтра с утра надо сходить на ферму взять еще яиц.

На кухню вошла Элоиза, и Гильда снова с невольным восхищением подумала, как же она хороша. Модно уложенные золотистые волосы, большие голубые глаза — настоящая богиня Весны.

— Здесь ничего не изменилось, — недовольно произнесла Элоиза. — Я уже и забыла, насколько тут тесно. Такой старый дом! Как ты можешь здесь жить?

— У меня нет выбора, — ответила Гильда. — По правде говоря, я давно подумываю о том, чтобы продать этот дом: мне не по карману жить даже здесь.

Гильда заметила, как насторожилась Элоиза: видимо, испугалась, что сестра попросит денег.

— Отец что-нибудь тебе оставил? — спросила Элоиза минуту спустя.

— Пенсию перестали выплачивать сразу же как он умер, — ответила Гильда. — Если бы была жива мама, она, вероятно, имела бы право на его пенсию как вдова. Но на детей это не распространяется — В таких случаях молодой человек обычно идет работать, а девушка выходит замуж, — словно размышляя вслух, проговорила Элоиза. — Именно так тебе и придется поступить.